***
Неловкая тишина сковывала разум всех, кто был в комнате. Никто не мог молвить и слова. Мое сердце с бешеной скоростью билось в попытках выпрыгнуть из грудной клетки. Мысли затуманены лишь одним вопросом: «Что скажет отец?» Первым нарушил тишину папа, нахмурив брови и сглотнув. Душа упала в пятки, а способность к рассудительности канула в лету. Я почувствовал, как сильные руки Ларри прижали меня покрепче, словно оказывая поддержку и давая понять, что я в безопасности. − Итак… - неловко начал отец, почесав сизо-голубой затылок. – И давно вы.. это.. ну.. вместе? − Эмм… - вопрос отца меня обескуражил. Неожиданная реакция с его стороны. − С каникул, - уверенно ответил металлист. − Ага… ну что ж, ясно… — отец явно находился в ступоре от происходящего. Да чего греха таить, все были в таком же положении. Папа ещё пару секунд глядел в пол, потупив взгляд, а после спокойно вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь. Я тяжело вздохнул и опустил тяжёлую, полную мыслей, голову на грудь Ларри. Брюнет нежно погладил меня по волосам. Его сердце билось с такой же бешеной скоростью, что и мое, словно выломает рёбра изнутри. — Что ж… я ожидал худшего, — с небольшим облегчением сказал я на выдохе. — Та да. Я думал Генри целую драму устроит. Не переживай, мальвина, все хорошо будет, — Лар наклонил голову и поцеловал меня в макушку. — Надеюсь…Конец PoV Салли
***
PoV Ларри
«Никаких криков, ссор, побоев.. Как-то не свойственно для Генри», - подумал я, осознавая, что это вовсе не худший исход событий. Позлится - и перестанет. Такие мысли меня утешали, ведь я не хотел, чтоб Салли снова причиняли боль. Она и так пронзала его жизнь сотни раз, оставляя за собой глубокие душевные раны. Такое чудо как Сал не заслуживает, чтоб с ним так обращались. Как с ненужной скотиной, да и то даже с животными так себя не ведут, как вёл себя Генри. – Ларри, ты меня пугаешь, - вылупив на меня свои голубые глазища, несколько насторожено произнёс Сал. – Папа вышел минуты 3 назад, а ты так и косишься в дверной проем. – Задумался просто... - и, продолжив прожигать взглядом, вход в комнату протезника, стоял как вкопанный. Сам не в зуб ногой, что за внезапный ступор. − Ларри, - нежно окликнул меня протезник, поднимая взор небесно-голубых глаз на меня. − Мм? − Переночуй все-таки у меня. Отцу вроде все равно, а то я и так постоянно у тебя ночую, словно у меня своего дома нет. − Может все-таки у меня? − Не хочу надоедать Лизе. Мне кажется, что она меня видит, чуть ли не чаще чем тебя, - слегка виновато произнес Сал. − Ну хорошо. Тогда я быстро сгоняю за своими вещами и вернусь. Если вдруг что-то случится – сразу звони мне, - быстро тараторю я, целую Салли в щеку и спешу за своими вещами, быстро минуя кухню Фишеров, залетая в лифт и направляясь в подвал.Конец PoV Ларри
***
PoV Салли
Ровно в тот же миг как дверь моей комнаты закрылась после ухода металлиста, меня вновь настигло одиночество, скользя по жилам, растекаясь холодным отчаянием по венам, сковывая их подобно камню. Я не знаю, что со мной такое, ведь все начало налаживаться: с Ларри отношения вернулись в прежнее русло, а отец не стал устраивать скандал по поводу наших отношений. «Интересно, что папа думает сейчас?» - промелькнула мысль в и без того полной голове. Спустя пару минут, набравшись минимального количества храбрости, которой хватило для преодоления расстояния от моей комнаты до комнаты отца, я молча стоял перед деревянной дверью, занося руку перед тем как постучать. «А что я скажу? Может не стоит с ним говорить, мало ли что…» - сомнения окутывали мой разум, поглощая остатки оптимизма и превращая его в ужасные картины побоев, ссор… «Так, надо собраться и поговорить. Ничего страшного не произойдет», - подумалось мне, и в какой-то момент страх отступил, покидая мои мысли, делая их более ясными и собранными. Стук в дверь. Я, нервно сглатывая перед тем как войти, но все же, собрав свои силы воедино, заставляю ноги переступить через порог. − Пап..? Можно войти? – мой голос все еще подрагивает, но я стараюсь совладать с собой. − А? Да, проходи… - отец явно ошарашен и сбит с толку. Признаться честно, я тоже. − Я хотел поговорить про Ларри… - ком в горле мешает продолжать говорить, не давая даже возможности вздохнуть. − Ну… Что я могу сказать… - задумавшись, отец потер затылок, подбирая правильные слова. – Я не против ваших отношений, но дай мне время привыкнуть… − Хорошо, - так тихо и неуверенно мой голос еще никогда прежде не звучал. Последовала неловкая тишина, придавая комнате атмосферу леденящего душу спокойствия, но этим создавая бурю эмоций и недосказанных фраз. Тишина с огромной силой давит на виски, словно вот-вот мой череп треснет от напряжения. Я судорожно закусываю остатки своих губ, почти в кровь. − А Лиза знает? – нарушил молчание папа. Жуткое напряжение слегка отпрянуло от меня, но все же не дало полную свободу мыслям и действиям. − Да. Почти изначально. − Почему ты мне сразу не рассказал? – в низком, но бархатистом голосе отца звучали нотки обиды. − Я боялся, что ты отреагируешь иначе. Как раньше… - я запнулся на этой фразе, невольно поморщившись. − Прости, сын. Мне жаль, что я вел себя как последняя сволочь, - виновато произнес отец, посмотрев прямо мне в лицо. В его выцветших с возрастом, дымчато-голубых, глазах не было ни тени отвращения, как ранее. Лишь сожаление, которое отражалось влажным переливом во взгляде отца. − Ничего. Я понимаю. Не только мне пришлось нелегко после… - в горле вновь образовался ком, а на глазах появились обжигающие горячие слезы. Сквозь размытую от слез картинку комнаты отца, я вижу, что отцу тоже нелегко говорить о маме. Даже после стольких лет наши раны от этой утраты все еще кровоточат. Такое не забывается и в этом случае время не лечит. Душевную пустоту от потери родного человека невозможно заполнить временем, можно лишь слегка убавить боль, заполняя свободное время чем-то отличающимся от раздумий о маме. Перед глазами рисуется тот самый день. Легкий летний ветерок нежно раздувает мягкие, шелковистые белокурые локоны моей матери. На светлой фарфоровой коже солнышко оставляет свои следы в виде веснушек в районе переносицы и легкого золотисто-шоколадного загара. Мама увлеченно наблюдает за птицами, щебечущими на ветвях зеленых деревьев. Коричневое длинное платье подрагивает от соприкосновений к ткани ветра. Я помню, как подбежал к маме с радостным настроением и попросил погладить песика. До прихода отца оставалось всего лишь минут 7, но моя детская нетерпеливость дала о себе знать. И вот перед глазами уже морда пса. Желтые зубы выглядывают в жутком оскале. В ушах стоит невыносимый звон, смешанный с рычанием пса. В следующий миг лицо пронзает жуткая боль, от которой хочется не просто кричать во все горло, хочется орать с такой силой, чтоб все вокруг исчезло. Еще миг и картинка сменяется другой. Зубы собаки отрывают от моего лица куски кожи, а на грязной шерсти остаются кровавые следы. В попытках отбиться от пса, он прокусывает мне руку, а потом вновь принимается за лицо, прокусывая щеки, после чего я издаю еще более истошные вопли. Уже не помню, как мама отбивала меня от чертовой псины. Помню лишь больницу. Помню ее земляной оттенок кожи, блеклость некогда золотых локонов, холод ее кожи и слова отца: «Ты не виноват», после которых, он начинает рыдать как ребенок. Странно, что спустя столько лет я так четко помню образ мамы. Наверное, такие вещи не забываются, они греют душу в самые темные и отвратительные дни никчемной жизни. Моменты с мамой невероятно прекрасны, но в такой же мере насколько они прекрасны, настолько они и ранят мою душу каждый раз, словно острым ножом вырезают сердце и душу. Вновь и вновь. И с течением временем все сильнее. Вернувшись в реальность, я и не замечаю, как по моим щекам во всю льются слезы. Горькие и жгущие глаза слезы, отдаются новой болью в области груди. Возможно, я никогда больше не смогу думать о маме без такой реакции. − Иди ко мне, сынок… - тихо сказал отец, и я понял по его голосу, что он тоже плачет. Папа протягивает ко мне руки, вовлекая в такие душевные и теплые объятия, крепко прижимая меня к своей груди. Как же давно мы с отцом не обнимали друг друга. Да что уж там, даже спокойно и мирно, словно миллионы лет не говорили. Трепетное чувство уюта в области сердца распространилось по всему телу. Теперь я лью слезы не от горя утраты мамы. Теперь я плачу от счастья. Наконец я обрел семью, которая, пусть и неполная, но всегда была рядом со мной, а я и не замечал.Конец PoV Салли
***
PoV Ларри
Я поспешно собираю нужные вещи для ночевки: зубную щетку, сменную одежду, рюкзак с тетрадями и учебниками, еще парочка по мелочи. Мой взгляд падает на старый скетчбук, к которому я не притрагивался, по меньшей мере, пару месяцев. Пусть даже желания нести с собой много вещей не было, скетчбук все равно нашел место в моем портфеле. Покидая свою бэт-пещеру, я быстрым шагом направился к лифту, дабы поскорее вернуться к Салли. Моя тяга оберегать его дает о себе знать прямо-таки сразу, после того, как я оставлю протезника одного. Однако в этот раз тревожность поутихла, а интуиция подсказывает, что все хорошо. Проехав на лифте к четвертому этажу и поспешно пройдя к 402-й квартире, я осторожно открыл дверь, откуда сквозь щели проникал божественный запах пищи. Когда дверь открылась, то удивление накрыло меня с головой, заставляя меня глядеть на Генри и Салли в оцепенении. Старший Фишер увлеченно готовил какое-то неизвестное мне блюдо, а мальвина сидел за столом, заливаясь мелодичным смехом от разговоров с отцом. На моем лице постепенно появлялась улыбка. Безграничная радость от того, что я вижу, как Сал наконец нашел общий язык с отцом. Радость от того, что он счастлив. − Оооу, Ларри! – звонко выкрикнул синевласый и подбежал ко мне. Я слегка оторопел, ведь слишком резко меня выдернули из мыслей. − Ларри, проходи. Будешь с нами есть? – радушно спросил Генри, доставая тарелки из висящего над раковиной кухонного шкафчика. − Я… эмм… − Не переживай, все хорошо, пошли, - нежно сказал голубоглазый мне на ухо, а потом взял за руку и повел к столу. Вот уж непривычно видеть такую картину. Но непривычно не значит плохо.***
После, так сказать, семейного ужина, Генри попросил у меня прощения за то, что было ранее. При его словах у меня в голове вспыхнули воспоминания, связанные с копами. Я вспомнил то леденящий душу страх. Страх от того, что могу попасть в тюрьму и оставить своих близких, а не от самой перспективы быть лишенным свободы. Но я не вижу смысла таить старые обиды, они лишь отравляют жизнь, преисполняя ее токсичностью и злостью на все окружающее, даже любимых тобою людей, причиняя им ненужную боль.Конец PoV Ларри
***
PoV Салли
Ближе к ночи, когда Ларри уже расположился в моей комнате, мы решили обсудить ту ситуацию с Трэвисом. Да, ворошить прошлое, пусть и такое недавнее, плохая идея, но выговориться нам было необходимо. Тем более, что Эшли так и не ходила в школу, от чего я действительно начал беспокоиться за нее. − Так почему ты согласился его поцеловать? – с печальным интересом задал вопрос Ларри, сидя на моей кровати и упираясь спиной в светло-бежевые обои. Брюнет нервно хрустел пальцами и поправлял свои длинные непослушные пряди волос. − Потому что он меня шантажировал. У него были фотки с Эш… Ну, с той вечеринки. Думаю, ты понимаешь какого плана, - я тяжело вздохнул, дабы перевести дух и продолжил: − Трэвис решил таким образом выманить у меня то, что хотел. С какой-то стороны мне его жаль… - задумчиво высказал я, глядя куда-то в пол. − ЧЕГО?! Он изнасиловал нашу подругу, шантажировал тебя, а ты еще его жалеть собрался? – негодующе спросил Лар, переведя взгляд на меня. В обычно спокойном карем оттенке его глаз, сейчас пылал яростный огонь, придавая металлисту нотку устрашения и безумия. Как ни странно, но мне нравится этот огонь в его глазах, главное лишь самому не обжечься. − Его просто не научили любить, ведь в его семье, по-видимому, существует лишь насилие. Ты видел побои Фэлпса? Я думаю, что ему тоже жизнь не медом кажется… - пару секунд мы молчим, а после я продолжаю: − Пообещай, что не будешь его бить или еще как-то калечить. Я-то тебя знаю. − Обещаю. Но это только потому, что ты просишь, - недовольно изрек металлист. Спустя пару секунд Ларри обнял меня и произнес: «Ты мое счастье, Сал Фишер. Я тебя никому и никогда не отдам»***
С наступлением глубокой ночи мы решили лечь поспать, хотя бы пару часов. Я умиротворенно смотрю на то, как лунный свет, пронизывающий тонкие занавески, скользит по блестящим волосам металлиста и как прекрасно оттеняется в его шоколадных глазах. Лежа у него на груди, я слышу ровное сердцебиение, которое своеобразно убаюкивает меня, особенно в сочетании с тем, что Ларри нежно перебирает своими длинными пальцами мои волосы. Я как можно крепче обнимаю своего «друга» и вдыхаю дурманящий аромат его волос, который невозможно с чем-то спутать. Ментоловые сигареты и шоколад. Забавно, то от Ларри пахнет именно шоколадом, ведь «сладенький» вовсе не его описание. Медленно приподнимаясь и упираясь на левое предплечье, я стал нежно целовать металлиста в щеки, а потом в губы, зарываясь ладонью в непослушные волосы брюнета, ощущая их прохладу из-за приоткрытого окна. Прохладный воздух в комнате лишь еще один повод прижаться друг к другу поближе, в попытках согреться. Следующий час мы усыпали друг друга трепетными и чувственными поцелуями при холодном свете луны, пока не заснули, крепко прижавшись, друг к другу.