В кромешной тьме негромко заскрипели ступеньки. Держа Чарли за запястье, Татьяна не спеша вела ее навстречу своим желаниям и в это же время в ее груди бешено колотилось сердце. Выброс адреналина очень сильно напоминал эффект наркотика, что пока помогало отвлечься от желания употребить его вновь.
— Садись. — включив тусклый свет в подвале, она подтолкнула супругу к одиноко стоящему деревянному стулу посреди помещения.
— А где неон…
— Сядь, я сказала.
— Ладно, ладно… — Ратлифф приземлилась на обмотанный какими-то веревками стул и, чуть развалившись, с интересом наблюдала за женой. — Ты станцуешь стриптиз, а потом попросишь тебя отхлестать какой-нибудь плеткой? — усмехнулась она.
У стойки с подобными девайсами брюнетка сейчас и остановилась. Но даже не улыбнулась. Оглядев все многообразие, она не стала их трогать и полезла в выдвижной ящик черного небольшого комода.
— Слушай, я не знаю, смогу ли чем-то таким тебя прям бить. Наверное, это больнее, чем обычно я тебя шлепаю… — болтала американка, разглядывая атрибуты этой комнаты и подумывая, как вообще все это можно использовать. — Мне кажется, ты перестаралась с…
— Закрой. Свой. Рот. — Бурая резким движением повернула на себя ее лицо, глядя на него сверху вниз.
Острый взгляд тщательно изучал его. Такое озадаченное и совсем ничего не понимающее. Ногтем она медленно повела от ровного виска вниз, по щеке… А когда остановилась на подбородке, на удивление нежно обхватила его пальцами. Склонившись к приоткрытым губам, она охотно впилась в них настойчивым поцелуем. Требовательным, долгим и даже каким-то властным.
Горячий язык взбудоражил американку с новой силой и она попыталась пустить в ход руки, желая взяться ими за талию и подняться, но…
— Сидеть. — прервав поцелуй, Таня надавила на плечи, не позволяя встать.
Только когда она выпрямилась, Чарли заметила в ее руке черную повязку, в следующую же секунду накрывшую по-наивному любопытные, темные глаза.
Завязав черную ткань на затылке, Попозже неторопливо обошла стул. Ее руки легли на напряженные плечи и очень мягко помассировали их.
— Расслабься.
Скользящим движением она повела по рукам вниз, к запястьям, а потом очень ненавязчиво завела их за спинку стула. Из-под сидушки она достала кожаные наручники — широкие браслеты, прикрепленные к ней цепями.
— Что ты хочешь сделать? — Ратлифф немного испугалась того, что ее хотят обездвижить.
Но уже было поздно. Черные фиксаторы, с металлическими заклепками и ремешками, крепко обхватили запястья, не давая им далеко отстраниться ни от стула, ни друг от друга.
— Таня, подожди. Давай без этого?
Выпрямившись, Бурая с ухмылкой понаблюдала за тем, как жена беспомощно повертела головой и подергала руками.
— Боишься? — спросила она негромко, стоя за ее спиной.
— Ну… Просто… А что ты будешь делать? — Чарли явно переживала.
— Я же сказала… — разговаривая вполголоса, экспериментаторша очень плавно направила широко открытую ладонь вниз по синей однотонной футболке. — Хочу поиграть с моим мальчиком…
Нарочно медленно Татьяна скользила по практически каменному животу. Чувствуя такое напряжение и подбираясь к ширинке, ей все больше нравилось осознавать свою власть над этим сильным, но беззащитным телом. А как только ладонь добралась до причинного места, то крепко сжала его.
— И с его мальчиком тоже… — прошептала она на ухо, бережно массируя твердый член. — Тебе так нравится?
Будто и правда все прекрасно ощущая, Чарли выдохнула и два раза кивнула.
— Словами отвечай. — добавила брюнетка приказным тоном.
— Да. — выпалил чуть охрипший от волнения голос. — Очень нравится.
— Ммм… Даже ооочень… — продолжая нашептывать, Таня пальчиками переместилась к самому центру и взялась за мошонку, плотно прилегающую прямо к самому чувствительному месту и вдруг с силой шлепнула по ней. — Так какого хуя ты пялишься под чужую юбку, а?!
От неожиданности Ратлифф вздрогнула, напрягшись в самом низу живота.
— Я кого спрашиваю? — не услышав ответа, второй рукой Таня вцепилась в короткие волосы и потянула за них на себя, заставляя запрокинуть голову назад и почувствовать боль. — Нравится еще и на других смотреть, да?
— Нет.
— Что нет?
— Нет, не нравится.
— Так какого хуя ты тогда смотришь, скотина?!
Она вновь ударила между ног, но уже ребром кулака.
— Бля. — в этот раз удар почувствовался там куда лучше и американка даже поморщилась, а следом продолжились грубоватые массирующие движения. — Я просто… Я… Принцесса, я больше не буду.
— Конечно не будешь. — рукой внизу Татьяна старалась надавить как можно сильнее, второй же все туже стискивала в кулак волосы. — Радуйся, что у тебя нет настоящих яичек. А знаешь почему?
Чарли отрицательно помотала головой, хоть и предполагала какой будет ответ.
— Потому что тогда… Я бы стянула с тебя штаны… Встала на колени и… Начала бы ласкать твои мячики язычком. Каждый. Поочередно. Хочется такого, да? Тебе бы так понравилось?
— Дааа… — на губах Ратлифф появилась довольная улыбка. — Еще как.
— «Еще как»… Конееечно. Я бы посасывала их, облизывала… Ммм… Гладила… А потооом… — соблазнительно говорила брюнетка, но вдруг ухватилась за бугорок под джинсами так, что действительно стало не по себе. — Потом бы я сжала их так крепко, и скрутила бы с такой силой, что тебе пришлось бы умолять меня их отпустить! Понятно, блять, объясняю?!
— Да, да. Извини.
— Я не слышу!
— Все понятно! Прости пожалуйста!
— Да? Теперь Чарльз будет хорошо себя вести?
И Чарльз покивал. Испытывая от происходящего совсем непривычное, но бешеное возбуждение, он практически почувствовал то, что супруга только что описала словами. В этот момент произошла окончательная идентификация себя с мужчиной. Пусть и в таком диссонансе — под властью любимой женщины.
— Сейчас проверим. — Татьяна в это время резко отпустила волосы, оттолкнула от себя коротко обритый затылок и куда-то отошла.
Стало ясно — мучения еще даже не начинались.
— Ты ведь и правда как какой-то озабоченный мальчишка… — усмехнулась она, пока для пленника ее голос звучал откуда-то слева. — Думаешь, я не видела, как в душе ты подергивал своего дружка, представляя, что он настоящий, м?
Ратлифф словно оцепенел и его охватило паническое смущение.
— Как ты… Когда…
— После той поездки. На уикенд. Ты же знаешь, как легко в ванной открывается дверь. Я вернулась с учебы, хотела по-быстрому кое-что взять, а там… Там ты. Так старательно его дрочишь.
Целенаправленно вгоняя в краску и позволяя своей второй половинке побыть тем, кем хочется, Таня ухмылялась. Ей очень нравилась такая реакция. Пока она переодевалась, об этом недвусмысленно намекало приятное потягивающее чувство в самом низу живота, а подогревало его лицезрение до жути сконфуженного лица.
— Ну? Чего ты молчишь? Стыдно тебе? — Попозже подошла обратно и принялась возиться со спинкой стула. — Я долго за тобой наблюдала. Ох, как же ты пыхтел и старался закончить… Маленький рукоблуд. Тогда я решила тебя не смущать. Но сегодня… Сегодня я и за это тебя накажу.
Одно движение руки и спинка стула резко опустилась вниз. Утянув за собой Чарли, она со стуком врезалась в пол, при этом хорошенько встряхнув и причинив боль как рукам, так и спине. Оказалось, стандартный предмет мебели легко раскладывался с помощью петель и прикрученных позади ножек.
— Твою мать. — выругался ошалелый от резкости узник.
— Сильно больно?
— Нет, просто…
— Тогда я тебе слова не давала! — Таня отвесила по и без того красной щеке хлесткую пощечину. — Так вот, сучонок… Без моего разрешения ты говорить не будешь. Но у меня к тебе есть несколько вопросов.
Она подошла к пленнику сбоку и резким движением задрала до груди синюю футболку, после чего по-хозяйски уселась сверху на обнаженный живот. Спиной к лицу.
Чарльз сразу же ощутил то, что жена теперь лишь в одной короткой юбке и совсем без белья.
— Во-первых, сегодня ты будешь моим послушным щеночком. Да? — спрашивая об этом, Татьяна снова погладила член поверх штанов, а потом неторопливо начала расстегивать ширинку, чуть ерзая по голому телу своей горячей промежностью и доставляя себе удовольствие. — Отвечай, если я тебя спрашиваю.
В третий раз она ударила меж раздвинутых ног и попала так метко, что заставила их сойтись. Почему-то ей казалось, что болеть там нечему, однако, Чарли негромко простонал.
— Таня, пожалуйста, не бей прямо туда.
— Тогда отвечай. И ноги раздвинь. Быстро!
Внутри проснулся какой-то протест. С одной стороны захотелось сорвать эти идиотские наручники и показать жене, что она немного перепутала роли. Но с другой… Щекотало какое-то постыдное и неизведанное удовольствие, даже от этих довольно ощутимых ударов.
— Да. — процедил он, вернув ноги в обратное положение и пока что не понимая, какая же из сторон все-таки ближе.
— Что «да»? Повторяй. «Да, я буду Вашим послушным щеночком, Моя Госпожа».
— Чего? — Ратлифф даже фыркнул, посчитав это смешным. — Не буду я такого говорить.
— Не будешь? — у Тани приподнялись брови и она немедленно еще раз врезала по самому интимному месту.
— Ааа! Бля! Сссука… Таня, больно!
— Отвечай или получишь еще раз.
Приложив силу, брюнетка стянула чужие джинсы до колен и вновь раздвинула сжатые ноги в стороны. Последовал пятый удар, породивший новый сдавленный стон. Заметив, что упрямый Чарльз готов стерпеть еще и даже уже не сводит ноги, она оглядела черные боксеры и ухмыльнулась.
— Я сейчас продолжу тебя туда бить, но перед этим раздену. До гола. — пригрозила выбравшаяся наружу садистка. — И тогда бубенчики уже не спасут. — добавила она, утешающие их помассировав.
Почувствовав вместо боли ласковые прикосновения, но испугавшись наготы, Ратлифф все-таки сдался.
— Ладно, ладно. Я… Я скажу. — выдавил он сквозь тяжелое дыхание. — Я… Проклятие. Я буду Вашим послушным щеночком.
— «Моя Госпожа». Полностью!
— Я буду Вашим послушным щеночком, Моя Госпожа.
— Хороший мальчик. — хмыкнула Таня, но потом немного отвлеклась и с нежностью погладила тренированные ноги. — Точно все в порядке? Малыш, если тебе реально не очень…
— Нет, продолжай. — негромко вымолвил Чарли, испытывая стыдливое возбуждение.
Да и у самой истязательницы от этой просьбы между ног приятно заныло.
— Тебе правда нравится?
— Да. Только туда больше не бей, ладно?
— Ооо… Щеночку сильно больно? Извини. — брюнетка склонилась и несколько раз поцеловала поверх белья именно туда, куда все это время нещадно лупила.
Почувствовав это, Ратлифф улыбнулся и приподнял бедра.
— Еще.
— Не наглей. — Бурая обжигающе хлестанула ладонью по голой ноге, вернув себе прежнюю строгость. — Не заслужил.
Усмехнувшись, мягкими и постукивающими движениями кончиков пальцев, она прошлась вдоль фаллоимитатора поверх черной ткани и прикусила нижнюю губу.
«Никогда бы не подумала, но мне тоже становится жаль, что он не настоящий… Бля. Это че получается, я все-таки натуралка? Нееет. Кроме тебя бы я ни с кем этого не хотела.» — задумалась Татьяна, вырисовывая на продолговатой выпуклости воображаемую волну и осязая рельефные венки. — «Но если мне нравится… Значит я би? Или нет? Господи! Да какая разница? К черту ярлыки! Мне так кайфово когда нам обоим приятно… Да и советы психолога вроде работают. Ты мне потихоньку себя доверяешь… И я могла бы сейчас все с тебя снять, но я же не хочу по-настоящему тебя насиловать. Только немножко поиграть и помучить.»
Облизнув улыбающиеся губы, брюнетка оттянула резинку трусов. Как же ее заводила эта реакция супруга на прикосновения. Когда низ живота ощутимо напрягался, пресс становился еще тверже, а его бедра рефлекторно подавались вперед. Но самое главное, сегодня он впервые позволил доминировать над собой. Высвободить и дать волю тем нескромным желаниям, которые изредка просыпались и проявляли уничижительный характер в сторону совершенно посторонних людей.
Однако, после последних откровений, проснулся еще и нешуточный интерес.
— Почему он всегда такой теплый? — спросила она, вытащив толстенький и не очень длинный член, теперь уже глядя на него как-то иначе. — От тела нагревается?
— Угу. — Чарльз успел расслабиться, ощущая неспешные ласки мягкими подушечками пальцев. — Может, ты возьмешь его в ротик и… Ааай! Блять. Таня, убери! — заорал он, так как жена обернулась, внезапно схватила прямо за сосок и резко его скрутила.
— Отвечай как положено, гаденыш!
— Уууу… Отпусти, блять. Мне неприятно!
— Я знаю. Отвечай! Не «Угу», а «Да, моя…», кто?
— Да! Да, Моя Госпожа!
— А теперь умоляй.
— Таня, я не… Фаааак. — кулаки сжались, пока чужие пальцы стиснули сосок еще крепче, причиняя такому чувствительному месту не сильную, но все-таки боль. — Пожалуй… Ооу, чееерт! Да я умоляю. Умоляю! Твою мать… Когда я отсюда выберусь, клянусь, я выебу тебя как последнюю шлю… Ааа! Сука!
Таня еще сильнее вывернула руку и с резким щипком отпустила его.
— Может быть. Но перед этим я тебя еще немного попытаю. — она встала, оставив после себя на животе Чарли влажные следы. — За каждое свое оскорбление ты будешь расплачиваться отдельно.
— Ты — гребаная извращенка!
— Еще два. — спокойно отозвалась брюнетка и, постукивая каблуками лакированных туфелек, отошла к стойке.
Теперь-то она готова была использовать что-то из необычных для себя приспособлений. Взгляд упал на небольшой флоггер — многохвостную черную плеть, которую они купили самой первой. Вместе. Как раз тогда ей и захотелось впервые выступить в такой повелительной роли.
— Пойдет. — решила она, покрутив плетку в руке и направилась обратно.
— Что ты взяла? — приподняв голову, Чарли повертел ей в разные стороны.
Он не совсем понимал, с какой стороны находится супруга, но та тут же себя выдала.
— Ну и видок. — фыркнула она, стоя с левой стороны и одну ногу поставила Ратлифф на живот, давая почувствовать холодную металлическую набойку на шпильке.
Вид у пленника и правда был пошлее некуда: футболка задрана до груди, сам он лежит с завязанными глазами и закрепленными под собой руками, ноги согнуты в коленях, штаны спущены и сползли до колен, а из-под трусов торчит стоячий член.
— Какой же ты беспомощный. — насмехаясь, Татьяна прикоснулась множеством кожаных лент от плети к его ногам и неторопливо повела ими вверх. — Ну что? Отхлестать тебя за плохое поведение, щенок?
Кончики садистского инструмента дразняще защекотали внутренние стороны бедер, прошлись по оголенному стволу и в этот момент тело Чарльза непроизвольно дрогнуло.
— Ооо… Да я смотрю, тебе приятно. Да? Приятно, гаденыш?
В ответ на это он лишь стиснул зубы. Но Таня знала ответ. Другое дело, что ей очень хотелось слышать подтверждение вслух, поэтому она посильнее надавила шпилькой между двумя кубиками пресса.
— Нууу? Ты слышал вопрос?
— Да. — выдохнул Чарли. — Да, Моя Госпожа. Приятно.
— Чего это ты? Плеточки испугался? Ну-ка… Так что ты там у меня выпрашивал? — Бурая дотянулась до головки члена, приподняла ее двумя пальцами и отпустила, после чего он шлепнулся о живот, что ее позабавило и вызвало усмешку. — Хочешь, чтобы я его пососала?
— Да, Госпожа. Очень.
— Проси.
Ощущая, как каблук давит все сильнее, а по животу скользят ленты из кожаной ткани, Чарльз хотел бы отрицать свое возбуждение, но не мог. Вместе с тем и подчиняться по первому же приказу не получалось, поэтому…
— Проси, я сказала! — одним движением Таня в пол силы стегнула флоггером по голым ногам.
Кожу слегка обожгло.
— Пожалуйста. — пролепетал Ратлифф, чей разум от смеси боли и заведенного состояния начинало мутить.
— Что?
— Ну… Отсоси.
— Бестолочь. — раздраженно выдала брюнетка и с хлестким звуком наградила ноги еще одним ударом плетью, вызвав сжатый стон. — Последняя попытка. Проси как следует или я тебя выпорю и вытащу в таком виде на улицу. — пригрозила она, еще сильнее вдавливая шпильку в живот.
— Не надо. — пленник поморщился, чувствуя, что ему по-настоящему становится больно. — Пожалуйста, Моя Госпожа, сделайте мне приятно вашим замечательным ротиком. Мне очень хочется.
— Хочется ему…
Татьяна убрала ногу, оставив от каблука красную точку и перехватила свое орудие пыток. Плюнув в ладонь, она крепко обхватила член, начала водить рукой вверх-вниз, но как только тело Чарли взбудораженно вытянулось, тут же убрала руку.
— Большего не заслужил. — издевательски фыркнула она и вытерла руку о его трусы.
Часто и глубоко дыша, Ратлифф запрокинул голову.
— Какая же ты сука… — процедил он.
— Что ты сказал? Дорогой мой, я тебя предупреждала…
Кожаная плеть с размаху прошлась по голому животу, оставив красные полосы и породив кряхтение вместе с терпеливым оскалом на лице мученика. В следующий миг он зажмурился от света, ударившего прямо в глаза, так как повязка полетела на пол. А вот Таня терпеть больше не собиралась.
— Хочу видеть твои бесстыжие глазки, пока я тебя воспитываю. — сказала она, взяв Чарли за волосы и не церемонясь уселась сверху, практически на горло. — Сейчас я научу тебя следить за языком и покажу, для чего он предназначен, говнюк. Давай, подставляй его. Ну? Я кому сказала?
Брюнетка потрясла его голову и не сильно шлепнула по щеке. Не сработало. Сжав губы, Чарльз с вызовом посмотрел ей в глаза, но потом его взгляд медленно опустился вниз. На нем сидела совершенно не та Таня, к какой он привык. Нет, та тоже могла выглядеть откровенно и вести себя как настоящая стерва, но эта… Сама фурия.
Пронзающий взгляд, дерзкая ухмылка на алых губах, похоть. Декольте белой майки откровенно показывает грудь, объемно приподнятую тугим бюстгальтером. Бедра же практически не прикрывает красная юбка-шотландка, отличающаяся своей супер-короткой длинной, а ноги облегают гладкие нейлоновые чулки, бортики которых сейчас пленник видел также хорошо, как и отсутствие трусиков под клетчатой тканью.
— Правильно смотришь. Высовывай язычок, будешь просить прощения.
Татьяна усмехнулась, а Чарльз даже сообразить не успел, как она задрала почти что ничего не закрывающую юбку и самым наглым образом села ему на лицо. На своих губах он ощутил мокрую промежность и ее чуть кисло-солоноватый привкус. Девушка определенно была возбуждена до предела, да и сам он, уловив аромат феромонов, мог бы поклясться, что испытывает самый настоящий крепкий «стояк». В какой-то степени он почувствовал себя животным, жаждущим на инстинктах лишь одного — войти в свою возлюбленную как можно скорее. Но у той были другие планы. Брюнетка шлепнула его по голове и потрясла ее, держа за волосы.
— Давай, сучонок. Делай своей хозяйке приятно. Думаешь, я не помню, как ты обожал это делать, пока не трахнул меня?
Закрыв глаза, пленник начал медленно водить кончиком языка, аккуратно раздвигая складки разгоряченной плоти и чувствуя себя очень противоречиво.
— Вот так. Молодец. Ну-ка, посмотри на меня. Посмотри, я сказала! — Таня больно сжала его волосы в кулак и когда он открыл глаза, то возбудилась еще сильнее. — Вот так и смотри. Смотри как преданный песик и лижи.
Она сама прикрыла глаза и закусила нижнюю губу, чувствуя как приятно язык проходится прямо там, практически входит внутрь, а потом с нежностью касается клитора. Но вскоре этого показалось мало.
— Быстрее. — Бурая опустила взгляд и вновь потянула за волосы. — И я сказала смотреть на меня. Давай, вытащи язык получше. Вот тааак. Да. Ооо… Хороший мальчик. — усмехнулась она, ощутив, как он вошел внутрь и сама же начала на него насаживаться. — Давай, вставляй поглубже. А ну не убирай!
Чарли настигла новая оплеуха.
— Мне неудобно. — огрызнулся он, сморщив лицо.
— Неудобно? — брюнетка изумленно уставилась на него. — Мы тут по-твоему для твоего удобства находимся, псина? Ты тут свое прощение нализываешь, не забыл?! Если я сказала быстрее, значит быстрее.
Она приподнялась и отвесила еще одну хорошую пощечину по недовольному лицу. Выбросив плетку на пол, истязательница зажала пальцами его нос и плотно прижалась интимным местом к губам, другой рукой еще сильнее вцепившись в волосы.
— Ну? А теперь? Теперь тебе удобней стало, паршивец? — спрашивала она, сама же управляя головой супруга, вынужденного подчиняться и подвижно шевелить языком. — Чувствуешь, какая она мокрая? Вылизывай. Вылизывай лучше. Вооот. Вот так…
Однако, держать себя на весу ей тоже вскоре стало неудобно. Специально потеревшись промежностью о губы, щеки, нос и подбородок, брюнетка наконец-то слезла.
— Это еще не все, не расслабляйся. — предупредила она, с насмешкой глянув на глубоко вдыхающего воздух Чарли и принялась возвращать стул в прежнее положение.
В это же время он уже срочно хотел выбраться из этих оков. Пол-лица в смазке, руки и спина затекли, а внизу живота от перевозбуждения появилась незначительная потягивающая боль.
— Госпожа, может, вы снимете их? — спросил пленник, в конце концов приняв условия игры и погремел цепями от наручников, когда спинка приняла горизонтальное положение.
Татьяна довольно улыбнулась. Сходив за каким-то платком, она подошла и осторожно вытерла ему лицо.
— А ты точно будешь слушаться?
— Да. Я ведь ваш послушный щеночек, вы сами сказали. — Ратлифф даже лизнул руку, оттирающую с его щеки влажные следы.
— Мой хороший. Наконец-то понял. Но пока рано.
Взявшись ладонями за лицо, Таня поцеловала его в губы. Не отрываясь от них, она вновь оказалась сверху, но теперь уже решила сделать приятно им обоим, поэтому опустила одну руку вниз и взяла прилегающий к животу член. Поводив головкой по влажной щелке, она направила ее внутрь.
Начав медленно насаживаться сверху, Татьяна отстранилась от поцелуя и, соприкасаясь с Чарли лбами, смотрела прямо в глаза. Из приоткрытых губ вырвалось горячее дыхание от ощущения того, как же приятно он заполняет ее изнутри.
— Я люблю тебя. — прошептала Попозже, после чего вновь пристрастилась к губам, продолжая плавные движения.
Ненадолго забросив ролевую игру, она, наверное, только сейчас спонтанно осознала, что ей действительно не важно, какого пола этот человек. Да и какая разница, если он именно с ней? Такой непонятный, но в то же время приятный и с любовью целующий ее губы. Закрывший от наслаждения глаза и позволивший сегодня применять на себе самые смелые сексуальные фантазии, даже рискуя остаться без одежды. А ведь для него это было подобно кошмару, не меньше.
Удерживаясь одной рукой за плечо, брюнетка немного ускорила темп и отстранилась от поцелуя. Сжав поверх белой ткани свою грудь, она снова стала чуть медленнее и ее ладонь поползла ниже.
Практически полностью поднявшись, она не выпустила из себя только самый кончик, а потом вновь дала проникнуть в себя на всю длину. С трудом удавалось понять, почему Чарли так точно откликается на каждое движение, но дыхание и помутившийся взгляд выдавали его с потрохами.
— Что ты чувствуешь? — прошептала Татьяна, не спешив ускоряться и поглядывая вниз.
— Мне приятно. — охрипшим голосом произнес Ратлифф, не особо желая отвлекаться на разговоры.
Но казалось, что его жене это было очень важно и даже сквозь частые возбужденные вздохи она желала узнать побольше о том, что же он чувствует.
— Опиши.
— Я… Я не знаю, это… — он запинался и отвлекался, но постарался объяснить. — Это как… Фантомные ощущения. Будто я знаю… Знаю, что я должен чувствовать, и… И чувствую. Даже когда он не соприкасается с тем, что… С тем, что есть ниже. А когда еще и от движений начинает натирать там, то это все вместе…
— А сейчас касается?
— Нет.
— И тебе все равно приятно?
— Очень.
Татьяна прикусила губу, немного сменила положение и ускорилась.
— А так?
— Да. — выдохнул Чарльз, блаженно прикрыв глаза.
Видя, какое удовольствие он получает от этого, брюнетка прижалась плотнее. Обхватив его шею руками, она принялась все чаще насаживаться сверху и, спустя время, уже сама стонала прямо в ухо, чувствуя как упругий член приятно двигается внутри, а Чарли старается протолкнуть его еще глубже.
— О боже мой… Да, малыш, да…
— Сними наручники. — попросил он, с багровым от возбуждения лицом и желанием немедленно взять жену в свои руки. — А то я не могу. Я… Я прям щас кончу.
— Так давай. — Таня торопливо задрала свою юбку повыше, ухватилась за плечи двумя руками и еще интенсивнее задвигала бедрами.
Но услышав это, пленник больше не позволил ей двигаться самостоятельно. Упираясь ногами в пол, он сам активно начал трахать ее снизу, а искусительница вцепилась в него и подначивала еще больше, задыхаясь и шепча на ухо:
— Представь это, малыш… Оох… Представь… Представь, как ты кончаешь прямо в меня…
Чарльз почувствовал, что вот-вот и…
— Оу чееерт!
Он запыхтел чаще. Бедра в бешеном ритме задергались вверх. Тем самым он чуть не сбросил с себя жену, но к счастью она успела ухватиться крепче и, не ожидая такой сумасшедшей скорости, громко застонала. Понимая, что еще чуть-чуть и она сама близка к кульминации, совсем не хотелось, чтобы он останавливался.
— Еще, еще, еще! Еще немного! Ооо дааа…
— Твою мать!
— Да, да, да, да! Гооосподи, дааа!
Мышцы внизу ее живота часто запульсировали, пальцы на его ногах сжались. На какую-то долю секунды оба затихли. Будто бы их одновременно прошибло единым ударом тока и все, что они чувствовали — это только друг друга и непередаваемый экстаз. Таня сладко простонала, а из Чарли вырвалось что-то похожее на рык удовольствия. Несколько последних толчков соития и их тела постепенно обмякли на стуле.
Он чувствовал, как супруга улыбается, уткнувшись в шею и устало целует ее.
Она же пока еще не могла отойти от оргазма, ощущая его отголоски редкими сокращениями.
Испытать подобное так синхронно для обоих казалось высшим пиком наслаждения и еще несколько минут в подвале царила расслабленная тишина.
— Вообще-то у меня в планах было помучить тебя подольше. — призналась брюнетка, когда пришла в себя и бережно спрятала фаллоимитатор в боксеры, но с колен не слезла. — Думала показать тебе еще несколько штучек.
— А может, для первого раза «штучек» достаточно? — усмехнулся Чарльз. — Это и так было очень… Необычно.
— Но тебе же понравилось?
— Нууу…
— Я видела, что да.
— Да, мне понравилось, но это… Так странно.
— Ты же говорил, что тебе хотелось бы быть… Ну… Парнем. Нет? Я поэтому решила, что здесь… Ты бы мог быть им. И мы могли бы так играть иногда… Может, так тебе станет легче? Но чтобы не прибегать к… Ну… Операциям и все такое…
— Дело ведь не только в сексе. Но вообще, я имею ввиду, что мне странно было видеть тебя такой… Строгой, что ли. Эти твои приколы, типа «госпожа», ругательства…
Распахнутые голубые глаза уставились на Ратлифф с большой растерянностью.
— Я… Я тебя обидела, да? Извини. Извини пожалуйста. — Бурая вдруг схватила в руки его лицо и быстро поцеловала в обе щеки.
— Нет, ты не…
— Ты же сказал продолжать и я подумала, что тебе все нравится. Не надо было терпеть, я бы остановилась. Да, меня взбесило то, что ты смотрел на эту дуру и я решила так все совместить. Немного необычно, знаю, но… Нет, я не спорю, она сама встала как шалава тупая, а я психанула и чтобы не скандалить, решила чуточку поэкспериментировать. Подумала, что нам обоим понравится. Но то, что я говорила, это же ничего не значит. Честное слово! Да, я могу на тебя ругаться, но здесь это было просто… Вот, как в кино у тебя. Как спектакль. Я не считаю тебя собакой или че-то такое…
Татьяна оправдывалась и тараторила так много, словно уверенной в себе садистки здесь и в помине не появлялось. А вот все еще скованный пленник не совсем понимал, в чем дело и немного опешил, даже позабыв о своем положении.
— Да я на тебя не…
— Я еще подумала, что раз ты не даешься мне как девушка, то может… Может мне и не это нужно совсем? А просто иногда быть главной, ну… В постели, понимаешь? — спросила брюнетка.
Правда она умолчала о том, что это был последний совет психолога после рекомендации сделать Чарльза их интимной забавой. «Запереть его в подвале» — теперь приобретало не столько переносное, сколько самое прямое значение.
— Эм… Вот оно как…
— Но если ты хочешь… Если ты хочешь, то я прямо сейчас все отсюда выброшу! Ну, или как ты вечно стремишься, бедным отдам. Давай? Хотя… Наверное это им не надо, да? — трещала Попозже и огляделась. — Тогда продадим. Точно! А че ты… Че ты, блин, смеешься? Я же серьезно с тобой говорю. — насупилась она, заметив как Чарли посмеивается.
— Бедным отдадим? Таня… Ну только ты могла такое предложить.
— Да я… Я…
— Мне все понравилось.
— Я всего лишь хотела чтобы… — взволнованная девушка осеклась. — Что?
— Говорю, что мне понравилось. И, наверное… Я даже не против, как-нибудь еще раз повторить.
— Правда?
— Если тебе самой это доставляет удовольствие, то… — Чарльз заметил, как загорелись глаза супруги и улыбнулся. — Да. Да, почему нет?
— Ты… Ты вообще, знаешь кто? — она взялась коротко зацеловывать его лицо. — Ты самый-самый-самый-самый-самый-самый лууучший. — последний поцелуй пришелся в губы и сопроводился звонким чмоком.
— Но…
— Да, да, мы обязательно обсудим, что можно делать, а что нельзя. Наконец-то я тоже смогу попробовать себя в роли актрисы, потому что у меня есть идея…
— Нет, нет, нет, нет. Подожди. — потряс головой Ратлифф, не дав жене закончить. — Я о другом. На неделе я продам мою малышку Ауди и… Короче, я хочу поискать, про какую комиссию говорила эта мисс сперма.
— Кто-кто? — сморщила носик брюнетка.
— Ну эта тетка-мозгоправ.
— Да Чарли, зачем ты на нее обзываешься? Почему сперма-то сразу?
— Потому что у нее фамилия такая! Си-мен. У нас на английском — это… Семенная жидкость, понимаешь? А именно — сперма.
— Фууу! Понятно тогда, че тебе поржать приперло. — рассмеялась Бурая.
— Хах! Сама-то такой вежливой притворялась, а на самом деле просто не поняла.
— Ну и че, ну и че? Зато ты не знаешь как на русском многое звучит.
— Я знаю как ругаться, ты же учила. Пащёл нахуй пиндарас!
Услышав это, Татьяна расхохоталась так громко, что чуть не свалилась с колен, но успела ухватиться за шею супруга.
— Ты дурачок. Говоришь как хачик.
— Ха-чик? Это кто?
— Это ты. — хихикала Таня и крепко обняла Чарли. — Смотри при бабуле своей не сматерись на русском, а то опять я буду плохая.
— Ну и что? Пусть плохая, зато моя.
— Твоя. — брюнетка уткнулась холодным носом в теплую шею и расслабленно вздохнула.
Ей даже не хотелось слазить с коленок. Наоборот, она обхватила Ратлифф и руками, и ногами, на какое-то время мирно притихнув.
— Я понимаю, что тебе удобно, коала, но мне бы руки…
— Не ходи на эту комиссию. — вдруг жалобно попросила Попозже. — Пожалуйста.
— Ну почему?
— Ты ведь слышал, что сказала мисс Сперм… Тьфу. То есть, мисс Симен? А если ты потом пожалеешь как и те, о ком она говорила? Вдруг тебе будет плохо? А если тебя операторы покалечат?
— Какие операторы, принцесса?
— Обычные. То есть хирурги. То есть… Я не хочу, чтобы тебя резали этими маленькими ножиками. — Таня шмыгнула носом и отстранилась, глядя на Чарли подрагивающими от влаги зрачками. — Я не хочу тебя потерять.
— После одной беседы меня никто резать не будет. Там ведь куча обследований и надо ждать целый год. Да и я пока ничего не решил…
— Вот видишь. Пока. А потом… И даже если все будет хорошо, ты ведь потом бросишь меня. Потому что я тупая тупица и постоянно тебя достаю. Да?
— Ну нееет. Че ты болтаешь всякую хрень? Ты, конечно, бываешь невыносима, но я не собираюсь тебя бросать.
— Позавчера ты согласился на развод.
— Позавчера я был зол. Как и ты, к слову. Еще и на отходосах. Тебя правда это так сильно задело?
— Я испугалась. — призналась Татьяна. — Пока ты мне не отвечал, а потом приехал с этой наркошей… Я поняла, что последнее время совсем не ценила тебя и постоянно че-то требовала. И я чувствовала себя такой никчемной, жалела себя и даже не подумала, каково было тебе слушать от меня эти гадости… Ну, типа, «на ней, а не на нем» и все такое. Наверное, тебе было обидно это слышать, учитывая, что тебя вечно тыкал в это твой отец, а ты… Ну… Чувствуешь себя по-другому… Я как никто другой должна это понимать, как это — отличаться от всех, совсем того не желая. И я понимаю.
— Но ты права. — Ратлифф опустил взгляд и теперь они вдвоем выглядели очень виновато друг перед другом. — Ты ведь женилась, а не замуж выходила… Что-то подобное, вроде, не должно вскрываться в браке. Зачем я тебе потом буду нужен такой? Просто урод в шрамах. А ты же… Ты же девушек любишь и… Кажется, я тоже веду себя эгоистично.
— Я не люблю девушек. — не раздумывая сказала брюнетка, пытаясь заглянуть в карие глаза. — Я тебя люблю. Тебя, блин. И больше всего на свете я боюсь, что это ты решишь, что это я такая тебе не нужна. Отбитая дебилка. На эмоциях брызжущая во все стороны как хорошенько разболтанная бутылка шампанского.
— Я люблю так открывать шампанское. — негромко фыркнул Чарльз, посмотрев на жену исподлобья.
— Да, я помню. Кое-кто его однажды так тряс, что заехал себе пробкой в глаз и две недели ходил счастливый с фингалом.
— Счастливый, потому что первый гонорар получил.
Лицо Ратлифф озарила довольная улыбка, а Таня с умилением посмеялась.
— А толку-то? Все равно малёк.
— Ты всего на год старше. Да и че-то мой малёк тебе в ротик не влазит.
— Да бля, Чарли! Че за пошлятина? — брюнетка шлепнула его по полечу. — У вас тоже такие шутки тупые есть? И вообще не твой малёк, так что не гордись. Хотя… — она покосилась вниз и потыкала поверх боксеров. — Наверное, у тебя была бы такая же колбаска.
— Эй! Нормально бы у меня все было. Но видишь, как удобно. Можно менять.
— Хм… — Попозже задумалась и прищурилась. — Интересно, а если делать эту штучку, можно какую угодно и форму, и размер?
— Да лааадно? Все? Передумала?
— Да нееет. Это я так… Ляпнула. — казалось, что она сама немного смутилась своих размышлений. — Давай мы… Ну… Поступим следующим образом… Короче, мы немножко походим к этой Спе… Да бля! Теперь из головы не выходит. Черт с ней. Сперма, значит Сперма. Ну и короче…
— Твое «короче» всегда очень длинное.
— Тшш. Вот. Мы походим к мисс Сперме и если она никак не сможет помочь, то пойдешь на эту комиссию. Ладно?
— Зачем тянуть? Они же не кладут под нож. — удивился Чарльз. — Они вообще могут меня прогнать и…
«Девяносто девять процентов на то, что комиссия даст зеленый цвет» — вспомнились слова психолога Тане и понимание того, что в итоге Чарли все равно бросит ее, пусть и не сразу, не позволяло сдавать позиции.
«А если это что-то другое, то… Они могут кинуть меня в дурдом?» — в это же время закралась мысль в голову Ратлифф.
— Медвежонок, давай начнем с меньшего? Пожалуйста.
— Ладно. — вдруг прозвучало согласие. — Мне она, правда, все равно не очень понравилась. Но узнать, что именно она может предложить, в принципе… Сколько стоит прием?
— Всего сто пятьдесят баксов.
— Всего?!
— Но ты же продаешь машинку.
— Но ведь не для нее!
— Ну… Могу маму попросить перевести, если все так печально…
— Сдурела что ли? Не вздумай. Ладно. Ладно. Все равно сейчас съемки начнутся и заплатят. — Чарли вздохнул и потряс цепями. — Может расстегнешь?
— Ой, точно. Секундочку. — Татьяна слезла с колен, обошла стул и чмокнула супруга в затылок.
— И еще… Принцесса, ты… Это… Только не говори никому, че тут со мной вытворяла, ладно?
— Пфффф. Малыш, ты же знаешь, я нииикогдааа…
— Прикольно, Прикольно. — хмыкнула Мэри, сидя за партой и отправляя в рот маленький леденец в форме сердца. — Видишь, не зря я тебе помогала этот подвальчик обустроить.
Она говорила так, будто каждый день вытворяла что-то подобное. Возможно, так и было. Особенно если учитывать, как однажды эта эпатажная особа без стеснения рассказывала преподавателю о том, как здорово в свингер-клубе и тому не помешало бы посетить данное заведение, раз его так достала жена и он вечно заглядывается на задницы молодых студенток.
— Надеюсь, что не зря. — задумчиво произнесла Татьяна, сидя за соседней партой. — Если честно, я боялась, что ей не понравится совсем. Но мы так быстро… Короче, не важно. Кажется, я реально извращенка. Пока она слиняла на съемки в Мексику, я всю неделю думала о том, как отшлепаю ее по попке… Или его? Я немного запуталась.
— Ооо… Да в тебе все это время дремала жгучая домина. — розоволосая девушка игриво вскинула брови.
— Кто?
— Доминатрикс. Девушка-верхняя. В БДСМ.
— Ааа… Да, я помню, ты рассказала, когда мы закупались в секс-шопе, но… Блин, я и в свою сторону люблю пожестче. И она тоже любит меня прям… Господи, я озабоченная сука.
— Спорить не стану. — заметила Джа. — Думаю, ты все-таки свитч. Как и твоя, если говоришь, что ей вкатило.
Чмокнув леденцом, она посмотрела на озадаченное лицо подруги.
— Что?
— Че еще за свищ?
— Дура, бля. Не свищ. Свитч. Их, кстати, тру БДСМщики недолюбливают. Хотя, ты вообще такая по жизни. — одногруппница рассмеялась, чем навлекла на себя недовольный взгляд профессора, читающего лекцию по истории графического дизайна.
Но он ничего не сказал, а Таня нахмурилась.
— Ага. Сделаю вид, что все поняла.
— Бляяя… Темнота. Свитч — переключатель. Может и туда, и сюда. Вот как я. Би — могу и с мальчиками, и с девочками. Так и вы. Можете и сверху, и снизу. А если так подумать… То ты ведь тоже бишечка, получается? Раз Чарли хочет сменить пол…
Когда только Мэри узнала об этом, она тоже отреагировала совершенно спокойно. Ее вообще мало что могло удивить.
— Вот не надо. — Бурая тут же включила отрицание, несмотря на то, что сама об этом думала. — Она ничего не меняет. Говорю же, мы договорились, что походим к психологу. Может, так и оставим. Будем просто иногда играться и все. Я ведь правда не хочу, чтобы ей навредили. Ну и еще… Я ей не говорила, конечно, но психолог сказала…
Татьяна поделилась своими переживаниями по поводу того, что жена может просто бросить ее или все-таки начать изменять. Пока она шепотом высказывалась, Мэри внимательно слушала и в ее взгляде читалось некое недоумение.
— У меня как будто мозг очистился, понимаешь? Я даже пообещала ей не употреблять и я реально этого не делаю. Хотя, несколько дней подряд я хотела тебе написать, а потом вспоминала, что ты в Италии. Очень кстати, что ты была именно там, потому что если бы не это, я бы точно нарушила обещание. Ее не было, меня все бесило, я жестко депрессовала и строчила ей злые смс-ки, потом извинялась и… Я прочитала, что это может быть, типа, психологическая ломка от кокса. Я не очень верю, но… У меня же еще аритмию обнаружили. Короче, мне с этой хуйней реально надо завязать. Да и хуй с ней, с аритмией, но если Чарли меня бросит или начнет ходить налево… Бля, Мэри, серьезно… Я этого просто не переживу. Я, блять, повешусь. Мне и так всю неделю хотелось сдохнуть.
— Оооо… Бля, подруга, да не гони. Во-первых, если бы она хотела тебя бросить, то с твоими заебами уже давно бы это сделала. По поводу измен мы ее уже проверили. Во-вторых, дело нихуя не в коксе. — вот здесь Джа решила защитить то, на чем уже сама давненько сидела. — С ним нужно просто быть аккуратней и иметь силу воли. Все. Так что мозг у тебя «очистился» скорее от стресса. Ты не ожидала, что твоя терпеливая Чейзи может в конце концов тебя притормозить и сказать, что ты ее все-таки заебала. Плюс новость о ее самоидентификации, откровенные разговоры, ты вспомнила о вашем знакомстве, какой ты была… Тебя встряхнуло и это нормально. Переоценка ценностей, все дела. Ну, так бы мой психолог сказал. И вот видишь, зря ты отрицала их пользу. Правда, ваша тетка по твоим рассказам меня немного смущает.
— Вот Чарли она тоже чем-то не понравилась. Думаю, это все из-за фамилии. — Попозже сдвинула брови. — Зато она очень многое нам пояснила. Ну ладно. Она сегодня прилетела, сейчас едет на занятия, а потом мы едем на прием. Чувствую, будет ворчать… Ауди свою любимую продает, еще и продать за ту цену, за какую поставила, не может.
— Девушки мои распрекрасные, я конечно понимаю, что вам двоим закон не писан… — не сдержался преподаватель и, поглаживая козлиную бородку, подошел к студенткам. — Но вы как сдавать собираетесь, м? — строго спросил он, встав между их парт.
— Ооой, мистер Пэрис, простииите. — деланно произнесла девушка с розовыми волосами и вызывающе облизнула леденец. — Но вы ведь сможете если что, помочь, правда? Вы ведь такой умный…
— Так… — начал было свою нотацию неподдающийся на подобного рода уловки профессор.
— Мэри, давай… Не надо. — вдруг попросила свою подругу брюнетка, перебив его. — Извините. Мы просто давно не виделись.
Мужчина даже приспустил очки, удивляясь такому поведению одной из самых распущенных студенток. Да и сама Мэри вскинула брови, изогнув уголки губ вниз.
— Ладно. — пожала она плечами. — Да, извините. Мы уже закончили и готовы записывать.
— Да ну? Прям извинилась? Перед профессором? Не верю. — усмехнулась Ратлифф, когда после всех занятий они встретились в холле академии.
Она приобнимала супругу за талию, в то время как та буквально прилипла к ней, а Джа рассказала о необычном явлении.
— Агась. И я такая «Бляяя. Ну уж если Таня извинилась, то не буду выебываться, ладно». — она жеманно передразнила свои же мысли и осматривала себя в зеркальце. — Знаете че? Хочу черно-белые волосы и губу проколоть.
Все трое стояли у окна. За ним виднелось, как к учебному заведению подходит все больше людей и чего-то ждут возле входа.
— О, походу опять экскурсия у школьников. — Чарли кивнула на эту толпу. — Че, мы все-таки едем, да? К этой мисс Сперме? — уточнила она у жены.
— Дааа. Давай поедем. — покивала Попозже и чмокнула ее в щеку. — У тебя же есть, чем заплатить?
— Вам занять, голубки? — усмехнулась Мэри, оттягивая нижнюю губу. — Хм… Посередине или с двух сторон?
— Не, спасибо, не надо. Мне перевели гонорар. И почему-то намного больше, чем прописано в договоре. Надо будет у дяди спросить, может лажанули с начислением. — американка нахмурилась, заметив компанию проходящих мимо студенток и их пристальные взгляды, что даже выглядело немного жутковато. — А у меня че-то с ебалом? — уточнила она у своих спутниц.
— Да. Самое-самое миленькое ебало. — сказала Таня и в этот раз чмокнула жену в губы.
— Нормальное ебало. — пожала плечами Джа. — Загорело немного. Че, печет там в Мексике?
— Ну, знаешь… Да хули они все пялятся? — Ратлифф забрала у нее зеркало и на всякий случай посмотрелась в него.
— Эй! Я тут примеряю в мыслях вообще-то!
— И правда, нормальное ебало.
— Нихуя ж себе… — брюнетка оторвала голову от плеча супруги, к которому прижималась и уставилась в окно. — Это с хуя ли?
Мэри и Чарли тоже посмотрели через стекло, после чего у последней брови поползли на лоб. Ее частенько могли узнать на улице, просили автограф или сфотографироваться, писали в соцсети, даже пару раз брали интервью средней популярности журналы, но это… У академии уже собралось человек сто тинейджеров, а в руках у нескольких виднелись плакаты с фотографиями. С ее фотографиями. А точнее, с ее персонажем из сериала. У кого-то вообще был огромный лист ватмана с надписью:
Charlotte Ratliff
❤❤❤Pyro❤❤❤
— Проклятье… Хах. Пиздец. Вчера показали первую серию второго сезона, да?
— Ооо! — вспомнила брюнетка. — Да, да, да! В прайм-тайм прям. Я хотела же сказать, что смотрела. Там почти вся серия про тебя, начали показывать твою историю и все такое. Ну, то есть, не твою, а Пироманьяка. Ну, ты поняла. Короче, круто было, особенно когда ты…
— Охуеееть, там даже взрослые есть, смотри. — Мэри кивнула на нескольких женщин и мужчин. — Или это чьи-то родители? Я, кстати, тоже смотрела. Ваш сериал вообще перестает быть детским. Я бы даже не рекомендовала всей этой мелкотне его смотреть.
К их компании вдруг подошли несколько старшекурсниц, довольно симпатичных и очевидно собирающихся общаться только с Ратлифф, так как на рядом стоящих девушек даже не смотрели.
— Поздравляю. — одна из них очаровательно улыбнулась. — Столько экранного времени и так клево сыграла. Особенно тот момент, где тебе нужно было стоять, смотреть как убивают твоих друзей, а потом… Я будто сама это все прочувствовала. — она даже выставила руку перед собой, словно все это сейчас видит. — У тебя текут слезы. Ты не двигаешься. Закрываешь глаза и… Все. Тебе срывает башню, ты открываешь их и поджигаешь там всех к чертовой матери. Это было невероятно эпично.
— Можно с тобой сфотографироваться? — пропищала одна из девушек за ее спиной.
— И мне. — там же уже стоял неизвестный студент.
— Да, конечно. Мне… Эм… Очень прия…
— Нет, нельзя! — Таня схватила свою супругу под руку. — Мы опаздываем, не до вас. Мэричка, до завтра.
Она потащила растерянную американку прочь от восхищенных ее работой фанатов. Пришлось идти к черному выходу, чтобы не попасться в руки той толпы и успеть на прием к психотерапевту.
— Бля, Таня, прикольно же. Они… У меня получилось! — у Ратлифф заблестели глаза и она оборачивалась, выглядывая людей в окна. — Из-за новых серий я даже забыла, что та вчера вышла. Я больше всего за нее переживала. Думала, будет понятно, дерьмо я актер или нет, а тут… Черт, да они же все ко мне приперлись! Хэээй! — она счастливо помахала тем, кто заметил ее в окнах и тоже начал размахивать руками с громкими визгами.
Но ее радостную физиономию от окон оттянула Татьяна.
— А меня это пугает. Давай поскорее уедем.
Всю дорогу Ратлифф не могла поверить в то, что только что видела. Слишком много сомнений присутствовало в том, чем она занимается, но вдруг… В одно мгновение и такая отдача. Татьяна поражалась не меньше. Они обе не были готовы к чему-то подобному и сконцентрироваться на сеансе с психологом получилось с трудом. Собраться все-таки пришлось. Мисс Симен сама заметила, что молодая пара очень взбудоражена.
— Ооо… Я вас поздравляю, Чарли. — с улыбкой сказала женщина, когда они поделились причиной своего состояния на ее прямой вопрос. — Я, к сожалению, или к счастью, ооочень далека от всех этих сериалов, тем более подростковых. У меня самой есть дети. Школьники. Но я стараюсь, чтоб они меньше свободного времени уделяли различным шоу. Знаете, сейчас так много показывают того, что может разрушить неокрепшую психику или того хуже, моральные ценности. Безусловно, они у всех разные. Но в каждой семье определенно должны быть свои устои.
Супруги переглянулись, услышав такую речь и растерянно покивали.
— Почему мне кажется, что вы намекаете на нас? — уточнила американка.
— Именно! — бодро сообщила психолог. — Но вы не переживайте. Я не имею ввиду, что ваши ценности аморальны. Я о них почти ничего не знаю, как и в целом о вашей юной семье. И раз уж вы вернулись, то, как я полагаю, все же пришли к решению, жить в мире и гармонии? Может быть, какие-то результаты были после первого сеанса?
— Ну… Меня не было дома целую неделю. — призналась Чарли и замолчала, подозревая, что жена ее как обычно перебьет, но такого не произошло.
Татьяна сидела молча, держала ее за руку и давала высказаться.
— Думаю, все-таки результат есть, да? — мисс Симен с улыбкой оглядела посетителей. — Поверьте, все, кто так резко уходит, как вы в прошлый раз, всегда возвращаются. Я помню о вашей проблеме. Я не обращаюсь сейчас к кому-то из вас. Я обращаюсь к вам, как к целому. К ячейке общества. К семье. А раз вы одно целое, то и проблемы у вас общие, верно? — говорила она вполголоса.
Ее тембр звучал успокаивающе, монотонно и даже немного гипнотизирующе.
— Поэтому, чтобы помочь вам, мне нужно понять, кто вы. Что вы за семья? Как вы видите друг друга? Для чего вы здесь на самом деле? Мы будем подбираться не спеша и погружаться в самые недры вашего подсознания. Вы не против?
Таня отрицательно покачала головой, а Чарли озадаченно почесала затылок.
— Ну давайте, че. Раз уж пришли.
Она зевнула. Заметив это, женщина едва поджала губы, но недовольство со своего лица стерла в одно мгновение и улыбнулась.
— Замечательно. Давайте, вы немного отвлечетесь от всех сегодняшних событий. От всех ваших мыслей об учебе, работе, проблемах. — продолжила она все тем же спокойным тоном. — Все в этом мире имеет цикличность и противовес. Мы меняемся местами как фигурки на шахматной доске. Вчера мы занимали одну нишу, завтра занимаем другую. Я попрошу вас вернуться в прошлое. В предыдущий раз вы рассказали о вашем знакомстве, но что происходило дальше? Кем вы оказались друг для друга? Чем вы друг за друга зацепились, драгоценные мои?
— Хех. Я сначала не поняла, но оказалось, первое время она очень долго мной просто пользовалась… — начала говорить Чарли.
— Она была такая заботливая и, кажется, очень быстро влюбилась в меня, но я этого сразу не увидела… — в голос с ней начала Татьяна и обе резко замолчали, услышав друг друга.
— Что такое? — мисс Симен с неким азартом наблюдала за ними — Снова проблема с тем, кто начинает?
Пара в это время синхронно отвела взгляды, немного зажавшись. И снова в голос:
— Принцесса, извини меня…
— Это не совсем так, я боялась…
— А теперь прошу вас, давайте по очереди.
— Это он? Огооо… — семнадцатилетняя студентка горящими глазами оглядела огромную озелененную территорию.
Красный кабриолет остановился у обочины идеально асфальтированной дороги. По сторонам располагались двух- и трехэтажные здания из серого камня, напоминающие своей красотой средневековые сооружения. Одно из них напоминало самый настоящий замок, на углу соединенный башней с четырьмя вышками и огромной аркой. Точь-в-точь как в крепости.
— Реально? Это и есть Брин-Мор? — высунувшись из кабриолета как сурикат из норки и, оглядев все эти красоты, Татьяна еще немного повертела головой, а потом плюхнулась обратно на сиденье.
Наивный взгляд ожидал ответа от коротко стриженной девушки, что-то сосредоточенно печатающей в телефоне и которую сама Таня видела всего лишь второй раз в своей жизни.
— А? — Чарли отвлеклась от смартфона и убрала его в карман. — Дааа, это… Эм… Извини, что ты спросила?
— Она спросила: «Это и есть тот самый Брин-Мор?». — повторила за подругу Юлия, уже не зная как изогнуться на заднем сиденье и позируя перед Яной для удачного фото.
— Аааа. Да, да! Вот это главный корпус, где башни, вон там библиотека, вроде как, а это общага. — коренная жительница махнула в сторону соседнего здания.
Гид из нее сегодня получался никудышный. Вчера она сама позвала одну из этих девушек провести время вместе, но настроение было ни к черту. По химии за самостоятельную сегодня влепили самый низкий балл, а очередная наивная девчонка из десятого класса решила, что между ними какие-то «серьезные отношения» и бесконечно терроризировала мозг с помощью смс. Не стоило говорить ей правду. Теперь с ее стороны сыпались угрозы доложить тренеру о том, что его подопечная покуривает травку. Все бы ничего, но еще и дома царил один сплошной хаос. Ведь мать вернулась со съемок на целую неделю, а это значило, что их скандалы с отцом будут продолжаться все семь дней. Сначала вопли, потом стоны примирительного секса — все это слушать было невыносимо. Именно поэтому подросток предпочитала в эти периоды забываться в обществе кого угодно и где угодно. Лишь бы не находиться там.
— Блииин. Так круто, что ты нас сюда привезла. — темноволосая иностранка еще раз осмотрела окрестности. — А разве сюда можно кому угодно?
— Не думаю. — Ратлифф пожала плечами, задумчиво глядя через лобовое стекло. — Но мне да. Езжу сюда к маминой подруге, а она здесь преподает и дополнительно занимается со мной литературой.
— Тебе нужен репетитор по лит-ре? — удивилась Еременко.
— У меня просто с классикой проблемы. — оправдалась Чарли и, отвлекшись от насущных проблем в голове, заметила на себе изучающий взгляд Тани. — Что?
— Ничего. — та тут же отвела его и в который раз повертела головой. — А мы можем тут погулять? Вон там красиво. — она указала пальцем в сторону сада, где виднелся небольшой пруд.
«Ее точно в детстве не тыркали тем, что показывать пальцем — признак дурных манер.» — по-доброму усмехнулась американка, наблюдая за таким простецким поведением.
— Да, пойдемте. — она первая выпрыгнула из кабриолета, решив не грузить себя лишними мыслями и отвлечься на новых знакомых.
Вскоре все четверо шагали по облагороженной территории колледжа. Мимо проходили студентки в форме, с обязательным присутствием белых и желтых цветов. На голубом небе ни единого облачка и даже легкий ветерок сегодня отдавал теплотой.
Яна с Чарли неожиданно разговорились на тему того, стоит ли до сих пор делить учебные заведения по половому признаку, а Юля и Таня на пару метров их обгоняли. Последняя слушала о желании подруги потусоваться на какой-нибудь университетской вечеринке. Впрочем, как обычно. Но при этом она постоянно оглядывалась на свою новую знакомую. Та же не стесняясь объясняла своей собеседнице, что такие места, как чисто женские или мужские колледжи, только сильнее подстегивают студентов нарушать правила.
— Поверь, это еще больше интригует любого парня узнать, что же здесь такого за закрытыми дверьми? Тем более в общаге. Поэтому я… Они, вечно забираются и подглядывают за девчонками. А тем самим весело, что к ним вот так вот лазят. Это ж прикольно, запретно, нервы щекочет. Вдруг коменда спалит? Сначала они такие, как будто бы стесняются, визжат, а потом сами же помогают залезть в окошко.
— Ладно, может это иногда и имеет место быть. — согласилась отстаивающая противоположную точку зрения Еременко. — Но если это не какой-нибудь прыщавый ботан, желающий… В общем, ты понимаешь.
— Ботаны остаются за стенами с биноклями или дома. И, кстати, вот еще одно подтверждение в мою копилку.
— Что? Какое?
— Девочки в большинстве своем любят плохишей и ты сама это сейчас подтвердила. — Чарли сверкнула обаятельной и белоснежной улыбкой. — Хорошие ребята вообще никому не сдались.
Блондинку это будто немного смутило и она посмеялась, прикрыв рот рукой.
— Ой, ну не правда. Ботаники и хорошие — это разное.
— Короооче… — болтала в это время Полякова на русском языке. — Они стопудняк здесь устраивают какие-нибудь секретные и трешовые вечеринки, где море бухла. Если ты сюда поступишь… Да куда ты пялишься? Шею свернешь щас. — она тоже обернулась. — Ааа… Понятно. Лесбиянки хуевы. Мне кто-нибудь объяснит, что я вообще с вами делаю?
— Иди в задницу. — Татьяна сразу же перестала оборачиваться. — Она просто немного необычная.
— Просто пацанка. Но ты присмотрись, присмотрись. Все правильно. Она походу богатенькая, а это охуительный шанс. А глааавное, открытые двери на любые тусовки. Если она по ним ходит…
— Да какая, блин, разница богатая или нет? По-моему она просто милая. И добрая, раз безвозмездно катает нас и даже сюда привезла. Вот в России такого почти не встретишь. — не сдержавшись, Попозже все-таки покосилась назад, но тут же отвела взгляд. — И мне не надо ни к кому присматриваться. У меня вообще-то девушка есть.
— Ебааать как все серьеееезно у вас. — саркастично протянула Юлия. — Ну все, твои мандавошки навеки принадлежат только ей.
— Единственная мандавошка, которую я знаю, идет рядом со мной. — притворно улыбаясь покривлялась Бурая.
На это подруга посмеялась, оценив шутку, но подметила:
— Слышишь как распизделись? Янка там вообще растекается походу.
— Вообще-то это некрасиво. — шепотом выдала Таня. — Учитывая, что это я их познакомила.
Еременко в это время рассказывала о том, как долго мечтала учиться в США и готовилась к этому. Но когда ее зачислили в языковую школу, то никак не могла поверить и еще недели три каждый день перечитывала письмо.
Слушателем Ратлифф оказалась не таким плохим, как могло показаться в самом начале и кивала, изредка задавая вопросы по теме. Правда, и не слишком хорошим. Ее взгляд в основном был направлен на ягодицы идущих впереди спутниц. Пятую точку девушки в кепке и с белой челкой — так она запомнила Юлю, облепляли очень узкие джинсы. Таня же сегодня расхаживала в бежевой юбке-плиссе выше колен. Легкая складчатая ткань свободно колыхалась по воздуху, а когда ее задело дуновение ветра…
«Ну давай, ветерок, будь другом.» — усмехнулась про себя американка, заглядевшись на это зрелище. — «Еще немножко… Хех. Ну да, нормальный все-таки бампер, но трусишки… В горошек? Серьезно? Целка что ли?» — подумала она, когда юбка на долю секунды задралась и обладательница быстро ее придержала.
— Ян, сфоткай меня на фоне всей этой хуйни! Красиво будет! — окликнула Юля светловолосую подругу, завидев пустующий газон, где открывался красивый вид на колледж и понеслась подбирать ракурс.
Татьяна в этот момент отвлеклась, желая в сообщении Екатерине добрых снов и накликала несколько целующих смайликов. Пока две однокурсницы приступили к фотосессии, Ратлифф поравнялась с ней. Обе неспешно направились к пруду. Брюнетка убрала смартфон в небольшой рюкзак и понятия не имела, с чего начать диалог. Ей хотелось, но теперь она стеснялась своего ломанного английского, услышав как недавно ее одногруппница общалась на чужом языке совершенно свободно.
— Так значит, в следующем году ты будешь учиться здесь? — Чарли сама взяла инициативу в свои руки.
— Эм… Ну да. — Попозже улыбнулась так скромно, будто заранее извинялась за свое произношение. — Но я не хочу в это верить.
— Почему? Странно. Сюда многие мечтают попасть.
— Ой. То есть, не могу. Я не могу в это поверить. — Таня прикрыла лицо рукой и покраснела. — Я-тормоз. Думаю, меня… Эээ… Не примут с моим плохим языком.
— Общайся больше. Это должно помочь. Он у нас не сложной, а вот когда вы начинаете на своем говорить… Жесть. Кряхтите, шипите. Я не понимаю как вообще такие звуки можно воспроизвести. — говорила Ратлифф, спрятав руки в карманы штанов и не сразу заметила полную растерянность на лице собеседницы. — Эм… Ты не понимаешь меня, да?
— Очень плохо. — призналась иностранка. — Ты… Эм… Быстро говоришь.
— Я. Говорю. Что. Ваш. Язык. Намного. Сложнее. Чем наш. Понимаешь?
— Ооо… Да, да. Так понимаю. — покивала брюнетка. — Ты думаешь, что я… Глупая, да?
«Немного.» — проскользнуло у Чарли в мыслях.
— Пфф… Нееет. Я думаю, что ты милая.
Такой банальный комплимент как всегда сработал и спутница попыталась спрятать застенчивую улыбку. Но вдруг резко споткнулась. Не помогло даже то, что она смотрела под ноги. Американка успела легко подхватить ее и не дать шлепнуться лицом прямо в землю. Поймала она ее за талию, буквально поставив обратно на ноги.
— Ты в порядке?
— А? Я… Да, да. Просто… У меня все руки сегодня падают и я… — попыталась оправдаться русская девушка.
Она чувствовала себя ужасно неловко, начала заламывать пальцы и даже не заметила, что пропустила предлог.
«Бедняга. Че ее так колбасит-то?» — снисходительно подумала про себя Ратлифф и решила подбодрить неуверенную в себе иностранку.
— Не переживай. Сегодня. Я. На физической культуре. — начала она рассказывать, помогая жестами. — Забыла развязать шнурки. На кроссовках. А они были связаны между собой. И я навернулась прямо при всех, посреди раздевалки. Естественно, все поржали.
Эта короткая история чужого провала и правда немного помогла. Таня посмеялась, прикрывшись ладошкой. Наконец-то она все поняла, а так как немного расслабилась, то поделилась:
— У меня постоянно случается что-то похожее. Поэтому гулять со мной опасно. Все время нужно… Эм… Все время нужно проверять, не «бам» ли я где-то сзади.
— «Не бам»? — Чарли рассмеялась. — Я обязательно запомню и буду проверять.
Со стороны пруда вновь подул ветерок и в это время Татьяна уловила отчетливый аромат парфюма. Мужского. Половина тех представителей противоположного пола, кого она встречала на своем жизненном пути, обычно пользовалась довольно резкими запахами. Вторая же половина так вообще не удосуживалась воспользоваться хоть какими-то, но этот… Этот запах показался ненавязчиво приятным и очень притягательным. Пробуждающим непроизвольное желание побыть слабой девочкой рядом с тем человеком, от кого он исходит. Она даже подумала о том, чтобы сделать комплимент по этому поводу. Но не смогла. Ни слов подобрать правильных, ни осмелиться, посчитав это глупым.
— О! Здесь утки живут? — по-детски поразилась брюнетка.
Обе почти подошли к пруду, когда она это заметила.
— Ты никогда не видела уток? — Чарли удивилась не меньше. — Они у вас не живут?
— Почему? Живут. Просто это… Эм… Круто!
— Ну, если круто, то пойдем.
К пруду вел небольшой склон с сырой от воды травой. Ратлифф подала руку новой знакомой и помогла спуститься без последствий, после чего отпустила ее.
— Ой, крякают. — восхитилась Таня на родном языке и по-английски добавила. — А у тебя есть чем их скушать?
Американка в недоумении посмотрела на нее и приподняла одну бровь.
— Ты такая голодная? Я не думаю, что они здесь для этого.
— Эээ… Блин. Я имею ввиду покормить. Покормить. Я слова перепутала.
— Ааа. — усмехнулась Чарли и покачала головой, осматриваясь вокруг. — Не, мне нечем.
«Кажется, это наша последняя встреча. Она больше не захочет общаться с такой дурой, как я.» — отругала себя Татьяна, нервно покусывая губы и посматривая на коренную жительницу, пока та загляделась куда-то в даль.
Брюнетка тоже устремила туда свой взор. Обе пялились на большую яблоню посреди поляны, после чего переглянулись. Американка кивнула в ту сторону и пошла прочь. Попозже сообразила не сразу, но зато когда до нее дошло, то быстро побежала следом, а когда оказалась у дерева, та уже полезла на него.
— Нас не выгонят? — Таня посмотрела по сторонам, но ее как и всегда притягивало нарушать запреты.
— Не знаю. — откликнулась Чарли. — Ну че, им пару яблочек жалко что ли? Лови.
Она уже забралась к плодородным веткам и сбросила вниз один фрукт, который шлепнулся на траву.
— Я же говорю, лови!
— Ой. Я не поняла. — Бурая подбежала и подобрала яблоко, а потом протянула руки вверх, готовясь поймать следующее.
И она поймала. Своей головой. Оно с треском прилетело ей прямо на темечко.
— Ааай!
«Бля. Еще не хватало убить яблоком иностранную студентку и стать врагом русского народа.» — испугалась Ратлифф и, взяв в зубы еще одно яблоко, поспешила спуститься.
— Все нормально?
— Больно. — прохныкала Татьяна, схватившись за макушку.
— Дай посмотрю. — Чарли убрала ее руку и проверила, не вскочила ли шишка, а когда убедилась, что нет, то серьезно нахмурилась и посмотрела на почти что плачущую девушку. — Ну давай.
Та сразу же перестала морщиться, заметив на себе такой взгляд.
— Что? — испугалась она.
— Давай, говори быстрее. Пришла идея как у Ньютона или нет?
Бурая захлопала глазками, совсем не понимая, о чем речь, а Ратлифф это рассмешило.
— Вот видишь, значит не сильно больно, раз отвлеклась. Извини, пожалуйста.
— Вы зачем яблоню обрываете, а?! И что тут мальчишка делает?! — послышался грозный голос мужчины в синем комбинезоне, быстро идущего к ним и размахивающего метлой. — Вы вообще знаете, что она посажена основательницей?! Щас я вам…
Пока гремели угрозы отвести их аж в ректорат, хулиганки переглянулись. Решив не дожидаться проблем, они синхронно дали деру, но старичок оказался шустрый и побежал следом. Началась самая настоящая погоня, за чем с интересом наблюдали проходящие мимо студентки.
— Чарли? — удивилась одна из них, когда девушки обогнули ее и чуть не сбили с ног. — Какого…
— Эй, да мы всего-то три яблока сорвали, ну вы че?! — крикнула сторожу американка, убегая без особой спешки, но когда оглянулась, то ее глаза увеличились. — Твоююю мааать… Моя рогатка! Давай быстрее!
Она схватила Таню под руку, так как та немного отставала.
— Я тебя помню, мерзавец! Это ты, мелкий монстр, мне окна в сторожке разбивал этой штукой, да?! Ну ничегооо! Теперь-то мне разрешили отстреливать влезающих на эту территорию мальчишек!
— Мистер, да я не мальчишка! Отвалите от нас!
— А че происхо… — начала было Юля, увидев бегущих навстречу правонарушительниц. — Оооо!
И она, и Яна, заметили прицелившегося в их компанию сторожа, поэтому тоже рванули со всех ног в сторону машины. Все четверо сходу запрыгнули в салон, оставив позади мажущего мимо стрелка и через секунду мотор взревел, а Ратлифф надавила на газ.
— Если там закрыт шлагбаум, нам жопа! — сообщила она, выворачивая руль и объезжая мужчину со злобной гримасой, а потом прямо между ней и Татьяной пролетел резиновый шарик, попавший в лобовое стекло. — Вот старый мудила! Совсем больной!
Повезло, что шлагбаум оказался открыт. Автомобиль на большой скорости пролетел мимо пропускного пункта, с заносом выехал на дорогу и разогнался еще быстрее. Девушка на переднем пассажирском сидении ошалело пялилась вперед, блондинка сзади тоже остолбенела, а вот Юля завизжала как сумасшедшая.
— Ююююхуууу! Ееее! Пошел нахуй, старый говноед! — заорала она, показав средний палец в сторону колледжа.
Бурая в это время ощущала бешеный прилив эмоций, а когда отошла от ступора, то тоже громко рассмеялась. Посмотрев на Чарли, поглядывающую во все зеркала, она почувствовала себя настолько комфортно, насколько это вообще возможно при условии сегодняшних неловкостей.
— Я вернусь к вам потом! — на русском прокричала Таня удаляющемуся из виду университету и помахала рукой, другой крепко держась за дверь. — А дворник — пиии-дооо-раааас!
— Я не понимаю, че ты орешь, но тебя впирает, да?! — с усмешкой спросила американка.
— Мне страшно, но это круто! — откликнулась Попозже, тоже не совсем понимая, что у нее спросили.
— Щас будет еще круче! Пристегнитесь!
Стрелка на спидометре стремительно двинулась с места. Они проскочили на красный свет и дыхание Татьяны перехватило. Ее наполняло бешеное возбуждение. Впервые за все время она почувствовала, что счастлива находиться в этой стране. Захотелось вытворять какие-то безумства, оставить все ужимки и выплескивать всю свою неуемную энергию.
— Америка, я люблю тебя!!! — завопила она и залилась смехом, тут же отплевываясь и убирая с лица прилипнувшие к нему волосы.
— Это, блять, охуенно!!! — с визгом вторила ей Полякова под смех светловолосой подруги, но вдруг схватилась за голову и заорала еще громче. — Кепка! Кепка, блять! Кепка улетела!!!
— Наконец-то! Хоть какое-то веселье! — Юля последняя хлопнула дверью в комнату и с разбегу плюхнулась на одноместную кровать, но потом вновь подскочила. — Я, блять, давно так не гоняла. Еще с Воронежа. Пиздееец… Только, блять, кепку жалко.
Три взъерошенные одногруппницы прибыли в общежитие в таком виде, словно их не слабо помотало на всех скоростных аттракционах парка развлечений.
— А я вообще так не ездила никогда. — призналась Еременко и посмотрелась в зеркало. — Уууу…
— Девки, я в душ сразу. — Таня сходу вытащила из шкафа полотенце, свежую одежду и очень быстро покинула комнату.
Пульс до сих пор зашкаливал, ведь на огромной скорости они доехали до самого кампуса. Заперевшись в одной из трех душевых на этаже, она разделась и настроила воду. От несползающей сегодня улыбки болели щеки, внутри от адреналина всё трепетало и подействовать немного успокаивающе смогли теплые струи из навесной лейки.
«Надо Катьке рассказать, что я видела сам Брин-Мор. Бля… Надо было пофотать его. Ну ладно, похуй. У Юльки фотки вроде должны быть, так что скину потом. Но с этими яблоками, блять… Я думала, этот мужик попадет кому-нибудь из нас по башке или по заднице. Вот это был бы пиздос. Интересно, а что бы было, если бы нас поймали? Вдруг меня внесли бы в какой-нибудь черный список? Но если Чарли решила втопить оттуда, то, наверное, не просто так. По-моему она уже успела чем-то насолить этому дворнику, если я правильно поняла. Уууух… Все, спокойно. Это было мощно. И страшно, и круто, и вообще. Расскажу котичке и она… Мда. И она вставит мне пиздюлей. До сих пор помню, как пиздела когда мы сбежали из кафе не заплатив. Еще на Вику наехала.» — Бурая невесело усмехнулась, проводя руками по обнаженному телу.
Острые ощущения повлекли за собой недвусмысленные желания. От прикосновения к груди по телу разлилось приятное чувство и она закрыла глаза. Блуждая ладонями по мокрой коже, брюнетка задевала соски, поглаживала себя, а в итоге прислонилась спиной к стенке и в мыслях представила свою любимую девушку. Вспомнила, как та ласкала ее и позволила своим рукам больше вольности, но потом…
Воображение само стало рисовать немного другие картины. Другого человека. Его наглые приставания. А точнее ее. Вместо Екатерины возникла Чарли. Вместо прошлого, сегодняшний день. И вместо того, чтобы пойти к дереву, американка бы повела ее в глубь небольшого леса, расположенного на той же территории. Потом представилось, как она начала бы непристойно домогаться. Хватать за грудь, прижимать сильными руками к себе, насильно задирать юбку. Сначала бы Татьяна сопротивлялась, но эта малознакомая девушка как-нибудь пригрозила бы ей и пришлось бы отдаться. Вдыхать хорошо запомнившийся аромат парфюма, сгорать от стыда и позволить ей трогать себя прямо там, у одного из деревьев, еще и в страхе того, что их кто-нибудь застукает.
Погружаясь в невольные фантазии, Таня уже гладила себя между ног. Поочередно лаская свою грудь, она совсем забывалась и уже не могла себя остановить.
Если смысл говорить, как грязно она почувствовала себя после бурного финала? Будто она удовлетворила себя при мыслях о каких-то неприемлемых извращениях. Конечно, иногда она представляла себе постыдные вещи, которые никогда бы не воплотила в жизнь, но измену еще никогда. Тем более в таком искаженно-насильственном виде. Главное теперь было отогнать это от себя, словно ничего и не было. Она ведь скучает по своей девушке. Любит ее. Ждет. А все остальное… Это ведь всего лишь фантазии, правда?
Зато у местной жительницы иностранная гостья вызвала сегодня иное впечатление. То, что зажгло в той настоящую бурю эмоций, для нее было вполне обыденным, а сама Татьяна показалась слишком уж наивной и глупенькой. Такие уже успели поднадоесть. От них чаще огребаешь проблем, потому что в последствии они становятся теми еще липучками, а напрягаться для их завоевания особо-то и не надо.
К тому же присутствовала стойкая уверенность, что она либо по девушкам, либо бисексуальна. Куда забавней было притягивать к себе утверждающих о своей полной гетеросексуальности. Или же девушек постарше. Говоря простым языком, в старшей школе Ратлифф успела «зажраться» и единственной экзотикой в новой знакомой для нее являлась разве что другая национальность.
Этим вечером она приехала к Саманте. Лучшим вариантом показалось переночевать у нее, дабы лишний раз не появляться дома и не отхватить за плохую оценку, о которой отец уже точно в курсе. На это намекнула заблокированная карточка, при попытке недавно оплатить покупку в магазине.
Здесь же находился Рик - их друг, одноклассник и капитан мужской команды по баскетболу. Также он приходился афроамериканке сводным кузеном. Наверное, поэтому они и общались, ведь в основном парни из школы воспринимали этих двоих как конкуренток. Однако, благодаря социальному статусу Чарли, высказывали они все гадости исключительно за спиной.
Компании молодых людей славились не меньшим рассадником сплетен, чем женские коллективы, поэтому по учебному заведению уже давно ходил слух, якобы какого-то юношу отчислили всего лишь из-за того, что он назвал этого «золотого» ребенка «лесбухой». Тогда ругательство спровоцировало драку, ведь Ратлифф терпеть не могла, когда к ней применяют подобное слово. Чаще всего только оно и могло служить щелчком для потери контроля. Только вот на самом деле все было немного иначе. Парня отчислили чуть позже за отвратительную успеваемость, но, как обычно, мало кого интересовала правда. В связи с этим репутация старшеклассницы и отличалась крайними противоречиями.
— Ну? Покатала сегодня телочек из России? — спросила Сэм, бросив друзьям по банке пива, пока они ожидали начала баскетбольного матча по спортивному каналу и плюхнулась рядом с Риком на диван.
Чарли сидела на полу, прислонившись спиной к сидушкам и писала матери смс со лживым текстом.
Mommy
Oct 06, 2011 11:55 pm.
Sam and I have homework together. I'll sleep at her place. Not lose. :*
(У нас с Сэм совместная домашка. Буду ночевать у нее. Не теряй. :*)
— Хэй, хоббит, але! Игноришь, потому что кто-то из них уже дуплишко свое отправил?
— Сэм, может лучше ты в дуплишко пойдешь, не? — грубо отозвалась Ратлифф.
— Подставляй, схожу. — манерно проговорила темнокожая девушка и потрепала ее волосы.
— Фу, бля. Иди нахуй. — одноклассница моментально откинула ее руку.
Рик гоготнул и отпил пиво, переводя взгляд с одной девушки на другую.
— А че? Вы же обе, ну… И между вами реально ниче никогда не было?
— Вы че, до блевоты меня довести решили? — Чарли недовольно посмотрела на него, убрав телефон. — Конечно нет. Долбоеб, да? — фыркнула она, взглянув на подругу.
— Ну… Ну да. Ты че, дурак что ли? — немного заторможенно подтвердила Саманта.
— А че такого? Вы же обе девушки, ну и… Почему нет?
— Да потому что посмотри на нее. — Ратлифф указала на одноклассницу. — Я бы с ней чувствовала себя как с мужиком. Как и она со мной. Ты вот меня с мужиком можешь представить? Как геи, блять. Буэ. — ее аж передернуло.
— А ты хуево относишься к геям? — возмутилась Сэм. — Не думаю, что нам их можно осуждать.
— Ну… Да, да. Это да. Я и не осуждаю ни в коем случае. Это просто мне бы с мужиком было мерзко и поэтому пришло такое сравнение. А ты для меня ну… Вот именно как друг. Нет, даже как брат. Это разве обидно?
— Да нет… — афроамериканка отвела взгляд и выпила из банки. — Реально, Рик, хуйню спрашиваешь. Будет кто-нибудь чипсы?
Она встала и быстро пошла на кухню, даже не дождавшись ответа.
— Пиздец. Я и Сэм. Придумал. — фыркнула Чарли и искренне поражаясь, уставилась в телевизор, открывая свой алкоголь.
— Подумаешь, спросил… — парень пожал плечами. — Так, а че за телочки из России?
— Те, с которыми она здоровалась после уроков у магаза и спрашивала, все ли в силе! — отозвалась Сэм, а когда вернулась, то добавила: — Вот блондиночка охуенная, кстати. Может познакомишь? Или на нее у тебя глаз наметан?
— Ни на кого. Блонди не мое, хотя по общению норм. Та, с которой я первой познакомилась, внешне заебись, но… Такааая… Она смешная и… Как ребенок, что ли. Скучно. Таких дохуя. А их подруга третья… Настолько громкая, что пиздец. — школьница поморщилась. — С ней бы я вообще с удовольствием никогда больше не виделась. Да и думаю, с остальными тоже не хочется.
— А которая скучная, это кто?
— Самая сисястая.
— Ооо… Ну, бля, а то ты скучных никогда не трахала. — усмехнулся Рик. — Плюс один. Самолюбие потешить. Тем более говоришь, сиськи заебись.
— Да ну. Мне ее даже жалко, что ли. Еще мне показалось, что она девственница. И че потом? Слушать ее нытье, что она мне доверилась, а я — дерьмо?
— Ты и есть дерьмо. — подметила Саманта.
— Окей. Но слушать-то мне об этом в очередной раз не охота. А даже если она не настолько дура, чтобы сразу дать, так это же еще уламывать надо, ухаааживать… И для чего? У вас че, целок не было никогда? Это не секс, а лажа какая-то. Надо же нежно, аккуратно и они еще стеснительные до усрачки. Это нормально, но мне-то в чем прикол? Вот с Хол было круто в этом плане. Че она только не вытворяла… Огонь, а не девушка.
— Да она старая. — скуксился молодой человек. — Ей четверть века!
— Ну и че? Твоей мамаше почти сорок, а ты знаешь как она в постели тащится? — Чарли замолчала, ожидая заторможенной реакции.
Наконец-то Рик сообразил.
— Слышь, бля! На свою мамашу смотри!
— Моя мама охуенная, я знаю, отъебись. — Ратлифф показала средний палец, сидя к другу спиной. — Короче, мне хочется такую… Ну да, реально, вот прям как маман по характеру. Чтобы и пиздюлей могла вломить, если меня заносит, но и чтобы в остальное время прям девочка слабенькая была. И пиздюля не такие жесткие. А то в отца один раз ножницы полетели. Хоть и заслуженно. Знаю, что дохуя хочу, но это и к лучшему. Значит не найду, а ответственность и я — это две слишком разные вещи.
Одноклассники на диване переглянулись, офонарев от таких запросов и молодой человек покрутил пальцем у виска.
— Значит, теряешь форму. — заявил он с усмешкой. — Вот отвечаю, просто боишься, что тебе эта целка сисястая не даст. А то ты же у нас «герооой, без единого нееет». Так вот в чем твой секрет. Не берешься за дело, если изначально видишь провал? И отношений у тебя серьезных не было, потому что они шлюхи и сами в них вступать не хотят.
— Вообще-то в этом есть смысл. — призадумалась Саманта. — Но да, стремно, браться только за хуевы циркули.
— Пфф… А может в вас зависть говорит? В отличии от вас, я хотя бы ни про одну телку после секса слухи не распускаю. А то у вас, дала — шлюха, не дала — шлюха втройне. И какой там провал, Рик? Эта русская девочка глупышка глупышкой.
— А че, давай забьемся на нее? У нас еще спор не закончился по поводу пяти иностранных телок, кстати. По одной осталось. Старушка Холли у тебя четвертая, я помню. А у меня та итальяночка по обмену.
— Хах. И на че забьемся? На то, что именно ее я сделаю пятой? Хуйня вопрос.
— Не так просто. Ты с ней замутишь. Так, на пару месяцев.
— Второй-то пункт нахуя? — вдруг возмутилась Сэм.
— Да я че-то я не верю, что это они все так хотят быть с ней вместе, а она отмазывается. Скорее наоборот. — Рик хлопнул Чарли по плечу. — Видят, что ты блядуешь, слышат про твою прекрасную славу и убегают. — он громко рассмеялся.
— Бог мой, остановитесь, блять, на сексе!
— Не, не, не. Погоди. — обернулась на них Ратлифф, в которой всегда присутствовало чувство азарта. — Тогда и ставки повышаются. Ты будешь не месяц, а целый год намывать мою тачку. И пиздить бухло в магазе своих предков, если я попрошу. Галлонами, чувак. Галлонами.
— А не дохуя ли всего? — прищурился Рик. — Ааай. Хуй с тобой. Но если ты проебешь, то твоя тачка достанется мне и уже ТЫ будешь ее намывать. Вот так я согласен.
— Да остановитесь, говорю же! — темнокожая девушка помахала между школьниками рукой.
Толку от этого не было.
— Но твоей пятой тогда должна быть та рыжая и выебистая третьекурсница из универа.
— Эй! Да она к себе вообще никого не подпускает!
— Ну, а хули ты хотел? Приз соответствующий!
— Еб вашу мать, как вы заебали!
Саманта психанула и, поднявшись с дивана, ушла. Но этого будто даже никто не заметили.
— Значит спорим? — прищурился парень, протянув открытую ладонь. — На тааачку. — напомнил он, пригрозив пальцем.
— Спорим, блять. Спорим. — посмеялась Ратлифф и крепко пожала ему руку.
В этот же момент ей на смартфон пришло сообщение.
Boobs Parking
Oct 07, 2011 00:15 am.
Apple that we steal very tasty :) Only now eat and understand that this fuji. They are most delicious :) I hope you did not think today that i'm really a fool. Could say this is the first time I've talked to anyone outside of our school. It was a nice evening:*
(Яблоко, которое мы стырили, очень вкусное :) Только сейчас ем и понимаю, что это Фуджи. Они самые вкусные :) Надеюсь, ты не подумала, что я и правда какая-то дурочка. Можно сказать, это был первый раз, когда я с кем-то общалась вне нашей школы. Это был крутой вечер:*)
Oops. There had to be this smiley face :):):)
(Ой. Должен был быть этот смайлик :):):))
— Кажется, я выиграю очень быстро. — хмыкнула Чарли, прочитав сообщения.
Таня в это время сидела на постели и похрустывала яблоком. Вообще-то она ложилась спать, но из головы никак не выходило свое глупое поведение. Да, да. Как и всегда, именно перед сном в голове на повторе крутились собственные нелепые слова, поступки, движения и появлялось желание перемотать время, чтобы подать себя так, как нужно было это сделать изначально. Увы, сделать этого нельзя. Поэтому долго думая, брюнетка решила оправдаться и показать, что на самом деле она вполне адекватная.
— Тыыы… Ты на меня забилась! Как ты, блять, могла?! — Таня несильно ударила супругу по плечу.
После их совместного рассказа и правды с обеих сторон, она разревелась прямо на сеансе. Ей стало до жути обидно. Появилось чувство собственной неполноценности. Все это время она считала, что сразу смогла понравится своей будущей жене. Все это время она верила, что та по настоящему влюбилась в нее, а не добивалась банального секса, еще и ради какого-то глупого спора. Она смогла ее в этом убедить своими ухаживаниями, искренними разговорами, теплым времяпрепровождением, но оказалось… Не дожидаясь оправданий, она пулей вылетела из кабинета.
Нагнать ее Ратлифф смогла только на парковке.
— Принцесса, прости меня. Ну подожди! — она остановила ее посреди подземной автостоянки, схватив за руку и не давая уйти дальше. — Это было глупо, я знаю. Это было… Бля, я не знаю, чем я думала. Но… Если бы не это, я бы никогда тебя не узнала. Мне в тот период вообще ничего было не интересно, и я…
— Не оправдывайся! — заплаканно прикрикнула Таня. — Вот… Вот… Вот моя мама мне говорила, что «Это так странно, что… Что с тобой… С тобой так много времени проводит обеспеченный человееек. Это… Это не просто тааак…». А я не верила! Ты-скотина, понятно тебе?! — громкий всхлип эхом пронесся по огромному помещению и она снова пошла прочь, умываясь слезами.
— Да куда ты?! Бля… — американка развела руки в стороны и резко опустила их вниз, шлепнув по ногам, но следом не побежала. — Ну и иди! Иди! Остынешь, тогда и поговорим! Сколько можно?!
Торопливо вышагивая, сама не зная куда, обиженная девушка вдруг остановилась. Она задыхалась от собственного плача, но потом развернулась и устремилась обратно.
— Иди?! Это ты… Ты виновата и будешь указывать, что мне делать?! Я сама решу, идти мне или нет! Понятно тебе?! — она прямо сходу влепила Ратлифф пощечину, от чего ту даже не отвернуло. — Ублюдина! Ты такая… Такая… Ты никогда меня не любила!
Попозже принялась колотить ее в плечи кулаками, но прекратила куда быстрее, чем обычно, присела на корточки и расплакалась пуще прежнего, закрыв лицо ладонями.
Глубоко вздохнув, Чарли понимала, что и вправду виновата. Что кому угодно было бы неприятно услышать о таком стимуле продолжать общение и оказаться объектом чьего-то глупого пари.
— Мне очень жаль. — выпалила она, взволнованно сглотнув и опустилась рядом на одно колено. — Но это не правда. Я полюбила тебя, сама того не понимая. Я проводила с тобой время, не вспоминая об этом ебаном споре. Я общалась с тобой и забывала, что в самом начале воспринимала тебя совсем иначе. Мне было в кайф, понимаешь? А когда… Когда ты послала меня на все четыре стороны, позвонив из России, я… Принцесса, я клянусь тебе, все что я делала после, шло… — она взяла Татьяну за запястье и приложила чуть выше груди слева. — Оно шло только отсюда. Да и до этого тоже, просто… Я не осознавала, кем именно ты стала для меня. До меня это дошло, когда я увидела тебя… Увидела с этим дурацким чемоданом, идущую из такси и… Ты орала, что я слежу за тобой, а я понимала, что стою там действительно только ради одного. Ни чтобы довезти Яну. Ни чтобы отвезти домой Сэм. А чтобы увидеть тебя. Только тебя.
— Я… Ты… Я же столько времени отрицала, что меня к тебе тянет. Столько гребаного времени. Поэтому я иногда так резко и неожиданно тебя посылала. Поэтому боялась смотреть в твои глаза, ведь, я понимала… — Бурая всхлипнула уже более тихо. — Понимала, что меня начинает заносить. Я была к тебе далеко не безразлична. Вообще не безразлична. Но я, блять, на многое готова была пойти, чтобы сохранить свои прошлые отношения. Считала их… Считала их чем-то до боли сокровенным, святыми но… Но разве это так, если я все чаще и чаще задумывалась о тебе? В разных планах. И да, да! Уже глупо скрывать, что Юля пыталась подтолкнуть меня к тебе, желая круто тусоваться, а я… Я просто ни в какую не могла признаться себе, что меня может влюбить кто-то другой, кроме моей, на тот момент, «безумной любви». Бля, да я и правда верила, что она на всю жизнь… Господи, какой бред. — она сделала паузу, а потом вытерла со щек слезы. — Я грубила тебе, при этом вела себя как недотрога… Но на самом деле я хотела. Хотела, чтобы ты бегала за мной. Ведь это значило бы… Что как бы, я здесь и не при чем, да? И когда у нас чуть не случился секс на той вечеринке, у твоего бассейна, мне куда было проще обвинить тебя. И для себя, и для своей девушки, типа… Смотри, это она дала мне наркоту. Это она во всем виновата. Но я… Я прекрасно понимала, к чему все приведет. Понимала, когда позволила тебе положить мне на язык ту маленькую таблетку. Я - гребаная лгунья. Я - гребаная шлюха. Так что даже не знаю, поступала ли я лучше, чем ты? Видимо, нихуя. Мы обе просто конченые идиотки.
— Да. Походу.
Чарли грустно усмехнулась, опустила на бетонный пол второе колено и притянула к себе жену. От этого та и сама приземлилась на колени, но больше не противилась и крепко обняла супругу в ответ.
— А я ведь даже с мамой целый месяц не общалась. Представляешь? Когда она узнала о том, что ты сделала мне предложение. У нас никогда такого не было. Никогда. Но мне было настолько неприятно, какого она о тебе мнения, что… Я так и не извинилась перед ней за все те гадости, которые наговорила по скайпу. Знаешь, что самое смешное? Она, блять, говорила мне: «Ты знаешь какие у этих богатеев развлечения? Они своих жен на кон ставят и в покер проигрывают».
— Но это ведь не так. Я не собираюсь ставить тебя…
— Да знаю я, знаю. Но это просто так иронично, правда?
— Нет. Это даже не смешно. Я… Проклятье. Принцесса, просто скажи, что я могу сделать, чтобы ты простила меня?
Таня всхлипнула, уже промочив слезами ткань рубашки на чужом плече.
— Если ты любишь меня, мне больше ничего и не надо. — она грустно усмехнулась и в шутку добавила. — Разве, что перед мамой моей извинись. Ведь я до усрачки ей доказывала, какая ты святоша.
— Да. Хорошо, хорошо. — Ратлифф совсем не поняла эту шутку и отстранила брюнетку от себя за плечи. — Я попрошу прощения у твоей мамы сразу же, как только мы прилетим в Россию.
— Эм… Что?
— Черт. Я же забыла совсем сказать тебе. Одной из локаций последующих серий будет Россия. Нас туда якобы телепортирует и через месяц мы туда полетим. А ты полетишь со мной.
