Шантаж

СК «Олимпийский». 11.03.2017       Аншлаг — как обычно. И все только и ждут Её выхода. Музыканты начинают играть на своих инструментах, появляется множество Её изображений на экране и вот они пропадают и появляется Она, та ради которой сегодня в этом зале собрались 17 тысяч человек. Концерт проходил по плану. Как всегда: разговоры по душам со зрителем, исполнение старых и новых песен. Цветы и поздравления от коллег. Море цветов и аплодисментов от зрителей. Но всё когда-нибудь заканчивается и этот концерт не исключение. Зрители очень не хотели отпускать любимую артистку со сцены, но всё же окончив концерт Аллегрова скрылась за кулисами. Она была очень расстроена тем, что так и не увидела того, кого ждала на этом концерте больше всего. Ну конечно, а что она хотела после всего что произошло между ними? Да, она тоже была обижена и имела полное право на это. Но она ждала. Очень ждала…*       За кулисами сразу же попыталась выцепить глазами Лалу, но нигде не увидела её. Поспрашивая не видел ли её кто-нибудь и получив отрицательные ответы она направилась в гримёрную комнату. Спустя какое-то время к ней стали приходить коллеги «по цеху» и осыпать её поздравлениями об успешном представлении нового шоу и всё это затянулось на час точно. Выпроводив последнего из своей гримёрки она взяла в руки телефон, решив, что нужно позвонить дочери, которая так и не объявилась. Но не успела она набрать нужный номер как услышала звук открывающейся двери. «Пришла, да неужели.» — пронеслось в голове.       Но увидела она совсем ни того, кого ожидала. Дальше всё произошло слишком быстро. Щелчок закрытого замка и резкая боль в спине, осознание пришло не сразу, а только через несколько секунд. Она была прижата к стене (по всей видимости слишком сильно, потому что боль прошлась по всей спине) и рот её был закрыт ладонью. Но вот кто это? Мужчина лет сорока — сорока пяти. Высокий и достаточно накаченный. Возраст выдавала только лёгкая седина на висках. Она судорожно пыталась вспомнить не видела ли она его ранее, но он был совсем не знаком ей. Когда он решил заговорить Ира вздрогнула от его голоса. — Я сейчас убираю свою ладонь, а ты молчишь, иначе тебе и твоей дочери будет очень плохо. Охраны рядом нет. Да и звукоизоляция тут не плохая. Так что если ты начнешь кричать, то вряд ли это приведёт к чему-то хорошему. — звучало слишком угрожающе.        Ирина широко распахнула глаза. Только сейчас до неё дошло насколько сильно она испугалась и как страшно ей стало за Лалу. Она с силой затрясла головой в знак согласия, потому что больше ничего не оставалось. — Вот и умница, — убирая руку от ее рта проговорил он, но продолжал прижимать Иру к стене. — Кто вы? Что вы хотите? Где моя дочь?! — Ирина даже сама себе не смогла бы объяснить почему обращается к нему на-Вы. — Моё имя тебе ни о чём не скажет. Можешь просто считать меня своим безумным фанатом. Твоя дочь в безопасности. От неё мне ничего не нужно. А вот от тебя…        Он замолчал, делая вид, что действительно задумался. — Сейчас ты переоденешься и отпустишь свою команду, а потом поедешь со мной. Будешь меня слушать и не делать глупостей — с твоей дочерью всё будет в порядке, если нет… то сама понимаешь. — Хорошо, я поняла. Можно мне переодеться? — Да пожалуйста! Могу даже отвернуться! — с усмешкой проговорил мужчина.        Ира даже не стала спорить. Ей было всё равно. Быстро сняв с себя концертный костюм и надев повседневную одежду она сообщила группе, чтобы ехали без нее, она доберётся сама. — Прошу, — открыв дверь и сделав что-то на подобие поклона, пропустил Аллегрову вперёд.        С недоверием и отвращением взглянув на него Ирина всё же прошла вперёд и пошла в направлении выхода. Он шёл сзади и Ира спиной чувствовала его пожирающий взгляд. Выйдя из «Олимпийского» она как могла отгораживалась руками от вспышек фотокамер навязчивых журналистов. Тот самый мужчина подхватил её под руку и чуть ускорил. «Прекрасные кадры для СМИ» почему-то пронеслось в голове у Аллегровой, хотя её сейчас это мало волновало.        Дойдя до нужного автомобиля, в котором их уже ждал незнакомый ей водитель, они сели в салон, подарив журналистам еще пару «прекрасных» кадров для «шикарных» заголовков в жёлтой прессе.