Патологии

      Запястье Мэйбл только в её слёзах.       Солёные, они жгут рваные раны, сделанные специально поперёк, сделанные этими кривыми зубами, которые девочка обнажает, растерянно глядя на результат своих трудов.       Каждая слеза — бриллиант тысячу карат.       Диппер не понимает, как они до этого дошли, что вообще происходит, где они. Кажется, вокруг них полная темнота, и они находятся на небольшом освещённом островке: вдвоём, но не как влюблённые дурачка, а как участники Колизея.       Мэйбл задирает голову и смотрит слезливыми глазами, полными лихорадочного недоумения, удивления собственным кислотным образом, вспыхивающим в голове.       — Мы точно реальны? — спрашивает она.       Её голосок — трепещущий и испуганный, будто чайка, которая бьётся о ветровое стекло машины остатками мозгов.       Диппер на секунду думает, что Мэйбл окончательно ебанулась, и ему кажется, что он не реальный, а выдуманный её воспалённым разумом, галлюцинация, которая почему-то рефлексирует на тему своей сущности и сущности окружающего антимира.       — Сейчас проверим, — хриплым, прокуренным голосом говорит Диппер. — По заветам Бодрийяра.       — Твой голос на вкус как кофе, — выдавливает из себя Мэйбл.       — Шлюха.       Замах кулаком.       Удар.       Мэйбл будто чайка, которая бьётся о ветровое стекло машины остатками мозгов.       Кажется, она была настоящей.       Или нет.