Параллельные миры

POV Ларин       Пустые улицы города, холодный и густой туман и... я. Точнее другой я. Мы стояли друг напротив друга, одинаково не понимая ситуации, но... Как это обычно бывает во снах все казалось размытым и нереальным. Дома были словно нарисованные. Где-то не было окон, где-то дверей. Уличные фонари, машины, лавочки пострадало все от рук неумелого и забывчивого художника. Им не хватало каких-то частей, правильности форм, реалистичности, но это по какой-то причине казалось вполне естественным для этого места. Лишь моя копия была идеальна в своём исполнении. Немного взъерошены волосы, мимика, но вот взгляд... Был немного другим. Столько вопросов, но мы не могли их озвучить в слух, хотя этого и не требовалось, ведь что-то мне подсказывало, что ответом на них будет простое "не знаю".       Мы одновременно, словно отражения друг друга, подняли руку и дотронулись до плеч. Только сейчас, почувствовав контраст, понял, что воздух вокруг нас словно и не имеет температуры, и лишь тёплая рука этого человека заставила меня понять это мелько вздрагивая. Туман из серого медленно и незаметно стал непроглядно чёрным, окутывая нас, заставляя чуть ли не задыхаться от его вязкости. Он был почти осязаем и пах петрикором. Я видел, как эта субстанция, словно живое воплощение запретных в России мультиков для взрослых и мечты маленьких двенадцатилетних девочек, проникает в рот и ноздри моей копии. Он задыхался, разрывая ногтями глотку, и я, не придумав ничего лучше, рванул вперёд, что-то выкрикивая, желая помочь себе же, но меня настигает та же участь. Лёгкие наполнились чем-то живым и пульсирующим. Оно распирало меня, разрывая внутренности. Дикая боль, кровь изо рта, слёзы. Было больно не только это испытывать, но и видеть свою смерть. Мы лежали друг против друга. Я знал, что он уже мёртв, а эта дрожь и лёгкие движения, всего лишь конвульсии, или эта дрянь, наполняющая тело, все ещё пульсировала в его жилах. Кровь в глотке не позволяла кричать. Выходили невнятные булькающие звуки. Глаза закатывались и я чувствовал как что-то внутри меня порвалось, а после истерлось в кашу. Это было за гранью моих ощущений. Жизнь покинула меня, а в голове промелькнули последние мысли о жуткой боли и несправедливости. ***       Я очнулся в кровати под глубокий вдох. Лёгкие наполнились прохладным воздухом, от которого по телу прошли мурашки, словно это совершенно естественное для всего живого действие было совершено впервые за долгое время.       Руками стал ощупывать своё тело. Все вроде на месте. Разве что, почему-то болит копчик и бедра, и... Ладно это не так важно. Сев на кровати, я прикрыл лицо руками, прикусывая губы.       Сон оставил ужасно неприятное чувство страха и пустоты. Словно от меня оторвали кусок чего-то очень важного. Во рту был неприятный горьковатый привкус, а на губах улавливался никотин. Тихо простонав и проведя руками по лицу, я открыл глаза и увидел периферией зрения какое-то движение. Медленно повернув голову, я замер, смотря на весьма знакомое лицо, на котором растянулась вялая, сонная улыбка, — Доброе утро, Дим... — проматерившись, я резко наклонился в бок и упал на пол, быстро поднимаясь и тяжело дыша. Что он делает в моей кровати?? — Блять, Дима! — Ни слова, Соболев. Просто заткнись, — осматривая комнату с приоткрытым ртом, я понял, что это вовсе и не моя спальня — а... Где я? Так молчать. Я сейчас не в настроении быть героем твоих пранков. Я иду в ванну и после ухожу домой, — осознав, что я голый, я прикрылся руками и быстро ретировался под вопросы Николая.       Ванну я нашёл не сразу. Она оказалась большой и богатой. Собственно, неудивительно. Соболев всегда любил роскошь. Его костюмы и внешний вид идеален, но в тоже время до омерзения противен и лжив.       В отражении зеркала я увидел бледное замученное лицо. Волосы прилипли к потному лбу, а белок глаз покрывала красная паутинка сосудов. Минут пять я стоял перед раковиной, смотря на стекающую вниз воду. Что же произошло? Ничего не помню. Вроде шёл домой из магазина, а потом... Пришёл домой? А как я оказался тут голым? Надо будет поговорить с Николаем.       Вражда враждой, но объясниться он обязан. Быстро умывшись холодной водой, я залез в душ, настраивая теплую воду. Думаю, хозяин квартиры не обидится.       Я долго стоял под струями воды, лениво бегая руками по своему телу. Мышцы немного ныли, а в некоторых местах я заметил синяки. На бедрах были более яркие, но не большие. Чёрт... Что же произошло? Может меня ограбили или ещё что... Это бы многое объяснило, на самом деле.       Моё состояние вроде становилось получше, пока живот не скрутило, и к глотке не стала подкатывать тошнота. Не в силах это сдерживать, я согнулся пополам, и из меня вышли сгустки крови вперемешку с чем-то чёрным, похожим на грязь. Все тело как-то обмякло, и я с кровью на губах и подбородке прижался к стене, круглыми глазами смотря на то, как эта вязкая субстанция медленно утекает в водосток. В голове всплыли фрагменты сна, и я просто вывалился из душа, чуть ли не падая на пол. Даже не беря полотенце, я выбежал в коридор и столкнулся с Соболевым.       Рефлекторно я схватился за плечи парня, сжимая их до побеления фаланг пальцев. Все тело пробивала сильная дрожь, и я даже забыл как неприятен мне этот человек. Он положил руки на мои бока и посмотрел в глаза с лёгкой ухмылкой, но заметив кровь стал не менее испуганным чем я, — Дим что произошло?! Надо скорую вызвать.       Говорить было как-то страшно. Мне казалось, что, издай я хоть один звук, меня пронзит острая боль. Такое чувство бывает иногда, но чаще ты к нему не прислушиваешься, ведь думаешь, что, раз тебе было только что хорошо, разве может стать плохо? Так вот, может. И сейчас я в этом уверен, как никогда. Сон вспомнился детальнее, и я прижался еще плотнее, стиснув челюсти. — Ты весь дрожишь... - он осторожно вытер кровь с моего лица, а другой рукой приобнял за талию, ведя в зал, — пошли, ты на диване дождешься скорой, — я обнял его в ответ, медленно идя вперед, чуть ли не падая на пол, но благо Соболев не из слабых. Один из немногих плюсов этого неравнодушного человека.       Меня уложили на диван и даже помогли надеть нижнее белье. Перед глазами плыло, а в голове путались мысли. В животе что-то болезненно сжалось, и я резко перегнулся через край дивана и выплеснул содержимое своего желудка. Горло неприятно жгла желчь, а привкус крови с землёй делал все намного отвратительнее.       Я почувствовал себя беспомощно и жалко, от чего поморщился, падая обратно, вытирая рот тыльной стороной ладони. Взглядом я следил за Николаем, что, жестикулируя, громко кричал на оператора по телефону, периодически бросая озабоченные взгляды в мою сторону. Почему, Коль? Почему ты так беспокоишься? Хочешь оправдать звание самого неравнодушного, помогая врагу? Тогда у тебя это получается.       Он подошёл с салфетками, убираясь за мной, а после заботливо вытер рот, смотря в глаза, — Дим, ты как? — я отвернулся, смотря в потолок. Как я? Не уверен, что смогу ответить на этот вопрос.