Врата: Там сражается Советская Армия.

Факт захвата танка так и остался для врага не очевидным. Дабы точно это выяснить, Юля долго сидела с наушниками, изредка её сменял Кравченко. Затем уже к делу подключились бойцы диверсионного отряда, которые также тщательно выслушивали эфир на предмет того, что американцы думают насчёт пропажи боевой машины. Надо сказать, для того, чтобы пустить противника по ложному следу, была проделана серьёзная работа. Перво-наперво, замели все следы столкновения. Заметали место в прямом смысле слова, при помощи веников из веточек, убрали все брёвна, осколки, ошмётки и, разумеется, тела убитых. Далее танк подогнали к реке, оба трофейных вездеходика примотали тросами на крышу моторного отделения, да и отчалили. Для убедительности, там же на берегу сожгли несколько сигарет и набросали упаковок от ИРП. Американцы, отправившиеся на поиски танка, обнаружили следы перекусона и уходящие в воду гусеницы, а также, рядом и следы того, что мотовездеходы ставили на дыбы в корме боевой машины. Дезу они проглотили и теперь нагнали в тот квадрат водолазов и оборудования для поиска и подъёма "Шеридана", думая, что тот утонул при попытке переправиться на другой берег. Тем более, никому из врагов точно не хотелось думать о худшем исходе, так как операция выдалась для них неудачной. Партизанский отряд они упустили, да и проблемы со знанием местности давали о себе знать. В результате пара "Шериданов" и три взвода пехоты попросту потерялись и долго плутали в лесах. Одному американскому взводу "повезло" встретиться с местной колонией гигантских муравьёв, другой взвод потревожил гнездо фороракоса и тоже имел неприятную встречу с его хозяевами. Учитывая, что это были далеко не самые опасные обитатели здешних лесов, американцы ещё легко отделались. Правда, в соседнем секторе их дела шли лучше, так как там к операции привлекли местных предателей, знавших местность. Там не потребовалось хвалёных "Тигров" и прочих коммандо, там обычная пехота, тесно взаимодействуя с шуцманшафт-ауксилиями и набранными из подкулачников хиви, принесла американской оккупационной администрации неплохие результаты - действовавший в районе партизанский отряд был окружён и погиб почти полностью. Прорваться удалось очень немногим. К тому же, никто из тамошних подпольщиков на связь не вышел, что навевало крайне грустные мысли. Уж чего-чего, а попасть в лапы ЦРУ, а уж, тем более, в лапы диабовской тайной полиции, означало мучительную погибель. Так или иначе, для их отряда всё обошлось. Партизаны спокойно отдрейфовали в безопасный район, откуда, пополнив продовольственные запасы у местных жителей, разжившись лодками и усилив ряды десятком добровольцев, отплыли на соединение с диверсионным отрядом товарищей. Спецназовцы ждали партизан в условленном месте, где отдыхали от ратного труда в последнее время. Командир отряда спецназа, Макаров, обрадовался Юльке несказанно и даже обнял кошкодевушку при встрече. В укромном лагере партизаны отдыхали некоторое время, затем прошли курс тренировок под руководством спецназовцев, которые не только помогли с этой самой подготовкой, но и снабдили отряд кое-какими трофеями. Таким образом, партизанский отряд имел на вооружении самое лучшее из того, что можно было отжать у захватчика. То были MP-40, M3, автоматы Уайта - M2, автоматы HK-33 и FN FAL, ручные пулемёты BREN и более тяжёлые MG-3. Была у них теперь парочка гранатомётов M79 и хороший запасец реактивных гранат M72. Помимо этого, на вооружение отряда поступили ружья Remington-870, очень популярные среди партизан за простоту в обслуживании и использовании. Диверсанты также поделились ещё тремя затрофеенными M274, на которых было удобно передвигаться и добро своё перевозить. Для того, чтобы двигаться по рекам, долго заготавливали лодки, плоты и поплавки, самодельные маскировочные шалаши и многое другое. Поплавки, для придания большей плавучести, примотали и к "Шеридану". Танк, в общем, подготовили, как могли. Большим плюсом, кстати, было и то, что его собирались применять именно в тылу, и ПТУРы класть в него не стали, так что, в руках партизан оказалось побольше фугасных и противопехотных снарядов. Все снаряды тоже тщательно проверили. И не зря. Один из взрывателей оказался подломан, причём автор саботажа даже записку оставил. "Этот взрыватель не сработает. Ваш друг, пролетарий из США." - Гласила записка. Порадовавшись за сознательность классовых братьев по другую сторону океана и фронта, наши герои переделали брак как могли, под самоделку, приводимую в действие при помощи обычного фитиля и тоже нашли такому снаряду роль в грядущей битве. Для танка, разумеется, нужен был экипаж. Роль мехвода и наводчика досталась спецназовцам, Юля взялась командовать боевой машиной, а заряжающим попросился здоровенный орк по имени Ктаграк. Он с самого начала ходил вокруг танка с нескрываемым интересом и несколько по-детски интересовался машиной. Поэтому, когда зашёл разговор про то, кто будет за что отвечать, он и вызвался добровольцем. Ему сперва отказали, но Ктаграк, ничуть не смутившись, встал, подошёл к сложенным на брезенте снарядам и принялся шутя поигрывать здоровенными болванками. Тут уж его приняли без лишних пререканий. Ну а вскоре приготовления были закончены и сводное подразделение выдвинулось в поход. Бена хотели было перевести к своим соотечественникам, в состав Американского Антифашистского Красного Партизанского Отряда, состоявшего из бежавших в лес американских солдат левых взглядов. Того самого, на основе которого будет создана Американская Красная Армия. Но, увы, сделать этого не удалось из-за того, что дорога из Чернолесья в тот район, где они действовали, частично контролировалась проамериканскими "вулентари" из местных германских племён, частично - формированиями повстанцев "септиановцев" - новой силы, всё громче заявляющей о себе. Септиановцы, или, как они себя официально именовали, "Армия Независимой Кестерийской Империи", тогда ещё не выступали против советских партизан, но относились к ним довольно враждебно и крайне не охотно с таковыми сотрудничали. По этой причине, вести Бена по такому опасному пути было рискованно и бессмысленно, так что он пошёл вместе с остальными. Отряд снова передвигался по воде, передвигался только в ночное время, не зажигая огней. Там, где встречались мосты, приходилось сходить на берег, перенося весь скарб и плавсредства на руках, обходя охраняемые участки. По пути им, к счастью, никто чужой не встретился и за две ночи они достигли резервной стоянки, которая находилась примерно в 30 километрах от старого лагеря, своевременно покинутого ими перед облавой. Машины и люди разместились в удобном гроте, сокрытом от чужих глаз. Здесь, после отдыха, планировалась дерзкая вылазка на объект, прозванный "стройкой". То был военный аэродром НАТО, регулярно расширяемый, для чего использовался рабский труд насильно угнанных жителей, содержавшихся в концлагере. Аэродром и был целью атаки, которую можно было теперь провернуть так, что враг захлебнётся в крови. Благо, многое об объекте поведал тот самый английский офицер. Всё шло по плану. Танк дождался у дороги подхода колонны из четырёх грузовых автомобилей с какими-то тюками, неспеша выкатил к ним и пристроился в конце. Расчёт оказался верным, ибо в колонне им не заинтересовались совершенно, а на КПП пропустили вместе с остальными. Так трофейный "Шеридан" спокойно подобрался к штабу - небольшому, наспех возведённому, срубу с антенной на крыше. -Вот, приехали! - Сказала Юля. - Ктаграк, готовь ещё один фугасный! -Есть фугасный! Танк повернул башню и раздался выстрел. Громыхнуло страшно. Строение разлетелось в щепки вместе с радиостанцией. Теперь пришла очередь казарм. Палатки и длинные срубы уже зашумели, точно осиное гнездо, в которое запустили камнем. Но когда за них принялся танк, начался форменный ад. Танк работал фугасами по строениям, содрогаясь от каждого выстрела своей 152-мм пушки, болванки ухали внутрь конструкций, разнося их высвободившейся неуёмной энергией химической реакции. Лишь когда все строения сровняло с землёй, орудие танка замолчало. Слышались только отдалённые взрывы M72, которыми партизаны и диверсанты громили укрепления на КПП. Идти первой штурмовой группе было решено именно через него, так как на предполье было слишком много колючки, кольев и противопехотных мин. Разминировать его для прорыва второй группы предстояло танку, но, для начала, требовалось добить основную массу вражеских солдат. Укрывались они в двух блиндажах за казармами, куда танк и поспешил. Расчёт оказался верным - все они, так и не поняв, что происходит, кинулись в укрытия, что и стало для противников роковым решением. Оба блиндажа фугасные снаряды уничтожили мгновенно, не оставив ни единого шанса выжить всем, кто попал в ловушку. После этого, танк двинулся в сторону зенитной батареи. Состояла батарея из M51 "Skysweeper", которые могли представлять для танка опасность. Поэтому шанса батарее экипаж давать не собирался. И, надо сказать, спохватились вовремя - один расчёт зенитчиков как раз начал разворачивать своё орудие на "Шеридан", в отчаянной попытке остановить танк. Но попытка потонула в вихре мощного взрыва. Далее пошёл черёд аэродрома. Там стройным рядком стояли "Геркулесы", два из них готовились к отлёту, а присланные в Великую Ойкумену Пак Чон Хи южнокорейские каратели ждали около них, не зная, что именно творится на военной базе. Они всё ещё никуда не бежали, когда танк пробил забор и выкатил прямо на них. -Ну, всё, уроды, вам хана! Сейчас вы у меня попляшите! - Прошипела Юлька, оскалив клыки и приказала заряжать противопехотный. Он бахнул в скопление солдат противника, которым было просто негде спрятаться. -До отказа вперёд, Иваныч! Гусеницами их, сволочей! - Закричала Юля и грозная боевая машина покатила вперёд. Застучал курсовой пулемёт, угощая свинцом врага, затем ещё два противопехотных снаряда довершили дело. Отработав фугасками по транспортным самолётам, Юля приказала завернуть ко второй точке прорыва. Партизаны уже разрушили обе пулемётные вышки, но лезть в предполье было ещё рискованно. Танк на полном ходу смял деревянный забор и колючку, переехал колья и оказался среди противопехотных мин, сделав разворот, сопровождаемый их разрывами под гусеницами, он приготовил тот самый снаряд с дефектным взрывателем. Зелёная ручища Ктаграка выбросила снаряд из люка и танк немедленно ударил по газам прочь от места будущего взрыва. Боевая машина свернула за сараи, выжидать. Чудовищной силы разрыв сотряс местность, образовав воронку на предполье, куда "Шеридан" вернулся опять, не дождавшись, пока осядет пыль. Он пересёк остаток дистанции до кромки леса, где его ждали партизаны, и остановился. Юля открыла люк и помахала рукой товарищам, вылезавшим из кустов. -Всё, бойцы! - Крикнула она. - Проход свободен, но не разорвавшихся мин остерегаемся, идём только по колеям танка! А теперь - за мной! Сказав это, она скрылась в башне и танк поехал обратно. Партизаны двинулись вперёд двумя шеренгами по колеям, стараясь не наступить мимо. Лишь когда они добрались до воронки, минная опасность миновала. Приободрившись, они ступили за периметр и Кравченко скомандовал атаковать постройки за КПП, которые всё ещё сопротивлялись товарищам, этот самый КПП занявшим. -ВАААААААХХХ!!! - Дружно заорали орки и их боевой клич, не сговариваясь, подхватили остальные, включая Бена. Партизаны бежали вперёд со всех ног, бежали туда, где бой всё ещё шёл. Взрыв. Снова танковое орудие сказало своё слово, снеся сараи. Путь на концлагерь был свободен. Первым делом, танк выпустил фугас по вышке, находившейся со стороны лагерного плаца, снеся часть забора напрочь. Только вот, заниматься освобождением узников он уже не мог - там танк могли подбить и там дело было за пехотой. И партизаны устремились в пролом. Когда они попытались завернуть за угол, из-за ящиков раздались автоматные выстрелы. Группа отступила, а спрятавшийся за обломками вышки Бен, подумав немного, прокричал: "Сдавайся! Сопротивление бесполезно! Не валяй дурака!" -Бенни, это ты? - Раздался знакомый голос Тома Канински. -Том? Том, слышишь, не стреляй! Убьют же! Просто сдайся! -Бен, что за дерьмо тут происходит? -Долго объяснять! Сейчас ты на раз "ферму купишь", я кому говорю! - Бен оглянулся и нарочито пожал плечами остановившимся товарищам. -Ты что, Бен? С ними? -С партизанами. Прекращай стрелять уже и комиссар тебя простит! -Дерьмо! Америка тебя, а ты... -А тебя Америка сделала надзирателем концлагеря! Кто ты теперь! Ты сам в дерьме, Томас! Прекращай, пока не поздно! Вспомни Генри! -Да ты... Нет! Не пойду! - Заорал Том и принялся горланить про полосатый флаг, усыпанный звёздами. В небо взлетела ручная граната и бойцы тут же попрятались. Раздался жуткий взрыв, от которого у всех в ушах заложило. Повсюду ещё стоял этот противный звон, когда послышался крик: "Граната!" Партизаны уже не стали церемониться, накинув три M26 на Тома. Три оглушительных взрыва - и стало опять тихо. Только невдалеке стучал пулемёт трофейного "Шеридана". Бен подошёл к истерзанному телу Тома Канински, закрыл ему глаза. Затем взял его M16 с треснувшим прикладом и вложил ему в руки, скрестив их на груди. Это всё, что он мог теперь для него сделать. Случилось то, чего он не хотел, то, к чему он морально готовился, но не мог принять. Так или иначе, внутри него возникло какое-то пустое чувство, чувство того, что сейчас не время размышлять, а время продолжать бой. Главную радиостанцию уничтожили вовремя. Другими радиостанциями враг просто не успел воспользоваться. Но взрывы и выстрелы были услышаны и, по пропавшей связи с аэродромом, враг определил, что военной базе требуется помощь. Тогда стая "Хьюи" из первого кавалерийского полка срочно отправилась на выручку. В десантном отделении командирского вертолёта, помимо солдат, помимо прошедшего огонь, воду и болота Вьетнама полковника, расположился молодой военный корреспондент. Он немножко нервничал, вылетая на боевое задание и поглядывал в сторону цели пути, над которой поднимался серый дымок. -Вот дерьмо! - Поделился своим мнением один из лётчиков. - Мне даже отсюда дым видно! -Это партизаны... - Проговорил другой пилот. - Что делают... -А может, магия у них какая? - Предположил соседний борт. - Они ей радиоточку заглушили? -Магия? - Переспросил второй пилот. - Тут, говорят, всякие чудеса творятся! -А откуда у них маги, у большевиков? - Ответил первый пилот. - Они же в них не верят, всех, поди, репрессировали, чтобы чародеи законы физики не нарушали! -Да, скука эта физика! - Согласился напарник пулемётчика. - А тут магия, понимаешь! -Ну, скука, или нет... -Ага, а комми, они же как? У них же частной собственности нет, рыночек не порешает, вот они всё своими ботанскими этими и думают, всё на свою физику завязывают! Не умеют креативно мыслить! -Да, сынок! - Подтвердил полковник. - Слишком много думают эти очкарики, вот из них плохие патриоты Америки получаются! А думать не надо, надо приказы исполнять. -Сэр, да сэр! -Вот так! -Да, боги, серьёзно? - Продолжал общаться с соседним бортом второй пилот. - Джимми, какие боги? -Ну как какие? - Утверждал Джимми. - Магия, чудеса, всё это есть! А как мы и богов встретим? Ох, не хотелось бы мне их гнев на себе... -Ну, это уже ересь! - Поморщился пилот и потёр ременную пряжку с американским орлом. - Настоящие чудеса, если ты забыл... -Ну а где ты видел... - Перебил Джимми. - Где у нас... А тут? Тут, вон! Может, они и не боги... Если это и не боги, то сила у этих... Существ... Вот, сила у них, наверное... -Не засорять эфир! - Гаркнул полковник. - Внимание! Великий Герцог - Атакующему Орлу! Понеслось психическое воздействие! Вруби погромче! Говорит "Ромео-Фокстрот", потанцуем? -Так точно, сэр! - Ответила рация и с соседнего вертолёта врубили колонки. Над лесом стала растекаться музыка, которую корреспондент угадал не сразу. То были громовые раскаты, сдобренные нечленораздельным оперным подвыванием. Но по другую сторону музыку быстро определили чуткие кошачьи уши, снабдив это колким комментарием. -Вагнер, "Полёт валькирий"... Безвкусица! Первый кавалерийский, точно, их репертуар... Ну, лошадники, щас я вам устрою... Чуткие кошачьи уши выслушивали эфир, они же определяли направление подлёта. И их обладательница готовила свой подарок ничего не подозревающему врагу. Вертолёты продолжали лететь, выстраиваясь для захода, пулемётчики искали взглядом притаившегося партизана, а динамики работали на полную громкость. До боя оставалось совсем немного. В этот напряжённый момент разрядить обстановку решил пулемётчик, до этого безмолвно летевший в обнимку со своим M60. -Вы должны написать обо мне статью! - Сказал он корреспонденту. -А зачем нам писать про тебя? -Потому, что я крутой. Без дерьма! Я убил 157 "чарли" и ещё 50 быков. Любой может подтвердить. -То есть... -Любой, кто бежит, считается партизаном. А тот, кто стоит по стойке смирно, считается дисциплинированным партизаном. - Засмеялся пулемётчик. - Нас так учили, так я стреляю! -А женщин и детей? -Иногда бывает. -Как ты можешь стрелять в женщин и детей?! -Легко. На них уходит меньше свинца. Разве война - это не ад? - Пулемётчик опять расхохотался, а сидящий рядом солдат тоже издал смешок. -Мы этих всех стреляем! - Подтвердил он. -Ну а если они вас постреляют? - Осторожно предположил корреспондент. -Нас-то за что? - Отвечал солдат. -Прекращай трепаться! Мы скоро будем у цели! - Сказал полковник и обратился к корреспонденту. - Смотри внимательно, сынок, это наша война! Скоро почувствуешь её на вкус... -На вкус? - Переспросил военкор. -Да, вкус! И запах! У войны есть и запах! Напалм! Ничто в мире так не пахнет, как он. Люблю запах напалма поутру. Это запах победы... И тут всё оборвалось. В лесу что-то бахнуло и вертолёт с колонками как будто прихлопнуло гигантской мухобойкой. Всё в нём в один миг согнуло, разбило и поломало. "Хьюи" на секунду замер в воздухе, а затем сник, весь надломленный, падая вниз и вспыхивая на земле. Американских пилотов такое привело в ужас. Не было ни снарядных трассеров, ни огненных шариков ракет, просто неизвестная сила исполинским кулаком убила вертолёт со своими колонками, экипажем и десантом. Они не знали, что по ним работала всё та же пушка трофейного "Шеридана", сметая всё волной флешетт противопехотного снаряда. Заехав для увеличения угла на пригорок, танк, сокрытый лесным пологом, открыл огонь по низколетящим целям дробовым боеприпасом, практически без шанса промахнуться. Эфир забило паническими криками, сводившимися к "атакованы неизвестными средствами ПВО". Полковник тоже перепугался не на шутку, когда в эфире раздался женский голос. -С вами говорит богиня войны! Скорая гибель ждёт ваше воинство, близится ваш конец, жалкие смертные! Смертные, дерзнувшие бросить вызов мне, узрите мою мощь! -Да как... Это же демон Сайгон-реки! - Воскликнул полковник. И тут раздался второй хлопок, флешетты зацепили двигатель командирского вертолёта и его жутко тряхнуло. У корреспондента в глазах земля и небо несколько раз сменились местами, а перегрузки заставили всё внутри наполниться холодом ужаса. Потом удар... -Командира сбили! -Что за магия! -Дерьмо, что это!? Что за дерьмо!? Динамик ещё живой рации надрывался от криков. -Сэр, сбит командир! -Дерьмо, доложить, что происходит! - Орал штаб. -Это магия! Магия, его ей сбили! -Какая магия? А ну доложить... -Сэр, неизвестные средства ПВО! -Дерьмо! -Нет, не надо меня! Нет, нет! - Вопил Джимми, а другие тоже начинали паниковать. -Прекратить панику! Дерьмо! -Сэр, я не улечу без командира! -Дерьмо, что с аэродромом? -Аэродром разнесло, всё в воронках, живых не наблюдаю, сэр! -Тогда все назад, немедленно возвращайтесь на базу! -Я не брошу командира! -Дерьмо, домой, грёбаный кусок говна, я сказал! -Сэр... -Ему не помочь уже! А вас ещё не хватало по частям собирать, тебя и твоих парней! Срочно назад! -Есть, сэр! - Отвечал борт и вертолёты разворачивались обратно. По рации ещё слышались вздохи о чудесах и магии, кто-то молился, кто-то что-то бормотал. Пришедший в себя корреспондент медленно открыл глаза. Вертолёт лежал на боку, полковник с разбитой головой уже был мёртв. Погибли все остальные, кроме пулемётчика. Он умирал в мучениях, хрипел и стонал, пробитый в нескольких местах, да ещё и придавленный шкворневой установкой, весь в крови. Тот старался на это жуткое зрелище не смотреть, попытался подняться. Ушибы страшно ныли, но руки-ноги были на месте. Жить, как говорится, можно - не зря не побрезговал пристегнуться ремнём. В отличие от остальных. Голова всё ещё не пришла в норму, мысли перепутались и осталась только одна - выбраться из этого алюминиевого гроба. Подтянувшись поудобнее, он покинул вертолёт, отмечая про себя, что звуков боя больше не слышно. Треск вертолётных лопастей тоже отдалялся, становясь всё тише и тише. Корреспондент понял, что остался совершенно один. Один на один с неизвестной яростью, которая разнесла аэродром и теперь обратила в бегство не самое последнее подразделение в армии США. Он сел, облокотившись о дерево. Нужно было перевести дыхание и прийти в себя. Взрыв, падение... Не будет возвращения на базу, не будет... Наверное, ничего уже не будет. Он смотрел в сторону заката, просто любуясь его красками. Солнцу было всё равно, мирную землю или поле брани оно озаряет, оно всегда продолжало своё дело, вращая маленький сине-зелёный шарик вокруг себя. Он понимал, что может не увидеть следующего заката, а также, думал, насколько прекрасна жизнь сама по себе и как глупы порой бывают люди, что не ценят этих простых моментов. -Солдат? - Окликнул его чей-то голос. Он повернул голову и увидел трёх человек. Двух мужчин и совсем молодую девушку с кошачьими ушами и хвостом. Голос принадлежал именно ей. -Не стреляйте... Я журналист... - Выдавил он. -Как тебя зовут? - Спросила девушка. Её голос оказался слишком знакомым ему, и корреспондент стал догадываться, что именно он посеял страх в рядах американских солдат. -Майкл Гленн. Не стреляйте... -Мы не воюем с корреспондентами, тем более, с пленными. - Сказала девушка. - Ты пойдёшь с нами и сделаешь такие заметки, которые ни один американский военкор не делал. Так что не робей, солдат. Вот это - командир партизанского отряда, это - Бенджамин, наш товарищ, который составит тебе компанию. А я... -А это - наша богиня войны. С хвостом. - Засмеялся Кравченко, ласково потрепав Юлию по ушкам. Образ отважной неко остался одним из символов тех событий, который просто не мог пройти мимо своего освещения в творчестве шведских металлистов. Альбом "Богиня войны" начинался с одноимённой песни, которую сабатоновцы посвятили прекрасной Юле-кошкодевушке, столь же милой, сколь и смертоносной. Юльке песня, разумеется, понравилась. Некоторые говорят, что она даже им разрешила погладить себя за ушком, но это только слухи... Крылья расправив, взлетает с зарёй, И армия с ней поднимается в бой, Она - пламя Красной Советской Звезды, Та, что зовётся богиней войны! Лёгкая поступь той неко оставит в истории след! Время её - бесконечное лето, время ратных легенд! Вперёд, по зову чести, Сквозь бури свинца и железа, сквозь ад! Во имя народной мести, К победе, вперёд, чтоб вернуться назад! При свете, во тьме - она страх для врага, Тыл станет фронтом, кошмаром из сна! Голос её прозвучит громом вновь, Хищница снова почувствует кровь! Лёгкая поступь той неко оставит в истории след! Время её - бесконечное лето, время ратных легенд! Вперёд, по зову чести, Сквозь бури свинца и железа, сквозь ад! Во имя народной мести, К победе, вперёд, чтоб вернуться назад! Она вдохновляла собою бойцов, На взлом обороны, на штурмы дворцов! И снова оружье сжимает рука, Она вновь ведёт за собою войска! Лёгкая поступь той неко оставит в истории след! Время её - бесконечное лето, время ратных легенд! Вперёд, по зову чести, Сквозь бури свинца и железа, сквозь ад! Во имя народной мести, К победе, вперёд, чтоб вернуться назад! Лёгкая поступь той неко оставит в истории след! Время её - бесконечное лето, время ратных легенд! Вперёд, по зову чести, Сквозь бури свинца и железа, сквозь ад! Во имя народной мести, К победе, вперёд, чтоб вернуться назад!