Contract

      Гарри посмотрел на свёрток, который передал ему Люциус. Он знал, что отцы отдали его Люциусу перед тем, как они ушли из школы. Он должен был разозлиться. Гарри был зол. Но не на мужа. Его злость была направлена на отцов, продавших его и считающих, что могут купить прощение. Гарри понятия не имел, почему они на самом деле думали, будто он примет от них подарок. Они предали его. Люциус сам сказал, что дал Гарри год, чтобы привыкнуть к этой мысли. А его отцы скрыли этот факт, не сказав, что хотят, чтобы он наслаждался своим последним годом на свободе. Ведь ему все равно бы все понравилось. Понравилось, так как он знал, как сладко это время.       Парень помнил, Сириус сказал, что это не смертельно. Мол, у него есть шанс на счастливую жизнь, даже если он и замужем. Но для Гарри это было равносильно смерти. У него есть шестимесячная отсрочка от секса и никакой беременности, по крайней мере до семнадцати лет, но теперь вся его жизнь сосредоточена в руках человека, считающего его своей собственностью. У него даже не хватило смелости спросить, что с ним будет, когда он окончит школу. У Нарциссы никогда не было карьеры. Он задавался вопросом, можно ли ожидать того же от него. Он предполагал, что Люциус сообщит ему об этом, когда придет время.       А сейчас он посмотрел в окно. Ему было интересно, где Хедвиг. Он не видел свою любимую сову уже давно. Гарри надеялся, что Люциус впустил её. Возможно, мужчина решил, что ему нужно контролировать почту, отправленную его мужем. Он задавался вопросом, будет ли Люциус настаивать на чтении всего, что он хочет отправить.       Гарри посмотрел на Люциуса, который не уходил и наблюдал за ним. — А где Хедвиг? Вы не позволили, чтобы её послали ко мне?       Люциус покачал головой. — Если ты говоришь о своей прекрасной сове, то она в совятнике. Она здесь и готова для тебя, когда ты будешь нуждаться в ней.       Облегчение мгновенно нахлынуло на него. Хедвиг была дороже всего, что у него было. Она была первым подарком, который он получил. Была его первым другом. В те летние каникулы она была его связью с друзьями. Волшебники часто имели связь со своими фамильярами, но его связь с Хедвигом была сильнее, чем обычная. Гарри предположил, что совятник в таком мэноре — обычное дело. Он просто привык держать совиную клетку в своей комнате.       Люциус, казалось, прочел его мысли. — Если хочешь, я могу принести её клетку, но она останется в этой комнате, когда ты переедешь ко мне, в соседнюю.       Гарри ненавидел то, как этот человек, казалось, знал, о чем он думает. — Вы можете принести её мне или отправьте сами подарок обратно. Мне не нужно ничего от отцов.       Мужчина пересек комнату очень удивившись. Он ожидал, что Гарри получит утешение от подарка, переданного его отцами. Ожидал гнева. Но видел в мальчике только обиду и злость к своим опекунам. Он неохотно согласился вернуть подарок, чувствуя, что Гарри может пожалеть о своём решении. Мужчина не знал, почему он заботился об этом, но положил свёрток в карман и не собирался отправлять его обратно. По крайней мере, пока.       Люциус похлопал себя по карману. — Я отправлю его, если ты действительно желаешь его вернуть. Уверен, что не хочешь написать сопроводительное письмо?       Гарри покачал головой и отвел взгляд. — Я больше не хочу ни писать, ни разговаривать с ними. Они продали меня в рабство; я никогда не прощу никого из вас.       Рабство? Люциус подумал, что мальчик ведет себя нелепо. Браки по договоренности существовали веками. Многие были бы рады стать лордом-консортом Малфоем. Гарри станет богаче, чем мог мечтать. Люциус позволит ему окончить школу. Он заставил Гарри стать слизеринцем, потому что все Малфои учились на Слизерине, но Люциус предположил, что мальчик, в конце концов, поселится на факультете. Люциус даже ждал, чтобы завести ребенка. Пусть сначала закончит учёбу и продолжит играть в квиддич. Он даже найдет своему маленькому мужу работу в компании, если тот этого захочет, после окончания школы. Он был гораздо более понимающим, чем это было необходимо.       Люциус попытался убедить его. — Драко вернется на нашу свадьбу, и, я полагаю, вы двое сможете подружиться до начала учебного года. Его друзья придут на твой день рождения.       Гарри фыркнул. — Замечательно! День рождения со слизеринцами, которые хотели проклясть меня с первого дня учёбы. Идеальный подарок на день рождения. Спасибо вам за это, Люциус.       Мужчина вздохнул. — Осенью ты станешь змеей, и тебе будет легче, если ты узнаешь некоторых из них раньше. Я не уступлю, ты будешь переведён.       Обычно его тон давал понять, что он не намерен больше обсуждать что-либо. Даже Драко знал, что лучше не спорить, когда он такой. Они сблизились после окончания войны. Теперь он даже называл Люциуса папой. Но мужчина всё ещё пугал людей. Из-за многолетнего бизнеса и шпионской деятельности его считали пугающим. Только Северус никогда не отступал перед ним. Но, похоже, он нашел ещё одного человека. Его маленький зеленоглазый лев был либо расстроен, либо храбрее, чем большинство, потому что он, казалось, не хотел пугаться Люциуса.       Гарри уставился на него. — Тогда можете запретить мне играть в квиддич и сделать мне ребёнка. Потому что я не буду играть ни за какую команду, кроме моих Львов.       Люциус вмешался. — Это твой выбор. Но если ты решишь не пробоваться на роль ловца, когда я возьму вас в январе, контрацепции не будет. Ты к этому готов?       Он видел, как Гарри борется с эмоциями. Мужчина мог понять его, в некотором смысле. Вероятно, он чувствовал, что предаёт своих друзей. Но мужчина знал, что квиддич значит для его мужа. Он знал, что это была единственная постоянная вещь в его школьные годы. Люциус видел много игр. Драко был одержим этим, но Гарри намного сильнее. Ему, честно говоря, было все равно. Он был бы счастлив зачать ребёнка прямо сейчас. Но в контракте сказано, что ни один ребенок не должен родиться до семнадцати лет, он не нарушит этого правила. Но он думал, что Гарри пожалеет об этом. Мужчина не сомневался, что Гарри не хотел стать отцом так рано.       Люциус собрался уходить. — Подумай об этом. Я знаю, что квиддич — твоя страсть. Не принимай никаких глупых решений, пока не попробуешь. Уверен, Драко сможет убедить тебя сыграть.       Гарри был разгневан. — Ваш сын ни в чём меня не убедит. Я должен слушать только одного Малфоя, и это не ваш сын.       Уходя, Люциус напомнил ему, чтобы он съел всю еду, пообещав вернуться с ужином. Они должны были пожениться через неделю. Ему не терпелось поцеловать и прикоснуться к молодому телу. Он был уверен, что как только Гарри проведет лето с Драко и встретит своих друзей, то достаточно придет в себя для того, чтобы сыграть в квиддич. Люциус не пытался разрушить жизнь своего мужа, зная, что тот будет обижаться на него ещё больше, если ему придется отказаться от спорта. Гарри будет партнёром Драко на Зельеварении и будет в Слизерине, он должен понять, что теперь это его жизнь, и Гарри должен попытаться принять её. У него нет выбора.