"То у нас улыбки, то терзания, То укоров леденящий душ, То слиянье губ, и рук, и душ, То вражда почти до обожания. То блаженство опьяняет нас, То сердца мы беспощадно гложем. Осыпая ревностями фраз, Но причем ни на день, ни на час Разлучиться всё-таки не можем. Кто ж поможет разгадать секрет - Любим мы друг друга или нет?"
Эдуард Асадов
— Слушайте сюда, мистер Тейнбрис. У меня и без вас проблем хватает, уж поверьте. Так что я вас предупреждаю в первый и последний раз: ещё одна такая выходка, и вы возьмёте смены дежурств за всех в этом чёртовом детском доме, не имея времени даже на приёмы пищи! Надеюсь, я достаточно ясно выразился? — едва ли не в лицо Уайвирну кричал директор их приюта, отчитывая его за выходку, которую он устроил часом ранее. Вирн кивнул, давая тому понять, что он хороший мальчик, всё принял и осознал, — хотя, если быть честным с самим с собой, то он бы предпочёл остановиться только после созерцания мозгов того вышибалы, размазанных, желательно, по вертикальной поверхности обшарпанной стены заднего двора. Но пока, к сожалению, приходится довольствоваться синей гематомой на лбу поверженного противника и напускать, самый что ни на есть скорбный вид, мол, каюсь, больше так не буду. Директор вернулся за свой стол, грузно опускаясь в кресло и сводя руки в замок. — Ну что ж, а в качестве наказания, Уайвирн, вы будете ездить в город на общественные работы, — заговорил он, мерзко скалясь и внушительно барабаня пальцами по большому дубовому столу, к слову, доживающему свои последние дни, — которые глава города решил ввести, чтобы хоть как-то помочь этой безнадёжной помойке. — Что? — от удивления возглас получился слишком громким и дерзким и враз развеял весь образ святого агнца. Пришлось стушеваться под грозным взглядом директора и заговорить тише. — Извините, директор, но какие ещё работы? Я планировал устроиться на что-нибудь нормальное, мне надо чем-то питаться, а для этого нужны деньги и... — Чтобы чем-то питаться, нужно вовремя приходить из школы, и тогда, возможно, вы будете успевать на ужин. А есть ещё более действенный метод, о котором я далеко не раз просил вас задуматься: просто-напросто не пропивать деньги в баре. — Директор смаковал каждое слово, будто оно было не тяжким выговором для выживающего подростка, а тостом на свадьбе собственной дочери. Интересно, она у него есть? Судя по его отношению к детям – вряд ли. — Работы начнутся с понедельника. В город тебя и таких же, как ты будет забирать специальный автобус. Из школы, Тейнбрис, прямо из школы, — директор перевёл сердитый взгляд на парня и угрожающе произнёс, — И не дай бог вас там не окажется, не дай бог. Уайвирн закатил глаза и, кивнув на прощание, вышел из кабинета директора. Что ж, до понедельника оставалось переждать всего лишь завтрашний день. Придётся всё-таки тащиться в школу, хотя Тейнбрис уже привык к тому, что весь день просто лежит в постели. Он шёл по коридору, думая о том, как будет выживать на последний доллар, как услышал знакомый голос. Остановившись, он прислушался и опознал говорящего. Дэмиан. Очень странно, что тот до сих пор занимается с репетитором, ведь прошло около часа, после начала занятий, а насколько Тейнбрису было известно, более сорока минут учитель их не даёт. Он подошёл к двери, откуда доносился голос и решил посмотреть, что же такого там происходит. Однако ни о какой учебе речи и не шло. Учитель с Клауди о чём-то агрессивно спорили, стараясь быть тише. В конце концов, брюнет психанул и согласился на то, что ему предложил учитель, скрещивая руки на груди. Уай стоял и совершенно не понимал, что там происходит, однако, заметив, что Дэм начинает забрасывать рюкзак на плечо, Вирн решил, что пора сваливать и поспешил непременно свою идею исполнить. Спасибо, сегодня на его многострадальную голову выпало предостаточно проблем. Он начал идти вперёд, и в голове всплыли воспоминания их с Клауди разговора в туалете. Этот разговор почему-то всё никак не выходил из головы, несмотря на то, что Уай всеми правдами и неправдами старался его оттуда выкинуть, дабы засранец Дэмиан не портил настроение ещё больше. Дойдя наконец-то до своей комнаты, он аккуратно вошёл в неё, чтобы не разбудить Тома, который заранее предупредил, что ему нездоровится и он приляжет отдохнуть. Тейнбрис решил просто почитать учебник биологии, чтобы отвлечься, а когда друг проснётся, то обговорит с ним то, что было в кабинете у директора. *** *несколькими часами ранее* — Дэмиан Клауди, пройдите в кабинет директора, немедленно. — Прозвучало по громкоговорителям всего детского дома, и Дэм встревоженно переглянулся с друзьями, не понимая, за что его вызывают. Он сглотнул комок и направился в сторону кабинета директора, перебирая в голове все свои последние косяки. Их было не так уж и мало, тем не менее, они были не такими серьёзными, чтобы послужить поводом для вызова к директору. Дойдя до нужной двери, Клауди постучал и, услышав тихое «войдите», лениво толкнул дверь ногой, заходя внутрь. — Доброе утро, директор, чем обязан? — спросил он, стараясь придать голосу более незаинтересованный тон, чтобы выглядеть спокойней в тот момент, когда сердце бешено колотилось в груди. Дэмиан с детства впадал в панику, когда его ругали; становилось как-то не по себе, что ли. Ему казалось, что в такие моменты все считают его никчёмным, в то время как он сам считал себя превосходным. Долбаный нарциссизм не давал нормально относиться к критике и выговорам, заставляя после их прослушивания ненавидеть весь чёртов мир. — Тем, что я узнал, кое-что. Мне позавчера сообщили об одном инциденте. А если быть точнее — о происшествии в клубе, когда из-за вас Уайвирн Тейнбрис попал в больницу. Не хочешь мне рассказать свою версию происходящего? — скептично спросил директор, скрещивая руки на груди и демонстративно усаживаясь в своём кресле. Клауди тяжко вздохнул, мысленно перебирая в голове, кто мог спалить его директору. Все, кто знали об этой ситуации — это он сам, Лесли, Доминик, Маус и Тейнбрис. Лесли, Эрик и Домини по мнению Дэма точно бы не стали трепать языком, оставался только один человек. И уж теперь Клауди был точно уверен, что сделает ему ещё пару швов, чтобы тот больше не трепался. Он присел на стул и начал излагать свою версию происходящего, стараясь как можно меньше упоминать Эрика и Лесли, взяв всю вину на себя. По итогу разговора Клауди назначали отработки в городе, которые ему вот вообще никуда не вписались и дежурство на неделю. Выходя из кабинета, Дэм агрессивно хлопнул дверью, показывая директору, что ну уж очень несогласен с наказанием. Он остановился, пару раз вздохнул и взглянув на наручные часы, понимая, что пора идти в другой приют к репетитору. Собрав свою "банду", Дэмиан вместе с ними отправился туда. На самом деле, он брал друзей с собой только ради безопасности, потому что мало ли что придёт в голову “детям” с того приюта. Когда они дошли до нужного места, то считай попали на весёлое представление, где Уайвирн устроил разборки посреди двора. Клауди отметил, что у того в это время был нездоровый оскал и это настораживало. Просмотрев всё шоу, Дэмиан сначала нагнал Тейнбриса в туалете и пытался узнать у того, почему он не умеет держать язык за зубами, но видимо оказалось, что Вирн действительно молчал. Психанув, Клауди просто ушёл, понимая, что безнадёжно опоздал. Он лениво толкнул дверь нужного кабинета, и она открылась перед ним. За столом сидел учитель, на вид лет сорока. Клауди вошёл в класс, и педагог перевёл на него взгляд. — Опаздываешь, — тихо произнёс он, оглядывая парня с ног до головы, — На заказы тоже будешь опаздывать? — Кстати, насчёт этого, — произнёс брюнет, кидая портфель на стул и садясь на соседний, — Из-за одного болтливого человека, я влип по полной. Не знаю, как буду передавать заказы, у меня теперь две недели блядских общественных работ. Дэм провёл рукой по волосам, думая, что ему теперь делать. — Будешь брать с собой, а клиентов я сам перенаправлю, — отозвался учитель, доставая учебники. Это была одна из частей платы за работу, которую выполнял Клауди. Дэмиан лишь кивнул и приготовился слушать педагога, чтобы уловить материал. Занятие уже подходило к концу, как Клауди вдруг осенило. — Погодите, как это брать с собой? Это же город, совсем по-другому, а не как тут. Тут до этого никому дела нет, а там, если меня поймают, сразу повяжут, — произнёс он, вставая с места. — А ты сделай так, чтобы не поймали, понятно? — учитель тоже встал из-за своего стола и подошёл к парню, — Возьмёшь и сделаешь. Я тебе не просто так деньги плачу, чтоб ты мне тут сливался. — Но… — Никаких "но"! — прикрикнул учитель. Клауди зло схватил рюкзак и пошёл к выходу. Он выбежал за дверь, закрыв её за собой, и метнул взгляд в сторону, замечая удаляющийся силуэт Тейнбриса. Его он узнает всегда. И нет, не потому что своего врага надо знать хорошо, а потому что это единственный парень с женским телосложением на весь район. Дэмиан всегда смотрел на него и не мог понять, откуда у парня взялась такая тонкая талия и такие округлые бедра, почему у Вирна не было широких плеч. Клауди бы даже начал подозревать, что тот скрытая девчонка, если бы они не встретились летом у реки, в которой все купались, и не увидел бы Вирна в одних плавках. Как раз тогда он подметил, что Уай ещё более хрупкий, чем ему казалось. — Он вообще не ест что ли? - спросил в тот момент Дэмиан у какого-то из своих друзей, рассматривая выпирающие ребра Тейнбриса. Даже издалека было видно, что блондин замёрз, так как молочная кожа стала вовсе не одноцветной: выступили мурашки. Уай накинул полотенце на себя, пряча тело и Клауди отвернулся, возвращаясь к друзьям. Так что сейчас он с уверенностью мог сказать, что это уходил Вирн, даже не смотря на его белокурые волосы.***
Уроки шли невыносимо долго, но может, это было из-за того, что Тейнбрис постоянно думал о ещё более “удачных” мучениях — общественных работах. Сегодня был грёбаный понедельник, тот самый день, когда он впервые наденет на себя униформу и будет прибирать город, смотря на то, как более благополучные люди мусорят там же, считая это позволительным. Прозвенел последний звонок, и Вирн, попрощавшись с друзьями, направился в туалет, чтобы переодеться там во что-то, что испортить было не так жалко. Закончив с одеждой, Уай глянул время на телефоне и понял, что автобус отбывает через четыре минуты. Поэтому, рванув со всех ног, он выбежал во двор и добежал до транспорта только тогда, когда водитель уже хотел закрыть двери и двинуться в путь. Тейнбрис поднялся в салон, оглядел своих спутников и гулко сглотнул: в автобусе сидели далеко не школьники. Вряд ли из этих зеков эту саму школу хоть кто-то закончил. Вирн последовал в даль салона и присел на сидение к самому, по его мнению, безобидному человеку в этом грязном, неуютном салоне. Загадочный попутчик закрыл лицо курткой, а потому о его “безобидности” Вирн судил из одних только субъективных мыслей и банальных сравнений размеров. Человек худо-бедно напоминал подростка. По фигуре, по крайней мере, точно. Автобус тронулся, и этот некий кто-то повернулся, открывая глаза и смотря на Тейнбриса. Тот же, почувствовав на себе чужой взгляд, резко развернулся и почти открыл рот. — Вот так встреча. А тебя за что упекли? — произнёс Дэмиан, натягивая рукава толстовки сильнее и согреваясь, хотя в автобусе было не холодно. — За драку, ты же видел, — легко ответил Вирн. Он уже привык к тому, что когда они совершенно одни, без своих друзей, они могут более менее спокойно общаться, недолго конечно, но немного могут, — тебя? — Из-за того, что ты болтаешь много. — Я тебе уже ответил, что ничего не говорил, — произнёс Тейнбрис и незаметно поёжился, вспоминая позорную сцену в туалете. Смотря на то, как Дэм кутается в кофту, он, почему-то сделал то, чего сам от себя уже точно не ожидал: он приложил руку к его лбу, почти что инстинктивно. — Ты в курсе, что у тебя жар? Видимо, умение чувствовать чью-то болезнь заложено на генетическом уровне у всех врачей; будущих или уже давно покоившихся на пенсии — не важно. — А то я не пойму, почему с самого утра хреново и морозит, — переключаясь на колючий тон, Клауди чуть отодвинулся от Вирна. — Во врача решил поиграть? Тейнбрис отвернулся, прикусывая уголок губы изнутри. — Реально, что ли, врачом быть хочешь? — рассмеялся Дэм, — Ты же понимаешь, что никогда им не станешь? — брюнет тут же поднял одну руку в успокаивающим жесте, видя, что Тейнбрис хочет что-то ответить, — Не потому, что ты плохо учишься — я знаю, что ты отличник и всё такое, — просто ты растёшь здесь, понимаешь? Тебе повезёт, если тебя возьмут полы мыть в городской больнице. Мы изгои, поспешу напомнить. На сколько бы баллов ты не написал финальные экзамены, как только работодатели или директора институтов узнают откуда ты, то сразу помашут тебе ручкой, - Дэмиан пожал плечами, осматривая Тейнбриса и чему-то усмехаясь. — Поверь мне, стану, — ответил Вирн. Он сам понимал, что шанс того, что его возьмут куда-то, безумно мал. Считай, один на миллион, — Чего смеёшься? — Да так, бред. Подумал, что из тебя вышла бы неплохая медсестричка, — всё с тем же смехом говорил Дэм. — Кто, прости? — всё, на этом, кажется, нормальное общение закончилось. Вирн старался выглядеть как можно более безразличным, хотя он прекрасно понял, что имеет в виду Клауди. — Возможно открою тебе тайну, но ты похож на девчонку. Вообще не понимаю, как ты стал главным. Надень ты на себя юбку с каблуками, я бы подумал, что ты коротко стриженая лесбиянка. — М-м-м... Подъехали тупые стереотипы о том, что у лесбиянок короткая стрижка, — скептично произнёс Тейнбрис. — А по поводу юбки и каблуков... Будь добр, оставь свои сексуальные фантазии насчёт меня при себе. — Ты не так хорош, как думаешь, чтобы о тебе фантазировать, — ответил Дэм и тут же представил Уая на каблуках и в юбке. Мурашки прошли по телу, и Клауди поспешил отвернуться к окну, не понимая, что вызвало такую реакцию его тела. Оставшееся время они ехали молча, и Тейнбрис даже успел задремать. Проснулся он только тогда, когда автобус прибыл на место и резко затормозил так, что Уай полетел вперёд и почти что врезался лбом в ручку сидения перед ним, но почувствовал, как кто-то схватил его за талию, оттягивая назад. Этот кто-то был сидящий рядом с ним враг, который тут же, как Вирн вернулся в сидячее положение, поспешил убрать руку, отряхивая её, будто бы Тейнбрис какой-то заразный, и прошёл перед ним, направляясь к выходу из автобуса. Посмотрев по сторонам и обнаружив, что все уже вышли из автобуса, Уай тоже поспешил вылезти из салона. Спрыгнув на траву, он пошёл туда же, куда и остальная группа провинившихся. Там их встретил волонтёр, одетый в оранжевую униформу и через пять минут раздал всем такую же. Напялив её поверх одежды, все стали разбирать мешки и палки с остриём на конце, чтобы хватать ими мусор и засовывать в пакет. «Интересно, они знают, что этим можно убить», — пронеслось в голове у Тейнбриса, когда он осматривал эту палку. Только когда он уже был готов приступить к работе, то поднял голову, осматривая местность и заметил, что они находятся в городском парке. В голову ударили воспоминания о том, что они когда-то с родителями тут гуляли. Где-то в груди защемило, и Уай поспешил забить голову другими мыслями, чтобы не было тяжело весь оставшийся день. Они уже с час, наверное, тычут палками в разные отходы, пихая их в пакеты, а последние упорно не хотят кончаться . Возникает закономерный вопрос: это парк такой огромный или люди такие свиньи? Вирн устал заниматься этим и прижался спиной к одному из деревьев, устало выдыхая. Переводя дыхание и набираясь сил, он заметил Клауди, который куда-то уходил, сквозь деревья, оставив пакет и палку лежать на траве. Тейнбрис тоже положил принадлежности на траву и поспешил за “другом”. Почему ему так необходимо было узнать род деятельности своего врага — непонятно. Но надо. Дэмиан шёл куда-то в сторону серых многоэтажек, а если быть точнее, то в проход между ними, где было серо и грязно. Когда брюнет, наконец, остановился, то Уай спрятался за баком, что находился в паре метрах от Клауди. Прошла, наверное, минута, как пришли ещё двое парней и начали о чём-то говорить с Дэмом. О чём именно Вирн не слышал, так как те переговаривались шёпотом. Глаза Тейнбриса округлились, когда он увидел, как Дэмиан достал из-под толстовки довольно немаленький пакетик с сахарной пудрой. Он затаил дыхание и наблюдал за тем, как происходит сделка. Вот брюнет отдаёт пакетик тем парням, а они дают ему пачку долларов. Вот троица попрощается, и Клауди начинает возвращаться обратно, Уай лишь слегка двигается, прижимаясь спиной к баку. Когда Дэм проходит рядом с этим баком, то сразу же замечает Тейнбриса и резко присаживается рядом с ним, закрывая ему рот ладонью, чтобы тот вдруг не начал слишком громко говорить. — Какого чёрта, Тейнбрис?! Ты всё видел? — получив недовольное мычание в руку и слабый кивок, Клауди отпустил руку, быстро поднимаясь на ноги и поднимая Уая вместе с собой, хватая того за одежду, — Ты никому об этом не скажешь, понятно? — Ты так в этом уверен? — нагло спросил Вирн. — Мать твою. Я не знал, откуда ты берёшь столько денег, но я был уверен, что наверняка ты просто много и усердно работаешь, но никак не торгуешь пудрой! Да ты хоть понимаешь, что будет, если тебя поймают, ебанутый?! Или ты не думаешь о последствиях?! — Не твоё дело, что со мной потом будет, ясно? — хмуро сказал Дэм. — Я сам разберусь, что и как мне делать! И кто бы говорил о деньгах, а? Откуда у тебя деньги на твой телефон, м?! — Честно слово, ещё раз упомянешь мой телефон… — А что такого, Вирн? А?! Или откуда у тебя он? Не хочешь поделиться, сучка?! — Украл я его! Украл! Доволен? — вспылил Тейнбрис. Он терпеть не мог вспоминать об этом, но ему действительно нужен был телефон, а денег на него не было. Да, можно было украсть какую-нибудь дешёвку, но раз идёшь на преступление, зачем мелочиться. Лучше попасться на крупной краже, чем на мелкой — будет не так обидно. Чувствовал себя Уай после этой кражи максимально хреново. Помимо того, что ему везде мерещились копы, где-то с месяц, так ещё и предательский внутренний голос на пару с совестью подливали масла в огонь. — Вот оно что! Так что ты ко мне прицепился? Ты тоже, смотрю, не особо порядочностью отличаешься, — проговорил Дэм, скрещивая руки на груди. — Хотя, признаюсь, мы с ребятами думали, что ты всё-таки имеешь пару юбок и каблуки... — Я не гублю других людей, это во-первых, — Вирн проигнорировал явную провокацию. Сейчас от этого человека было настолько мерзко, что привычный намёк на собственное, якобы, пидорство, было лишь каплей в море... — Во-вторых, кража телефона менее наказуема, чем продажа запрещенных веществ. — Слушай сюда, — Дэмиан шагнул вперёд и про себя отметил, какой Тейнбрис низкий по сравнению с ним самим. Подбородок Клауди был бы чуть выше лба Вирна, если бы они находились ещё ближе... — Ты ещё маленький, чтобы всё это понять, так что соску в рот и вперёд работать. — Очень смешно, я младше тебя на несколько месяцев. Мне совсем скоро шестнадцать, — ответил Уай, но, заметив насмешливый взгляд со стороны неприятеля, лишь закатил глаза, — Кто поставщик? — Мой репетитор, преподаёт в твоём приюте, — легко ответил Дэмиан, но тут же зашипел, понимая, зачем Уаю эта информация. — Не вздумай лезть туда, понял? — А что, не хочешь деньгами делиться? — Уай, я серьёзно. Не влезай, застрянешь потом, как я. Тут всё не так просто. Ты не отвезёшь один заказ, получишь деньги и всё. Нет, это не так работает. Ты будешь продолжать работать, даже если этого не хочешь. Так что не лезь, себе дороже будет. — На-а-адо же, какая забота. Переживаешь за меня? — произнёс с усмешкой Вирн, скрывая за смешком чувства, которые вызвало собственное имя из уст Клауди. Точнее форма его имени. Обычно он так к нему не обращался, а даже если и было, то почему-то Тейнбрис не обращал на это внимание, как сейчас. — Не хочу, чтобы ты потом меня винил в том, что я испортил тебе жизнь. Ты точно тогда врачом не станешь, если попадешься на торговле веществами, — Дэм тяжко вздохнул, — Мне плевать, понимаешь, я никем не собираюсь быть, а ты хочешь этого, так что ищи нормальную работу. — Как ты никем не хочешь быть? А как же типо мечта? Совсем никем? — спрашивал Вирн, прижавшись к стене здания и думая о том, что быть такого не может, что человек ни разу не мечтал о том, кем хочет стать. Клауди тоже облокотился на стену только спиной и задумчиво посмотрел вверх: — Было одно, но это глупо. — Говори, давай, — тихо произнёс Тейнбрис, действительно желая узнать, что такого хотелось Дэмиану. Он был уверен, что не станет смеяться, ибо сам тоже имел глупую мечту. — Я… лётчиком я хотел быть. Давно это было, года три назад. А потом понял, что вряд ли выберусь из этой дыры, так что просто отпустил это. Но знаешь, иногда до сих пор люблю на телефоне включать видео с полётами и представлять, что это я управляю самолётом. А ты? Мечтал быть кем-то кроме врача? — Ты смеяться будешь, — ответил блондин, но получив в ответ взгляд а-ля "я сказал и ты говори", всё-таки сдался, — Никому понятно? Я хотел и до сих пор хочу… но это бред. В общем... Моделью, — скомкано выдавил из себя парень, отводя взгляд в сторону. Он услышал тихое фырканье. — Да уж. О таком точно надо молчать. Моделью, ты? — Клауди рассмеялся в голос, а Тейнбрис почувствовал, как внутри ломается что-то куда важнее костей. — У нас не было этого разговора, — зло бросил он, толкая Дэма плечом, и быстрым шагом отправился в сторону парка. Было очень неприятно. Какой чёрт дёрнул его сказать об этом Клауди. Теперь точно все будут об этом знать, но Вирн почему-то сглупил, допустил самую главную ошибку — он открылся. С детства Уай понял, что нельзя доверять людям, нельзя быть наивным, иначе ты не выживешь. Но сейчас, когда они говорили, Тейнбрис почему-то забыл об этом, он просто взял и рассказал, доверился тому, кому он в первую очередь не должен был доверять. Собственно, Клауди тоже рассказал ему, кем хотел быть, но их профессии, к сожалению, были совершенно разные. В то время, как если бы Вирн всем рассказал, кем хочет быть Дэм, то Клауди бы и слова не сказали. Но если все сейчас узнают, кем хочет быть Вирн, то ему прохода не будет. Все кому не лень будут насмехаться и шутить над ним. Ведь он окружён стереотипными людьми, которые даже профессии делят на женский и мужской пол. И профессию Тейнбриса бы явно отнесли к первому. Но сейчас Уая больше задело даже то, что Клауди позволил себе посмеяться над ним, буквально сказав этим: "да какая из тебя модель?". Нельзя так говорить людям об их мечтах. Это убивает всякую надежду и заставляет копаться в себе, искать недостатки, просто начинать ненавидеть себя. Нет хуже чувства, когда тебе говорят, что у тебя что-то не получится. Да, возможно, это довольно сильно мотивирует стремиться к лучшему, но также ещё и травмирует. Тейнбрис был полностью погружён в свои мысли, потому даже не заметил, как их уже загоняли в автобус. Решив обратно проехаться стоя, чтобы не сидеть рядом с Клауди, Уай ушёл в самый конец автобуса. Когда они, наконец, приехали домой, то Вирн пулей вылетел из автобуса, направляясь в свою комнату. Томаса там не было, но он сейчас и не нужен был Вирну. Блондин закрыл дверь на замок, задвинул шторы и разделся полностью, оставив только боксеры. Он подошёл к длинному зеркалу, что стояло в углу комнаты, осматривая свою фигуру. Обычно наедине с собой Уай мог посчитать себя красивым, смотря в зеркало на своё телосложение. Сейчас же в голове только и крутился насмешливый тон Дэмиана, который не давал сосредоточиться и действительно поверить в то, что Вирн красив. Тейнбрис смотрел на себя и всё больше находил сходства с девушкой, недаром у многих было это темой для оскорбления блондина. Округлые бедра и просвет между внутренними сторонами ног, тонкие икры, довольно выпуклая пятая точка и действительно очень узкая талия. Хотелось упасть на пол и зареветь, так громко, считай навзрыд. Уайвирн устал терпеть насмешки в сторону фигуры, он не виноват, что у него такое телосложение. Он пытался качаться, но от этого бедра становились только круглее, а талия тоньше. Единственное — это руки и спина становились больше, но в сочетании со всем остальным это выглядело просто ужасно. Вирн поймал себя на том, что стоит перед зеркалом и тихо всхлипывает, стараясь удержать слезы в глазах. Клауди прав, никакая модель из Уая не выйдет, он не похож на тех парней из журналов, что такие накаченные, загорелые и мужественные. Единственное, что Тейнбрису в себе нравилось — это лицо. Он, как и все остальные, не могли отрицать того, что Вирн действительно красив на лицо. Но какой толк в лице, если в парне главную роль играет телосложение, по мнению многих людей. Зло отвернувшись от своего отражения, Уай пялился в стену с минуту, а потом схватил одежду и начал одеваться. «Ненавижу себя», — тихо проговорил он.