Седьмая жертва

Это была маленькая деревня. Уютная. Там всё всегда шло своим чередом: зимы сменяли вёсны, дети рождались, а старики умирали, зрела пшеница, позже превращаясь в белую муку в руках умелых мукомолов... Отмечалось большое количество разных праздников, связанных с началом и концом посевных работ, в честь первого дождя и первого снега. Никто и не пытался вести войны и чинить раздор, будучи полностью довольным своей жизнью. Пока однажды жители не увидели огромное серое облако над Великой Снежной горой, которое застилало собою голубое небо, полностью укрывая вершину горы. И поднялись волнения в деревне. Народ запаниковал, говоря, что боги гневаются, что пришёл конец спокойным временам. Собрались все главные мужи деревни и решили наведаться к местному мудрецу, который отшельником жил недалеко от поселения. Узкая и заросшая тропинка вела к маленькой ветхой халупе старца, которая выглядела больше как заброшенная избушка, нежели как мистическое жилище древнего друида. Мужи подошли к ветхой деревянной двери, и самый главный из них трижды постучал в неё, после чего она тут же открылась, словно сама по себе. Мужчины переглянулись и решили, что зайти должен лишь один, поэтому и доверили это дело тому, кто выступал у них первым, среди равных. Тот, нагнувшись, вошёл внутрь, в полумрак землянки, тут же почувствовав носом странный запах неизвестного ему варева. На стенах висели пучки различных лесных и степных трав, хозяйственная утварь, ритуальные маски и запасы сушёных грибов на ниточке. На полках, что так же были прикреплены к стенам, стояли многочисленные сосуды со странными жидкостями, зельями и эфирами, которые действительно внушали гостю ощущение, что он и правда находится в доме старого мудреца или мага. Тот, в свою очередь стоял возле котелка, что висел над огнём в самом центре его жилища. Маленький низенький старичок с большой залысиной на макушке и торчащими в разные стороны оставшимися волосами. Старец был одет в белые, грубо сшитые льняные одежды. - Говори, - вздохнул друид, мешая деревянной ложкой свой странный суп. - Великоснежная гневается, - проговорил басом муж и бросил взгляд в сторону маленького окошка, откуда было видно гору, которая отсюда казалась ещё ближе, а, значит, и ярость её точно погубит под собою всё поселение, - Мы помощи пришли просить. - Я не бог, - вздохнул старец, - Не могу заставить гору успокоиться. - Он всё так же продолжал мешать суп, даже не глядя на путника. - Но ты общаешься с богами! - воскликнул мужчина и обвёл рукой все бубны, маски и ритуальные рясы друида. - Скажи, чего они хотят? - Увы, это тайна даже для меня... Боги замолчали. Давно замолчали и не хотят говорить со мной. - Вздохнул мудрец, пять раз постучал ложкой о край котелка и отложил столовый прибор в сторону. - Но не можем же мы так просто смотреть, как погибнут наши жены и дети! Старик вздохнул снова и покачал головой. И вдруг земля зашаталась под их ногами, с полок упали несколько сосудов, и все атрибуты жреца посыпались на пол. Мужчина успел упереться рукой в стену, а когда услышал испуганный крик остальных путников, тут же выбежал из избушки. Мудрец последовал за ним. Все остальные пятеро человек с ужасом взирали на далёкую, и вместе с тем огромную Великую Снежную гору, что выбрасывала в небо новое облако серой пыли. От грохота и тряски все птицы повскакивали со своих насиженных мест и теперь стаями кружили над головами людей, каркая, щебеча и насвистывая. - Что же делать? - в страхе спросил один из пришедших, глянув на главного, но тот также не мог вымолвить ни слова. И пришлось ответить старцу. - Я скажу вам, - он смотрел, как птицы суетятся в небе. - Но не уверен, что вы сможете выполнить волю богов. - Мудрец откашлялся и уточнил, - Бога. Лишь он, бог земли, блестящих камней и железа в силах обуздать гнев Великоснежной... Все замолчали и уставились на друида в ожидании указаний. Тот вздохнул и с грустью посмотрел вдаль. - Ему нужна человеческая жертва. Мог ли бы кто-нибудь подумать, что подобное и вправду произойдёт? Жертва? Жители давно отказались от подобных зверств, принося к идолам и алтарям продукты питания, танцуя и распевая песни, чтобы развеселить своих покровителей. А теперь снова придётся вернуться к огню и кинжалам с резными ручками, сделанными из кости животных. - Нельзя! - утверждали одни. - Но у нас нет выбора! - пожимали плечами другие. - Может, стоит устроить праздник? - предлагали третьи. - Мудрец сказал о боге земли, а он не любит красочные праздники! - отрицали четвёртые. Весь вечер люди обсуждали слова, сказанные отшельником. Кто-то находил их разумными, а кто-то нет. И вот, спустя несколько часов бурных и жарких споров, народ деревни пришёл к выводу, что желание богов важнее их простой мирской жизни смертных. Ведь, если не принести эту жертву, то погибнет гораздо больше людей. Всё поселение исчезнет с лица земли и будет погребено под жидким огнём. Не спастись никому. - И кто же согласится на подобное? - фыркнул один мужчина скрестив руки на груди. - И из числа кого вообще выбирать? Женщины? Дети? - Издревле истиной жертвой могла стать лишь молодая невинная девушка. Ну, и кто же не прочь отдать на растерзание свою дочь? Ты, Макао? - спросил всё тот же протестующий мужчина, - Может, Вакаба? Сколько твоей исполнилось? Пятнадцать? Отважишься бросить её в жерло горы? Или смотреть, как нож пронзит её юное тело? Представь, какой хорошей матерью и женой она может вырасти! Подарить тебе внуков! - не унимался тот, - Друид сказал, боги не хотят больше говорить с ним. Как мы можем быть уверены, что старик не соврал? - Мудрец никогда не врёт! - заступился за него Макао, - И прекрати говорить эти страшные вещи! - Вы сами их говорите! Вы сами согласились на эту чудовищную сделку с богами! - Пусть решит жребий. - Предложил Вакаба, выпустив изо рта струю дыма из трубки, - Даже, если он выпадет моей дочери - я приму его. Значит так захотели небожители. Значит так захотел Гажил. - Отчеканил он буквально каждое слово. На этом и закончился спор. Жребий будет брошен в полдень на следующее утро. Солнце палило, освещая собой центральную площадь поселения, где к полудню собрались все молодые девушки деревни. Каждая знала, что ей предстоит. Каждая была готова, пусть и нехотя, но принять на себя обязанность спасти родную деревню от гибели, стать героиней в глазах односельчан. - Перестань! - смеялась синеволосая девушка, пока парень водил травинкой по её голому животу. - Щекотно, глупый! - она перевернулась на другой бок и поправила волосы, спрятав несколько прядей за ухо. Они лежали в высокой траве среди зелени и пёстрых цветов. Вдали от деревни. Там, где начинаются бескрайние нивы, что простираются на сколько хватает глаз. Слышалось мычание коров, которые паслись на этом поле. - Хах, я даже не начинал тебя щекотать! - он набросился на девушку, заключая в кольцо из рук, а пальцы гуляли по плоскому животику, не прикрытому одеждой. Лишь топик и короткая юбка с бахромой были на ней. - Нет, Джет! - визжала синеволосая, пытаясь вырваться, хохоча по всё горло. - Ты не сбежишь! - улыбался он, прижимая возлюблённую к себе, - Никогда не сбежишь! - Аха-ха-ха-ха, прекрати! Я же так умру! - даже слёзы брызнули из глаз, девушка сдала неожиданный манёвр, навалившись на парня и перевернувшись у него в руках. Теперь Джет лежал на спине, глядя в лицо синеволосой. - Кажется, ты меня поймала, Лев, - усмехнулся он, имея в виду положение, в котором девушка оказалась: довольно похабно сидя на нём. - Но будь скромнее. Мы же ещё не женаты, - он поиграл бровями. - Дурак! - надулась Леви, отведя взгляд. - Как мило ты складываешь губы бантиком, когда злишься. - Ну тебя! - фыркнула синеволосая и одним рывком перевалилась на спину, улёгшись рядом с парнем. - Какой прекрасный полдень, - вдруг сказал Джет, глядя на чистое голубое небо, слыша дыхание любимой под боком. Она станет его женой. Обязательно станет. - Гром и молния! Полдень! - девушка подскачила, но вдруг он схватил её за руку, не пуская дальше. - Джет? - Не ходи, - выдохнул парень. - Останься со мной. Леви улыбнулась и провела рукой по его щеке. - Брось. Ты же знаешь, я везучая! - сказала синеволосая и поднявшись на ноги, побежала сквозь траву назад к деревне. К центральной площади. Она прибыла как раз вовремя. Объяснялись правила жеребьёвки. - Опять ворковала с фермерским сыночком? - усмехнулась высокая красивая шатенка когда Леви оказалась прямо рядом с ней. Запыхавшаяся и раскрасневшаяся. - Не говори такого, Кана! - ткнула подругу под бок опоздавшая. - Ничего подобного! Шатенка лишь усмехнулась. Все знали, что Леви давно бегает на встречи к Сарусуке - сыну фермера. Иногда этот рыжий парниша помогает отцу пасти коров, но, когда так происходит, синеволосая обычно всегда рядом, и они мило уединяются под ближайшим стогом травы. - Той, кто вытянет красный речной камень - и предстоит взять на свои плечи нелёгкую волю Судьбы! - сказал мужчина, держа в руках мешок с камнями. - Да пребудет же с вами сила! - громогласно провозгласил глава деревни и пошёл к первой по счёту девушке. - Не смотреть. Просто вытяни и спрячь в ладони, - предупреждал он каждую, чтобы те не выбросили камень или не поменялись ими. Леви запустила руку в мешочек и рылась там довольно долго, выбирая. Нельзя схватить слишком гладкий. Иначе несдобровать. Речная вода наверняка отполировала этот злополучный кусочек гальки. Вот, кажется, этот точно обычный, серый, непримечательный. Девушка зажала его в кулаке и вынула руку. - Не смотри, - тут же произнёс мужчина, и синеволосая сжала в руке камушек ещё сильнее. Не смотреть. После неё стояло ещё десять, может, пятнадцать девушек, и было чертовски трудно терпеть, щупать твёрдую материю, ощущать, как она давит на кожу ладони, и не знать - что именно держишь. Мужчина смял мешок и отошёл от всех девушек на расстояние, чтобы охватывать каждую взглядом. - Вытяните руку вперёд, - все так и сделали, - Поверните ладонь вверх... Разожмите пальцы. Послышались радостные выкрики тех, кто вытянули обычные серые дорожные камни, и тех, чьими дочерьми и сёстрами они являлись. - У кого красный камень? - перекрикивая весь этот шум спросил глава деревни. Все замолчали и стали оглядываться. Та, которой всё же не повезло, стояла и смотрела на тёмно-красный с чёрными вкраплениями камень, лежащий на неё бледной, буквально белоснежной ладони. - У меня... - тихо выдохнула Леви.