— В принципе, быть геем не так уж и плохо, верно?
— Ты это своей заднице скажи, — нахмурился Рин, потягивая кофе. — И я вообще не пойму, почему после такой пьянки ты ещё можешь на ногах стоять? Похмелья нет?
— Отстань уже от меня со своей задницей, — я открыл холодильник в надежде на то, что у меня получится найти хоть что-то съедобное. — Похмелья нет.
— Я-то отстану, а вот Микки… — хмыкнул Рин, наблюдая за моей реакцией. Я раздраженно захлопнул холодильник, плюхнулся на стул и стал прожигать друга самым злым взглядом, на который я только был способен. Увы, потуги мои он не оценил. — Холодильник не ломай, ирод.
— Не буду, — пробубнил я, медленно опуская голову на стол, поближе к спасительной прохладе. Всё же от похмелья кое-что было — болела голова.
Рин встал со стула и со старческим кряхтением направился в неизвестное мне направление. Послышался шорох, после чего парень окликнул меня:
— Лови, немощный, — послышался смешок, а затем в мою голову врезалась что-то. Как оказалось, этим «что-то» был небольшой пакетик, похожий на те, в которых обычно находятся растворимые лекарства.
— Это что?
— Не бойся, не отрава. Самочувствие должно улучшиться после этого.
— Смотрю, если судить по объёму твоих запасов, — я осмотрел коробку, в которой, предположительно, всё было забито этими пакетиками от похмелья. — То бухаешь ты с завидным постоянством.
— Ой, не зли меня. Сам надудонился, алкаш, а ко мне ещё и какие-то претензии. Я в шоке, товарищи!
Всё же решив, что злить его действительно не стоит — может отобрать спасательное лекарство, я, залив водой этот странный порошок, придирчиво принюхался. Один вид уже говорил о том, что вещь это довольно сомнительная, а запах лишь подтвердил мои догадки. Эта непонятная жижа воняла настолько сильно и противно, что даже глаза начинали слезиться. Кинув испуганный взгляд на Нерола, я наткнулся на несколько утвердительных кивков, после чего испуганно вздохнул, зажал нос руками и одним махом глотнул. На вкус была такая же, как и на вид — невероятно противная. Появилось ощущение, что до меня её кто-то использовал и даже успел переварить, если не вывести из организма естественным путём. Думаю, не стоит говорить, насколько сильно исказилось моё лицо.
— Нехило тебя перекосило, — фыркнул Рин и протянул мне стакан с водой. — На, запей хоть.
— Спасибо, — просипел я, видимо, ещё не до конца отойдя то ли от похмелья, то ли от таблетки от него же, то ли от всего того вместе взятого.
Сколько бы я не пытался придать себе самый беззаботный вид, увы, ничего не выходило. Судя по взгляду Рина, в котором проскользнуло еле заметное беспокойство, внешний вид у меня хоть и не на много, но всё же соответствовал тому, что творилось у меня внутри. Мне было страшно. Да, даже мой самый первый поцелуй, который произошёл далеко не с Микки, не оставил после себя столько эмоций, в отличие от этого. Прекрасно понимаю, что привязываюсь к людям я быстро, а влюбляюсь так вообще за несколько часов, но это далеко не выход. Мне часто советовали, что в таких моментах нужно «плюнуть на ум и довериться сердцу», но разве можно сейчас довериться придурочному органу, который не кричит — верещит о том, чтобы я прямо сейчас бросился к Микки и признался ему в бескрайней чистой любви? Потерпеть? Тоже не вариант — я же умру раньше, чем пройдёт хотя бы неделя. Странно, но я даже не испытываю угрызений совести за то, что влюбился в человека своего пола. Интересно, это нормально? Или же я был геем всю свою жизнь, но моя радужная сущность решила вылезти только сейчас? Я ведь даже не знаю, как себя вести с ним. Цветы? О, нет, это проканало бы с девушкой, но я не очень уверен, что Микки воспримет пышный букет с радостными визгами и словами благодарности. Помню, в переписке он как-то раз упоминал, что цветы не переносит просто ни в каком виде — ну не нравятся они ему, и всё тут. Так что если я приду с подобным великолепием, рискую сразу же схлопотать этим же веником по своей бренной головушке, а такого мне ой как не хотелось. Хотя… есть ещё один вариант развития событий, но я не уверен, получится ли у меня осуществить его в реальность. Идея проста: игнорировать его сообщения и просто забыть его. Странно? Да. Глупо? Возможно. Хотя, игнорировать сообщения мне будет пока сложновато, ведь с момента нашей встречи он не прислал даже смайлика, более того — он даже не был в сети. Чувствую себя девушкой, что ждёт звонка или сообщения только ради того, чтобы послать или проигнорировать. Странно, но именно такое я сейчас и чувствовал. Честно, я даже не уверен, смогу ли я просто взять и бросить его. Прервать ещё не начавшиеся отношения очень просто, но будет ли это правильно? И тут я уже прихожу к выводу, что мне определённо нужен кто-то, кто однозначно сможет понять и поддержать, да и пинка, если нужно, дать. Может, мне сказать всё это Рину и попросить совета?..
— О, поверь, в этом нет нужды, — послышался усталый голос друга. — Ты всё это бубнел в себе под нос достаточно чётко, чтобы я услышал и сделал выводы.
Сейчас меня даже не заботило то, что Рин слышал всю мою плачевную тираду, а потому я, в ожидании каких-нибудь советов, уставился на него не хуже удава на мышь.
— Ты путаешь влюблённость с любовью, — наконец заговорил Рин.
— А это разве не…
— Нет, это далеко не одно и то же. Как я понял, со вторым чувством ты ещё ни разу не сталкивался, верно? Да, прекрати кивать, я понял. Так вот, каким бы очевидным мой совет не казался, но ты просто потерпи. Погуляй с ним ещё несколько раз, узнай получше… Чёрт, я до этого только девушек кадрить умел, ты уж извини, но мне действительно сложновато.
— Поставь себя на место, скажем, девочки, которая влюбилась в парня?
— Оу, ты всё же признал свою пассивную роль в ваших будущих отношениях?
Ответу я предпочёл гневное сопение и не менее злой взгляд. Впрочем, это подействовало, и Рин продолжил:
— Вам всего лишь нужно общение. Только ты должен понимать, что ты общаешься с парнем, не с девушкой.
— Да понял я, понял. Но я, кажется, уже говорил, что мне будет очень сложно подождать даже до следующей недели?
Рин задумался, уставившись в потолок.
— Тебе нужно отвлечься на что-то, — медленно проговорил он, тем самым прерывая пятиминутное молчание.
— И чем же, например? — не понял я.
— Сейчас у тебя голова забита лишь подобными мыслями, из-за чего ты с каждым днём будешь всё больше и больше тосковать по нему. Нужно отвлечься, найти занятие, которое силой заставит тебя хоть на время не прокручивать в голове эти ситуации. Можно в какую-нибудь секцию, например. Да не в секту, придурок, послышалось тебе, послышалось, — вздохнул он, увидев, как сильно округлились мои глаза. — Спортзал… Но, судя по твоему испуганному взгляду, такому задохлику делать там нечего. Но уж изволь, в кружок по вязанию тебе тоже идти не стоит.
— И куда мне тогда пойти? Может, стрельба? Или стрельба из лука, или…
— Работа! — перебил меня Рин. — Хорош ныть, дядя Рин нашёл для тебя подходящий вариант! Бабки платят? Платят. Отвлечься можно? Конечно, можно! Только нужно найти что-то, что не помешало бы учёбе… Думаю, расклеивать листовки тебе явно не понравится.
— В твоих словах что-то есть…
— Я тебя умоляю, в них всегда что-то есть. Как тебе работа официантом?
— Нет-нет-нет, ты же знаешь, что с незнакомыми людьми я общаться не умею.
— Я и не заставляю тебя общаться с ними, — пожал плечами Рин. — Ты просто подойдёшь, улыбнёшься, примешь заказ и уйдёшь.
— Это одно и то же.
— Не совсем. А, забыл, ещё нужно будет им еду принеси, как там у тебя с координацией?
— Плохо у меня с ней.
— Ой, нормально. Будешь учиться, — с этими словами он подошёл к столешницам, немного сократился рядом и выудил с одной из них разделочную доску. Немного повертев её в руках, он кивнул самому себе, накидал на неё немного фруктов и протянул мне. — Вот, тренируйся.
— Мне будет страшновато в новой компании и с незнакомыми людьми, ты так не думаешь? — проворчал я, но доску в руки взял. На самом деле ничего сложного — на ней было лишь два яблока и банан. Думаю, было бы намного сложнее, будь там чашка с кофе или как-нибудь другим напитком. Вот в таком случае риск пролить всё это прямо на посетителя значительно увеличивался. — Там ведь есть уже какой-то рабочий персонал, коллектив? Я с лёгкостью могу туда не вписаться.
— Хватит ныть, сейчас вон яблоко упасть может, — кивнул он на фрукт, который в действительности даже не покачнулся. — Ну…хочешь, я с тобой пойду? — озвучил он предложение, на что я очень удивился.
— Правда?
— Ну да. Деньги лишними не бывают, да и тебе веселее будет.
— А это точно позволит мне…отвлечься?
— Честно? Я не знаю, не пробовал. Но однозначно должно. Так что не переживай по пустякам. И вообще, чтобы не истерить так весь день, ты бы мог давно уже написать ему.
Я удивлённо вытаращился на Рина.
— В смысле, прям написать?
— Можешь позвонить, если номер имеется, — не стал настаивать Рин.
— Нет-нет, я не про это. То есть, я действительно могу ему написать? Просто взять и написать?
— А что, он тебе запретил? — удивился Нерол.
— Нет, но…
— Значит, на, — он подвинул ко мне ноутбук, ранее лежащий на краю стола.
— Зачем?
— В чат свой зайти, вот зачем, — Рин так закатил глаза, будто я спрашивал что-то невероятно глупое и очевидное. Хотя… по сути, так оно и было.
Сколько бы я ни пытался усмирить свои пальцы — бесполезно, они дрожали так сильно, словно за окном бушевало восьмибалльное землетрясение. Всё теми же дрожащими конечностями я ввёл пароль, и передо мной предстала переписка. Рин отсел за противоположный край стола, аргументируя это тем, что чужие переписки читать он не будет и не хочет, и вообще, ему совесть не позволяет.
— Было бы чему позволять, — фыркнул я, пробежавшись глазами по последним сообщениям. Да, всё произошло так быстро, что я до сих пор не могу этого осознать.
— Что ж, пиши.
— Что?
— А что ты обычно пишешь, когда хочешь начать диалог? — закатил глаза Нерол.
— Ну, «привет»?
— Именно, пиши.
Я быстро напечатал текст, а после посмотрел на экран, дабы проверить наличие опечаток. И не зря, «пртвнт» — вот что красовалось в строке ввода. Тихо чертыхнувшись, я стёр слово и переписал заново. Теперь всё было в норме.
— Может, смайлик поставить? — робко поинтересовался я, заранее во всех красках представив реакцию друга.
— Какой ещё смайлик? Ты же серьёзный мужик? Конечно, серьёзный! — прервал он меня, не дав ответить. —Давай-давай, шевелись.
«Рин херни не посоветует» — убеждение, которому я следовал всё время общения с ним, и, прошу заметить, не зря. На все мои разгоряченные и быстрые решения всегда найдутся его не лишённые смысла возмущения, которые зачастую вытаскивают меня даже из самой большой задницы. Именно поэтому я, выслушав его, безо всяких колебаний отправил такое незамысловатое сообщение. Микки был не в сети, потому ответа пришлось ждать долго. Так и не дождавшись, я сорвался и, кинув Рину быстрое «Я домой, напиши потом что с работой», направился к двери.
— Ты сам-то хоть дойдёшь?
— Я постараюсь.
* * *
Сначала я воодушевился. Ещё бы — наконец-то пойду работать, да ещё и не один, что придавало мне уверенности. Изначально идея Рина показалась мне подозрительной, если не бредовой, но вот сейчас мысли о Микки действительно ушли на второй план, уступая место работе. Судя по словам Нерола, опыт работы там не требовался, нужно лишь произвести хорошее впечатление порядочных, милых и добрых ребят. И если у Рина с таким проблем не было и быть не могло, то тут обязательно встревал я — ну не умею я улыбаться так, чтобы люди оттаяли и подумали: «у-у-у, какая лапочка!». Нет, улыбаться по-настоящему я, конечно же, умел, а вот наиграно — едва ли.
Ну, а дальше было проще — медкомиссия, хорошее отношение к клиентам и ловкость рук. Дома я потренировался, если хождение с подносом с кофе в руке и одной рукой за спиной вообще считается за тренировку, а по дороге домой от Рина я, немного остыв и успокоившись, решил докопаться до некоторых прохожих. В общей сложности я не делал ничего: либо спрашивал время, либо дорогу. Поначалу было страшновато, но люди попадались в основном хорошие. Так же мне было необходимо понимать, что не все клиенты относятся к официантам с уважением. И что если мне попадётся какой-то противный и грубый упырь, я не смогу кинуть еду прямо в его лицо или, скажем, выкинуть в окно, либо, что с моим телосложением более реально, пинками выпроводить за дверь.
Уже после небольшого собеседования я чувствовал себя чуть ли не героем, хотя на деле же не сделал практически ничего. Улыбка какая-никакая, а всё-таки вышла, меня не трясло и я даже спокойно и расслаблено отвечал на некоторые вопросы, что нам задавали. Управляющий немного подумал, несколько раз придирчиво осмотрел нас, а после улыбнулся.
— Ну что, мистер Йегон, вы довольны?
— Не то слово.
— Обмоем? — поступило неплохое предложение от Рина. Я задумался, недолго ломался, а потом ответил:
— Чувствую себя алкашом, но я за.
* * *
[Микки|17:32] Привет. Ну как ты? Как дела?
[Микки|18:04] Чем занимаешься?
[Микки|18:28] Эй, ты до сих пор злишься?
[Микки|18:32] Ты занят? Что-то случилось?
[Корт|19:12] Я в распиздень
Лаконичный ответ от Корта пришёл лишь после четвёртого сообщения парня. Спустя отправки последнего сообщения прошло почти три часа. Йегон, сидя в одном из заведений за уличным столиком, вяло жаловался Рину на жизнь, параллельно с этим уже который час пытаясь доесть салат.
— И почему из всех людей я выбрал именно это тело? — устало пробормотал Микки, наблюдая за тем, как Корт пытается сначала залезть в пустой (!) фонтан, затем словить голубя. После всего этого он более чем спокойно вернулся к столику, вновь обращая всё своё внимание на салат.
Будет неверно, если сказать, что Кеннет не волновался. Более того, он очень сильно волновался. Корт всегда и везде таскал с собой свой телефон, а сегодня взял и не ответил на сообщения. Микки не знал, куда себя девать. Парень выпил четыре чашки кофе; выкурил несколько сигарет из завалявшейся где-то дома пачки, хоть не так давно и обещал себе бросить — ну и пусть, причина ведь уважительная; он сильно ругал себя за то, что дал слабину и позволил себе… такое. Самое интересное — он и сам не понимал, что его сподвигло на такой поступок. До этого он интересовался только девушками, а в сторону парней не смотрел даже, потому ему было невероятно интересно, чем же его так привлёк Корт. Кеннет был почти на сто процентов уверен, что теперь не отпустит Йегона даже при условии, что второй и сам не будет хотеть этого — вот тут уже проскальзывала эгоистичная натура характера Микки, но он ничего с собой поделать не мог. Обычный и стеснительный паренёк, милый, но поведение его отнюдь не женственное, ему было немного проще общаться с человеком где-нибудь в сети, нежели вживую — всё это создавало образ, который, казалось, навсегда въелся в его память и не хотел отпускать. Он понимал, каких волнений стоило Корту одна лишь поездка, а потому Микки боялся, что разочарует его. Ему было страшно. Страшно заходить в чат и страшно было прочесть сообщения о том, что им во что бы то ни стало нужно прекратить общение. В конце концов, Микки пересилил себя. «Будь что будет» — парень часто использовал подобное высказывание, но ещё никогда оно не причиняло боли. Он боялся, а потому очень удивился, заметив в сообщения обычное приветствие вместо гневной тирады. Он быстро написал ответ, но Корт его даже не прочёл. Написал ещё одно сообщение, и ещё… Как только пришло уведомление, Микки пулей бросился к телефону и сразу же почуял неладное. Написав ещё пару сообщений, он окончательно убедился в том, что с его… другом что-то произошло. В переписке было много мата, опечаток и непонятных выражений.
«Я в распиздень» — вроде бы незначительная фраза, но только вот Микки воспринял её по-своему. Испугавшись, что Корт может натворить глупостей, а то и вовсе суициднуться, Микки, схватив рюкзак, в котором, предположительно, должен был быть телефон, и ключи, он бросился к метрополитену. Бросился, даже не подумав о том, что Корт просто-напросто имел в виду степень своего алкогольного опьянения.
А понял Микки эту простую истину только сейчас. Зная адрес, он понёсся туда, наткнувшись на закрытую дверь. Просто так он отступать уже не хотел, поэтому решил позвонить в двери соседей. Открыла дверь ему милая старушка, которая, предварительно рассказав пареньку всю свою жизнь, жизнь внуков и соседей, наконец вспомнила, что «Кортик» как-то рассказывал о своей новой работе, только вот старушка места этого не знала, а уж адреса тем более. Микки чуть с ног не сбился, пока искал Корта, а потому был чрезвычайно рад, обнаружив его в одном из кафе.
— И вообще! Я же мужик! — сказал Корт, насупившись.
— Мужик, — кивнул его собеседник. Судя по щекам, он тоже был слегка «навеселе», но взгляд всё же был намного осмысленнее, нежели у Йегона. — А если мужик, то поедь.
— И что я делать буду?
— Не дури! Приедь и засоси!
— О, звучит как тост. Так и сделаю, — обрадовался Корт и уже собрался опрокинуть в себя очередную рюмку, как вдруг за спиной раздался приглушённый кашель. Он обернулся, протёр глаза, повернулся и после этого снова уставился на Микки. Удивление его длилось недолго: он сразу же расплылся в улыбке и, довольно ловко поднявшись со стула, протопал к своему «гостю».
— Рин! — обратил он на себя внимание друга. — Это мой Микки! Огонь мужик, да?
Сердце Микки пропустило удар, когда парень услышал из уст Корта слово «мой», но внешне он старался не подавать виду.
— Меня не интересуют бабы с хуями, — пожал плечами Рин, но, увидев жалостливый и обиженный взгляд Корта, добавил: — Да красивый он, красивый.
— Во-о-от, — протянул Корт, пробубнил «Я устал» и плюхнулся прямо на землю, обвив своими ногами ноги Микки, да ко всему прочему ещё и вцепился руками в джинсы.
— И часто так? — спросил Кеннет, кивнув на довольного Корта.
— Не, второй раз. Ты следи за ним почаще, второй раз из-за тебя упивается, — Рин оставил на столе несколько купюр, после чего встал и неспешно направился к Микки.
— Я польщён, — кивнул Микки, мысленно добавив «хотя это как комплимент мне воспринимать лучше не нужно, доведу ещё его до цирроза печени».
— Не обижай только, идёт? По мне не скажешь, но врезать могу, благо, что друг я хороший. Как ты уже понял, домой попасть ты сегодня не успеешь, но это даже к лучшему. И ещё, проводи это нечто до дома, а не то он сшибёт по дороге пару-тройку столбов.
Уже уходя, Рин добавил: «Только не домогайся пьяненького, идёт? Подожди, пока протрезвеет. А теперь, разрешите откланяться.»
— Да я и не собирался вроде как… — вздохнул Микки, подавая руку Йегону. Тот охотно её принял и, поднявшись на ноги, поплёлся рядом с другом.
Пьяный Корт был намного разговорчивее трезвого, более того — он болтал практически без умолку. Из разговора Микки узнал, что Корту нравятся морские свинки, он очень любит своего кота, пусть он и последняя жирная скотина, а ещё он хочет когда-нибудь попробовать прокатиться на верблюде, ибо в далёком детстве у него была такая возможность, но он её упустил, а теперь сильно жалеет. Болтал парень почему-то только о животных, но это и к лучшему.
Как только они добрались до двери, Микки взял у Корта ключи, так как второй безрезультатно тыкал ими в замочную скважину уже минуту. Йегон сразу же бодренько ускакал на кухню, судя по звуку, за водой, в то время как Кеннет предпочёл сначала разуться. Опустившись на пуф, парень невзначай кинул взгляд на соседнюю комнату, из которой виднелись два светящихся в темноте глаза. Микки уже было почти вскрикнул, но вовремя вспомнил, что Корт говорил что-то про кота. Пытаясь приманить к себе животное, парень пошелестел рукой по ламинату, изредка перебивая длинными пальцами в воздухе. То, что эта была не очень хорошая идея, он понял лишь тогда, когда ошалелый зверь бросился на его руку, хорошенько её искусав. Более того — даже когда Микки встал, кот, размахивая хвостом, пытался отцапать добротный кусок джинс, вместе с ним содрав и часть кожи.
Предупредив Корта, он прошёл в его комнату. Вопреки ожиданиям, ничего необычного в ней он не нашёл, поэтому медленно опустился на диван, разглядывая приличных размеров книжный шкаф.
— Я чай сделал, — Корт вошёл в комнату с кружкой, а после протянул её Микки. Он улыбнулся, взял её в руки, поблагодарил и немного отпил, а после его глаза чуть ли не полезли на лоб, сам же парень боролся с желанием выплюнуть ужасный кофе обратно, но вовремя сдержал себя. Немного привык к странному вкусу, он нашёл в себе мужество попить противный напиток до конца — не хотелось огорчать Корта и говорить, что тот перепутал сахар и соль.
После этого Микки поставил кружку на журнальный столик и выпрямился, ожидая дальнейших действий Йегона. Вопреки ожиданиям, паренёк просто широко улыбался и в открытую пялился на Микки, но делать ничего не собирался…до определённого момента.
— Я спать хочу, — вдруг сказал он, встал и пошёл к стене. Щёлкнул выключатель, вся комната погрузилась во тьму. Корт, чертыхаясь и постоянно натыкаясь на различные валяющиеся на полу предметы, всё же подошёл к дивану. Он устало грохнулся на него, заодно прихватив с собой и ничего не понимающего Микки. Йегон, пользуясь удивлением и замешательством парня, обвил его ноги своими, а руки сцепил в кулак в районе талии, образуя за спиной Микки некое подобие замка.
— Мой, — прошептал Корт, носом утыкаясь Микки в шею, а позже сползая до ключицы. Этим он окончательно выбил Кеннета из колеи — биение сердца и горящие щёки он контролировать уже не мог. Парень понял, что данное другу Корта обещание он может и не сдержать, тем не менее он старался изо всех сил, и у него даже получилось. Кеннет прислонился носом к волосам Корта и попытался уснуть. Получилось это довольно скоро, поэтому уже через полчаса парни мирно спали на диване.
