Обелиск — это Игра с психологией человека. Фобия акцентированная на страхе, сексуальных неудовлетворенностях, наших пороков… Словно Лёд и Холод, он сознательно погружается в кошмар человека, но при этом, человек сам желает сознательно, желает окунуться в ад. Пугающе реалистичного и в гробовой тишине, остаться один на один, со своими призраками…
Совсем один… Самые живучие монстры… Тревога… Неподдельный страх… Жестокость… — Пять пунктов отражающие реальную картину Айзека Кларка. Омерзительный ад в ржаво-коричневых тонах, пекло — кровавое и жестокое с человеческой плотью, отражается на проблескивающих в темноте глаз инженера, как нечто прекрасное… Очарование! В его голове разрозненные обрывки мыслей, за прошедшие несколько часов. Как принятие неизбежного, сюрреалистические и психологические трюки. Айзек полз дальше, не зная сколько всего прошло времени. К.К. за всё время ни разу не обмолвилась словом. Она либо попросту не хотела злить носителя ИКС, либо потому что новой информации от неё не поступало. Сам Кларк был довольно-таки сильно изнеможён. Пока силы позволяли ползти, он полз. Хотя, как бы ты не был оптимистичен в узких границах технического отсека над потолком, кровоточащая рана, сдерживаемая стазисом и фонарик с севшив аккумулятором на резаке, начинали так тонко намекать инженеру, что его дела плохи. — Айзек… Айзек…— тихий шёпот псевдо-Николь, словно лоза, вростает ещё сильнее в восмалённый мозг инженера. — Заткнись! Закрой свой поганый рот… — Айзек начал громко смеяться. Кларк был на грани, от истощения и чёртовых галлюцинаций. Инженер со всей силы начал биться головой об металл, который сопровождался глухим звоном. — Айзек, прошу вас, не стоит так делать… — Красная Королева высветилась на его дисплее, встроенном на груди костюма. Айзек озадачено начал вертеть головой: — Нортон, это ты? Чёрт, я ведь убил тебя… — Айзек выпустил несколько зарядов энерголучей в глухое тёмное пространство, но потом, образ неожиданно пропал и снова глюки с многочисленными помехами, сопровождаемые тёмно-оранжевым искажением пространства… — Давайте, сожрите меня ублюдки… Ну же, убейте меня… Ха-ха-ха-ха… — охриплый голос инженера, в котором ощущается отчаяние и боль. — Прошу вас, Сэр. Вы должны сосредоточиться, иначе погибнете. — К.К. автоматически использовала последнюю оставшуюся аптечку с гелем в его инвентаре. — Помните, что вы сказали тогда? — но инженер не слушал. Нет, скорее слушал, но ему было по барабану, что с ним творится. — Айзек… Они бросили тебя… Бросили тебя одного! Элли и Карвер, они видели, как ты повис в космосе, словно сосулька… полуживой… без руки… они улетели без тебя… — Не-е-е-ет! — Айзек прокричал, что было силы и опять начал биться головой об металл. — Вы сказали, Сэр… что будете бороться! Дойдёте до конца! — механический голос К.К. стал более милым. С точки зрения психологии, если оппонент испытывает дискомфорт или внутреннюю депрессию, то надо давить на то самое больное, что вызывает данную проблему. — Из-за неё, из-за себя самого, я и вынужден торчать ЗДЕСЬ!!!.. — Айзек прикрыл глаза от возмущения и негодования. Внутренняя борьба между безумием и паранойей, успела разрастись, как хороший палисадник в голове инженера. Внутренний голос говорил ему, что всё это лишь обман его самого. «Просто возьми дробилку и снеси себе череп.» Парень приставил дробилку к виску. Отчаяние было на пределе. Ещё чуть-чуть и он исполнит задуманное, но внезапно, всего на секунду, его кое-что озарило: — Т-ты… ты права. Я не должен сейчас сдаваться, я должен продолжать жить, пока не сойду с ума, как Нолан Стросс… как предатель Нортон! Я блядь должен жить! — парень издал смешок. — Стросса, как и меня, держали три года в психиатрической лечебнице, ради чёртовой информации, которым одарил меня Красный Обелиск Эгиды VII. Он сука сдох, а я остался жив. Другой сучок — Нортон, предал команду ради сучки Элли… — ещё один нервный смешок. — Ну?! И где она теперь? Улетела от нас и бросила подыхать! А Нортон кормит червей с пулей в овраге! Хе-хе-хе… — «Всё правильно Айзек. Ты всё правильно сделал! Главное — не с ходи с пути своего разума…» — Главное не сойти с ума, ты тоже так считаешь? — вот, только похоже сам Айзек не понимал, с кем он сейчас разговаривает, с «помехами» или с Красной Королевой?! — Айзек, вы меня слышите? АЙЗЕК???.. — механический голос ИКС, чуть не оглушил инженера… — Чт…?!.. — Айзек прикрыл глаза, его опять, неумолимо, тянуло ко сну. — Похоже у вас — Диссоциативное Расстройство Личности. Вы попросту теряетесь в реальности…</b> — В самом деле?! — Да… Сэр! — ИКС перешла на более властный голос. Ей во-все не нравилось, что её программная система — ИКС, заработала на одном из живых людей и этот человек, как ни странно, пытался убить себя сам. Хоть Красная Королева и была всего-лишь вспомогательным процессором на костюмах химзащиты ВССК, она видела, как на мониторинговых компьютерах систем ИКС, люди превращались в безумных чудовищ в караблях и на Волантис; и всё что могла К.К. — это даровать своему носителю, спокойною и благородную смерть. В каком-то смысле, из-за этого искусственный интеллект двести лет тому назад на системах ИКС и запретили. Кому хотелось, чтобы вспомогательный интерфейс внезапно мог дать сбой и убить половину команды на космическом корабле?! Впринципе, так и произошло. Красная Королева была последним экспериментальным разумным модулем-помошником из своей серии в предверии высадки ВССК на Тау Волантис. Но всё началось (как это не странно), из-за проблемы перебоя с питанием, главных батарей на Тау Волантис. Они устанавливали связь со спутниковой системой в космосе, а оттуда на все системы ИКС экспериментальных костюмов, которые помогали находиться в опасных труднодоступных зонах. В результате, это привело к полному отключению сейсмической активности на радарах, фиксировавшим электромагнитное излучение обелисков с орбиты планеты. Военная разведка и геологическая группа оказались не готовы и стали заражёнными, а некоторые разрисовали свои костюмы непонятными символами и сошли с ума, из-за влияния чёрных обелисков. Руководство предположило, что во-всём виноват главный искусственный интеллект — Красная Королева, ведь военным не пришло в голову, что они раскопали один из тёмных секретов Тау Волантис, ставший причиной мгновенной заморозки планеты и смерти всей рассы Розетты. Исход был предрешён. Красную Королеву отключили от основного компьютера и доложили о провале высшему руководству Суверенных Колоний. (Где потом уже приняли решение от задумки искусственного интеллекта в гражданские слои общества). Что ещё более логично, так это вгновенное отключение заражённого тела от системы ИКС и мгновенный разряд шоковой терапии, который позволил не допустить выжившим покинуть заражённые корабли в космосе и улететь на челноках. Можно сказать — это был последний разумный ход К.К., прежде чем её программа не перестала работать на спутниковых дисках. Скажем так, она её туда загрузила, потому-что боялась отключения, а когда генерал Хамад и другие военные начали зачистку, то попросту сама отключилась, для сохранения источников энергии и последующего пополнения запасов за счёт солнечных батарей. Всё стало ещё более нелогичным, когда один сумасшедший инженер закачивая данные со спутников для военного челнока, случайно загрузил её в свой ИКС. Для К.К. стало ещё большим удивлением, когда некая команда прилетела сюда не для изучения реликтов, а для их уничтожения. Особенно её впечатлил этот — сумасшедший инженер. Парень в лихую сразился с целой Кровавой Луной и сделал невозможным последущую загрузку её программы с жёстких дисков на носители клсмических кораблей ВССК. Для это мешал электромагнитный сигнал, уже почившей Красной Луны. Почему она не сделала этого раньше?! Возможно расходилась в логических расчётах, что человечество сюда не сунется (но ведь сунулось?), но теперь деваться некуда и надо как-то делить свою программу с «куском мяса», желающим поскорее отправиться на тот свет. А ещё постоянно подбадривать его и уберегать от суицидальных миссий.***
Айзек потерянно закрыл глаза. «Все, я больше так не могу!» — судорожно вдыхает драгоценный воздух. Кларк готов заработать нервный срыв. Все его естество кричит. В непреодолимой агонии, от безысходности он чувствует, как в районе груди, словно змея, тянется тяжёлый сгусток: из страха и боли. Парень зарычал стиснув зубы. Оперившись рукой, инженер хочет ползти дальше, но внезано случается рвотный позыв и живот инженера скручивает так, словно ежа проглотил. «Ещё немного Кларк, ещё немного…» — он повторяет это себе раз за разом, снова оперившись рукой и немного переводя дух. Снова ползёт, К.К. больше не вмешивается. Она либо достаточно умна, чтобы встретить свой конец вместе с Айзеком, либо просто для неё это не актуально. Хотя по мониторингу давления и пульсу, что она регулирует для своего «пациента», говорит об обратном. Перед Айзеком, буд-то бы открылись двери небытия. Огромное стремление выжить, разжигало бушующее пламя в груди инженера и пока оно билось, он не собирался вот так вот просто сдаваться. От пота слипались глаза, но фонарик на плече, словно луч надежды, освещал путь вперёд. От переизбытка эмоций, инженер даже не заметил внизу решётку, послышался хруст и последующее падение. — АЙЗЕК ОСТОРОЖНЕЕ!!! — синтетический голос динамика К.К., прозвучал прямо над ухом. Решётка под ним сломалась. Айзек камнем упал на решётчатый пол. — ТВОЮ МАТЬ!!! — почти хриплым языком прошептал Айзек. — Прямо на отрубленную конечность! — инженер кое-как перевернулся на живот, не задев при этом несколько поломанных ребер. Кларк включил свой ИКС, чтобы определить сколько метров осталось до назначенной цели. Синий индикатор показывал пять метров. В недоумении, зелёно-голубые глаза, устремились на наглухо заваренную дверь. — Нет, не может быть. — Инженер пытался сдержать назревающую истерику. Осознание того, что ты плёлся столько времени, хрен знает куда, за иллюзорным «ковчегом», грозилось перерасти в настоящий фантан опустошающей ярости. — Айзек… — синтетический голос ИКС, пытался что-то сказать, но и без особого энтузиазма было понятно, сколько горечи и сострадания было от произношения его имени. Встроенные лампы на стенах неровно мигали, инженер лежал прислонившись к стене и тяжело дышал. Плазменный резак литосферы, лежал ещё в немёртвой руке инженера. Он с полуоткрытыми веками, взирал на дверь, где была его конечная остановка. «Не я один, не я последний… Всё зря… Вот так вот… всё просто… — невольный смешок перерастает в безумный хохот, — осталось пустить себе снаряд в голову…» — один из расчленителей, тихонечко перебираясь по потолку, взирает своим мёртвым иссохшим черепом, на свежее мясо. — Айзек… «Нечего больше не будет…» — резак активируется в его правой руке. — АЙЗЕК!!! — инженер вылез из своего меланхоличного состояния. — СВЕРХУ!!! — резак литосферы поворачивается в сторону некроморфа, но огромные искривлённые жвалы, вгрызаются в правую кисть инженера. Хлынула кровь, инженер пронзительно закричал, машина для убийства схватила Кларка за тело и с чудовищной силой впечатала его в чугунную дверь. «Я жив… почему я ещё живой?!» — один глаз закатился, кое-как поворачивая голову, парень взирает на свою оторванную правую конечность: «И эту?» — нотки иронии проскользнули где-то в глубинах воспалённого мозга. С чавканьем, некроморф приближается медленным искривлённым шагом к Кларку. Ему мало одной кисти, нужно всё тело сожрать. Кости, мясо, всё пойдёт на создание новой биомассы и инженер станет частью коллективного разума Роя. Испытвая когнитивный диссонанс, инженер глядит на знакомый резак помутневшим взглядом в полуметре от него и всё что он может, просто закрыть глаза. Не сопротивляттся. Печальный конец для вершителя судеб над некроморфами. Тварь всего в полушаге от него. Грозясь проткнуть его, как кусок мяса на вертел, некроморф остановливается, словно учуял что-то. Его мёртвый взгляд устремился к чугунной двери, законсервированной вот уже двести лет. На двери появилась надпись: «открыть», голограммный прожектор засветился синим светом и внезапно исчез. Слегка удивлённый инженер, как и некроморф, был слегка озадачен произошедшим. Издав невнятный смешок, парень сразу отрубился в отличии от своего аппонента, приготовившегося напасть при любом исходе. Дверь со скрипом и с невнятным пиликаньем, открылась. Белые стены блока с яркими лампами, словно были отравой для мёртвых и прогнивших коридоров, станции. Некроморф на испуганной почве, попятился назад. Из света словно ангелы, вышло два человека. Вернее, один из них, напоминал собой больше киборга. Сферообразная голова с выпуклыми наростами, светилась время от времени. Сзади свисали похожие на гигантские дреды, угольного цвета — провода. Гидравлические прессы вживлённые в области шеи, удерживали на себе всю эту конструкцию. На плечах, ключицах и до самых локтей, торчали установленные металлические протезы. На груди вместо грудной клетки, словно бронежилет вмонтирован металлический каркас и скрывает все эти страшные пытки — какая-то старая чёрная майка с пожелтевшими бинтами. Уверенно шагая своими начищенными сапогами по решётчатому полу, «чудовище Франкенштейна» сжимает в кожанных перчатках двуствольный дробовик, обходя еле живого инженера. Его сферическая голова поворачивается к инженеру, а затем из его спины, там где находится ИКС, звучит из динамиков словно песня — на искажённом от времени — баритон языка Розетта. Напарник с белокурыми волосами под каре, кивнула своему спутнику, пропуская мимо ушей рёв умирающего некроморфа. Она в обтягивающем белом костюме со знаком вязи переплетающихся спиралей, опустилась на одно колено к Айзеку. Включив импульсный сигнал, луч на её руке начал зондировать состояние Кларка. Результат показал на всплывающей голограмме, весьма плачевном результат. Вдруг, сверху, послышался баритон искажённой мелодии, языка Розетты. — Да, он жив. Но его необходимо срочно в медкапсулу под стазис, иначе он погибнет. — Голос девушки был холодным и отчуждённым. Киборг ей кивнул, затем кинезисом своего ИКС-а, поднял тело инженера и пошёл к свету из белого коридора. Сзади, внутри мёртвого коридора станции, послышались рёв и душеиздирающие крики некроморфов. Снова послышалась мелодия Розетты от Киборга. — Да, ты прав, Серано. Звук привлек их, пора убираться отсюда. — Девушка последовала за своим другом, а чугунные двери за ними начали закрываться, окутывая всё пространство отчаянием и непроглядной тьмы.***
Космическая станция Суверенных Колоний, битком забита людьми. То тут, то там, шныряют рядовые сотрудники мегакарпораций, другие штатские спешат на работу, кто-то отбывает на другие планеты, а кто-то, такие как Айзек Кларк, дожидаются своих родственников или близких перед отправлением на дальние экспедиции. Молодой парень стоит около голограммного прожектора-указателя и дожидается своей спутницы. По правде говоря, она даже опаздывает. Парень покусывая нижнюю губу, вытащил из внутреннего кармана куртки своеобразный наушник и надел его на ухо. — Включаю запись: Николь — это Айзек. Дорогая, уже без пяти девятого, а тебя всё нет. Медицинская делегация отправляется скоро. Отбой. — Выключив связь, Айзек начал ждать её дальше. По правде говоря, Айзек вообще не хотел отправлять Николь так далеко, тем более на планетарный потрошитель. Если бы не уговоры его невесты, то он бы к космической станции, её и на шаг, не подпустил. — Айзек! — послышался радостный возглас Николь. (Скорее девчачий визг радостной пятилетки, чем высококвалифицированного врача). Парень на лету обнял её, так крепко, насколько смог. — Ты почему так долго? — черноволосый внимательно посмотрел в её глаза, — командир отправочной станции мне уже все мозги проел, будь он неладен. — Ну извини, — парень нежно её поцеловал, — вагонетки создали такой засор в воздушном пространстве, что мы еле протолкнулись. — Верю-верю. Но ты обещай, что будешь со мной связываться. Не очень-то мне нравится тебя отпускать так далек… — снова нежный поцелуй, но на этот раз от Николь. — Обещаю. Я буду присылать тебе сообщение… — глаза Николь закрылись, — жаль, ты проживёшь недолго… — искаженный голос с помехами, скрывал бледные, изрезанные губы в ехидной усмешке. — Ты мой, Кларк… ГХАААААААААА..... — искаженные призраки с символами реликта, начали затягивать его подсознание.***
Операционная комната залита белым светом, разного диапазона линзы с диагностирующими приборами подключены к одной капсуле с обезображенным телом в стазисе. Разного типа инструменты с медицинским оборудованием разложены по бокам, лазерные лучи аккуратно отрезают под стазисом с бесчувственного Кларка повреждённые участки на правой ноге, почти до колена; в тот момент, как маленькие трёхпалые ручки над потолком, вмонтировают в его ногу какие-то провода. — Как дела у нашего пациента? —искажённый голос мелодии Розетта, исходит от киборга. — Паршивое. — Девушка находится в маске и защитном костюме. — Сломано пара рёбер, задето лёгкое. Ногу пришлось ампутировать, судя по ранам, тот некроморф постарался. Правая кисть отрублена с поразительной точностью и если бы некроморфы были умными, то Нобелевская премия в сфере медицины им обеспечена. Про левую руку вообще молчу, только благодаря исправной системе ИКС, он остался жив. — Затем эта особа подходит к голограммному сенсору на главной панели и начинает что-то вбивать. — Ах да, наш подопытный после недавних полученных ран, почти слепец. «Люди в белом» или Оракулы — агенты Церкви Юнитологии, выполняющие особо важные поручения. В зависимости от поставленных задач, они могут работать под прикрытием, либо действовать напрямую не боясь разоблачения. Алессе’Сиссиэль Лилиан’Бель — одна из лучших в своём деле. Она прибыла вместе с Даником на рандеву «убей Айзека Кларка», будучи под другим предлогом и с другим приказом. В охоте за Робертом Нортоном — капитаном космического корабля USM Eudora и его командой, девушка не учавствовала. Скорее не так: выступала в отряде чокнутого Даника только для виду и читала религиозным «братьям» проповеди время от времени. Инженер с уничтоженной станции Титан — приоритетная цель и задача номер один. Айзек Кларк с его ментальным копированием, был намного ценнее войны за освобождение Обелисков от куполов, защищающих людей от излучения реликтов. Особенно, если учесть тот факт, что как и Лексин Уэллер, Айзек делал невосприимчивым психику людей находящихся рядом с реликтом. Хотя, в отличии от первой, из-за того что Айзек был эмпатом и чувствительнее ощущал эмоции людей, воздействие самого маркера на инженера было колоссальным. Оракулы пришли к такому выводу, когда на спасательном челноке с Титана, просканировали ещё одного выжившего — девушку без одного глаза. То была единственная проверка, но даже она показывала, насколько силён мозг инженера, способного противостоять воссозданному золотому реликту из чертежей его собственной метальной проекции. Айзек Кларк стал больше, чем простой подопытный для Церкви. Теперь, они видели в нём некую реинкарнацию Альтмана, которую следует поймать, возвысить и уничтожить. Да чего уж тут говорить: изначально всё шло по заведомо утверждённому плану, но под конец миссии, стало совсем всё плохо. Даник и без того помешанный на своём Возрождении от Великих Обелисков, помешался совсем окончательно и если бы не его одержимость, Айзек Кларк мог быть пойман ещё на Лунной Колонии. Но поскольку сценарий писался явно не для неё, огромный спутник на орбите с Волантис ожил и превратился в Луну. Сказать по правде, Алессе вышла на орбиту станции Зевс ещё до оживления Луны. Так как вся операция изначально считалась провальной, девушка сочла не погибать со своими братьями по оружию, а сбежать от них. Станция Зевс изначально была окутана электромагнитным силовым полем для защиты, чтобы её сигнал и тайны, остались покрыты мраком. Подобно туману, поле ионизировало завесу и космическая станция-корабль оставалась невидимой от зорких глаз на протяжении двухсот лет. Но всё изменилось, когда прилетела новая иследовательская команда, Луна разнесла половину станции своими щупальцами в хлам и силовое поле больше не могло поддерживать свою работу в штатном режиме. И поспособствовал сей безумной клоунаде, безумный учёный, кибернетизировавший своё тело, и находившийся в спальнике-капсуле целых двести лет, просыпаясь лишь иногда, чтобы обновить систему безопасности.***
Невольно, медово-платиновые волосы спадают на лицо девушки. Убрав их за ухо, она опускает свой взор на тело инженера. «Он такой чистый и такой невинный. Неужели, из-за него погибла целая станция Титан?! Какие знания таятся в его искалеченном болью сознании и верой нашей, которая помогла ему выжить?» — Необходимо провести полную диагностику в его организме, прежде чем устанавливать протезы. — Серано подошёл к столу, где начал устанавливать дополнительные указания и данные в компьютер медблока. Чтобы сборка над телом, была автономной. — Надеюсь, он не будет похож на тебя. — Девушка как-то ехидно, ему улыбнулась, на что Эрл уходя от стола, пробасил недовольным электронным голосом: — Мой гениальный мозг не для того был изменён, чтобы корыстолюбием уничтожать такой ценный экземпляр и делать из него киборга. — Учёный немного подумал и остановился, — скорее, химера… — «Да, такой термин больше подходит». — Нужно будет также изучить чёрный ящик с его ИКС. — Затем он продолжил свой путь и вышел из медицинского отсека, направившись вверх по коридору. Света здесь не было, так как сквозь изолирующее стекло, можно было видеть весь космос, как на ладони, а ближайшее светило прекрасно освещало путь. По коридору шёл лейтенант третьей группы по геологической разведке и археологическим останкам военного подразделения ВССК, и был слегка озадачен. Его призвание - безумный дезертир. Человек до Айзека Кларка, в попытке остановить ад, происходивший двести лет тому назад. Он наблюдал. Наблюдал за тем ужасом, что творился на всей флотилии, когда началась чёртова эпидемия. Высшее руководство послало их на забытую богом планету, ради бесконечного источника энергии. Миф, который помог бы его рассе в войне. Всё ради выживания. Когда Серрано отправился сюда в составе первой эспедиции, он надеялся найти ответы на многие вопросы. Например: кто их создал?! Какова природа человека или его функция? Едва человечество выбралось за порог орбиты Земли. Едва военные обосновались на Волантис, уже на втором году обитания случилась нехватка энергии и отсутствие нужных ресурсов. Как это произошло? Серано не знал. Многие говорили о важном приоритете этой миссии, но вышло иначе. Возможно, они были здесь по другой причине? Например: в роли подопытного мяса? Вполне возможно, раз то самое отсутствие снабжения и привело высшее руководство отправить половину ненужных голодных ртов во время военных действий на самоубийственную экспедицию. Через четыре года пребывания здесь, когда военные кое-как уже привыкли к холоду и все поняли, что в каком-то смысле Волантис станет для них вторым домом на ближайшее десятилетие, случилась эпидемия. Некроз превращал бывших сослуживцев в чёртовых мутантов, а те кто не превратился, сходили с ума и взывали о Схождении. Выжившие пытались убраться с Волантис на военную флотилию, но когда узнали, что эпидемия добралась и туда, многие предпочли "эпидемию самоубийств". Хотя, какой смысл умертвить себя, если электромагнитный сигнал превратит твоё мёртвое тело в конце в кусок изуродованной плоти?! Когда военные не смогли справиться, пришла очередь науки доказать, на что она способна. Эрл Серрано и ему подобные проторчали на оледенелом булыжнике, целых четыре года, не просто так. Мёртвые формы жизни - Розетта - чем-то похожие на гигантских кальмаров, встретились с тем же, что и люди в будущем - с нехваткой ресурсов. Они, подобно людям возводили много новых реликтов, но когда Розетта осознали их истинную природу, было поздно. Но их самопожертвование, мгновенная заморозка собственной планеты и следы из хледных крошек, помогли людям в будущем, завершить начатое высокоразвитыми пришельцами. Кодекс - странный и в тоже время, неповторимый криптекс, ставший последним изобретение Розетта, за которым отправились двое военных: Тим Кауфман и Сем Аккерман. Первый сумел добыть нужное, второй погиб на челноке. Риск. Риск жизни, есть всегда, даже если приходится распоряжаться чужими жизнями.***
— Альфа-Девять, это Виски-Два-Пять-Ноль. Давай! Альфа-Девять! Это Виски-Два-Пять-Ноль. Серрано, приём? — Тим? О, слава Богу! Ты нашёл его? — Нашёл? Док, я даже не в курсе, что мы ищем! — Просто… Двигайся на ориентир, координаты я тебе выслал! Я… Это всё, что у меня есть! Доберись туда как можно быстрее! Слышишь меня? Ты должен добраться, иначе всё потеряно! — Что. Чт… Чёрт! — Док? Я нашёл вход. — Хорошо! Нам нужен цилиндр, приблизительно полметра длиной. Ты его видишь? — Есть! Эй, док! Я взял его. — Тим! Ты где? — Эй, док. Я… я повис на утесе. Но я достал эту штуковину! — Кодекс! Это ключ, чтобы всё спасти! Встретимся у шахты, только не задерживайся! Разговор по радиосвязи рядового Тима Кауфмана и доктора Эрла Серрано. По-правде сказать, это было последнее живое сообщение дока и Тима, прежде чем последующие события запустили цепочку неприятностей. Через динамик Серрано слушал разговор генерала Махада и Тима, а потом пара выстрелов и звенящая тишина белого шума в помехах рации. Шум... Помехи... он встречал их раз за разом, пока шёл во-внутренний город пришельцев, ведомый лишь желанием: выжить и попытаться оставить сообщение для потомков. Правда, его по-пути чуть не убил один из оживших инопланетян Розетта, которыми док очень восхищался и даже успел изучить язык древних. Тварь чуть не пробила ему голову, но выстрел из крупнокаллиберного пулемёта быстро сделал своё дело и док взобравшись в одну из спасательных капсул, покинул планету. Если офицер ВССК ожидал, что его покинет инстинкт выживания (попади тот в космос), то он сильно ошибался. Док попал под метеоритный дождь и капсула оказалась сильно повреждена. Больших усилий стоило её стыковать со станцией Зевс и ещё больших усилий добраться до медблока, где у дока обнаружилось внутреннее кровотечение головного мозга, трещина в черепе, развороченное колено тем самым заражённым розеттянином и последующее заражение биомассой на позвоночнике. Как он добрался с такими страшными ранами?! Одному только Богу известно. Да и он скорее всего покинул это место давным-давно, особенно, если бы узнал, что док запустил в последующие события. Труднее всего, было находиться рядом с одним из реликтов чёрного обелиска, прямо на материнском корабле. Излучение отравляло ещё сильнее мозги учёного и чтобы как-то спасти собственное тело, был найден выход: "умереть". Не совсем так, но посыл метафоры верный: заменить верхнюю часть тела, на высокофункциональный технологический протез. Вышестоящее руководство КССК не гнушалась на военные эксперименты по замене тела на кибернизацию, так что нужные модули были найдены сразу. Труднее всего было заменить свою голову на сферический преобразователь, который подавлял бы излучение Обелиска и вырезать словно раковую опухоль на спине, биомассу. Частично, нужно заменить позвоночник с грудной клеткой, так ещё и аккуратно не задеть мозг с нервной системой. На всё про всё: семьдесят два часа под глубоким наркозом, автоматическое питание органов кислородом и плазмой и глубокий сон в криокамере спальника на пятьдесят лет. Почему так? Ну, во-первых сложная операция, а во-вторых, возвращаться некуда. Даже если док преодолеет миллионы световых лет и вернётся к цивилизации, его по любому ждёт военный трибунал, либо расстрел, а в худшем случае - психбольница. Где его бы с радостью препарировали врачи из Нового Правительства. Просыпаясь каждые пятьдесят лет, док иногда просматривал через спутники, что вообще творится в галактике. Мир был таким же и от скуки, док планировал отключить свою сферическую голову уже на семьдесят два года, как датчики медблока, да и вся станция в целом, засекли какой-то корабль. "Дело дрянь". - пробасил про себя док. Все опять повторялось, как двести лет тому назад, но док уже подготовился. Вокруг орбиты планеты, он активировал бомбы, чтобы они не повторяли его команды и улетали, но эти уникумы засели на СМS Терра-Нова и CMS Роанок. Потом прибыла ещё одна делегация: все мужчины и одна женщина, по форме Эрл понял, кто они — юнитологи. С этими ребятами, шутки всегда плохо заканчиваются. Но, как не был страшен чёрт, всегда будут твари и пострашнее. Регенератор прекрасно справился, а приручить его искусственным Роем, было делом техники. Как итог: незванные гости на Тау Волантис, а доктор Эрл Серрано, ныне, теперь снова один. От этих мыслей, проснулась какая-то, давно забытая часть человека Эрла Серрано. Хотелось выть от безысходности. В основном, отсутствие каналов связи слежения на планете, сводилось только к прослушке юнитологов и неизвестных о его записях двухсотлетней давности, и учёному хотелось верить, что они способны на подвиг. По поводу фанатиков док не особо переживал, кто прилетел контролировать Тау Волантис, тех планета сожрёт без разбора, а кто пришёл её спасти - будет вознаграждён. Док решил действовать. Он активировал сигнал кодировки станции Зевс. Таким образом, сигнал к дрейфующим челнокам выживших давал шанс выжить, если конечно, кто-то из них выживет. Кто-то из них заметив сигнал помощи с мёртвого корабля, наверняка пролетит мимо, во избежание ловушки, а кто-то полетит осознанно, как Бель. Таким образом, Док хотел спасти хоть кого-то. Ведь у него это получилось сделать с большим трудом. Перезаряжая свой дробовик время от времени, док подумывал самому отправиться на Волантис и закончить начатое двести лет тому назад, но проснулась Кровавая Луна и всё полетело в тартарары. Это произошло внезапно, огромная волна псионной энергии, пришлась по внутренним шлюзам станции. Стёкла в некоторых местах, чуть не разорвало, а сам Эрл Серрано наблюдал сквозь стекло иллюминатора, как огромный кусок мёртвой Луны с щупальцами, поглощает целую планету. — Ай! Всё, я выбываю, я разворотил себе колено. Полагаю, сейчас Кодекс уже у Махада, а это место просто уничтожат, как и всё остальное. Помню, когда я учился в колледже, я заявил профессору, что хочу изучать ксеноархеологию. Он только рассмеялся. Да нечего тут изучать, — сказал он, — Космос необитаем. В нашей Вселенной нет других форм жизни.» В каком-то смысле он оказался прав. За пределами нашей системы жизни нет, только смерть, принесенная Лунами. И сейчас они у нас на пороге. Но у нас есть средство отключить Машину, либо закончить её. Отключение означает смерть всему нашему роду, завершение — подарит спасение. Я надеялся увидеть ту часть, которая обещает спасение. Должно быть, это невероятное зрелище, когда Луна сталкивается с планетой, и уходит в небытие — финальный аккорд местной расы — жертва, принесенная ради нас. Но сейчас мне надо отдохнуть. Надеюсь, Тим скоро вернется с Кодексом. - последнее сообщение оставленное доком, прежде чем он решился покинуть планету. Двести лет он спал подобно рабу, в заложенном страхе своего собственного сознания. Кома, где был он и его собственный голос, помогали ему справиться. С тем ужасом, что творился вокруг. А потом всё стихло, гвалт разрушительной энергии, прекратился, также как и начался. Док медленным шагом подошёл к стеклу, рецепторами импульсов сотен своих камер, он взирал, как в вакуумном пространстве, полуразрушенная Луна дрейфовала в космосе. — Неужели, вот так, всё просто? Они справились?! — неверя в происходящее, док хотел хохотать, если бы мог, но имитация голоса всё же была. Блик звуков надежды, когда-то забытый в руинах Волантис. Не успел он как следует опраздновать долгожданный триумф, как внезапно ударился корабль со знаком реликта в нижнюю палубу станции Зевс. Похоже, это была уже традиция попадать на данный корабль в израненном состоянии. Серрано превратился из постороннего наблюдателя в обслуживающий персонал для раненого фанатика, который оказался ещё и женщиной. Нет, убивать доку её не хотелось (впрочем, как и изнасиловать, после двухсотлетнего воздержания), просто она выглядела настолько жалкой, словно, сделала что-то противоестественное. И док, доказывался, что это было. Для фанатика, нет нечего страшней, чем пойти против своих собственных братьев и сестёр, особенно, если твоей целью являлась поимка Айзека Кларка. Нарыв по быстрому данные из чёрного ящика спасательной капсулы Алессе, док в общих чертах смог понять, почему его новая приятельница, так заботилась о раненом инженере. Оно ведь и не мудрено, Айзек Кларк в текущих обстоятельствах действительно мог стать козырной картой в его руках, если придётся сваливать с этого проклятого корябля, обратно к цивилизации. Если конечно, кто-то да ждал дока, там. Размышляя на подобные темы, Эрл Серрано покачивался на своём кресле время от времени и глядя на плазменный резак инженера у себя на столе, не совсем хотел прибегать к альтернативным действиям, если его снова припрут к стенке.