Ну что, поехали?

      На следующий день я проснулась с головной болью. Лишь под самое утро мне удалось договориться с прежней Нанами, что подобных проявлений эмоций больше не будет. И то эта договоренность была достигнута лишь твердым обещанием биться головой об твердые предметы, пока не отключусь. Все же, свое тело ей жалко. Кое-как выползла на завтрак, но есть резко перехотелось. За столом, напротив приготовленных для меня тарелок сидел Томоэ. Очень злой и нервный. Ему что, тоже кто-то всю ночь мешал? Я же даже громких ругательств не издавала… вроде. — Томоэ, что-то случилось? — на всякий случай, дальше порога пока заходить не буду. — Ты не выспался или заболел кто? — Как точно ты подметила, — голос лиса был так наполнен сладостью, что мне очень захотелось стать пылинкой, чтоб найти не мог, — диагноз. Может, теперь сможешь внятно объяснить свои действия? — Какие? — я, вот честно, понятия не имела, чем разозлила на этот раз. И, вообще, еще только утро, натворить ничего не успела. — Мой подъем? Или разговоры во сне? — С какого перепуга ты поцеловала ворона-гоблина вчера? — взорвался-таки Томоэ, поясняя мне ситуацию. — Ты хоть на минутку задумалась о последствиях? — Неа, — переведя дух, легкомысленно отмахнулась я, тем не менее, отступая прочь к выходу, — мне захотелось, и я это сделала. Завидуешь, что не тебя? — Только попробуй, — голос лиса внезапно стал низким и вибрирующим, — и статус «бога» тебя не спасет. Микагэ найдет новую идиотку. — Отстань ты от моих умственных способностей, — теперь уже меня колотило от злости, — не нравится? Найди своего драгоценного Микагэ и вытряси из него за все это душу. Чего ты ко мне пристал? Претензии к бывшему предъявляй ему. — Наши отношения, — после минуты молчания отреагировал Томоэ, повернувшись ко мне спиной, — тебя не касаются. Но что бы ты делала, если бы этот Курама стал твоим Хранителем? Ты об этом думала? — Нет, но мне нравится эта идея, — вот же ж блин горелый. Я всего лишь пропустила слово «богу», а такие подробности всплыли. — Пожалуй, стоит осуществить. — Он не может быть Хранителем, пойми, — вновь резко развернулся Томоэ ко мне и застыл, недоверчиво вглядываясь в мое лицо. — Ну и чего ты так довольно лыбишься? — Некрасиво такое говорить девушке, — ну, я не виновата, что меня греет случайно узнанная тайна и губы сами расплываются в блаженной улыбке. — И почему ему не быть Хранителем? — Он же ворон-гоблин, — словно это все объясняло, напомнил мне очевидное лис, не сводя прищуренных глаз с моего лица, — такие не становятся Хранителями. Они — противоположность самой сущности Хранителя. — Знаешь, дорогой лисенок, — нервно дернувшаяся левая бровь лиса была мне как бальзам на раны, — ты тоже не тянешь на «белого и пушистого». Не, ты цветом-то похож, но вот характер у тебя — не дай я пересечься. — Я — это особый случай, — демон-лис гордо задрал хвост и назидательно треснул мне веером по голове. — Знаешь, Томоэ… — Отбросим лирику, — прервал этот хвостато-ушастый элемент, — и вернемся к занятиям. Идем в сад. — Но я не позавтракала! — Ничего, ты и без этого очень бодрая. Марш в сад.       Совершенно не слушая моих возражений, меня вытолкали в сад, где озадачили заданием: сделать так, чтоб зацвел хоть один бутон. Скептически осмотрев «фронт работ», я поинтересовалась было, не перепутали ли меня с матушкой-природой или эльфом, но Томоэ рядом уже не было. Вот ведь зараза пушистая. Но идти и выяснять отношения смысла не было — проверено. Ладно, попробуем помедитировать. Вдруг во мне спит огромная сила или что-то типа того? Главное — не уснуть самой. И вот, в самый разгар борьбы со сном и поисками некоей силы передо мной появилась птичка. Белая такая. Невзрачная. С шапочкой на голове и говорящая. У меня глюки? — Я — Хранитель имперской жрицы, у меня для Вас послание, — я чуть не опозорилась с перепугу, но постаралась сохранить лицо. — Жрица озера придет сегодня, чтобы почтить нового бога земли. — Жрица озера? — переспросил чуть позже Томоэ, сразу перестав кричать на меня за прерванную тренировку. — Ее зовут Иссара, она — реинкарнация зубатки.       Что еще сваливается на мою голову? А так хотелось посидеть в саду, послушать вопли Томоэ о моей несостоятельности. Ага. Аж пять раз. Ура этой жрице, кем бы она не была. При ней-то лис будет вести себя потише. Да и особу женского пола тоже хочется встретить, может, сможем посплетничать. А то сплошное мужское окружение в последнее время. Напевая, я поспешила в комнату, чтобы привести себя в порядок. И чтобы услышать суровую отповедь Хранителя и запрет на встречу. Да что он о себе возомнил? Приказывает, словно служанке. Пусть засунет свое мнение под свое же кимоно, а я все же познакомлюсь с гостьей! Решив так, я рванула к комнате, где Томоэ принимал гостей. У самых дверей чуть притормозила, ибо все же, себе-то не соврешь, лис пугал меня до заикания. Но громкие и совсем не дружелюбные голоса из комнаты мне совсем не понравились. — Подергаем-ка лисичку за хвостик, — пробормотала я себе под нос для придачи мужества, — не оторвет же он мне ручки шаловливые? ***       Оставив Нанами в комнате, Томоэ глубоко вздохнул, нацепил дружелюбную улыбку и пошел встречать гостью, планируя быстренько пообщаться и спровадить жрицу. Эта никчемная девчонка только испортит все, чего достиг его Микагэ. Жрица прибыла с одним своим охранником и вереницей мелких прислужников. — Рады приветствовать Вас в нашем жилище, имперская жрица озера, — Томоэ склонился перед жрицей в учтивом поклоне, — я — Хранитель храма, Томоэ. Ваш визит для нас большая честь. К сожалению, наш бог приболел и не может поприветствовать Вас. Я подготовил для Вас комнату.       Томоэ, не обращая на возмущение охранника жрицы, проводил гостью в комнату, где уже были приготовлены угощения. Кажется, жрица не обиделась, что Нанами не было, а мелкая рыбешка Томоэ совершенно не интересовала. Хотя, спустя пару мгновений признал Томоэ, этот охранник весьма достал и банально напрашивался на драку. С каким бы удовольствием лис его разделал бы, но нельзя. Вот встретятся они на узкой дорожке… А чтобы такое произошло — лис постарается. Эта рыбешка даже меч выхватить посмела, угрожая демону-лису. Ну-ну, сопляк, посмеивался про себя лис, рискни напасть.       Вот только в самый разгар веселья дверь комнаты отъехала в сторону и на пороге нарисовалась Нанами. Какого фига она тут забыла? Он же ей приказал не покидать комнату! А несносная девчонка уже стояла на коленях и что-то лопотала в свое оправдание. Томоэ сел на колени перед ней, сжал ее руку, ругаясь вполголоса, чтобы слышала только она. Сдавив руку посильнее, лис мечтал лишь о том, чтобы вместо руки в его ладони была шея некоей дерзкой девчонки. ***       Услышав звон вынимаемого меча, я рванула в комнату. Вроде мои мальчиши-кибальчиши что-то кричали в спину, но мне было не до этого. Как бы я не относилась к Томоэ, но это, блин, мой Хранитель. — Простите за опоздание, я бог земли, Момодзоно Нанами, — опустившись на колени, быстро затараторила я, — прошу прощения за грубость. Не могли бы Вы опустить свой меч?       Ой, блин. Картина маслом предстала передо мной, стоило немного оглядеться. Но лучше бы я этого не делала. Лис быстро оправился от изумления и впал в холодную ярость. Как бы он не забыл, что мы не одни. Вон как сильно сжимает руку, опустившись на колени впереди меня. Я прямо чувствовала, что эти тонкие длинные, но нечеловечески сильные пальцы сжимаются вокруг моего горла. Пожалуй, ручки мне, действительно, не оторвут. Томоэ вполне хватит и головы. — Значит, вот она — бог земли? — рыбешка успешно отвлекла на себя внимание Томоэ. — Ты и вправду не способная, как говорят. Не позволите сторонникам жрицы исправить эту ситуацию? — Уж прости, но к моей хозяйке никто и пальцем не притронется, — Томоэ выпрямился, загораживая меня, — пока я ей служу. Не вини меня в своей смерти.       И эти два драчуна затеяли потасовку, испуская прямо-таки замораживающие потоки силы. Я и пискнуть не успела, как Томоэ оказался за спиной охранника жрицы и превратил его в рыбку. Взяв за хвост, он поднес его к пламени, которое зажег в другой руке, приговаривая о том, как его приготовит. Ну разве может кто меня осудить за то, что я загордилась таким Хранителем? Умничка, хоть потом меня и пришибет за происшествие. Но стоило исправить ситуацию, пока не вмешалась жрица. Типа, я ж хозяйка храма, должна разрулить ситуацию… — Томоэ, отпусти эту рыбу, — как можно громче и тверже закричала я. Впрочем, сильно напрягаться не пришлось, ибо я уже была зла на этого лиса. — Вечно ты перегибаешь палку! А теперь сядь и помирись с рыбкой!       Вот сейчас бы я, наверно, отпинала бы Томоэ без всякого страха. Вот только странное поведение меня остановило. Он по первому требованию отпустил противника, послушно сел и даже подержал охранника жрицы за плавник. И при этом у него была такая смесь удивления, смирения, ярости на лице, что я еле удержалась от смеха. Но не подобает высмеивать собственного Хранителя при всех. Может, мне это потом при казни зачтется. — Какой послушный, — прокомментировала под нос я поведение своего Хранителя. — Верно, — неожиданно подала голос жрица, — ведь это проклятие, преследующее Хранителей храма. Способность силой слова принуждать к действиям. Вижу, ты точно бог земли. — Сила слова? — а мне об этом никто ничего не говорил. — Слова, произносимые богом, — Котецу принялся мне объяснять, — становятся сильным заклинанием для Хранителей храма. — А если в Ваших словах есть осуждение, — присоединился к объяснению второй кибальчиш, — то сила слова возрастает. И Хранителя храма связывают такие слова.       Я слушала и едва верила услышанному. Так я могу приструнить Хранителя? Мне можно не так уж и сильно опасаться его мести? Мальчики мои, да я вас просто обожаю! ***       Томоэ был просто раздавлен тем, что Нанами обнаружила тщательно скрываемый секрет. Эта девчонка теперь могла вдоволь поиздеваться над ним. Взять хоть это «дружеское плавникопожатие». Он же велел шикигами молчать об этой стороне силы! Искоса глядя на Нанами, Томоэ отчетливо видел проступающее на ее лице злорадство. А он такую шикарную месть за ослушание придумал. Чертова девчонка. Не вовремя она узнала. ***       Жрица извинилась за своего охранника и объяснила причину своего прихода. Оказывается, она просила соединить свою судьбу с судьбой человека. Урасима Катаро. Десять лет назад они встретились на озере и жрица влюбилась в его заплаканное — тогда еще восьмилетний мальчик потерялся — лицо. Это было очень трогательно слушать. А за объяснение силы слова я готова была помочь ей в чем угодно. Вот только у Томоэ и на этот раз было иное мнение. — Забудьте, — лис бросил жрице очень резко и с нотками неприязни, — любовь между людьми и демонами запрещена. И Вам это известно, жрица. - Известно, — еле слышно откликнулась жрица. — Известно, но…       Я стояла в стороне и смотрела на грозного Томоэ, нависающего над сжавшейся жрицей. И мне стало ее по женски жаль. В конце то концов, почему бы и нет? Почему что-то должно отнимать у жрицы надежду на счастье? Дурацкие правила? Да ну их к черту. Нарушим все, что сможем. Ведь мое нахождение тут тоже — нарушение правила. «Ну, я бы не был столь безрассуден», — раздался в моей голове осторожный голос старика, — «все же тебя в этот мир определил не кто-нибудь, а я, бог». «Так и я вроде не клещ подзаборный», — отмахнулась я, воодушевляясь желанием помочь. — «Справлюсь». Думаю, если попросить Томоэ, то и он поможет. Чип и Дейл спешат на помощь, ага. — Я все поняла, — прервала я радостным голосом наезды своего Хранителя, — и я помогу Вам. — Что? — бедный лис аж подпрыгнул.       Все же, удивленная мордашка ему идет — думала я, довольно улыбаясь.