***
Тина вскочила с кровати в холодном поту и с трясущимися руками. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и еще немного, чтобы глаза привыкли к темноте. Волшебница шумно выдохнула и закрыла руками лицо, пытаясь убедить саму себя, что она сейчас в… относительной безопасности. Голдштейн просидела пару – а может пару десятков – минут на кровати, смотря куда-то в темноту и окончательно отходя от кошмара. Все еще барабанил дождь, иногда становясь сильнее на пару секунд, из-за чего казалось, что он старается пробить стекло и ворваться в комнату. Ветер все так же завывал, что было слышно даже сквозь закрытое окно... Отсутствовал только гром. И дождь сейчас не внушал спокойствие, а скорее наоборот – тревожил и пугал. Хотелось выключить его, найти какую-нибудь кнопку, чтобы этот назойливый и забирающийся в голову звук прекратился хоть на полчаса. Тина нехотя встала с кровати и постаралась оглядеть комнату, хоть в такой темноте это было бессмысленно. Голдштейн по памяти на ощупь начала пробираться к столу, на котором стояла небольшая лампа – ею волшебница пользовалась прошлой ночью, когда читала книгу. «Что вообще такое режим сна?» - хмыкнула про себя Тина и продолжила как слепой крот пробираться к заветному источнику света. Волшебница планировала дойти до лампы тихо и без лишних телодвижений, но так не вышло. На полпути (к слову, путь был всего метра 3) Голдштейн споткнулась о ножку стула и благополучно с грохотом уронила его на пол, быстро схватив и аккуратно положив предмет мебели на пол, будто надеясь, что от этого звук падения станет тише. Волшебница решила не ставить его на место, чтобы не создать еще больше громких звуков, и застыла в насторожившейся позе, вслушиваясь – не идет ли сюда кто-нибудь, кто мог бы услышать шум. Прождав в таком положении пару минут, Тина все же рискнула продолжить поиски лампы, которые уже можно было считать оконченными, потому что стол стоял прямо рядом с ней. Волшебница облегченно выдохнула и дернула за цепочку, которая должна была зажечь неяркий свет, но… Этого не произошло. Голдштейн попробовала еще раз, надеясь, что лампу просто заклинило, или что там случается в таких приборах, но тщетно – комната оставалась такой же темной, как и раньше. Разница только в том, что стало более жутко, потому что теперь Тина понимала – света точно не будет. – Не слишком ли поздний час для перестановки мебели? – Черт возьми, он издевается?! Здесь специально все двери смазывали, чтобы они так бесшумно открывались или Грин-де-Вальд сквозь стены умеет просачиваться? У мага был такой неестественно-насмешливый голос, что Тина ненароком подумала, точно ли это Геллерт Грин-де-Вальд. «Ага. Персиваль Грейвс, например, принял оборотное зелье и превратился в Грин-де-Вальда. Браво, аврор Голдштейн» – волшебница мысленно хлопнула себя по лбу и поняла, что она уже слишком долго молчит. – Я… Мне не спалось. – Голдштейн решила перебороть себя и все же посмотреть на мага во время разговора. В конце концов, становилось неуютно, когда Тина чувствовала на себе его взгляд, а самой не хватало духа даже просто взглянуть на Грин-де-Вальда, поэтому волшебница повернулась в сторону, в которой предположительно находился мужчина. Предположительно, потому что Голдштейн ориентировалась только на звук, и так как комната была небольшая и Тина знала расположение двери, было несложно догадаться, где сейчас стоит маг. – Кошмары? – Внезапно, голос мага с насмешливого стал таким, как обычно – тихим и заинтересованным (или лже-заинтересованным). Тина в ответ решила промолчать – говорить на эту тему не очень хотелось. – Значит, да. Кошмары ужасны, не правда ли? Внезапно комнату озарил бледный холодный свет Люмоса, исходящий от палочки Грин-де-Вальда. Оказалось, он стоял немного ближе, чем Тина думала. – Кошмары снятся всем. Я стараюсь не обращать на них внимание. – Волшебница не выдержала и все же отвела взгляд, уставившись на проклятую лампу. – Это просто сны. – Они снятся всем, и все их боятся. Они, как боггарты, знают, что вызывает в человеке страх. – Легким движением руки маг поднял лежащий на полу стул и без единого звука поставил его на место. – Люди сами создают себе кошмары. – Кто-то говорит, что ему не снятся кошмары. – Голдштейн пожала плечами. – Врет. – Грин-де-Вальд ответил резко и уверенно, но потом будто у себя в голове сделал исключение. – Или не помнит. Кошмары снятся всем. – Мужчина повторил фразу Тины, и на пару мгновений в комнате стало до жути тихо. – Что вы здесь делаете?–Тина исподлобья взглянула на мага, который, судя по всему, даже не отводил взгляд от волшебницы. – Проверяю, не сломала ли ты что-нибудь в комнате или себе. – Снова насмешливый тон. Он точно издевается.– Думаю, врач в МАКУСА помнит тебя лучше всех остальных его пациентов. Не было такого, чтобы ты вернулась с задания без травм. – Как тут не получить синяков, когда работаешь аврором! – Тина нахмурилась, что было плохо заметно в тусклом свете палочки. – Синяки? – Геллерт ехидно усмехнулся. – Кто однажды вернулся со сломанной ногой и глубокой раной на предплечье? – У меня тогда отняли палочку, –Волшебница ответила тихо и поняла, что выглядит как оправдывающийся ребенок. Дожили. Голдштейн сжала правую руку, где сейчас находится шрам от ранения. – Нужно уметь за себя постоять и без магии. – Грин-де-Вальд, кажется, опять притворялся начальником аврората. Волшебница хмыкнула. – Я могу вас ударить и без палочки! – Тина возмущённо огрызнулась, тут же прикусила язык и испуганно уставилась на мага, будто сама не верила в то, что сказала это. Геллерт, кажется, был в не меньшем удивлении. Но он лишь с вызовом и хитрой усмешкой посмотрел на Голдштейн. - Давай. – Маг развел руки в стороны. Волшебница только отвернулась, чувствуя, как ее лицо медленно становится красным от стыда, что вызвало у Геллерта… смех? Грин-де-Вальд тихо и отрывисто рассмеялся, наблюдая за тем, как волшебница готова была провалиться сквозь землю. Тина же, услышав смех, удивленно, но всё ещё с опаской посмотрела на мага, которого ещё больше позабавил страх в глазах Голдштейн. - Не буду я тебя убивать за это. – Геллерт продолжал мастерски издеваться над Тиной. – Думаю, большинство находящихся здесь волшебников хочет сказать то же самое, но они не настолько… – Пока Грин-де-Вальд подбирал нужное слово, Голдштейн мысленно закончила за него: «не настолько больные». – …смелые. – Маг сказал это таким тоном, будто имел в виду не смелые, а сумасшедшие. –Но все же с кулаками на меня лезть не советую. – Геллерт покрутил в руке волшебную палочку, как бы между прочим. Маг что-то обдумал у себя в голове и добавил:–Хоть аврор из тебя и неплохой. Тина хотела тихо поблагодарить, но все же взяла в себя в руки и решила хоть раз ответить нормально. Тем более, страх перед этим человеком уменьшился в несколько раз с их первой встречи. –Спасибо. – Голос был спокойным и более-менее уверенным. Ну, наконец-то. Маг кивнул, и, развернувшись, пошел к двери. Уже на пороге Геллерт повернулся. –Доброй ночи. – Грин-де-Вальд взмахнул палочкой, направив ее на лампу рядом с Тиной и та зажглась, как ни в чем не бывало. Не успела Голдштейн перевести взгляд с лампы на мага, дверь уже была закрыта, будто сюда никто и не заходил. Волшебница страдальчески закатила глаза и, решив попробовать уснуть, выключила уже ненавистную Тиной лампу и упала на кровать, то ли что-то бормоча, то ли просто измученно мыча в подушку.***
Утро, в отличие от вчерашнего, выдалось пасмурным. Погода будто сочувствовала Тине и говорила «Я тебя понимаю, в моей жизни тоже настали серые деньки». Волшебница проснулась поздно, и когда она встала, на столе уже лежал поднос с едой. Впечатления от ночного разговора (очередного) были смешанные – вроде странно и с какой-то стороны даже пугающе, а вроде… неплохо? Часто ли Грин-де-Вальд вот так смеётся и над чем? Над шутками, нелепыми случаями, как в этот раз? В любом случае, он не такой уж и пугающий, как сначала Тина думала. В какие-то моменты с ним даже… приятно поговорить, хоть Голдштейн и признавала это с трудом. Рядом с едой лежала небольшая записка от Винды. Тине даже не нужно было читать имя в конце, у Розье был очень узнаваемый, размашистый и каллиграфический почерк.«Я приду к тебе после полудня. Сможешь выйти на улицу, если захочешь.
Винда»
Губы Тины невольно тронула довольная улыбка. Она не хотела упускать такой шанс и поэтому решила, что как только Розье придет, волшебница попросит у нее выйти наружу. Может, удастся побыть там подольше, чем вчера. Поев, Голдштейн решила вернуться к КонанДойлю, но как только Тина начала читать, она поняла, что она снова просто перелистывает страницы. Но дело было не в том, что в голове было слишком много мыслей, а в том, что мысли и информация отчаянно отказывались туда лезть. Мозг будто устал от такого напряжения и напрочь отказался воспринимать хоть что-то, что нужно держать в голове или запоминать. По ощущениям прошло где-то полтора часа, прежде чем в дверь раздался лёгкий стук. - Да? – Тина повернулась к двери и встала со стула. Винда вошла в комнату с лёгкой повседневной улыбкой. - Как тебе спалось? Ты так долго не просыпалась, я решила тебя не будить. – Винда прошла вглубь комнаты. - Неплохо. Не знаю, почему я так поздно проснулась… Видимо устала. – Голдштейн как можно правдоподобнее улыбнулась. - Возможно. Пойдешь на улицу? – Винда выпрямилась, ожидая ответа. - Конечно. Там нет дождя? – Тина накинула пальто и они с Виндой пошли к двери. - Нет. Только трава сырая после ночи. – Розье открыла дверь и пропустила Тину вперёд. Примерно в конце пути, уже на первом этаже, Винду кто-то окликнул из комнаты, находившейся по правую сторону дома. - Я не хочу накладывать на тебя Империус, поэтому, пожалуйста, не убегай. – Розье будто умоляюще, но с приказом посмотрела на волшебницу. – Я оставлю открытой дверь, но имей в виду. У всех выходов из дома и во всех комнатах есть волшебники, которые могут в любом удобном случае применить темную магию. Тине пришлось нехотя кивнуть. Больше травм, чем в первый день здесь, получать не хотелось, а находится под Империусом тем более. Винда ещё раз окинула взглядом волшебницу и ушла в комнату, оставив дверь нараспашку. Голдштейн жестом показала ей, что будет в поле зрения напротив двери и облокотилась о стену. Внезапно, за дверью, рядом с которой стояла Тина, отчётливо послышались два голоса, разговаривающих между собой. –…ты здесь новенький. Ты знаешь, что после речи здесь, в Париже, мы покинем этот город. И в том случае, если все пойдет не по плану, мы аппарируем туда, где будем скрываться до дальнейших действий. Где-то на середине разговора голос стал тише, будто его обладатель понял, что их могут подслушать. «Давай, Голдштейн, ты аврор. Даже в плену необходимо добывать информацию» - По правде говоря, Тина самую малость сомневалась в том, что стоит подслушивать именно для Министерства. Но волшебница быстро выбросила эту мысль из своей головы. Тина слабо и притворно-скучающе улыбнулась Винде, которая находилась напротив нее в десяти-двенадцати метрах. Розье повернулась полубоком, слушая своего собеседника – мужчину лет 35 со славянской внешностью. Убедившись, что женщина не обращает на нее внимания, Тина медленно и тихо открыла дверь комнаты. Два мага внутри помещения этого не заметили, будучи увлеченными разговором. Совсем маленькая щелочка, не заметная с того места, где стояла Винда, позволила Голдштейн незаметно слышать все, о чем говорили в комнате. - …если что-то пойдет не так до речи, мы все аппарируем в объявленное вчера место, а потом туда. Здесь, - Мужчина замолчал, видимо, что-то показывал. – Написано точное расположение замка. Прямо сейчас запечатай этот конверт магией и позаботься о том, чтобы он был уничтожен, в том случае, если его попытается вскрыть кроме тебя. - Почему вы сами его не запечатаете?– Тина быстро посмотрела в замочную скважину, мужчина, который говорил, держал в руке чистый конверт, без надписей, адресов и тому подобное. - Конверт должен запомнить только тебя, так безопаснее. Кому-то кроме тебя здесь его открывать будет незачем, кому нужен – есть свой. – Волшебница наклонилась поближе, чтобы лучше слышать, но тем не менее не отводя взгляд от Винды. - А как туда попадут те, кто там не был..? - Я же говорил, что вы прекрасный аврор, Голдштейн. – Тина резко обернулась – Грин-де-Вальд стоял прямо за спиной, смотря на волшебницу как никогда серьезным, пронизывающим до глубины души и пугающим до чертиков взглядом. – Умеете добывать информацию любыми способами. Но возможные последствия, как всегда, не учитываете. – Маг вздохнул и, нахмурившись, достал волшебную палочку, видимо, готовясь стереть Голдштейн память, если не что похуже, но этого не произошло. Тину резко отбросило взрывной волной, когда стена, которой кончался коридор, внезапно обрушилась. В ушах ужасно зазвенело, и то ли в глазах, то ли на самом деле, появилась дымка. Были слышны голоса, и, кажется, заклинания, но они были приглушенными, будто Голдштейн была под водой. Поднявшись на локтях с земли, волшебница отряхнула одежду от пыли и бетонной крошки и, зажмурившись, помотала головой из стороны в сторону, после чего закрыла уши руками и легко постучала пальцами по черепу. Звон в ушах немного прошел, и когда Тина открыла уши, она слышала происходящее гораздо отчетливее. - Сэр, это мракоборцы? – Кто-то спрашивал, крича почти через весь двор. - Мракоборцы хоть и бесчестны, но сразу не нападают. Дают шанс сдаться. – Грин-де-Вальд отразил летящее в него заклятие и пустил в нападающего ответное заклинание, представляющее собой фиолетовый луч, который взорвался, как только долетел до земли. Винды не было видно – но волшебница отчаянно надеялась, что она жива и просто не попадает в поле зрения. - Экспульсо! – Где-то справа раздался взрыв. Спокойное, на первый взгляд, место превратилось в полный хаос из летящих по всей площади уже наполовину разрушенного участка заклинаний, невнятных криков, пыли, мусора и медленного разрушающегося дома. Голдштейн быстро осмотрелась и, примерно вспомнив дом еще целым, прикинула, где какая комната была. В развалинах комнаты, разговор в которой Тина почти успешно подслушала, виднелся уже отнюдь не чистый, но уже знакомый конверт. От этой комнаты осталась часть стены, поэтому по обоям и остаткам камина волшебница окончательно решила, что это нужный кабинет, а соответственно, и нужный конверт. - Бомбарда! – Послышался чей-то пронзительный крик. По спине Тины пробежали мурашки. В любом случае, других вариантов просто не было. Аккуратно, прячась за развалинами и обломками, Голдштейн добралась до конверта и, скрывшись за стеной, открыла его и быстро пробежалась глазами по содержимому – небольшая бумажка из плотной бумаги, больше похожая на приглашение, надпись «Нурменгард», а дальше пошло описание местоположения. Значит, точно тот конверт. -Они используют темную магию, это точно не мракоборцы! – В пяти метрах от Тины пронесся зеленый луч. Непростительное? Волшебница положила конверт во внутренний карман пальто и выглянула из-за стены. Ожидания, что бой немного утихнет, не оправдались – все стало только ожесточеннее. Где-то, где раньше была скамейка, на которой Тина читала книгу вчера, лежало тело. Голдштейн выдохнула и еще пару раз выглянув, выбежала из своего укрытия, сразу прячась за большой бетонной глыбой, которая очень удачно свалилась прямо возле оставшегося целым куска стены и крыши. Убедившись в том, что она находится в слепой зоне, Тина принялась искать, куда перебежать на этот раз. Нужно было убегать, пока есть возможность. Внезапно, наверху раздался треск. Не успела волшебница поднять голову, как на нее уже стремительно падал бетонный обломок. Голдштейн машинально потянулась к палочке… Которой, конечно не было. Волшебница успела только выставить перед собой руки, будто это чем-то должно было ей помочь, но внезапно чье-то заклинание попало в обломок, и он взорвался изнутри на кучу мелких камней, которые упали в разные стороны, скатившись по прозрачному щиту. Тина повернулась в сторону, откуда исходили заклинания, и машинально отшатнулась назад, встав на ноги. Грин-де-Вальд опустил палочку и смотрел на Голдштейн сверху вниз, будто задавая ей и самому себе вопрос «Что же с тобой делать?». Но он ничего не говорил. И волшебница тоже. Ужасное молчаливое напряжение, которое хуже любого разговора. - Сэр! Мы всё! – Количество выкрикиваемых и летящих заклинаний резко уменьшилось, и Геллерт повернулся к своим людям. Тина же, воспользовавшись моментом, как можно быстрее побежала и скрылась за ближайшим домом. - Сэр! – Маг повернулся к месту, где стояла волшебница, но её там уже не было. – Сэр! Они снова скоро нападут! – Грин-де-Вальд огляделся по сторонам и пошел ближе к своим последователям. - Уходим. – Стоило ему это сказать, как все, кто стоял рядом с ним, одновременно аппарировали, и на улице тут же стало тихо. Тина не рисковала выходить из убежища, пока не услышала «Они аппарировали. Уходим отсюда» и звуки аппарации. Только тогда волшебница аккуратно выглянула из-за угла и, поняв, что слежки или риска быть замеченной нет, вышла из прикрытия и осмотрелась. Люди испуганно и удивленно смотрели на почти полностью разрушенный дом. - Madame? Madame, çava?* – Тина повернулась – на нее обеспокоенным взглядом смотрела женщина сорока лет. Конечно, вид у Голдштейн был очень настораживающий – порванные внизу брюки, грязная блузка, пыльное пальто и несколько ссадин на руках. - Ох… Désoléje… je ne peux…Мерлин, что за язык. – Голдштейн раздраженно выдохнула – главное не выходить из себя. - Я немного знаю английский, мадам. – Женщина, говорила хоть и с заметным акцентом, но сейчас это было совершенно неважно. – Вам нужна помощь? – Тина немного подумала и тут же спохватилась – ей нужно в Министерство! - Вы не знаете, где улица Бретэнь? – Голдштейн с надеждой взглянула на женщину. - Вы имеете в виду улицу... Бретань? Такая есть, ближе к центру, на север. – Парижанка указала рукой направление. - А на какой улице мы сейчас? – Волшебница переминалась с ноги на ногу, торопясь поскорее найти Министерство. - Мы на улице Бельвиль. Вам точно не нужна помощь? – Женщина пыталась остановить уже торопившуюся вниз по улице Тину. - Нет, благодарю, мадам! – Голдштейн жестом попрощалась с парижанкой и как можно быстрее побежала по улицам, иногда уточняя у прохожих, которые оценивали ее обеспокоенным взглядом, направление. Иногда волшебница проверяла рукой внутренний карман, чтобы важный конверт ненароком не выпал. Наконец, заветное здание появилось в поле зрения и Тина, превозмогая боль в боку от непрерывного бега, ускорилась и зашла в отдел Министерства. Стараясь вспомнить примерное расположение отделов, Голдштейн решила все же присесть и перевести дух. И как только волшебница нашла свободную скамью, её как громом поразил знакомый с самого детства голос. - Моя сестра, Тина Голдштейн, она пропала несколько дней назад! Что с ней, её ищут? – Звонкий и тонкий голос Куинни был отлично слышен благодаря хорошему эхо в помещении. - Куинни?... – Волшебница повернулась и, пройдя несколько шагов, увидела силуэт сестры, стоявшей за какой-то стойкой и отчаянно пытавшейся добиться чего-то от женщины, сидевший напротив неё. – Куинни! – Тина моментально ускорила шаг, бежать сил уже не было. Младшая Голдштейн тут же повернулась и распахнутыми от шока глазами уставилась на торопящуюся к ней сестру. - Тина! – Волшебница заметила, как на глазах младшей сестры появляются слезы и та бежит к ней со всех ног, чуть не роняя её на пол, когда сестры встретились и сжали друг друга в объятиях. Куинни отстранилась и со слезами на глазах начала осматривать сестру, после чего снова начала прижимать ее к себе, будто боясь отпустить – вдруг снова пропадет. – Тина, милая, ты нашлась! – В голосе Куинни чувствовалась дрожь, слезы счастья и испуга скатывались по щекам, падая на пальто. - Куинни, дорогая моя Куинни! – Тина сжимала в объятиях сестру. Как приятно было вновь увидеть ее, обнять, поплакать на ее плече, пусть и от радости. - Тина, что с тобой произошло? – Младшая Голдштейн спрашивала, не выпуская сестру из своих рук. - Я обязательно все расскажу, но не сейчас. Нам нужно домой. – Тина похлопала сестру по спине и та легко отстранилась, продолжая с улыбкой и волнением смотреть на волшебницу. - Мадам? Вы – аврор Голдштейн? – К сестрам подошла женщина в темно-голубом костюме – сотрудница Миниистерства. - Да, мэм, это я. – Тина кивнула, не отпуская руку сестры, которая после такого наверняка не будет выпускать волшебницу из дома. - Contactez le ministère de la magie à NewYork, a rapporté que TinaGoldstein est arrivée!** - Женщина обратилась к кому-то чуть поодаль и вновь повернулась к Тине. – Вам требуется медицинская помощь, мэм? - Нет, благодарю. Мне нужно отправиться обратно в Нью-Йорк. – Волшебница дотронулась до пальто в месте, где находился внутренний карман, но сделала вид, что просто поправляла его. - Скоро из Министерства Магии Америки прибудут люди, которые сопроводят вас до МАКУСА. Ожидайте в правом крыле, там сейчас пусто, и он самый ближний к отделу портключей. Если вам будет нужно что-нибудь, обращайтесь ко мне, меня зовут Вивьен. – Женщина указала на себя рукой и, проводив сестер до правого крыла, ушла. Тина и Куинни сидели некоторое время в тишине. Младшая Голдштейн понимала, что сестре нужен отдых, что бы с ней не произошло за эти несколько дней. В конце концов, Тина взглянула на младшую сестру и улыбнулась. - Как твои дела? – Вопрос был такой непринужденный, будто сейчас был обычный будний день. – Я беспокоилась за тебя. - Тина, а как я беспокоилась! Куда я денусь, я в Нью-Йорке, а тебя нет со мной! – Куинни жалостливо взглянула на сестру, которая вздохнула и сжала руку младшей Голдштейн в понимающем жесте. – Тина… Что там случилось? – Тина долго молчала, будто пытаясь сформулировать свою мысль, но в итоге сказала только одно слово. - Грин-де-Вальд. - Что…?! – Куинни не успела даже осознать, что же могло произойти с сестрой, как по коридору раздались спешные шаги. Из-за угла вышел Персиваль Грейвс в сопровождении еще одного аврора. - Тина! – Грейвс ускорил шаг, и, подойдя к волшебнице, положил ей руки на плечи. – Тина, вы в порядке? – Взгляд мужчина был не менее обеспокоенный, чем у Куинни, разница в том, что он был более сдержанный. - Я в относительном порядке, мистер Грейвс. – Тина измученно улыбнулась, подтверждая свои слова. - Слава Мерлину. – Грейвс выдохнул и выпрямился. – Тина, извините, если это так резко, но я должен проверить… - Мужчина не договорил, а лишь показал волшебную палочку. Голдштейн поняла его без слов. - Конечно, мистер Грейвс. – Волшебница замерла, пока Персиваль проверял ее защитными чарами. – Это я. – Тина легко усмехнулась. - Я рад, Тина. – Грейвс подал аврору руку. – Вы можете идти? - Да, могу. – Голдштейн встала, но все же взялась на всякий случай за руку сестры. - Пора домой, Тина. – Куинни улыбнулась, держа волшебницу покрепче, пока портключ переносил их в Нью-Йорк.