Contract

Гарри и его команда выиграли вторую игру сезона, и Гарри порадовал своих отцов, попросив их присоединиться, когда Люциус брал его и Драко на обед. Мужчины были счастливы прийти на игру и так гордились им, но они испытали ещё большее облегчение, когда Гарри хотел от них большего. Пока они ходили на консультации по воскресеньям, а Люциус по четвергам, и это было главным источником боли и проблем, которые довели Гарри до крайности. Была и другая проблема, но они мало что могли сделать для его родственников, которые уже умерли, чтобы он мог призвать их к ответу за содеянное. Гарри позволил привлечь Джорджа, зная, что он может доверять ему больше всех остальных, Джордж никогда не предавал его. Он встал на сторону Гарри, когда узнал о случившемся с ним, на самом деле он только удивился, узнав, что Гарри так долго беспокоился о прошлом. Это была одна из причин, по которой он всегда заставлял Гарри говорить с ним. В апреле Люциус сдержал обещание, данное Гарри на Пасху, и познакомил его с Карлосом. Его заверили, что ему не нужно ничего говорить отцу Блейза, но, хотя Гарри оставил попытки самоубийства, он признался в том, что находится в больнице. Карлос оказался довольно заботливым человеком, как и его сын, и был ещё более впечатлён Гарри, который, как он мог видеть, был сильным. Мужчина с радостью заверил Гарри, когда он закончит учёбу, у него будет место для работы, подобное Блейзу, если он захочет эту работу, увидев оценки Гарри, а также несколько демонстраций. За несколько дней до того, как они должны были вернуться в школу, Гарри решил, что ему нужно что-то сделать. Он говорил и с Северусом, и с Джонасом о своих родственниках, и хотя они были мертвы, он считал это хорошей идеей. Его муж и папы были шокированы, когда он сказал им, что он хочет сделать, но они согласились прийти. Гарри стоял, глядя на дом перед собой. — Не могу поверить, что дом теперь принадлежит этой женщине. Я думал, она останется в деревне. Люциус покачал головой. — Из того, что мне сказали, её единственная соседка умерла, и когда она покинула дом, она решила, что жить в Лондоне будет легче. Мардж Дурсль покинула свой дом, когда её брат погиб вместе с женой в автокатастрофе, он был пьян. Мардж стала опекуном племянника, а также распоряжалась имением до совершеннолетия Дадли. Гарри был удивлён, что Дадли ушёл жить с ней, но казалось наоборот. Люциус не был уверен, что Дадли будет дома, он все ещё ходил в школу-интернат, но дело было больше в доме, нежели в нём. Петуния знала о сексуальном насилии, но Дадли нет и его двоюродный брат, по крайней мере, никогда не бил Гарри, ну, он дразнил его, но, как и большинство братьев. Гарри был удивлён, когда дверь открылась и женщина, которую он был вынужден назвать тётей, вышла на порог. Он увидел очень стройного Дадли позади неё. Гарри не был уверен, надеялся ли он, что они будут дома или нет, и на мгновение ему захотелось развернуться и уйти. Мардж позвала: — Так ты, мальчик, вернулся? Полагаю, вы пришли требовать свою долю наследства. Гарри уставился на женщину. — О чем ты говоришь, они никогда бы мне ничего не оставили. Мардж повернулась и ушла, но когда Дадли стоял там, глядя на Гарри с шоком, беспокойством и, возможно, даже немного тревогой, они ждали. Мардж вернулась и сунула ему какие-то бумаги, которые, как понял Гарри, были копией завещания, и, конечно же, Гарри осталась значительная сумма денег от пары, хотя дом и большая часть его перешли к их сыну. Он унаследовал огромное состояние от родителей, но никогда не ожидал такого от Дурслей. Мардж указала на второй лист. — Кажется, деньги остались твоей матери и её сестре от родителей. Петуния оставила записку в завещании о деньгах для вас. Гарри прочёл записку и посмотрел на неё. — Вы читали это? Вы оба? Они оба кивнули и Гарри был потрясён, поняв, что это не было частью завещания. Ну, во-первых, потому что было два письма, одно отправлено адвокату за несколько дней до их смерти, а другое было адресовано её мужу. Петуния подала на развод и назвала его больным монстром, понимая, что после многих лет, когда она не могла заснуть от кошмаров, зная, что её муж делает ночью, находясь не в постели с ней. Вернон был больным уродом, каким, по его словам, был их племянник, и она больше не могла с ним жить. Дадли посмотрел на него. — Мне жаль, что папа на тебя набросился, но клянусь, я не знал, что он тебя насилует. Мама уходила от него, вот почему он был пьян той ночью. Мардж вздохнула. — У моего брата было много проблем, в том числе он подвергался растлению со стороны нашего дяди в детстве. Я знаю, что это не оправдание. Но я сожалею о том, как он обошёлся с тобой, дитя. Гарри никогда за сто лет не поверил бы, что его тётя когда-нибудь бросит своего мужа; она сидела рядом и позволила этому случиться. Он не был заткнут кляпом в рот ночью, когда Дадли отсутствовал; она слышала его крики о помощи. Её уход от мужа и страдания от кошмаров ни на минуту не компенсировали ужасов, которые она позволила ему пережить, когда он был маленьким мальчиком, но в некотором смысле было некоторое утешение в том, что, по крайней мере, у его тёти была человеческая сторона. Мардж протянула ему визитку. — Это адвокат, который занимался завещанием, он может помочь тебе. Никто из нас не трогал деньги, которые у тебя остались. Гарри взял визитку, хотя и не был уверен, что когда-нибудь воспользуется ею. — Я пришёл в надежде, что смогу увидеть дом. Мне нужно было немного успокоиться. Хотя они сказали ему, что отремонтировали и украсили большую часть его, он был рад войти. Гарри разговаривал со своим двоюродным братом и, хотя он не чувствовал никакого искупления в своём сердце для своей тёти, он мог простить Дадли. Дадли тоже был ребёнком и он был во власти своего отца. Гарри прижался к руке мужа, когда он смотрел под лестницу, где он когда-то спал, а затем в своей спальне наверху. Замки исчезли, но Люциус помнил, что ему говорили о комнате. Он был поражён тем, как хорошо его муж справился с посещением родственников и что он даже позволил Дадли обнять его, прежде чем они ушли. Мужчины были не так уверены, когда Гарри захотел поехать на кладбище, где похоронена пара, но всё же отвезли. Он посмотрел на надгробные плиты Вернона Натана Дурсль и Петунии Кэролайн Эванс-Дурсль и впервые по-настоящему осознал, что кошмар, в который они превратили его детство, наконец-то закончился. Он опустился на колени. — Ты не победишь, ты не уничтожишь меня. Я был маленьким мальчиком, но сейчас я сильный. Мне надоело быть твоей жертвой.