Contract

На следующий день после того, как Гарри был снова госпитализирован, состоялся суд над тремя нападавшими. Сириус и Люциус пошли на него; Ремус, оставшийся дома, пока мир верил, что Гарри дома со своими отцами, оправляется от нападения. Родители Гарри были потрясены до глубины души больше, чем в первый раз, когда они были в больнице, но когда они узнали, что Гарри прекратил принимать лекарства и резал себя, они были ещё в большем шоке. Мужчины надеялись, как только они вернут его на лечение и затем в школу, он будет в лучшей форме. Ему больше не придётся иметь дело с нападениями и у него будет достаточно времени, чтобы освоиться. На следующий день, после начала судебного разбирательства, трое мальчиков были приговорены к трём годам лишения свободы в центре содержания под стражей для несовершеннолетних, где за ними будет осуществляться строгий надзор и где они будут обязаны выполнять общественные работы. Ни один из родителей не спорил, потому что они знали, как их сыновьям повезло, что их судили как несовершеннолетних, а не как взрослых, потому что в этом случае они столкнулись бы с тюремным заключением. На третий вечер после того, как Гарри был отправлен в больницу, Люциус и Северус были вызваны к Джонасу, но Гарри не был автоматически освобождён на этот раз. Его привели в кабинет в больничной одежде и жестом предложили сесть. Джонас повернулся к нему. — Гарри, ты снова попадёшь под опеку своего опекуна, но после твоего возвращения в школу появятся новые серьёзные правила. Гарри просто хотел выбраться из больницы. — Окей. Джонас объяснил, что сейчас Гарри будет находиться под строгим наблюдением в школе. Теперь он был на балансе антипсихотиков и стабилизаторов, а если он попытается перестать принимать эти лекарства, то последствия будут намного хуже. Он будет под наблюдением, чтобы убедиться, что он держится на лекарствах. Его консультирование продолжалось, Джонас приходил по вторникам и четвергам, по воскресеньям Гарри обязан был приходить в больницу, где его осматривали, а также консультировали. Джонас вздохнул. — Любой признак того, что ты отказываешься от зелий или причиняешь себе вред и тебя придётся забрать сюда на более длительный срок. На этот раз ты будешь здесь, пока мы не скажем, что ты готов выйти в мир. Гарри трясло от мысли, что он будет тут месяцами, это определённо нельзя будет скрыть. — Пожалуйста, можно мне теперь домой? Джонас кивнул и Гарри передали одежду, отправив одеваться. К его палочке было добавлено заклинание, чтобы предотвратить жжение или порез и хотя ему разрешат обедать в зале, он будет завтракать и ужинать со своим мужем или Северусом, чтобы они могли быть уверены, что сейчас он принимает зелья. Они надеялись, что со временем, проведя больше консультаций и зелий, они смогут ослабить ограничения на Гарри. Его еда в Большом зале будет разрезана и подана, так что он не будет обращаться с ножами. Мужчинам не нравилось обращаться с ним так, но его порез был так же опасен, как и попытка самоубийства, это было похоже на то, когда он голодал, более медленная форма самоубийства. Когда Гарри вернулся, Люциус и Северус отвезли его обратно в школу через каминную сеть. Это было в пятницу вечером, поэтому Гарри не должен был возвращаться на занятия до понедельника, хотя он надеялся, что ему разрешат вернуться к тренировкам по квиддичу в воскресенье утром. Люциус посмотрел на мужа.  — Мы с Северусом поговорили и ты будешь обедать со мной каждый день и медленно возвращаться в наши комнаты, хотя и в свою постель. Гарри, от которого они ожидали спора или мольбы не делать этого, просто кивнул. — Я могу с этим справиться. Гарри был воодушевлён Джонасом, который думал, что теперь, когда страх студентов, нападающих на него, ушёл, ему нужно работать над своими чувствами по отношению к отцам и его отношениями с мужем. Он добился некоторого прогресса в обоих случаях до госпитализации и Гарри говорил об этом во время консультаций в последние несколько дней, желая улучшить ситуацию. Хотя он был зол на своего мужа, потому что Люциус был тем, кто заметил, его порезы, он, по крайней мере, пришёл к осознанию того, что никто не виноват в его госпитализации, кроме него самого. Люциус попросил Гарри пойти с ним, так как знал, что его муж ещё не обедал и хотел показать Гарри его новые комнаты. Северус был за всё это, поэтому Гарри согласился даже переночевать в их с Люциусом апартаментах. На этот раз для него на столе была дополнительная бутылка с зельем, но Люциус нашёл атмосферу за ужином менее угнетающую, чем раньше. Люциус протянул руку Гарри и был счастлив, что Гарри не отнял её. — Надеюсь, ты знаешь, что я просто хотел тебе помочь. Я продолжил своё консультирование и..... Гарри прервал его. — Я знаю, Люциус. Я знаю, ты должен был показать Северусу. Я просто не хочу туда возвращаться, мне страшно. Мне так страшно. Люциус знал, что его муж имел в виду боязнь вернуться в больницу и снова захотел покончить с собой. Это испугало Гарри, в каком отчаянии он находился и не чувствовал, что у него есть другой выход. Люциус держал Гарри за руку и поклялся, что поможет мужу пройти через это вместе с ним.

***

В воскресенье Гарри разрешили пойти на тренировку по квиддичу, хотя он переоделся в апартаментах, потому что теперь боялся раздевалок. Команда испытала облегчение, увидев его, и чувство вины, что они не были там, чтобы защитить его. После тренировки Люциус проводил его через камин обратно в больницу, где остался в кабинете вместе с Гарри. Мальчик должен был пройти осмотр, чтобы узнать, какие лекарства он принимал и убедиться, что он снова не порезался. Пройдя осмотр, он был доставлен обратно в кабинет Джонаса, где его ждали отцы. Гарри позволил Ремусу обнять себя. — Я скучал по тебе, детёныш. Мы рады, что тебе стало лучше. Джонас жестом предложил им сесть. — Гарри говорил со мной во время своего пребывания здесь о желании наладить с вами отношения и скучал по вам. Его отцы были удивлены, но с облегчением услышали это. Мужчины надеялись, что смогут снова занять место в жизни сына. Они согласились на любые сеансы психотерапии, так как Гарри хотел этого и будут ждать другой встречи с ним. В тот вечер они оставались на двухчасовой консультации и Гарри время от времени сжимал руку Люциуса, это придавало ему сил. Перед уходом Гарри посмотрел на отцов: — В следующие выходные игра сезона по квиддичу, я надеялся, что вы придёте. На этот раз Сириус получил возможность обнять сына, хотя Гарри всё ещё немного сдерживался. — Ты знаешь, мы были бы очень рады увидеть, как ты снова играешь, детёныш. Мы многое пропустили. Это было не приглашение на ужин или что-то в этом роде, а на игру, где будут сотни других людей, но это был первый раз, когда Гарри проявил желание, чтобы его отцы были рядом с ним. Ну, за исключением того случая, когда он прибежал к ним в ночь, когда Люциус чуть не изнасиловал его, и хотел быть на УЗИ. Они надеялись, что это был хороший знак, желая построить мосты снова не только для них, но и из-за их дочери, которая будет в его жизни.