"Не бейте детей, никогда не бейте! Поймите, вы бьёте в них сами себя, Неважно, любя их иль не любя, Но делать такого вовек не смейте! Вы только взгляните: пред вами - дети, Какое ж, простите, геройство тут?! Но сколько ж таких, кто жестоко бьют, Вложив чуть не душу в тот черный труд, Заведомо зная, что не ответят. Кричи на них, бей! А чего стесняться?! Ведь мы ж многократно сильней детей! Но если по совести разобраться, То порка - бессилье больших людей! И сколько ж порой на детей срывается Всех взрослых конфликтов, обид и гроз. Ну как же рука только поднимается На ужас в глазах и потоки слез?! И можно ль распущено озлобляться, Калеча и душу, и детский взгляд, Чтоб после же искренно удивляться Вдруг вспышкам ж е с т о к о с т и у ребят".
Эдуард Осадов.
— Ты не видел Вирна? — через толпу крикнула Кэтрин, пробиваясь к Тому, сидевшему у барной стойки с бокалом чего-то спиртного. Они тоже пришли в клуб вместе с Тейнбрисом, чтобы расслабиться и отдохнуть от вечной суеты. — Нет, он наверное где-то на танцполе. Выпил и пошёл клеить очередную девушку, ты же его знаешь, — Барнс сделал ещё глоток и провёл рукой по плечу Кэтти,— Не переживай, он никуда не денется в таком состоянии. — Но его там нет! Я только что оттуда, осмотрела всё и всех. Поверь, светлую голову я бы точно заметила, у нас не так много блондинов. Вдруг что-то случилось? Парень тяжело вздохнул, но всё же сдался при виде испуганных глаз подруги: — Ладно, пойдём. Поищем его и поспрашиваем народ, может кто и видел, — Том поставил бокал и пошёл вглубь толпы, волоча за собой Мэрроу. Спустя двадцать минут поисков они поняли, что Тейнбриса действительно нет в клубе и никто не знает куда он делся. Все только и твердят о драке с Маусом и Клауди. И что самое странное: Клауди тоже как сквозь землю провалился. Обговорив все, Кэтти и Том сошлись на том, что сейчас отправятся в свои дома, а если на утро Вирн не объявится, то они пойдут его искать.***
Мэрроу аккуратно зашла в дом, прикрывая ветхую, деревянную дверь. Её родители уже спали и она не хотела их будить; знала, что за этим последует скандал, в котором отец будет обвинять мать, а мать отца, и в итоге они придут к тому, что оба будут вымещать злость на Кэтрин. Она прошла в место в их квартире, гордо называемое кухней, и налила в стакан воды из-под крана. Девушка очень устала за сегодняшний день, однако домашнее задание никто не отменял. Поднявшись в свою комнату Кэтти закрыла дверь и, сев на кровать, начала писать конспекты по учебному материалу. Глаза слипались, в сон так и клонило, но нужно было дописать домашку ещё по двум предметам. Вечером она прекрасно понимала, что будет, если она пойдёт в клуб, но сидеть дома больше не могла. Буквально вчера отец разорвал её тетрадь по химии; и ей пришлось все вновь писать, склеивая листки. Мать же вечером пришла пьяная в хлам с десяткой долларов в кармане, из-за чего вновь был громкий скандал. В такие моменты хочется просто сбежать. Сбежать куда угодно, лишь бы подальше. Но она вынуждена сидеть тут и писать дурацкую математику, надеясь, что Тому сейчас намного лучше. Том же уже лежал в кровати, но, правда, не мог заснуть. Получив выговор от уборщицы детского дома, он последовал в свою комнату, чтобы взять вещи и посетить ванную комнату, чтобы смыть сегодняшний день. Теперь он просто смотрел в потолок, укрываясь прохладным одеялом, и поглядывал в бок, чтобы посмотреть на пустую кровать Вирна. Куда он мог деться, Том понять не мог. Он начал сильно переживать; Тейнбрис никогда не приходит так поздно, обычно в это время он уже сопит в кровати, отвернувшись к стене и крепко обнимая одеяло, буквально ища в нем спасение от этого холодного и жестокого мира. А теперь он где-то пропадает и никому не известно где. Барнс повернулся лицом к стене, чтобы не смотреть на кровать, где обычно лежит его друг. Думать о том, что с ним что-то случилось, не особо хотелось.***
— Так тебя подвезти? — голос будто вырывает Вирна из раздумий. Тейнбрис смотрит на сидящего в машине мужчину и ещё раз быстро прокручивает в голове всё то, что он сейчас представил. — Нет, спасибо. Мне недолго осталось идти, — легко врёт Вирн и прожигает взглядом уезжающий автомобиль. Откуда у него взялись такие мысли он не знал. С чего бы этому мужчине насиловать его. Наверное, это последствия удара. Уайвирн проводит рукой по волосам, зачёсывая их назад, и сворачивает в ту сторону, где нет дороги. Ложась на спину в мокрую от дождя траву, он смотрит на небо, вдыхая чистый воздух. Так тихо и спокойно вокруг, лишь капли дождя стучат по земле; вставать не хочется совсем. Ощущение, что всё наконец закончилось. Мир перестал трястись, а время перестало бежать как сумасшедшее. Было очень пасмурно; холодный ветер пробежался по телу Уая, заставив того вздрогнуть и покрыться мурашками, прикрыв глаза. Трава уже почти вся пожелтела, осень обещала быть холодной. Всё лицо Вирна было мокрое от дождя, капли стекали по нему, словно по фарфоровой горке. От холода он стал ещё бледнее, чем обычно. Полежав так с минуту, он решил, что нужно двигаться дальше, иначе он прямо сейчас уснёт здесь. Поднявшись, Уай пошатнулся; в глазах потемнело, а в голове стрельнуло. Всё-таки нужно быть осторожней после травмы. Тейнбрис побрёл дальше по дороге, надеясь скорее прийти домой. Он уже привык называть приют домом. Всё-таки другого места, где бы он мог завернуться в одеяло и выпить горячий чай, ощущая себя в безопасности, у него не было. Пройдя по дороге где-то с час, Вирн увидел вдали силуэты, которые заметив его почему-то побежали навстречу. Стоило им совсем немного приблизиться, как Уай узнал в силуэтах своих друзей, что искали его уже долгое время. — Вирн! Ты в порядке? Господи, что это? — Кэтрин вместе с Томом накинулись на парня с вопросами, трогая его голову и смотря на шов. Доводя его домой, они уложили парня в кровать, слушая рассказ о "весёлой" ночке, которую он провёл в больнице вместе с Дэмианом и Лесли. Минут через десять Тейнбрис уже отрубился, погружаясь в сон, и снова покрепче обнял одеяло.***
Тейнбрис отложил книгу в сторону и потянулся. Уже четвёртый день он спокойно лежит в своей кровати, наслаждаясь жизнью; смотря фильмы и попивая чай. Голова уже почти прошла, но справка действовала ещё три дня; так Уай решил благополучно провести их дома, а не таскаясь на нудные уроки. Тем более химию с биологией Барнс записывал ему на диктофон и присылал фото всего, что преподаватель писал на доске. Впервые за учебный год Вирн нормально питался три раза в день, потому что не таскался в школу, где был почти весь день; и спокойно мог ходить в столовую детского дома, успевая на время раздачи еды. Не то чтобы там были прямо большие и вкусные порции, но их вполне хватало, чтобы не умереть с голоду. В общем, Уай проводил дни практически хорошо, но ему очень хотелось выйти на улицу, просто на крыло детского дома, чтобы узнать, правдивы ли те слухи, о которых он слышит в последнее время; мол вышибалы хотят их с компанией сдвинуть. Так и было. Стоило Тейнбрису появиться на улице, где была толпа народа, которая пришла после школы, как появился Рик Дигсон. Он был одним из тех широкоплечих индюков, коих звали на разборки. — Смотрите, кто решил порадовать нас своим появлением! — Рик подошёл к Тейнбрису, глядя на того с высока, хотя был выше него всего на пару-тройку сантиметров. — Чего тебе? Давно кулаки не разминал? — Тейнбрис нагло шагнул вперёд. Он не боялся его нисколько. Он знал, что все равно окажется сильнее. Но Рик, глядя на хрупкость Вирна, явно так не думал. Да и Уай сам не знал, откуда в нём столько силы. Поставь его за стойку, где надо уложить руку соперника на стол, так он не выиграет никого, но как только появляется опасность, у него будто срабатывает рефлекс самозащиты и силы приходят. Говорят, такое бывает после детской травмы, из-за чего в момент опасности вырабатываются какие-то вещества, что прибавляют силу. — Ты бы поменьше говорил, Тейнбрис. У нас к тебе вопросы имеются. Ты не находишь, что сдаешь позиции? Ладно летом, это было ещё простительно — у тебя умер брат — но пора уже оклематься, если хочешь всё ещё считать себя главным. Только сейчас это делать уже поздно, я тебя в землю втопчу, — почти прорычал Уаю в лицо Рик, — Тебя любой второклассник уделать сможет, даже ботанику Лесли это удалось; ты жалок, Вирн, и не больше, — он наклонился к уху блондина и заговорил так, чтобы все слышали, — Сейчас ты попробуешь асфальт на вкус, а потом члены всей нашей футбольной команды, сука. Дигсон сильно и неожиданно толкнул Уайвирна в грудь так, что тот пошатнулся и наверное свалился бы, если бы не зацепился за перила лестницы, у которой они стояли. Тейнбрис поднялся на ноги и ударил того в челюсть; в его голове всплыли воспоминания о недавней драке в клубе. Народ так же собрался вокруг и что-то начал кричать, в голове так же загудело, но в этот раз это был адреналин. Такой выброс эмоций и радость вдруг вспыхнули внутри, ему почему-то стало так хорошо от того, что он сейчас будет драться; кровь закипела и Вирн почти что оскалился. Они махали кулаками до тех пор, пока Уай не замахнулся так сильно, ударяя в висок, что Рик повалилися на землю. Вроде бы вот она победа, но кровь до сих пор разгоралась, блондин даже не думал останавливаться. Он быстрым шагом подошёл к Дигсону и, схватив того за волосы, потащил к лестнице, со всей силы ударяя того о первую ступень. — Считай ступеньки, сволочь! Считай, я сказал! — его глаза горели; Тейнбрис был так зол и так счастлив от того, что он сейчас делал. Он повернул голову и увидел, что прямо на него смотрит Клауди и его друзья; которые, не смотря на всю ненависть между детскими домами, с этого года приходили провожать по вторникам и пятницам Дэма к репетитору, что работал в этом детском доме. Откуда Дэм опять же брал деньги на всё это, Вирна в данный момент мало волновало. Он ухмыльнулся и вновь вернул свой взгляд к Рику, — Я. Сказал. Считай. Ступеньки. Сволочь. Тейнбрис ещё раз ударил того головой о каменную ступень, выбивая из Рика жалобное: "один". Вирн перетащил его на вторую ступень и опять ударил головой, дожидаясь цифры. Так они прошли все десять ступеней, которые вели к крыльцу и, когда прозвучало последнее число, Уай пнул ногой Рика, сталкивая его тело со ступеней. — У кого-то ещё остались претензии насчёт того, что я сдаю позиции? — Тейнбрис оглядел людей, которые стояли и смотрели на всё это действие не в силах пошевелиться и промолвить хоть слово, — Нет? Прекрасно. Уайвирн резко развернулся и практически залетел в здание, направляясь в туалет. Он изо всех своих сил сдерживал слезы, которые так и норовили покатиться из глаз. Вирн прекрасно понимал, что натворил, но его даже не столько пугали последствия, как то, что он смог это сделать. Он пугал сам себя. Парень давно заметил, что иногда у него бывают такие необъяснимые всплески злости, от которых он получает кайф, пока не придёт в себя. Вбежав в туалет, он остановился у раковины и, включая ледяную воду, начал умываться. С минуту он уже стоял и молча смотрел в зеркало, по лицу стекали капли воды. — Так вот значит, как ты заработал свой авторитет — бил всех, — где-то сзади раздался голос и Уай, посмотрев в угол зеркала, увидел Дэмина, который стоял, оперевшись на стену и сложив руки на груди. — Свали. Или тоже хочешь заняться математикой? — Вирн повернулся к нему, подходя совсем близко, чтобы тот оказался стоящим спиной к стене. Появление Дэмиана сейчас было совсем не кстати. Силы ушли полностью, остались лишь страх и чувство вины, а Клауди тут явно не затем, чтобы его подбодрить. — Кто из нас их ещё будет считать, надо выяснить, — Дэм схватил Уая за руки и рывком поменял их местами так, что теперь Вирн был прижат к стене, а Клауди держал его за запястья, прижимая руки к стене, чтобы тому было труднее двигаться, — А теперь расскажи мне, какого хрена ты рассказал директору нашего детдома про то, что произошло в клубе. Отвечай, когда я тебя спрашиваю. — Ты совсем тронулся головой? Я в вашем жалком приюте не появлялся в жизни и уж тем более не имел беседу с вашим директором, пусти, — Уай дернулся, но Дэм слишком сильно держал его. — Ну да, не имел он беседу, как же. Говори правду, иначе тебя я сейчас поимею. Клауди был так зол на Тейнбриса, ему хотелось хорошенько так ударить того, но где-то в подсознании он допускал мысль о том, что Вирн действительно ничего не говорил. Только это останавливало его от того, чтобы не разукрасить Уаю его бледную физиономию. — Что ж вам всем так хочется меня трахнуть? Не думал, что я такой красивый. Хочешь меня, да? — Тейнбрис не знал, чего добивается этим, он просто хотел вывести Дэмиана из себя, чтобы была возможность вырвать руки. — Только в твоих мечтах, — Дэм задрал руки Уая ещё выше, перехватывая их одной рукой прямо над головой того, а вторая рука Клауди сжала горло блондина, — Значит так, слушай и запоминай: во-первых, из-за тебя и твоего длинного языка, которым ты видимо рассказал о случившемся своим друзьям, а они уже и директору, мне с Эриком теперь хорошо влетит, но ты нам за это ещё заплатишь, поверь. А теперь во-вторых, если я выясню, что это был действительно именно ты, а не твои дружки, то тебе придётся в два раза хуже, солнце. Ты меня понял? Уайвирн слушал каждое слово, слушал очень внимательно. По телу стаей пробежали мурашки, стоило Дэму только начать вот так рычать ему на ухо, и Вирн не знал, что это значит. Просто он не мог даже пошевелиться в то время, пока тот продолжал вот так излагать информацию. Только вопрос привёл его в чувства и он кивнул, сам себя не контролируя. Просто взял и ответил да, бегая глазами по стене, что находилась напротив. Клауди тут же отпустил его и ушёл прочь, оставив Уая наедине со своими мыслями и щеками, которые вспыхнули ни с того ни с сего. Тейнбрис сам не понимал, что именно с ним только что произошло, единственное, что он понял — если в следующий раз Дэмиан снова вот так прижмёт его к стене и заговорит таким голосом, то Вирн снова согласится на всё, что тот скажет.***
Роберт сидел в комнате и думал о том, что произошло между Вирном, Клауди и Эриком. Он конечно был против этого блондинистого происшествия, но не до такой же степени, что тот попал в больницу. После того, как об этом узнал директор их детского дома, то об этом узнали уже и все остальные, и детский дом поделился на две стороны. Одной стороне было максимально плевать на этот конфликт, другая же активно поддерживала и хвалила Эрика и Дэма. И только Домини понимал, что это переходит все границы, он был сказочно рад, что не пошёл с ними тогда в клуб, а предпочёл провести время с Ледой. Они встречались уже второй год и Роберт понял, что человека ближе неё у него никогда не было и не будет. Они рядом друг с другом могли быть такими, какие они наедине с собой, а это многого стоит. Парень почесал затылок, как в комнату вошёл Дэмиан, злостно хлопая дверью. — Этот мудак утверждает, что не рассказывал ничего, — зло крикнул Клауди, усаживаясь на кровать. — Может, он и правда молчал, а даже если и сказал, то вы заслужили, уж поверь. Ничего хорошего вы не сделали; палку перегнули так, что она треснула. — Ты вообще за кого? Да плевать мне, за кого ты, — даже не дав Роберту ответить, Дэм прервал его, ударяя о стену кулаком и разбивая костяшки в кровь. Он начал психовать, — Я будто без тебя не знаю, что так нельзя было! Ты даже не представляешь, как я тогда испугался, и не только за себя, за него тоже! Я всем сердцем его ненавижу, ты знаешь это, но даже при этом всём смерти я ему не желаю. — Успокойся. Сейчас и с ним, и с вами всё хорошо. Радуйся, что директор решил не звонить в полицию; поработаете немного и всё. Просто я предупреждаю, ещё один подобный случай и можешь больше не называть меня своим другом. Я знаю, что мы уже многое вместе прошли, но это перебор, я не хочу общаться с теми, кто может убить. И это не нож в спину, это инстинкт самосохранения, а пока... пока я ещё полностью за тебя, — Домини хлопнул того по плечу, выходя из комнаты, чтобы Клауди имел возможность побыть наедине с собой.***
*двумя днями ранее* Эрик шёл по тёмноту коридору. Было уже поздно, часов так девять вечера, но в его голову взбрела странная, но интересная идея. Потому он сейчас отправился на такую интересную прогулку. Дойдя до конца длинного коридора, он постучал в дверь. С другой стороны прозвучало тихое и строгое: войдите. Маус взялся за ручку и, повернув её, толкнул дверь, открывая. — Добрый вечер, директор Стоун. — Добрый вечер, Эрик. У тебя что-то срочное? Если да, то постарайся сказать это быстрее, скоро отбой. — Да, конечно. В общем, тут такое дело. Я молчал пару дней по просьбе Дэмиана, но меня мучает совесть, поэтому я решил рассказать, — Эрик ликовал внутри себя; помимо того, что он осуществит свой план, так ещё и подставит Клауди. Он незаметно для директора расплылся в хитрой ухмылке, — В общем, недавно в клубе наша драка с Уайвирном Тейнбрисом зашла слишком далеко. Сейчас объясню подробно.....