Юное сердце на Розе Ветров

— И пожалуйста! Немного потеряю, обойдусь! — зло выдыхает Микаэль и быстрыми шагами движется вдоль по улице, залитой ярким светом фонарей и подсвеченных витрин, задевая локтями прохожих, которые, оборачиваясь, либо пытаются сделать замечание юноше, либо же просто осуждающе качают головами. — Черт! — сквозь зубы от досады, раздирающей его нутро, шипит он, потирая свои исцарапанные руки. Домой Микаэль возвращается часам к восьми, неудовлетворенный и озлобленный на весь этот мир, полный несправедливости. В то же время его съедает горечь, он почти доведен до отчаянья. Очередная попытка не увенчалась успехом. И сейчас совсем не хочется думать, что отец снова начнет ругаться по поводу позднего возвращения из школы. Однако первый этаж дома встречает его миролюбиво. Более того, похоже тут совсем никого нет, по крайней мере на кухне не горит свет и не доносятся привычные голоса родителей из гостиной. «А где все?» — удивленно озираясь по сторонам, спрашивает сам себя Микаэль, а после, пока никто не появился, спешит подняться наверх. — Мика? Шиндо замирает у подножия лестницы, как только слышит голос Юичиро, доносящийся из соседней комнаты. — Юу, — не задумываясь, Микаэль идет в гостиную, откуда и окликнул его брат. — А папа с мамой где? Их разве нет дома? — спрашивает он, входя в комнату, одновременно кивая Юу в знак приветствия. — С возвращением, — также кивает Юичиро, с трудом сдерживая в себе чувства. Он едва смог дождаться прихода брата. После истории, рассказанной матерью, увидеться с Микаэлем ему хочется как никогда сильно, а тот мало того, что не отвечает по своему обыкновению на звонки, так еще и задерживается. — Родители ушли пару часов назад, решили провести вечер вне дома. — Понятно, на прогулку пошли, развлекаться. А тебя одного тут оставили, — фыркнул Микаэль, усаживаясь рядом с Амане на диван. — В своем репертуаре, — сквозь поцелуй добавляет он. — А почему бы им не сходить? И что означает «одного оставили»? — усмехнулся Юичиро. — Мне сиделка не нужна, я и сам вполне справляюсь со всеми проблемами моего положения. Ах, Мика, я так соскучился, иди ко мне… — с особой страстью впиваясь в губы любимого, шепчет Амане. Он не может удержать себя в руках, не может не привлечь бывшего врага к себе, не прижать его к своей груди. — Юу? — удивленный такой внезапной реакцией Юичиро, Микаэль недоуменно распахивает глаза. Без сомнений этот жест отзывается теплом в его душе, однако все равно несколько непривычно. — Что с тобой? — отстраняясь, спрашивает он с улыбкой. — Прости, я просто… не смог удержаться, — снова крепко прижимая к себе Мику, отвечает Амане, зажмуриваясь. Непередаваемо нежные чувства рождаются в нем по отношению к парню, к которому еще полгода назад пылал безумной ненавистью и временами готов был убить. «Я не могу не думать о том, что узнал о твоем прошлом. Пытаюсь выбросить из головы, но никак не получается. Не могу представить, чего тебе стоило пережить всё это. Только воображая этот кошмар, у меня волосы встают дыбом, а ты в одиночестве выживал в этих жутких условиях и никому не жаловался…» — Мика… Мика… — бормочет Юичиро, сжимая в объятиях брата. — Ты ведешь себя странно, — усмехается Микаэль, в то время как в душе разыгрывается беспокойство. — Ты хорошо себя чувствуешь? Откуда такой страстный порыв? — Извини, наверное… это потому, что тебя так долго не было, — Юу отводит взгляд в сторону. — А, — тянет Мика, поровней усаживаясь возле Юичиро, справившегося со своим состоянием. — Я ведь предупреждал, что задержусь. — Я помню, — отвечает Амане. Все еще с подозрением относясь к поведению Юу, Мика обводит взглядом комнату. — Хм, даже без телека сидишь, — замечает он. — Я задремал, а он мешал. — Вот как, так может тебе сон дурной приснился? — Может и приснился, — пожал плечами Юичиро, — не помню. После ужина, во время которого Мика ел, а Юу просто, сидя рядом, составлял ему компанию за скромной трапезой, оба возвратились в гостиную. Делясь с Юичиро школьным материалом, ради которого собственно Шиндо и посещал школу, юноша полностью сосредоточил свои мысли на Юичиро и их общении, забыв о волнениях, терзавших его по возвращении. Однако один опрометчивый жест все же вернул его к прошлому. — Вот, и еще это, — он придвинул поближе к Юу свою тетрадь, и тогда, мельком бросив на нее взгляд, Амане приметил на этой белоснежной руке тонкие следы от свежих порезов. Заметив этот взгляд, Мика попытался скорее убрать руку, но было поздно. — Мика, откуда это у тебя? — удержав кисть за запястье, Юичиро внимательно вгляделся в мелкие, но очевидно в свое время изрядно кровоточащие порезы. — И на второй тоже? Покажи. — Да будет тебе, — хмыкнул Микаэль, стараясь высвободить свою руку. — Подумаешь, маленький порез. — Да тут не маленький порез, тут целая роспись. И тут тоже, — одновременно взяв и вторую руку Микаэля в свою ладонь, Юу осмотрел тонкие пальцы брата, на которых пестрили красноватые полосы. — Откуда это у тебя? — Ай, ну в школе, — наспех придумав отговорку, небрежно ответил Мика, все же высвобождая руки. — В школе? Чем? — Наши в классе уборку затеяли, ну и мне пришлось поучаствовать. Вот и выронил горшок с цветком, пришлось собирать осколки, — недовольный тем, что приходится лепить такую чушь, отозвался Микаэль. — Ничего особенного. — Ты? — воскликнул Юу. — Ты помогал с уборкой класса? — А что такого? — тотчас нахмурился Мика. — В следующий раз не буду. — Да нет, я не о том, — это известие почему-то очень приободрило Амане. Он обрадовался тому, что его брат кое-как налаживает отношения с коллективом, участвуя даже в таких нелюбимых для него занятиях, как дежурство. — Это здорово, я наоборот очень рад. Только, — он усмехнулся, — осторожней надо быть. Болит, наверное? — Ну, по крайней мере, меньше, чем у тебя, — ухмыльнулся Микаэль, покосившись на поврежденную ногу Юичиро. — И как тебя в медпункт не отправили, неужели не видели, что ты порезался? — Может, и видели, я не знаю, — пожал плечами Мика, желая как можно скорее прекратить эту скользкую тему. — Нет, ну это уже совсем не дело. Если видели, почему не отреагировали? — на смену радости, пришла досада на тех же друзей, которые пропустили нечто подобное. Мысленно отругав друзей, Юичиро сказал: — Ничего, как только придут в следующий раз, я обязательно полюбопытствую на этот счет. Спрошу, как это они видели, что ты порезался, но ничего не сделали? — Юу, да забудь. Всего лишь царапины. — Как бы там ни было, а обработать надо, хотя бы сейчас, — сказал Юу с таким видом, что Мика не решился спорить, а молча, ушел в ванную комнату за пластырем. — Ты успокоился? — возвратившись обратно в гостиную с аккуратно заклеенными бактерицидным пластырем ранками, мягко спросил Микаэль. — Более-менее, — ответил тот, просматривая конспекты брата. — Зато, — он усмехнулся и поднял на Мику мечтательный взор, — я вспомнил, как мы с тобой однажды дежурили. Помнишь, нас тогда учитель за дракой застал, а после дежурить оставил. — А, это когда ты думал, что я тебе контрольную подпортил, и в отместку все мои книги порвал? — элегантно опустившись на диван, улыбнулся Микаэль. — Почему сразу «думал» так ведь и было. Ну, в общем, да, — согласился Юичиро. Мика лишь хмыкнул в ответ и прикрыл глаза. — Чего ухмыляешься, и сейчас будешь доказывать, что был тогда не причем? — прищурился на него Амане. Шиндо повел плечом, но так и не ответил. — Учителя здесь нет, можно было бы и признаться. Нас же больше никто не отругает за плохое поведение, — усмехнулся Амане. — А мне тогда интересно было, как ты это сделал. И вообще меня всегда интриговало, как ты все это так лихо придумываешь. Я всегда восхищался твоей изобретательностью, сам ломал голову, пытаясь придумать что-то подобное, но у меня никогда не получалось. В итоге только сам себя посмешищем выставлял, — вспоминая прошлое, Юу опустил ресницы. — Сейчас я уже понимаю, что сам нарывался и сам же получал, но тогда я попросту ненавидел тебя за твои гадкие идеи и все думал, что тебе папа или брат подсказывают. На это Микаэль снова фыркнул. — Никто мне не помогал. — Теперь уж вижу, — с улыбкой ответил Юу. — Но тогда я думал именно так. А вообще, если быть абсолютно честным, то мне всегда хотелось подойти к тебе и заговорить. Без вражды, а так, по-дружески. — И что ж не подошел? — ухмыльнулся Микаэль. — Сам не знаю, — признался Юичиро. — Наверное потому, что каждый раз, когда я решался и уже был готов сделать первый шаг, происходило что-то, что заставляло меня кипеть от ненависти к тебе, и если я подходил, то уже с жаждой поквитаться с тобой. Каким дураком я был, — он обхватил голову руками. — Да почему был, это происходило и потом. Сколько раз уже здесь, в старшей школе, я шел к тебе на заклание, чтобы извиниться и подружиться, но каждый раз между нами стеной становились обстоятельства, отдаляя нас друг от друга. — Тебя так часто посещали такие идеи? — Мика глядел насмешливо, но было видно, что слышать признания Юу ему доставляет огромное моральное удовольствие. — Бывало, — кивнул Юичиро. — И каждый раз что-то мешало… — повторил будто эхо Микаэль. — А я вспоминаю твою поездку в лагерь… Юу напрягся и вскинул на него взгляд. — А вернее тот твой звонок. Я потом все гадал, что ты хотел мне сказать, или ты тогда ошибся номером. — Не ошибся, — вздохнул Юичиро. — Да, я хорошо помню, как все было, и я действительно хотел позвонить тебе в тот вечер, но ты не взял трубку. А на утро по лагерю прошел слух, будто ты приезжал на свидание к Нагашиме или еще к кому, я уже не помню. На самом деле Юу соврал, ибо прекрасно помнил свои чувства, разыгравшиеся после известия, что помимо футболиста Микаэль посетил еще пару-тройку своих старых приятелей. — Ах, так вот в чем дело? — засмеялся Микаэль. — Значит, в то утро ты сгорал от ревности! Юу стало не по себе от этого смеха над своими былыми страданиями. Пускай они были пусты по своей природе, однако тогда Юу казалось, что хуже дня в его жизни быть не могло. — Не смейся, пожалуйста, — чуть насупившись, попросил он. — А знаешь, почему я не ответил тебе? — сквозь смех, полюбопытствовал Микаэль. — Потому что в тот момент, когда раздался звонок, я стоял в нескольких метрах от тебя за толстым стволом дерева и издали любовался одним умилительно доверчивым парнем, который сидел на берегу озера и сокрушался в пустоту. — Ты говоришь обо мне? — поразился Юу. Ответом послужил кивок. — Ты видел меня в тот день? — Ну да, видел. Я к тебе тогда и приезжал. Сам не знаю зачем, но так хотел тебя увидеть. Около часа бродил по территории, а потом заметил, как ты бежишь в сторону леса и пошел следом. Потом нашел тебя у озера, но подходить не стал, решил понаблюдать со стороны. Когда раздался звонок, я, боясь выдать свое присутствие, не глядя на дисплей, сразу его сбросил. Не прошло и пятнадцати минут, как явился наш любезный капитан и потянул тебя к жилым корпусам, а потом по пути обратно я наткнулся на парочку своих старых знакомых, пригласивших меня на «чаёк». При этих словах у Юичиро внутри все сжалось, ибо он тут же понял истинный смысл этой фразы. — Но, — рассказывая это с такой легкостью, будто это очередная небылица, продолжил Мика, — прежде чем они приступили к десерту, явился Нагашима точно снег на голову и разогнал их. А так как наш общий знакомый никогда не умел держать руки при себе, он вдруг и сам соблазнился перспективой овладеть мной. — Это ужасно! — воскликнул Юу, сгорая от возмущения поступком Нагашимы. — Это естественно. Те парни меня изрядно измотали, заставив побегать от них по кочкам да кустам. Вся моя одежда превратилась в изодранные тряпки, а тело покрылось ранами, а тут еще ночь, мы вдали от людей, луна такая яркая. Романтика! Кота не дурак, он свое не упустит. Вот и тогда не хотел упускать, — Мика злорадно осклабился. — И как ты сбежал от него? — взволнованно осведомился Амане. — А кто сказал, что я сбегал? — самодовольно хмыкнул Мика. — Стой, — побледнел Юичиро. — Ты же клялся мне, что у тебя ничего не было, а теперь говоришь — не сбегал! «Нет, он не мог. После такого, он просто не мог» — Да не нервничай ты так, — снова рассмеялся Микаэль. — Конечно, сбежал. Извернулся, врезал ему ногой в пах и убежал. Юичиро облегченно выдохнул. — Пожалуйста, не говори так больше. — Тебя в самом деле это так задевает? — прищурился Шиндо. — А разве это удивительно? Я же люблю тебя и хочу верить тебе, — Амане провел рукой по волосам. — А ты будто нарочно пытаешься поселить к себе недоверие, вызвать во мне ревность и ненависть. Может потому, ощущая в тебе эту враждебность и отчужденность, я долгое время не решался приблизиться к тебе. — Кто знает… — склонил голову Микаэль, мрачно поглядев себе под ноги. — Только знаешь… Мика ощутил, как его взяли за запястье и потянули. Микаэль поддался и подсел ближе к Юичиро, который жестом пригласил его лечь себе на колено. Микаэль так и поступил. — …я радуюсь, что все же сумел переступить через эти опасения и сблизиться с тобой. И сейчас я жалею только о том, что не нашел в себе смелости сделать это раньше, — сказал Юичиро и, склонившись к Мике, накрыл его губы. — Мне так приятно, что ты приезжал тогда ко мне, что ты скучал и хотел меня видеть. Жаль, что мы в тот день не сумели поговорить. Тогда мы бы сблизились намного раньше, ведь я звонил тебе, чтобы извиниться и признаться в любви… Слабая усмешка тронула губы белокурого юноши, после поцелуя отвернувшего голову. — Мика, — вдруг тон Юичиро стал серьезным, — скажи, а почему ты ненавидел меня? Вздохнув, Шиндо закрыл глаза. По правде говоря, он и сам не ведал причины своей ненависти к Юичиро. То ли она зародилась, когда при их первой встрече в переулке Юу выдал его местоположение Эндзаю, а после того случая это стало определенной закономерностью и Юу впоследствии не раз подставлял его под удар старшего брата. Не говоря уже о том, что Эндзай пользовался прикрытием для своих расправ именно следами, оставленными непосредственно Юичиро; то ли потому, что Юу в тот же день посмел вот так вот посягнуть на его достоинство, то ли просто потому, что он также ощущал желание подружиться, но под гнетом вышестоящих причин и многолетних поучений Эндзая, принуждавшего своего маленького брата ненавидеть и остерегаться людей, ибо они само зло, Мика не делал этого. — Прости, — обняв Мику, тихо шепнул ему на ухо Юичиро. Лоб Юу коснулся Микиного виска. — Мама рассказала мне о тебе… О том, что сотворил с тобой твой сводный брат… У Микаэля даже дыхание перехватило. Сердце забилось в груди, кровь прилила к вискам. Зрачки расширились. Он весь напрягся и натянулся точно струна. — Случайно… Зашел разговор, и я не посмел ее остановить. Прости, — чувствуя, как напряглось тело Микаэля, говорил Юу, не смея выпустить его из своих объятий. — Прости… Я обещал, но не сумел сдержать это обещания… Я не пытался выведать, просто так пошел разговор… Я лишь хотел понять, что заставляет тебя так вести себя с Натаном, не более, а получилось, что узнал и это… Мика, — Юу посмотрел на брата. — Теперь я осознаю, что ты почувствовал, когда я вдруг стал твоим сводным братом. Я раньше не понимал, даже обижался, что ты не хочешь принимать меня, ненавидишь, казалось, еще сильнее, чем до того, как мы стали жить в одном доме, а теперь… Я диву даюсь, как ты сумел перебороть это в себе. То страшное чувство, что ты таил глубоко в душе, которого боялся… Если всё действительно было так ужасно, как сказала мама, то как ты нашел в себе силы принять меня? — Юу коснулся губами виска Микаэля, лежавшего молча, неподвижно. — Я не зря восхищался тобой столько лет. Ты правда удивительный человек, настолько великодушный и благородный, что способен был полюбить врага… — Не забывай, ты тоже полюбил врага… — тихо произнес Микаэль, отрешенно глядя перед собой. — Верно… но… Ты все равно был и остаешься для меня загадкой, кем-то особенным… Человеком, которого я люблю… — Юу, — Микаэль повернул к нему голову и поглядел вверх. — Ты правда любишь меня? — Неужели ты сом… — начал было Юичиро, но Мика коснулся кончиками пальцев его губ, заставляя замолчать. — Тогда поцелуй, — во взгляде Шиндо ощущалась такое отчаянье, словно от этой просьбы зависела его жизнь. — Поцелуй так сильно и страстно, чтобы я поверил тебе и никогда уже не мог сомневаться. Покажи, что любишь меня или ты снова откажешься, как тогда? Вместо ответа Юичиро коснулся рукой щеки Микаэля, огладил, несколько секунд смотрел ему в глаза, а после ворвался в рот поцелуем, еще более жарким, страстным, глубоким, незабвенным, чем когда выражал свое желание сблизиться с Микой на плотском уровне. Когда Амане отстранился после продолжительного соития губ и языков, Микаэль вдруг счастливо засмеялся. Юу не успел спросить, что послужило причиной его веселья, как по дому пронесся шум дверного звонка. — Это мама с папой. Пойду, открою, — бодрый и энергичный Микаэль поднялся с дивана и помчался в холл. — Ты и впрямь сумасшедший, но за это я тебя и люблю, — глядя ему вслед, улыбнулся Юичиро. А вскоре до слуха донеслись голоса родителей, которых побежал встречать его сводный брат.

***

— А знаешь, Шинья, я только сейчас начинаю осознавать, что значит действительно понимать человека, — однажды, по пути домой, говорит Глен другу после долгих раздумий. — Мне всегда казалось, я с легкостью схожусь с людьми. Можно сказать, сразу узнаю их, отлично лажу. Но, как оказалось, я ошибался. — Это говорит твой опыт общения с такими представителями человеческой расы, как Микаэль? — усмехнулся товарищ. — Да нет, не только он, — пожал плечами Ичиносе. — Хотя и он тоже. Тот же Юу, тот же Окамото, Кагуразака. — А меня ты не берешь в расчет, хотя я твой старый друг, да? — подтолкнул его Шинья. — Нет, конечно, я беру тебя в расчет, да только в том то и дело, тебя я знаю достаточно долгое время, чтобы правильно понимать ход твоих мыслей… Я хочу сказать, что вот вроде бы все мы произносим одни и те же слова, так? — Так. — Только каждый из нас толкует их для себя по-разному. — Ну да, это индивидуальное мышление, — согласился Хиираги. — Хотя не всегда по-разному, бывает, люди интерпретируют слова правильно, видят их такими, какими они есть на самом деле. Так сказать, незыблемые истины, в которых нет других вариантов толкования, поскольку они абсолютно логичны. — Так я к тому, что чтобы по-настоящему узнать человека нужно долгое время с ним общаться, чтобы стало понятно, что именно он скрывает под своими словами. Какие понятия, чувства вкладывает в свои изречения. А то бывает, он говорит, ты думаешь одно, а после оказывается это нечто совсем противоположным. У тебя так бывало? — У меня? — Шинья иронично фыркнул. — Да, прости, — улыбнулся в свою очередь Ичиносе. — Ты как раз из тех, кто не особо понимает мысли окружающих из-за своего специфического образа мышления, в то время как другие не всегда понимают тебя. — Так и есть. Мне порой непонятны поступки людей, замешанные на одних эмоциях, без какой-либо трезвости. А вообще всем твоим словам дружба явный пример. Люди долго общаются друг с другом, и однажды наступает миг, когда они начинают понимать друг друга без слов. Происходит некий момент слияния двух сознаний, когда уже не нужно долго и обстоятельно растолковывать другому, что именно ты хотел сказать. — Да, именно. Я вот как раз задумался над этим и над тем, происходит ли так только у друзей или с любимыми также? — Глен задумчиво поглядел вперед на тротуар, местами точно украшенный цветными красными и рыжими пятнами редких опавших листьев, которые не успели убрать хозяева магазинов и кафетериев, вдоль коих шли ребята, возвращаясь из школы. — С любимыми? — тут уже и Шинья задумался. — В идеале должно происходить также, но поскольку мужчины и женщины изначально сильно отличаются друг от друга, у нас цели в этой жизни от рождения отличны, даже я бы сказал со времен сотворения мира — когда женщины создавались, чтобы рожать и воспитывать, а мужчины — оплодотворять и охранять оплодотворенных, — хмыкнул Хиираги, — то им придти к соглашению и искренности в общении становится практически невозможно. Но как-то привыкают, уживаются, даже порой угадывают мысли и желания друг друга, — сказав это, парень с усмешкой поглядел на Глена. — Это на тебя сегодняшний урок этики так повлиял, что ты вдруг озадачился чем-то подобным?  — Не думаю, — улыбнулся в ответ Глен. — Я давненько нахожу для себя поводы задумываться о таких вещах. — А тут еще поводов столько поднакопилось для дум, — хмыкнул Хиираги. В этот момент оба подошли к перекрестку и ожидали светофора. — Эй, погляди, — опустив руку на плечо, вновь погрузившегося в свои мысли Глена, Шинья указал на соседнюю улицу. — Это там не Мика часом? Обратив взор туда, куда указывал ему Хиираги, Ичиносе и сам узрел своего одноклассника. — И вправду Мика, — озадачился Глен. В то время, как его узнали ребята, Микаэль Шиндо в самом деле был на другой стороне улицы, но в отличие от одноклассников, приметивших его, он их не видел. Стоя напротив одного из злачных заведений, он как раз что-то резко обсуждал с мужчиной лет тридцати или около того. Разговор видимо подходил к концу, так как окончился весьма быстро и, так и не обратив внимания на застывших в пятидесяти шагах от него двух своих знакомых, Микаэль быстро покинул место своего пребывания и пошел в противоположном месту пребывания двух друзей направлении. Мужчина, с которым он вел беседу, поспешил вернуться обратно в заведение. — Хм, я все понимаю, но че он делает в таком районе? — оглядевшись по сторонам, протянул Хиираги. — Тут же одни увеселительные заведения, куда несовершеннолетним вход запрещен. Неужели-таки решил себе занятие по способностям отыскать? Мудрый выбор. — Шинья! — воскликнул Глен. — Что ты несешь?! — Разумное, доброе, вечное, — хмыкнул тот. — Твои шутки не всегда к месту, — нахмурил брови Ичиносе. — Наверное, он случайно здесь оказался. Шел домой и… — А какая случайность могла заставить его сделать такой крюк, после которого он оказался в стороне, полностью противоположной месту своего обитания? — поднял бровь Шинья. Глену становилось все более дурно от того, что он увидел несколько минут назад, а главное от мыслей, посещавших голову на этом фоне. Он искал какие угодно оправдания пребыванию здесь Микаэля, в то время как друг рядом резал по живому своей прямолинейностью. — Интересно, что бы Юичиро сказал, если б узнал, где Мика проводит свой внешкольный досуг? — А по-твоему, он не знает, где сейчас Мика? — настороженно воззрился на него Ичиносе. — А по-твоему, — знает? Холодок прошел по спине капитана после этих слов и улыбки товарища. — Нет, ты не прав. Юу наверняка знает обо всем, — произнес Глен, однако его ответ прозвучал не так твердо, как бы ему хотелось, и Шинья уловил эту неуверенность в его тоне. — Бедняга Юу, — усмехнулся Хиираги и двинулся дальше, так как уже давным-давно горел зеленый. — Хах, касательно Шиндо и твоих рассуждений, так мне кажется, что, знай ты этот экземпляр хоть всю жизнь, ты все равно не поймешь, что у него на уме. Вроде и любит Юу и всей душой к нему привязан, а продолжает жить как ему вздумается. Вздохнув, Глен вынужден был согласиться с парнем. Однако кошки по-прежнему скребли на душе из-за увиденного. Еще одна рабочая неделя подошла к концу; наступили долгожданные выходные. И вот ясным субботним утром Юичиро пробудил ото сна Микаэль. — Юу, просыпайся, — исполненный каким-то душевным вдохновением белокурый юноша энергично тряс брата за плечо, пока тот не открыл глаза и сонно не взглянул на него. — Просыпайся, скорее. Посмотри. — В чем дело? — потирая заспанные глаза, Амане привстал на локте и, зевнув, устремил недоуменный взор на Микаэля, еще облаченного в пижаму, но вполне выспавшегося и бодрого духом, подскочившего к окну. — Посмотри. Снег выпал, — радостно сообщил он, с горящими восторгом, точно у ребенка, глазами. — Всего за одну ночь столько насыпало! — Снег? — изумился Юичиро и, встав с постели, при помощи костыля приблизился к балкону. Не выходя на улицу, но прекрасно видя все вокруг сквозь стекло, он и сам улыбнулся, когда его взору предстала улица, еще вчера серая и унылая, а сегодня деревья, лужайки, дома, заборы, кусты — всё было покрытом тонким слоем белого, искрящегося на солнце бархатного ковра.  — И вправду, снег. В такое время года, — улыбка от вида прекрасного пейзажа сама невольно появилась на лице Юичиро. Тем временем, распахнув окно, Микаэль высунулся из него, с любопытством и восторгом рассматривая изменившуюся улицу. Морозный ветерок тотчас наполнил застоявшийся за ночь воздух комнаты той особой свежестью, которая бывает лишь зимой. — Мика, ты что? — испугался Юу. — Заболеешь еще. Лучше не стой там в одной пижаме. Чистый и звонкий смех слетел с губ Шиндо, который, взявшись за створку окна, высунулся из-за него и весело поглядел на Юичиро. Когда он заговорил, из его рта вырвался клубок пара. — Ты только посмотри, какая красота! Я хочу выйти на улицу. — Выйдем, обязательно выйдем. Прямо сейчас, только, пожалуйста, не стой там в таком виде, — пообещал Юичиро, которому и самому ужасно хотелось посмотреть на это великолепие, пока солнце не поднялось выше и не растопило первые признаки наступления зимы. Переодевшись, натянув куртки, повязав шарфы, оба мальчика вышли во двор. Родители еще видели сны, когда дети вышли полюбоваться красотами природы. И впрямь на улице было замечательно. Повсюду: на крышах и ветвях, на пожелтевших травинках, на асфальте, садовой скамье и крыльце искрился снег. Хрупкий и сухой. Беря его в ладонь, чувствуешь, как он распадается и высыпается, как песок. Такой не скатать в тугой снежок и не швырнуть в ближайшее дерево или, играя, в того, кто сопровождает тебя. Можно только бродить и восторгаться. — Сейчас бы еще горячего чая, — сказал Юу. Поскольку передвигаться ему было еще тяжеловато, он, в отличие от Микаэля, любующегося садом, прогуливаясь, присел на скамью. Видя, что Юу занял место на скамейке, Микаэль сел рядом. Так что эту фразу Юу не было нужды выкрикивать, дабы она достигла слуха брата; он сказал ее своим обычным ровным тоном. — Ага, было бы здорово, — кивнул Мика, озираясь по сторонам и одновременно потирая слегка покрасневшие руки. — Замерзли? — Юу, который более предусмотрительно надел перчатки, накрыл Микины руки своей ладонью. — Не важно, — усмехнулся Микаэль. — Такое чудесное утро. Не хочется думать о том, что оно закончится. — Так не думай, — улыбнулся Юу и, повернув лицо Микаэля к себе, коснулся его холодных губ, своими. — Ведь абсолютно всё в наших руках. Легкий румянец от морозного свежего воздуха, окрасивший обычно бледные щеки Шиндо, стал ярче. Кивнув, Мика не отрывал взгляда от пронзительных изумрудных глаз любовника. — Сегодня суббота, верно? — Ага, родители встанут позже обычного, У нас еще полно времени, — ответил Юу. — Правда, сегодня еще обещали ребята зайти. Давненько их уже не было. Наверняка кучу новостей принесут. — Да. Ну, это ведь позже, верно? — улыбнулся Микаэль. — Ну да. — У меня еще будет немного времени, прежде чем я… — Микаэль отвел печальный взгляд в сторону. — Прежде чем ты — что? — спросил Амане. Его насторожила эта промелькнувшая тень озабоченности в живом взгляде синих глаз. — Нет, ничего, просто так, — усмехнулся Микаэль. — Я хотел сказать, прежде чем встанут папа с мамой. Да! Прежде чем они встанут и позовут нас. — А, ясно. Да, времени побыть вместе у нас немного есть в запасе, — согласился Юичиро, одновременно пожалев, что эти минуты так быстротечны и совсем скоро нужно будет опять начать скрывать свои чувства. Они заговорили еще о чем-то, что не было таким важным, дабы это описывать, однако стоит отметить, что Мика был рад возможности сменить тему и не думать, что ему придется как-то улизнуть из дому на несколько часов, а достойной отговорки он еще не придумал. Сегодня был последний шанс попытаться исполнить задуманное.