***
— А что это ты с утра пораньше как грозовая туча? Егор промокнул губы салфеткой, отставил пустую тарелку и притянул к себе блюдце с хлебом и пиалочку варенья. — Наверное, потому, что, заходя в комнату твоего друга, я не хочу видеть там и второго. Техник опасно отклонил нож, измазанный вареньем, подозрительно посмотрел на мастера и, отрицательно помотав головой, вернулся к бутерброду. — Глупости какие. — Если бы. Лежат, спят. Вернее, Артас как раз не спит и думает, что может рычать на каждого, кто сунется будить его наваждение. Кауэссе поморщился и отнюдь не от эфемерной боли. При мысленном общении бывший капитан не посчитал нужным быть аккуратным, и вышло… Жёстко. — Ну не в обнимку же спят. Хотя если так — это экономит всем нам нервы, время и ещё много чего. — Каким это образом? — Элементарно, Кау, — Егор налил себе чая, самым плебейским образом одной рукой поднимая чайник и придерживая крышечку и таким же несветским образом отпивая и прихлёбывая из кружки, потому что второй рукой приходилось держать хлеб с вареньем. Маг смотрел осуждающе, начинающий пиромант жмурился и почти урчал. — Как хорошо, если бы ты знал! Ещё бы оно было малиновое — и вообще как в детстве. — Косточки в зубах застрянут. — Ага. Это страшно бесит, зато какая ностальгия! — На поставленный вопрос ты не отвечаешь принципиально? — Нет, просто очень уж вкусно, — техник окончательно плюнул на этикет и стал есть варенье ложкой прям из пиалы. — У меня раньше была аллергия на клубнику. Очень надеюсь, что у Родерика её нет, иначе вам придётся туго. А у вас вообще лечат аллергии? Оу, боже, ты меня взглядом убьёшь раньше, чем со мной приключится отёк Квинке. Нам всем станет намного легче, Кау, потому что Ма… Артас перестанет бегать за любовью всей своей жизни с грустными глазами, и эта энергия пойдёт в нужное русло, а не на то, чтобы кормить пропасть в душе Эри, который носится со своей ущербностью, как наседка с цыплятами. Итого будет двое перебесившихся индивида. Ну согласись, лучше же будет, если у кронпринца появится постоянный любовник, раз ты так не хочешь, чтобы появлялся соправитель. — Я хочу Артаса женить. Хоть на ком-то. Но, если он без женитьбы достанет законного наследника, пусть любится с кем хочет. И против соправителей ничего не имею, но сначала дело. — На кой так нужен наследник? Артас ещё сам не на троне. — Он сядет на него в течение года, что бы там ни плёл мастер Юнес и как бы ни рвал себе пупок. Камергеру принца удалось спустить техника с небес на землю, и тот отставил варенье и сцепил пальцы в замок. — Всё действительно так плохо? — Нет, я от нечего делать капаю Артасу на мозги. Всё примерно ужасно. В том числе из-за покушения. — Но его же расследуют. — Его уже должны были раскрыть. Мы говорим о двух, двух покушениях на королевских особ! Двору служат лучшие некроманты и чародей, самые сильные Мастера Истины — и ничего. Ничего, Ро, вот уже несколько месяцев. Зато три иномирца на моей шее, у двоих из которых брачные игры. — Ну… Игры у одного, а я не на твоей шее. Я учусь и никому не мешаю. Эри тоже на твою шею не претендует, он претендует только на твою должность, потому что артасова тень — его вотчина. А ты отжал это место и не делишься. — Ну вот и занимался бы твой приятель собой, а не лез ко двору, где чародея-недоучку сожрут. — Я и не лезу, — Егор вздрогнул из-за голоса, да ещё и на плечи ему резко облокотились. — Доброе утро, Рыжий. Извини, не хотел пугать. Зато какое постоянство — у вас только и разговоров о моей скромной персоне. — И много слышал? — Егору пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на друга и получить щелчок по носу. — Ау. — Только про вотчину в тени, и то Кау любезно пояснил мне прямо в лицо. Чем кормят на завтрак или он уже остыл? — Давай начнём с твоего наари. Фёдор поморщился и откинул с плеча волосы — жест одновременно машинальный и стервозный. Просьба ему не понравилась. — А можно на сытый желудок? — Если бы ты меньше спал… — Спал столько, сколько посчитал нужным, — Максим свой стул отодвинул со скрежетом и не спуская с камердинера предостерегающего взгляда. — А завтрак могут и подогреть. Фёдор говорил правду и спал беспокойно. Так что утром Максим, который уснул ровно там, где лёг — на противоположной стороне кровати, проснулся оттого, что правое плечо ему отдавили. Басманов, как подкидыш, свернулся в калачик, завернулся в одеяло и только голову уместил у приятеля на плече. Так что бывший капитан почти не дышал, лежал и ждал чужого пробуждения. И, конечно же, мысленно нарычал на Кауэссе. — И, пока его греют, наш начинающий чародей… Фёдор, который уже понял, что поесть спокойно ему не дадут, пристукнул каблуком и не без злорадства смотрел, как Кауэссе вспугнутым фазаном взмыл со стула, хотя Харга всего-то явился у него за спиной, не трогая и не говоря. Демон, то ли подпитываясь эмоциями носителя, то ли потому, что и сам оценил представление, манерно похлопал, заодно демонстрируя когти, и заулыбался, не скрывая клыков. — Хорош. Очень хорош… Не теряйте такую тень, ваше высочество. Его инстинкты не раз спасут вашу жизнь. Максиму Харга шутовски и одновременно надменно кивнул и полупоклонился. Гибкий хвост демона при этом так и стегал воздух у него за спиной. Бывший капитан немного нахмурился, не понимая, откуда знает наари. — А раньше мы нигде не встречались? — О! Ваша светлость очень талантливы в чтении аур. Может, так вы вспомните лучше? Харга щёлкнул пальцами, но не произошло ровным счётом ничего. И, когда Максим уже хотел спросить, в чём дело, о его ногу кто-то тиранулся. Фёдор хмыкнул и покачал головой на фокус своего демона, но не смог не отметить: друг чёрного кота поднял с пола бережно и, несмотря на то, что придержал за спину, животом кверху, как кошкам часто не нравилось, запустил пальцы в густющий мех на грудке, на что Дым благосклонно замурчал. — То-то мне этот кот не понравился… — Кауэссе отряхнул несуществующую пыль с плеча, тем более что отпрыгнул он в сторону, не зацепив колонну. — И зря, ведь я скрыл ауру твоего подопечного от чужого внимания. В том числе от своих собратьев. И скрыл хорошо. Егор на всё действо смотрел ошарашенно, переводил взгляд с демона на кота и ничегошеньки не понимал. Именно этот взгляд насторожил Фёдора. — А к нему ты не приходил? — Басманов положил руку на плечо техника, и тот в очередной раз вздрогнул. — Мы же договаривались. — Я чту договорённости, но твой коронованный друг любит кошек чуть больше, а не пинает их, пусть и ненамеренно. Лицо у Егора вытянулось, а после он отрицательно замотал головой, одним этим движением взъерошив рыжие кудри. — Я не пинал! То есть я не помню… В любом случае я люблю животных. Духов ради, в этом мире нельзя косо посмотреть на кошку… — Не рекомендую, — Харга никак не мог пригасить улыбки, — каждая кошка сама по себе чуть-чуть демон, а уж кошка, с которой сотрудничает наари, и подавно. — А теперь позавтракать можно? — Фёдор, конечно, глянул на Кауэссе, но в целом уже отодвинул стул и поднял салфетку. — Каша, да ещё и немного горячая… Как мало нужно для счастья.***
— А нам надо за один вечер управиться, да? — Духов ради, тебе не надо вообще ничего, — Кауэссе оттянул Егора от балкончика, с которого открывался чудесный вид во двор. — Сиди тихо, а ещё лучше в тени. Дворец Семи Башен горел огнями и утопал в гирляндах из цветов. Ещё бы, ведь в нём собрали лучших принцесс и устроили не просто смотрины — бал и празднество с поистине королевским размахом. Максим не плевался, но постоянно качал головой и отворачивался от всех источников света. В проёмах дверей могли появляться барышни, а кронпринца подташнивало уже заранее, ещё до открытия вечера и первого тура танцев. — Ты не выберешь себе невесту затылком. Кауэссе старался не рычать. Правда старался, но он пообещал монарху, что его сын будет весел и бодр, а «сын» упирался всеми конечностями и огрызался вдвое больше обычного. — Выберет. Не затылком, глазами и сердцем, но твоё бурчание ни капельки не помогает. Фёдор подцепил локоть коронованного друга и мягко потянул к двери. — Мы пройдёмся по анфиладе, и, Кау, не выскакивай как чёрт из табакерки из-за каждой колонны. Я проконтролирую, чтобы он достаточное количество времени смотрел на девушек. За чародеем кронпринц действительно пошёл, и мастер немного расслабился и направил всю свою энергию на Егора. В конце концов, проблем от техника, который мог ненароком соблазнить неподходящую девушку, было бы куда больше, чем от Артаса, который не выберет никого. Принцы привередливы, им положено. А вот неразборчивую в связях рыжую чернь, которая может полезть под юбки венценосной барышне, потом можно найти закопанной в саду. И даже некромант не поможет в оживлении. — Всё, твоя тень занята, выдыхай. Максим послушался, действительно выдохнул и задрал голову к потолку. Тот был красив, холоден и равнодушен. — Как твои ноги? Туфли, по-моему, ещё хуже твоих сапог. — Во-первых, обо мне позаботился наследник собственной персоной, — Фёдор насмешливо фыркнул в нос, как будто скрывая смешок, но себе-то можно было сознаться: скрывал он смущение. Всё же не каждый день ему обмывали стопы, бинтовали их, а после снимали баснословно дорогие бинты речного народа. — Во-вторых, это у тебя лакированные танцевальные туфли на каблуке и с бриллиантами. У меня нет. Чародей чуть приподнял полу чёрной мантии и продемонстрировал мягкие замшевые тапочки. Да, прошитые серебряной нитью и с явными «восточными» мотивами, но без всяких каблуков. Максим даже застонал от зависти. — А мне такое же незамороченное можно? — Увы, ты принц. Им удобное не положено. К тому же если ты приглядишься к моему наряду и нарядам придворных магов внимательнее, то заметишь, что мы тут не гости и не празднуем. Мы тени на службе. Я чуточку поярче и побогаче, потому что ни много ни мало иду по центральной анфиладе по твою левую руку и обязан тебя красиво оттенять. Максим, весь день слишком занятый своими переживаниями и сетованием на злой рок, впервые нормально огляделся. Организаторы, придворные, слуги, маги — все играли в сложном и выверенном спектакле, подготовку к которому он пустил на самотёк и теперь должен был отдуваться за такую легковерность. Ему в косу вплели с десяток амулетов, не только украсивших, но и заставивших волосы лежать идеально прямо. Совершенно. Мундир подобрали строгий, но эффектный, серо-синий, с вкраплениями бриллиантовых звёзд на пуговицах и груди. Талию перетянули кушаком и вообще всячески показали, что наследник империи Кашага очень даже ничего. Анфиладу затенили изнутри, вообще убрав из неё лампы и принуждая тех, кто по ней идёт, шагать ближе к проёмам, смотреть вниз, на скопление цвета, света и прекрасных барышень, а заодно демонстрировать себя. Бывший капитан новыми глазами оглядел чародея и отметил, что тот одет даже проще, чем в первый день их встречи в этом странном мире. Бархатная чёрная мантия, спасибо, что с разрезами в рукавах так, что видно расшитую ткань рубахи, тонкие запястья и белизну рук. Из украшений только тонкий полуобруч, почти скрытый смолью волос. — В этот раз я виноват сам, но впредь чтобы этого не было. — Чего? Фёдор действительно не понял, даже когда Максим дёрнул его за плотный рукав. — Вот этого мешка картошки. Ты вообще-то дворянин. И чернокнижник. В этих чёртовых палатах все зациклены на одежде и внешнем виде… — Да, и поэтому у меня обувь без каблука. Эри немного выше Артаса. Кронпринц скрипнул зубами и сердито мотнул головой. — Переживу этот маскарад — откручу голову Кауэссе. — За что? Он старался тебе во благо. Но я тебя услышал и понял. Настолько глухих балахонов больше носить не стану. А теперь пойдём. Судя по гулу внизу, девушки не понимают, где тебя носит. По анфиладе действительно пришлось пройти, а потом ещё раз, только с другой стороны. И ещё по массе коридорчиков и закутков. «Не знаю, как насчёт найти невесту, а уж тем более насчёт того, кто нравится, но вот кто меня не прельщает — я тебе расскажу и даже покажу». Бывший капитан заочно познакомил чародея с принцессой Миттой и ещё с десятком утончённых стерв, а заодно и со своими «сёстрами», не упустившими последнего шанса покрасоваться на балу. Изабе и Виррия Фёдора поразили, но совсем не в положительном ключе. Главным образом своим заносчивым поведением. Государыни-управительницы показали на празднике и других своих детей, а заодно показались сами, демонстрируя такие россыпи украшений, что вся прелесть юных девичьих мордашек должна была померкнуть. Правда, не померкла. Юность и свежесть принцесс перебивали сияние любых бриллиантов, и кронпринц с чародеем абсолютно индентично и неприятно улыбнулись королеве Иссае. «Как думаешь, мы нажили себе врага в её лице?» «Ну, Артас с этим статусом родился. Хотя забавно — я самый старший, и мне же за это высказывают. К моменту, когда эти дамы вошли в династию и родили детей, я, а вернее, Арта, хорошо уже так вырос». «А вон тот сумрачный молодой человек, подозрительно похожий на тебя?..» «Мираз. К слову, у нас хорошие отношения, и, если меня не обманывает интуиция, — он играет за меня. Канхема, Урно и Раннена ко мне не пускают. Да и меня к ним. А я хотел пообщаться. Пока они без матерей — дети как дети. И не сказал бы, что злые». «Я боюсь, у нас искажены понятия детской злобы». «Брось. Уж мы-то про детскую злобу знаем всё, что можно и нельзя». Артас выразительно сверкнул голубыми глазами, и чернокнижнику осталось только пожать плечами. Очень скоро Максима пришлось передать Кауэссе: камергера не устраивала частота и качество «прогулок» подопечного, ещё то, что он в основном смотрит на друга, а не на барышень. Фёдор намёк понял и пошёл бродить по саду в одиночестве. Тем более изысканный розарий первых красавиц мира действительно нужно было рассматривать по отдельности, наблюдая за взаимодействием «роз» и не смущая при этом девушек слишком пристальным вниманием. …Затея в целом была провальная. Фёдор подозревал, что понимают это все участники фарса, включая организаторов. За каждым шагом принцесс следили соглядатаи империи. За Артасом следили шпионы соседних держав. «Тени» уровня Кауэссе трепали нервы друг другу, и никто не мог договориться. Короли и королевы хотели выгодного союза, девушки развлекались, жаждали веселья, любви, праздника, а самые умные и коварные — власти. Скорее всего, у некоторых из них были особые «магнетические» духи и прочая дрянь, призванная вскружить голову наследнику империи. Наряды невест тоже были красноречивы. У кого-то так коротки или так эротично «разрезаны», чтобы точно наверняка понять: сторона невесты готова предложить её невинность ещё до свадьбы в обмен на корону большего размера. Вся эта ярмарка тщеславия так напрягала и угнетала, что Фёдор наконец прочувствовал усталость и пессимизм друга. Басманов с придворной изнанкой соприкоснулся ещё очень опосредованно, это Максим уже наелся её ложками за последние месяцы и, надо отдать ему должное, усвоил правила и очень многое понял. «Харга». «Я весь внимание». Тень чародея, отбрасываемая на заросли самшитового лабиринта, изогнулась совсем уж чудовищно и повернулась «лицом» к обладателю, словно отражённая в зеркале. «Можешь найти чистую душу?» «Как славно, что я какое-то время уже с тобой вожусь, иначе бы не понял. Ты крайне некорректно ставишь задачи». «Сам же сказал, что понял. Или что, просить найти порядочную, добрую девушку и желательно в статусе принцессы?» «Очень хорошая формулировка. А насколько она должна быть умна?» Чародей задумался и перекатился с пятки на носок. Ум — сложная характеристика. Бывший навигатор знавал почти гениальных мразей, но весь их интеллект при поганом характере работал отнюдь не на созидание. «Не законченная дура». «Я смотрю, ты знаток женской натуры». «Куда мне до тебя…» «Абсолютно верно, ведь я несколько столетий служил потрясающим чародейкам». Оставив нынешнего контрактора с этой информацией, Харга истаял, прихватив с собой львиную долю чужой тени. В итоге нужную девушку демон и чародей нашли почти одновременно: Фёдор как раз завернул в очередной закуток лабиринта, когда Дым спрыгнул на лавку и, как истинный кот, пошёл к сидящей особе с явным намерением быть поглаженным. Коту девушка обрадовалась куда больше, чем чародею, хотя и постаралась не выказать неудовольствия. — Я помешал? Нарушил уединение? — Немного. Но я всё равно думала выбираться, — девушка озябло пожала плечами и притянула к груди кота. — Мне здесь больше не нравится, и я, кажется, потерялась. — Это не беда. Но мне кажется, вы не только потерялись, но ещё и продрогли. Мантию чародей снимал подчёркнуто неспешно и так же плавно и медленно накидывал на девичьи плечи: принцесса, если, конечно, была не дурочка, должна была дважды подумать, прежде чем принимать одежду от незнакомого мужчины, и Фёдор всем видом давал ей как время подумать, так и возможность отказаться. Девочка (а как было назвать эфирное существо лет восемнадцати, ниже чародея чуть ли не на две головы?) закуталась в чужую мантию и чуть ли не завязала её под горлом. — Наверное, это невежливо и мне не следовало её принимать, но вряд ли сегодня хоть что-то будет хуже, чем моё платье. Юная особа подняла на чародея огромные зелёные глаза, и до того наконец дошло: собеседница почти плачет. Фёдор тут же присел на другой конец лавочки и осмотрел видимую часть убранства незнакомки. — Я плох в моде, но подол чудесный. Очень нежная вышивка. — Подол — да, а вот это как оцените? Девушка чуть отвела ворот мантии от своей груди и фактически всю грудь продемонстрировала. Сложно сказать, чего добивалась модистка или та женщина, что согласовала этот ужас для юной девушки, но вряд ли того, что испытал чародей. Фактически полураздетую девочку не хотелось затаскивать в кусты и тут же дорывать на ней остатки фатина. А вот прикрыть и накормить — очень даже. Подростковое, угловатое тело и не сформировавшиеся до конца формы вряд ли вообще можно было хотеть. — Если честно, то ужасно. Ходить в этом в толпе наверняка было невыносимо. Девушка облегчённо хохотнула, пуще прежнего закуталась в тёмную материю и прижала к себе кота. Дым то ли не возражал, то ли под действием силы демона расслабил мышцы и позволял себя тискать. — Меня радует только то, что на меня так и не посмотрели и всё это время не искали. Значит, Артасу есть с кем потанцевать. Чародей хохотнул и чуть откинулся назад — девочку нужно было расслабить и растормошить, а как это сделать иначе, как не собственным языком тела, Басманов просто не представлял. — Не знаю, как насчёт танцев, но, когда я его оставил, он всячески пытался слиться со стенами, лишь бы никто его не трогал. Девушка вскинулась, но Фёдор не поддался на импульс и остался в прежнем расслабленном состоянии. — А вы… его Страж? — Нет. Я его друг. Давний и верный. — И вы скажете, что встретили непутёвую кандидатку в невесты? Хотя я, конечно, не кандидатка. Так, массовка для Митты. В мозгах наконец щёлкнуло. Зелёные глаза и золотые волосы ниже талии, юношеское открытое лицо с чуть вздёрнутым носом — Людовика из династии Дорров. Младшая из шести сестёр. И уже знакомая Митта ей всего-то кузина. А претензий, претензий у нахалки! Вон, ребёнка запугала. — Это ещё кто и для кого массовка, ваша светлость. Но нет, Артас не узнает, что мы вообще встречались, если вы этого не хотите. Обещаю. Девушка подозрительно склонила голову, но никуда не ушла и вообще не сдвинулась с места. — Вы приехали поддержать сестёр? — Это и не только. Говорят, кронпринц совсем не против повалять по перинам девиц. Надо ли мне объяснять, что меня в любом случае нужно выгодно продать? Не так важно — кому. Фёдор мягко покачал головой. — Арта до последних событий был ветрен, но, насколько мне известно, никого не брал силой. И не совращал маленьких девочек. — Я не маленькая. Через полгода мне восемнадцать. Чародей чуть не захохотал. Восемнадцать. Эри было не сильно больше, но вот ему-то самому… Ну какое дитё сидит напротив, право слово… — Значит, вас очень плохо кормят, ваша светлость. Вам бы на отдых, а не замуж… Ну да ладно. Мы прекрасно понимаем, что моё здравомыслие пустой звук для большой политики. Кто так неудачно решил распорядиться вашим благосостоянием? Матушка? — Отец. Чародей фыркнул и поднялся. — Вечно от них одни проблемы и никакого толка. Я провожу вас до покоев, ваша светлость? И могу дать ещё и накидку — она куда как приличнее по виду, чем мантия, а то в ней вы галчонок-галчонком. Принцесса оглянулась, отпустила кота и поднялась, закутавшись в мантию, как в штору. — Моя воля, я бы надела ещё и доспехи. Чародей ещё раз засмеялся, но на этот раз по-доброму, и предложил девушке локоть, за который она с готовностью уцепилась. — Мне, наверное, достанется за то, что весь бал я просидела в саду… — Во-первых, скажите мне, если таковая претензия будет. Я улажу. А во-вторых… Пусть вас греет мысль, что виновник торжества в этом саду ещё бы и закопался, будь его воля. С собаками бы не нашли. Никому эта срочная женитьба не сдалась, кроме царствующих особ, конечно же… Только через полчаса, когда они наконец нашли комнаты юной принцессы, а слуги сняли с неё мантию, но тут же укутали в нечто воздушное и плотное, так что чародей успел увидеть только голую спину да острые лопатки, Людовика догнала его у двери и ухватила за край рукава. — Мы так и не познакомились. Вы, наверное, знаете, что я Людовика, но человек, отдавший мне нормальную одежду, явно достоин звать меня Лу. Принцесса наконец улыбнулась, и Фёдору очень понравилось, что в привычной обстановке она куда увереннее, спокойнее и вообще, кажется, смелая девочка. Чародей церемонно склонил голову. — Для меня это честь, ваша светлость. Эриен Райе к вашим услугам. Но я не прощаюсь, мы наверняка увидимся в самое ближайшее время. — Пойдёте ябедничать на меня другу? — Почти. Буду хвастаться прекрасной компанией и наслаждаться его хмурым лицом. Что-то мне подсказывает, что последние часы этого дивного вечера для него были куда как более мучительными. Людовика хихикнула, и чародей с готовностью ей подмигнул. Славная девочка. Почти то, что надо.***
— Ты невыносим! Просто ужасен! Весь вечер, весь я потратил на возню с тобой! В личные покои Артаса Фёдор пришёл только на рассвете и аккуратно присел под бок к технику, точно так же наслаждавшемуся спектаклем, состоящим из перепалки Максима и Кауэссе. — Кто побеждает? — Конечно же Арта. Я же за него болею, — Егор выразительно поиграл бровями и протянул другу флягу, весьма недвусмысленно пахнущую чем-то крепким. — А как ты провёл остаток сегодняшней ночи? — О, замечательно. Погулял по саду, нашёл там дивный цветок. — Лучше бы ты нашёл ему невесту! Это уже вклинился в беседу Кауэссе. Фёдор надменно хмыкнул, забрал у техника флягу и ответил только после долгого глотка. Вино было гадостным, но это никак не умаляло его триумфа. — Я и нашёл.