Алексей Каренин

Вторник - день каренинцеста. Dixi

      В дверь позвонили. Прошла буквально минута, прежде чем дворецкий отпер замки, но стройная молодая девушка со смеющимся лицом уже стояла на пороге, приветствуя пришедшего. Статный юноша в военной форме легко подхватил её, оторвал от пола и под вопли и хохот закружил.       - Поставь! - приказным тоном, но оба понимают, что дурачатся. И всё же поставил на пол, даже склонившись и, соблюдая приличия, поцеловав руку:       - Счастлив видеть тебя в здравии и хорошем настроении, сестрёнка.       - И я рада тебе, - девушка, собравшись, с куда более скромной улыбкой присела в книксене. После чего отправились вглубь дома, распорядившись накрыть на стол. - Ты надолго к нам?       - От недели до месяца, смотря как обстановка будет.       - Хорошо. Они соскучились по тебе.       - Но ведь у них есть ты, - замечание юноши было справедливым, однако по тону голоса становилась понятно, что ему приятно подобное услышать. И что он, похоже, тоже скучал, хоть и не признается в этом. - Как они вообще?       - Опять рисуют.       Девушка свернула в коридор, показывая что-то спутнику. На стенах оказались развешаны картины: они изображали разные эпохи и мотивы, но во всех ощущались приложенные старание и любовь. Вот морской пейзаж, корабль в отдалении от города, раскинувшегося на берегу. Если приглядеться, на этом корабле можно найти маленький белый силуэт. И ещё один - чёрный - на пристани, будто встречает или провожает. Другая картина - и другое впечатление: тяжёлые каменные стены и решётчатые окна, сгорбленный человек на тонкой постели. Вот только человек улыбается во сне, а над ним будто ореол сияет - тёплый-тёплый свет, какой бывает только от свечи, находись она в той же комнате, просто за пределами рамок. И ещё огромное множество картин, занимающих почти всю длину коридора. В конце же - едва приоткрытая дверь. За ней - уже заметно немолодой мужчина перед мольбертом с кистью и палитрой в руках. Он не сразу увидел гостей, но стоило девушке тактично постучать, как его лицо озарилось широкой улыбкой:       - Анечка! И Серёжа с тобой! Неужели сегодня вторник, а я заработался и забыл?       - Видимо, так, папенька, - с улыбкой отозвалась дочь, подталкивая брата в объятия отца.       - А где?.. - начал было юноша в мундире, но названная Анечкой шёпотом перебила, кивая куда-то в сторону пустого с виду кресла:       - Позирует.       Серёжа понимающе улыбнулся и кивнул. Меж тем пожилой человек отстранился и с искрой воодушевления в глазах произнёс: "Это будет шедевр! Моя лучшая картина", - после чего вернулся к работе. Дети тихо вышли, притворив за собой дверь.       - И всё же я немного завидую тебе, - признался на обратном пути юноша, - что ты можешь видеть их обоих.       Девушка беспечно пожала плечами. Она принимала эту свою особенность как данность, хотя и знала, что у других почему-то так не работает. Все видели в её отце Алексея Каренина. А она видела двух отцов - Александра и Игоря Карениных.       Позднее, за праздничным ужином, глава семьи представил "лучшую свою работу". Картина изображала самых обыкновенных людей, без сложных костюмов и декораций. Они сидели в креслах, очень похожих на театральные, и что-то обсуждали меж собою. Ниже значилась подпись: "Таков путь".