Седьмая жертва

Девушка и сама ощутила странный и неожиданный прилив тепла, в то время, как высокого и крепкого мужчину напротив поразила неизвестно откуда взявшаяся сила. Леви тоже отшатнулась назад, испугавшись произошедшего, а, когда всё закончилось, так и не решилась подойти ближе. Она и сама не понимала – почему он не может коснуться её. - Может, знахарь что-то… - пролепетала синеволосая, гладя на свои руки, потом проведя ладонью по лбу и проверяя – остались ли следы земляного креста на коже. – Он давал мне пить травы… На самом деле, такое положение дел ей даже нравилось – этот верзила не причинит ей вреда, а с другой – она тут, чтобы задобрить его и спасти деревню от гнева Великоснежной горы. Мужчина поднял на неё яростный алый взгляд. - Травы нужны были, чтобы ты с пути не сбилась, чтобы нечисть земную от тебя отогнать, а не чтобы вставлять мне палки в колёса! – прогремел бог, сжимая в руке посох. Девушка сжалась под его взором, чувствуя себя ничтожной песчинкой по сравнению с повелителем земли, что стоял напротив. Гажил сощурился и подался головой вперёд. - Не похожа на ведьму, - хмыкнул он и, резко развернув жезл, направил его ей прямо в шею, угрожающим остриём в нежное место между горлом и подбородком. Леви чуть закинула голову назад, желая спрятаться от смертоносного наконечника, который поблёскивал в свете свечей, исходящего от многочисленных люстр на потолке. – Говори. - Что? - Кто ты такая? – шипел сквозь зубы бог, не сводя с неё взгляда. - Л-Леви, дочь пекаря… - она жмурилась, надеясь, что всё это сон, и острие скипетра не проткнёт её шею. - Дочь пекаря, - усмехнулся Гажил, как бы издеваясь и коверкая слова жертвы, - Тогда что за магия такая? - Не знаю, правда, не знаю! – синеволосая почти плакала. Угодила в такую передрягу, из которой, кажется, и выхода-то нет. Куда ей с богом-то тягаться! И места пустого от неё не оставит – осмелься ослушаться. - Убирайся, - прорычал он, убирая посох и разворачиваясь, чтобы вернуться на свой трон. – Решу, что с тобой делать, завтра утром. А сейчас – вон. – Мужчина с ненавистью и отвращением буквально прошипел последние слова. Он явно был не доволен подобным поворотом событий. Леви начала удаляться, пятясь назад, к двери, что была за спиной. Старинные петли заскрипели, а когда тяжёлые деревянные створки коснулись стен коридора, открывшись нараспашку, по длинному узкому проходу, откуда она пришла, эхом пронёсся глухой зловещий звук. Преодолев порог, о который она, к слову, чуть не споткнулась, девушка тут же развернулась и пошла дальше по коридору, чувствуя, как сердце бешено колотится, а ноги становятся будто ватными. На голодное урчание в животе она давно не обращала внимания, а сейчас и тем более. После встречи с самим Богом Земли, Драгоценных Камней и Руды ей уже ничего не казалось таким важным. Однако, добравшись до конца коридора и очутившись около винтовой лестницы, Леви переключилась с мыслей о хозяине дома, на мысли о том, что так и не поняла – куда ей теперь идти? Домой хода уже явно нет, а здесь она не заметила ни одной живой души, ни писка, ни шороха, как будто этот верзила жил здесь абсолютно один. Так и свихнуться же недолго! Особенно, существуя так же долго, как и сама земля. - Эй? – неуверенно позвала синевласка, оглядевшись. Может, всё-таки кто-то есть и проводить её, куда следует? Девушка надеялась на помещение хотя бы с кроватью. Скоро будет заниматься рассвет, а она за всё время своих скитаний ни разу глаз не сомкнула. Однако, никто не появился, и Леви решила, что другого пути, кроме как вниз, у неё нет. Она спустилась, вновь оказавшись в том же коридоре со множеством запертых дверей. Но, как только её нога ступила на шершавый ковёр, одна из дверей слева сама отворилась. Наверное, кто-то всё-таки есть. Может, невидимый помощник? Синеволосая не знала, но выбора у неё особо и не было. Потихоньку чувство опасности становилось всё менее ощутимым, и девушка шла к новому проходу достаточно уверенно, хотя и прислушивалась и приглядывалась ко всему, что могла показаться подозрительным. Дверь вела в достаточно тёмный каменный коридор, где на несколько шагов в глубине расположился вход на другую лестницу, а дальше была просто непроглядная тьма. Подойдя к новой лестнице, Леви заметила, что факелы горят и мигают, протягиваясь вдоль всей длины ступеней, тогда как тьма становилась как будто больше и гуще с каждой секундой, желая совсем поглотить бедную девушку. Выбор был очевиден, и синеволосая бросилась наверх. Она старалась быстро преодолевать все лестничные пролёты, так как боялась этого незнакомого узкого пространства, где её могли зажать в углу и сотворить неизвестно что. На третьем этаже девушка сломалась и перестала так бежать. Она оглянулась посмотреть - не пытается ли её догнать тьма снизу, но там, на сколько хватало глаз, была лишь крутая лестница и зажжённые факелы, тянущиеся вереницей вдоль стен. Леви упёрлась рукой в стену около входа в коридор на третьем этаже, и тут же факелы там, внутри, начали зажигаться сами по себе друг за другом. Вспышка. Вспышка, Вспышка... Синеволосая плюнула на то, что организм отчаянно требовал перевести дух, она осторожно заглянула в коридор. И опять же никого не увидела. Пустота. Рискнув войти внутрь, она прошла пару шагов и оглядела коридор: влево и вправо тянулся длинный ряд огромных окон, на которых портьеры висели, кажется, только для украшения. На противоположной стене располагались двери, отделённые друг от друга приличным расстоянием, а между ними либо висели гобелены с изображением мифических событий, либо стояли на постаменте различные скульптуры, в том числе и бюсты самого бога. К слову сказать, растения, что здесь находились, неумолимо чахли в своих горшках, свесив чернеющие листья низко к полу. Леви подумала о том, что природа ведёт себя очень странно в этом месте. Разве вокруг бога земли каждый кустик и ли росток становиться сильнее, пышнее, крепче? Может, он и не настоящий бог вовсе? Пока эти мысли теснились в её синеволосой голове, справа неожиданно с грохотом отворилась новая дверь. Нет, тут определённо кто-то должен быть: ничто не может открываться и закрываться само по себе - это нереально. Хотя, ей было грех говорить о нереальности. Девушка снова ступила на тёплый, но колючий и шершавый ковёр, чтобы подойти к новому открывшемуся проходу, однако за этой дверью не было очередного коридора или лестницы. Это была комната. Покои. Причём, довольно неплохие, по крайней мере, уж точно не сравняться с её маленькой комнаткой на третьем этаже отцовской пекарни, которая, по совместительству, была ещё и домом для всей семьи. Опочивальня, что, судя по всему, являлась концом её пути, целью, к которой вёл её невидимый сопровождающий, показалась Леви удивительно большой. Она даже сначала испугалась, что это спальня самого бога, и, может, сейчас он найдёт способ как обойти странные чары, появившиеся у неё непонятно откуда, и придёт сюда, чтобы совершить то, что изначально хотел. От этой мысли синеволосая вздрогнула и поёжилась. Хоть в этом и состоял план, но становиться жертвой по правде у неё не было абсолютно никакого желания. Стоило признать, что комната была чересчур роскошной для одной неизвестной девчонки из небольшой деревушки. Громила хочет задобрить её? Заставить довериться? "Я раскусила твой НЕ гениальный план!" - подумала Леви, фыркнув и скрестив руки на груди. Она огляделась, смотря на всё с напускным скептицизмом. Слева, изголовьем к стене стояла кровать с лёгким прозрачным балдахином. На перинах лежало множество разноцветных подушек с кисточками на краях или тесёмками вдоль всех четырёх сторон, они выглядели бархатными, мягкими и приятными на ощупь, а ей так хотелось спать, но девушка хмыкнула и заставила себя не думать о широкой пышной двуспальной кровати, предоставленной ей одной. По обеим сторонам стояли ночные столики с витиеватыми ножками. Всего один ящичек под самой столешницей, на каждой из которых стояло по свечке в качестве ночника. Напротив кровати располагался горящий камин, однако в помещении было всё равно достаточно прохладно: или его только что зажгли, или каменные стены отчаянно не желали прогреваться. На каминной полке стояла пустая ваза с непонятным, но красивым, притягивающим взгляд узором; несколько книг в специальной подставке, которая заставляла книги стоять прямо. Тут уж Леви не смогла устоять. Она подошла и стала разглядывать корешки. Ей раньше не попадалось столько неизвестных книг разом. Всё, что у неё было дома - это поистрепавшийся сборник сказок, написанный кем-то от руки, семейные хлебопекарные рецепты, написанная поколениями пекарей, живших до неё, Леви, и даже до её отца. Папа иногда дополнял сборник собственными новшествами. И ещё одной книгой были принципы ведения домашнего хозяйства, которую она нашла на ферме у Джета. Тот объяснил, что здесь записано, как пользоваться лунным календарём и для чего он нужен, когда и как собирать нужные травы, как растить коров, свиней или овец, когда начинать и заканчивать сеять пшеницу, рожь и другие культуры.В общем, все премудрости, необходимые фермеру. Книга так же была рукописной. А здесь стояли куда более интересные экземпляры. "История богини неба", "Обитатели земли", "Священные ритуалы и откуда они взялись", "Легенда о Делиоре", "Всё о проклятиях и сглазах" и самой последней стояла "Гажил, его история, настоящее и будущее". - А этот парень очень скромный, как я погляжу, - хмыкнула Леви, разглядывая коричневый корешок из настоящей кожи с золотыми узорами и буквами. Справа от камина находилось большое кресло, довольно потёртое, выдержанное временем, но от этого не ставшее выглядеть плохо. Наоборот, всё это придавало мебели некое благородство. Перед креслом подставка для ног. Девушка не могла назвать себя любительницей комфорта и роскоши, поэтому купить её подобным было нельзя. Слева от камина она заметила ширму и, заглянув туда, синеволосая вздрогнула, испугавшись, кто тут кто-то всё-таки есть, но это оказалось лишь её отражение в зеркале, скрытом ширмой. Леви выдохнула и только рассеяв своё внимание увидела ещё и небольшую золотую чернёную чашу в водой и белым пушистым полотенцем рядом с ней. Видимо, что-то вроде умывальника для немасштабных гигиенических процедур: помыть руки, умыть лицо. Интересно, он заставит её менять воду, или это будет делать кто-то другой? Как не удивительно, на на противоположной стене от двери было небольшое окно, однако, хотя бы на нём тяжёлые шторы были завешаны, и единственным источником света сейчас были свечи, горячие с ночных столиков и люстры. Рядом с окном, кроме ширмы и купальных принадлежностей, стоял шкаф, но, к сожалению, пустой. И, в принципе, это всё, что она могла тут найти. Хорошо, что не было портретов или скульптур с изображением "Великого и ужасного", иначе девушка со стыда бы тут сгорела. Она подошла к окну, отодвинула штору и посмотрела через стекло наружу. Где-то вдали занимался рассвет. Может быть, сейчас ближе к четырём утра. Удивительно - и сколько же она шаталась по этой пещере? Мир внизу был всё такой же угрюмый и мрачный. Всё же странно, что он такой заброшенный. Гажил помогает сделать поля простых людей плодородными, так почему же нельзя помочь самому себе? Ответа не находилось, и Леви решила, что лучшим решением будет просто пойти спать. Может, удастся прикорнуть и вздремнуть хотя бы на пару часиков. Она откинула лёгкий балдахин и присела на перины, которые тут же чуть ли не поглотили её. Девушка утопала в мягкости, и всё её тело просило об отдыхе. И Леви сдалась. Проваливаясь в мягкий пуховый матрас, она доползла до подушек и, лишь её голова коснулась их, провалилась в сон. Синеволосая бежала по полю. Бежала и слышала, как сзади смеётся Джет, пытается догнать её:" Стой! Не убежишь! Я же знаю!" - с улыбкой на губах кричал он её, а Леви всё продолжала семенить по мокрой траве. Девушка оглянулась, чтобы позлорадствовать над парнем, как вдруг увидела в его глазах дикий ужас, и тут чьи-то крепкие сильные руки схватили её за талию, спиной она ощутила, как незнакомец прижимает её к себе. Вскрикнула от испуга, но это не помогло. Небо заволокло серыми, почти чёрными тучами. Синевласка подняла глаза и увидела самого бога земли, что сжимал её одной рукой, а в другой держал свой посох. Он зловеще ухмылялся и смотрел на Джета, как на смертного, как на ничтожество. А потом они стали удаляться. Сарусуке становился всё меньше и меньше, и тут он побежал, чтобы догнать, чтобы вырвать девушку из лап злодея, но не успевал, и тогда парень сорвал со своей шеи кулон-коготь и бросил так сильно, как мог. - Держи! - крикнул он, но звук его голоса рассеялся в поле. Леви схватила подвеску, почувствовала, как орлиный коготь впивается в ладонь... ...И проснулась, одним рывком поднявшись с положение сидя. В горле пересохло, а в животе была как будто дыра. Голова раскалывалась, да и вообще девушка чувствовала себя неважно. Шторы уже были открыты и собраны верёвками у стен, пропуская через узкое окно солнечный свет. Синеволосая поморщилась и, вздохнув, сползла с кровати, решив, что стоит умыться, хоть как-то освежиться перед очередной встречей с богом, а ещё надо прогнать остатки дурного сна. Джет. Она так хотела увидеть его ещё хотя бы раз, сказать, что с ней всё в порядке, что она справилась со всем, и ему не нужно волноваться. Парень так кричал, когда её уносили в пещеры. Интересно, понесёт ли он наказание за попытку сорвать ритуал? Она надеялась, что нет. Пальцы невольно коснулись груди, там, мне под одеждой скрывался его последний подарок. Частичка его самого. По телу разлилось приятное тепло, словно она опустилась в горячую, дышащую паром воду. Леви посмотрела на себя в зеркало, расправила пальцами спутавшиеся волосы и, похлопав себя по щекам, решительно посмотрела в глаза самой себе. - Ты выберешься отсюда, ясно, и вернёшься к нему! И всё забудется, как будто ничего не и не было! Окно неожиданно распахнулось, шторы затрепетали, норовя оторваться и вырваться из пут верёвок, сковывавших их. Ветер задул все свечи, и резко распахнул двери. Синеволосая прикрывала лицо рукой, пока всё не успокоилось. створки закрылись снова сами по себе, и девушка с испугом переводи взгляд с окна на дверь. Да что за бесовщина тут творится? Она нахмурилась. Начинало казаться, словно помещение живёт тут само по себе: открывает и закрывает двери, зажигает и тушит свечи и факелы... Ей уже стало думаться, что каменный дом сам водит её по своим коридорам, пускает куда надо и оберегает от тех мест, куда не нужно заходить... И теперь, видимо, он хочет, чтобы она вышла. *** Гажил нервно ходил вдоль по тронному залу, пытаясь понять - что он мог упустить, всю ночь до сего момента, снова и снова перелистывая старинные трактаты, бросая руны и вспоминая все подробности жизни богов чуть ли не до момента самого миросозедания. Но он не мог найти ответ. Что это за девушка и почему нельзя прикоснуться к ней? Единственным логичным ответом казалось то, что она необычная. Колдуны или ведьмы в роду, или она полубогиня, оставленная жить с людьми, или старик и правда опоил её чем-то... Но Гажил видел весь ритуал через зеркало в главном зале архива. Смотрел, как эта девица входит в юрту, окуренную полынью, как она пьёт отвар, как друид выводит путеводный крест у неё на лбу, что ментально приведёт её к нему, к Гажилу... На самом деле, там были девушки и посимпатичнее, но он решил не вмешиваться в волю жребия: пусть Судьба потешится. Вот уж потешилась! Славная вышла хохма. Досталась ему недотрога в прямом смысле. Дверь отворилась, и он услышал тихие шаги. Девушка снова вошла в его тронный зал. Мужчина стоял к ней спиной, но вдруг направил на неё свой посох одним лёгким движением, и неведомая сила заставила её пасть ниц. Тело согнулось в покорной позе: одно колено прижато к полу, голова опущена, руки вдоль тела. у неё чуть задралась юбка, из-за этого щёки покраснели от смущения, но, кажется, он не смотрел. - Делай так каждый раз, когда входишь, чтобы поприветствовать бога, - фыркнул он, убрал посох, и оковы спали с её тела. Он говорил с ней, как с рабыней, но, по сути, сейчас она и есть его рабыня. И всё равно Леви не нравился подобный расклад. ещё пару секунд девушка простояла в такой позе, а потом решилась встать. Она оправила юбку, натянув её пониже, и выпрямилась. - Я не спал и думал о том - в чём проблема. Где скрывается её корень... - медленно говорил Гажил, разворачиваясь и шагая от стены к стене, меряя шагами зал. Жезл постукивал в такт. Синеволосая наблюдала за мужчиной. И всё-таки он очень красив. Леви показалось, что сейчас он скажет, что всё выяснил и немедленно утащит её куда нибудь. Бисеринки пота выступили на затылке и покатились вниз по позвоночнику. Она заставила себя дышать глубоко и ровно. - ...Однако ни один древний трактат не дал мне ответа. - Всё так же спокойно произнёс бог, но девушка всеми фибрами души и тела ощущала, что он взбешён. Догадки подтвердились, когда громила резко развернулся к ней, крепче сжал рукой древку скипетра, и синеволосая стала отрываться ногами от земли, ощущая, как её горло медленно, но крепко сжимает пустота. Она висела в воздухе, как безвольная кукла, задыхаясь от нехватки воздуха. Слёзы собрались в уголках глаз и покатились вниз по вискам. - Спрашиваю ещё раз - ты ведьма? - прогремел Гажил, неотрывно гладя на свою жертву сверкающими от гнева глазами, - И что за колдовство ты применила, которое способно противостоять силе божества? - он рычал сквозь зубы. - Я не... - хрипела она, сжимая руками юбку. Не было руки, которая держала её за горло, поэтому какой смысл пытаться высвободиться? - Не знаю... - Врёшь! - нахмурился мужчина, и крепкие пальцы сжали посох сильнее, а Леви ощутила, что воздуха становится ещё меньше. - Говори немедленно! Я могу потребовать новую девчонку, а твоё тело прикую к сколе Великоснежной горы в назидание всем, кто посмеет ещё раз обмануть Бога Земли! - его голос стал громче и глубже при произнесении титула и эхом разлетелся, кажется, на вёрсты вперёд, из-за сего сотрясся каменный дом, и тучи птиц взлетели в небо. - Я ничего... Не делала... - хрип перешёл на шёпот. Она не могла говорить и дышать одновременно. слёзная пелена застилала глаза, и синеволосая хотела, чтобы это всё уже поскорее закончилось. Пусть дух её покинет тело, и тогда она точно сможет вернуться в родную деревню, будет оберегать жителей, будет присматривать за своей семьёй и Джетом... На висках выступили тонкие вены, а лицо покраснело. - Клянусь... - почти одними губами пролепетала девушка, Гажил зарычал и, на секунду сжав посох ещё сильнее, ослабил хватку. Леви упала на пол, принялась тереть шею и откашливаться, не успевая хватать ртом и носом воздух. Она шмыгала, вытирала ладонями слёзы, старалась восстановить дыхание и, сквозь звон в ушах, различила звук шагов. Мужчина стремительно приближался к ней, а когда подошёл, развернул скипетр и, коснувшись её шеи тупым концом, заставил поднять голову, чтобы заглянуть жертве в глаза. Он видел, что на нежной коже уже проступает красный след от удушья, и его губы дрогнули то ли в довольной ухмылке, то ли от презрения. - Мой первый приближённый прибудет в замок через неделю. - Грозно и чётко проговаривая каждое слово начал Гажил, - Он скажет, в чём причина, и я решу, что с тобой делать дальше. - А если он опоздает? - спросила синеволосая, всё ещё не в силах говорить нормально. - Я верну тебя в деревню. - Без тени милосердия или добра сказал бог, словно не пообещал вольную, а решил, что просто-напросто избавится от мусора. - А пока будешь прислуживать, чтобы хоть какая-то польза была от тебя. - Фыркнул он, убирая посох и идя к своему трону. Она поднялась на ноги и снова поправила юбку. - А кто ещё есть в... замке? - Леви никогда не видела таких больших каменных домов, не знала названия подобному жилищу, поэтому довольно неуверенно произнесла последнее слово, и то которое впервые услышала от него. - Никого, - бросил бог и сел на трон, его туника эффектно колыхнулась вокруг его сильных ног, и девушка сглотнула ком в горле, отведя глаза. Всё-таки красота его действительно была божественной. Но... Никого? Совсем никого? Так и хотелось задать этот вопрос, но она побоялась, ведь, скорее всего, он ответит что-то в роде:"Я непонятно сказал?!". Неприятное ощущение после удушения так и не прошло, она ещё раз потёрла горло и спросила: - Я могу идти? - Иди, - небрежно бросил Гажил, махнув кистью руки и отведя взгляд в сторону, двери открылись, и Леви попятилась назад, склонившись в почтенном поклоне. Кажется, это его удовлетворило, но мужчина всё равно так и не смотрел на неё. Двери за ней закрылись, и девушка тут же решила, что настало время решительных действий.