Седьмая жертва

Немыслимо. То, что произошло - просто немыслимо. Хотя, на самом деле, Леви не понимала - что именно произошло. Гажил, к слову, тоже не был уверен в том, что он сделал. Всё получилось как-то само собой. Этот чёртов ветер, и платье, её глаза, волосы, кожа и каждое движение - всё это пробуждало в нём непознанное и незнакомое доселе чувство. Как будто становится очень тепло, а сердце начинает биться так быстро, что приходится дышать глубже, чтобы успокоить его. Похоже на какую-то болезнь, но он - бог и не может болеть, и умереть не может. Тогда что же это? После того, что случилось у фонтана, Гажил пожелал остаться один. Там, во внутреннем дворе он был в довольно приподнятом настроении, после того, как девчонка сказала то, что сказала. Но, когда мужчина остался наедине с собой в тронном зале, не находя себе места, эта приподнятость духа куда-то пропала. Голову мучил единственный вопрос - это было...признание? Его признание к ней или наоборот? Наверное, он начал первый. Почему-то брюнет не смог оставить всё как есть. В конце концов - это его жертва, женщина, которую он выбрал. И, чем больше он наблюдал за ней, тем больше не хотел, чтобы она куда-то пропадала. У них осталось всего три дня для того, чтобы побыть вместе, и как бы Гажил не хотел этого - ничего нельзя изменить. Время - то, что не подвластно даже богам. И, кажется, не подвластно что-то ещё. То, что побудило его сделать этот шаг, то, что разожгло в нём огонь, то, из-за чего его так тянуло к ней. Мужчина резко плюхнулся на трон, закинув ногу на ногу и, уперев локоть в подлокотник, сидел, раздумывая обо всём в сотый раз. *** Леви пришла в себя, когда опустилась на заправленную кровать, покрывало тихо зашелестело, а потом девушка повернула голову и посмотрела в зеркало. Ничего не изменилось. Это была всё та же она, только в глазах была какая-то пустота и тревога. Что это было? Синеволосая опустила голову и коснулась правой ладонью груди в области сердца. Оно билось как ни в чём не бывало, но ещё буквально десять минут назад то заходилось как бешеное, то будто бы пропускало удары. Что это может значить? Где-то глубоко в душе девушка знала ответ, но продолжала открещиваться от него. А как же Джет? Он наверняка ждёт её и не перестанет ждать никогда. Она же собиралась выйти за него замуж, когда он станет владельцем семейной фермы. Они вместе хотели много детей, которых будут учить ремеслу. И покинут этот мир они тоже вместе... Леви вспоминала всё это, и на душе становилось не радостно, а почему-то горько. Горько от того, что, кажется, она не сможет воплотить всё это в жизнь; от того, что это больше не то, чего она хочет. Всё изменилось. Когда образ рыжеволосого бодрого парня вставал перед глазами, девушка с грустью понимала, что с каждым разом тоскует всё меньше. Нет, конечно, она скучала: по дому, по друзьям, по семье, но этот парень не заставлял больше порхать бабочек у неё в животе. Синеволосая и не заметила, как начала плакать. Она сползла с покрывала на пол, упёрлась ладонями в мягкий шершавый палас и дала себе волю. Ей было стыдно, страшно и жалко себя. Почему все испытания выпали на её долю? Перевернули жизнь простой дочки пекаря с ног на голову. Последний подарок Джета - коготь высокогорного орла, - тяготил шею девушки, она ощущала его под лифом платья, а потом сжала коготь рукой, не доставая из-под одежды. Нужно сберечь это. Пусть хоть в чём-то она сдержит обещание и сохранит свою честь. Теперь этот прощальный подарок всегда будет напоминать ей о её предательстве, когда она изменила своему суженому и влюбилась в другого. *** Гажил наблюдал за ней через зеркало. - Что за?.. - он нахмурился, вглядываясь в изображение, - Разве есть повод рыдать? Было тяжело смотреть, как девчонка содрогается всем телом, а потом пытается утереть лицо рукой, но это явно не помогало. Рыдания били её, а брюнет всё сильнее хмурился и сжимал кулаки. - Приведи её! - рявкнул бог, резко оборачиваясь себе за спину. колыхнулись портьеры на окнах и чуть дрогнули язычки свечей. Мужчина покинул свои покои и вернулся в тронный зал, чтобы встретить синеволосую как полагается богу. *** Двери в её покоях распахнулись, обдав девушку волной воздуха. Леви вздрогнул от неожиданности и подняла покрасневшее лицо к выходу, откуда виднелся коридор. - Нет, - покачала головой она, принявшись вытирать щёки, хотя только размазывала солёные капли по щекам, - Я не пойду. Колыхнулись шторы и балдахин на кровати. - Я не могу! - с отчаянием в голосе повторила синеволосая, уже смотря на то, как шторы бьются о стены и почти пытаются оторваться от гардин. С полок полетели книжки. - Я...Я не стану приходить в таком виде! - протестовала девушка, прижимаясь спиной к кровати. После разлетевшихся книжке стало и правда не по себе, но Леви говорила себе, что он её точно не убьёт, а появиться с красным носом и опухшими глазами перед богом - это ужасно. Со звоном упали канделябры, а в камине вдруг вспыхнул огонь. Леви вскрикнула и закрыла голову руками, прижав колени к груди. - Нет, я не красивая! Я не должна... - но она не договорила. - Кто тебе это сказал? Я? - хриплый баритон с бархатистыми переливами прервал её фразу на полуслове. - Не помню такого. Вещи прекратили сходить с ума, но девушка продолжала сидеть в позе эмбриона, не решаясь выпрямиться и уж тем более поднять на мужчину глаза. К слову, они уже болели от всех пролитых слёз, и хотелось закрыть их и вздремнуть. - Нет, я... - Леви не находилась, что ответить, потом вздохнула, чувствуя, как слабеет, - Пожалуйста, можно не сейчас? - она произнесла это без упрёка или недовольства. Наоборот - это была небольшая просьба с толикой стыда. - Поднимись. Бог говорит с тобой. - Жёстко произнёс Гажил, глядя на девчонку, которая, сидя вот так, с поджатыми к груди коленями, казалась ещё меньше, чем есть на самом деле. Вылитый комочек. Но синеволосая не реагировала. Неужели ей настолько страшно посмотреть на него и показаться в несколько подавленном виде? Мужчина стиснул зубы и попытался унять в себе растущее чувство злости, хотя оно всё равно нашло отражение в голосе. - Я же не могу до тебя дотронуться, - напомнил брюнет, - Небеса! Не своди меня с ума! И тут Леви всё же решилась. Она медленно убрала рука руки от головы, а потом немного подняла голову, чтобы видеть его сильную фигуру хотя бы краем глаза. И сердце снова пустилось в пляс. Кажется, подобного она не ощущала, даже рядом с Джетом. Может, это Джет был ошибкой, а не наоборот? Иначе как можно всё это объяснить. - Агрх! Вот жешь! - рыкнул брюнет и несильно ударил жезлом об пол. Неведомая сила подняла синеволосую на ноги. Та даже не ожидала подобного, но быстро сориентировалась и опустила голову, шмыгнув носом на автомате, а только потом мысленно отругав себя за неосторожность. - В чём дело? Почему ты тут наводишь потоп, да ещё, к тому же, не подчиняешься приказам? Заставляешь меня самого приходить к тебе и выяснять причину. - После небольшой нотации, сказанной буквально на одном дыхании, последовала пауза, но затем Гажил снова задал вопрос. - Так откуда слёзы? Леви всё металась между тем, чтобы сказать правду, увильнуть или вообще ничего не говорить, но всё же решила, что она сейчас не в том положении, чтобы изворачиваться, тем более, вдруг он умеет читать мысли и ещё кучу разных фокусов? - Мне кажется... - изначально в её голове был ясный чёткий ответ, но как только первые слова сорвались с языка, всё как будто улетучилось. Девушка сжала губы, вдохнула и продолжила, - Мне кажется, что тем поступком у фонтана я предала всё, что у меня было. Я должна была защищать их, но предалась чувствам и... Гажил поднял руку и отвернул голову вправо, чтобы не смотреть на девушку. Синеволосая замолчала. На самом деле, ей думалось, что она предала только чувства Джета, но говорить о нём сейчас точно было бы лишним. Парень всё равно входит в это множество "всех", поэтому, можно сказать, что это была не такая уж и ложь. Всего лишь небольшое преувеличение. Хорошо, что брюнет остановил её прежде, чем она могла наговорить всяких глупостей. Честно сказать, ему и самому было пока непривычно думать о том, что теперь между ними появились какие-то "чувства". Зато после таких объяснений возник вполне логичный вопрос. - Ты жалеешь о сделанном? - он произнёс это так, словно его вопрос должен был стать окончанием её оборванного предложения. Только теперь Гажил снова отважился посмотреть в большие карие глаза девушки. В них было много противоречий: она металась между прошлым и настоящим и боялась этой борьбы. А ещё он заметил восхищение, с которым эта маленькая особа смотрела на него и отрицательно покачивала головой. Ей было страшно делать выбор в пользу Гажила, но именно этот выбор казался самым верным. - Тогда прекрати так думать! Предательство? Это всё чушь! - мужчина резко провёл раскрытой левой ладонью справа налево, показывая тем самым, что разговор на эту тему окончен. - Я пришёл сюда не за этим. У меня был другой вопрос. Собирался отчитать тебя... Леви уже приготовилась его выслушать, радуясь тому, что можно будет переключиться. - Ты действительно настолько плохо соображаешь, что решила отдать своё сердце богу? Брюнет не знал, как ещё можно убедиться в её чувствах, чтобы не говорить о любви напрямую, чтобы избежать тягостных разговоров о делах сердечных, но пр этом расставить все точки над и. - Думаю, богам не привыкать получать в подарки сердца. - Довольно спокойно произнесла Леви, а потом в её глазах блеснула какая-то озорная искорка, - А вот насколько сильно не дружит с головой бог, отдавая своё сердце смертной? - Кто сказал, что я отдал его? - вдруг спросил Гажил, - Это ты его отобрала. - Хм, а я сегодня в ударе, - улыбнулась синеволосая, обведя глазами потолок комнаты. А потом снова в поле её зрения были только его алые блестящие глаза, так пристально наблюдавшие за ней. Повисла пауза, но Леви не смогла долго молчать. Она рассмеялась, а вместе с ней улыбнулся даже Гажил. Пусть и всего лишь на секунду. Для него это уже был прогресс. - Так-то лучше. - Буркнул он, выходя из её комнаты, имя в виду, что лучше уж она будет вот так смеяться, чем плакать, сидя на полу. *** Прошёл обед, который они впервые провели вместе. Леви было страшно сидеть с ним за одним столом, пусть не рядом и не прямо напротив, но это всё равно было довольно нервно. Она старалась вести себя прилично: не помогать себе руками, пить по чуть-чуть, сидеть прямо. Девушка, конечно, не была дикаркой, но, наверняка, вольности во время приёма пищи, которые можно встретить в обычной деревенской семье, не совсем подходят для обеда с богом. - У тебя всегда такие блюда интересные... - сказала Леви, чтобы разогнать тишину. Гажил повернул голову в её сторону и приподнял бровь. - Почему это так необычно? - Подобное разнообразие у нас обычно во время праздников. А когда ничего особенного не происходит, то и блюда у нас гораздо скромнее. - Пожала плечами девушка. - Не нравится? - спросил бог. На удивление,это был не упрёк. Он просто поинтересовался, готовый заменить нынешнюю еду на любую другую. - Нет-нет, - тут же заверила его синеволосая, улыбнувшись, - Я просто хотела... Оценить твоё гостеприимство. Похвалить. Гажил принял её комплимент в своих мыслях, а на деле спросил, чтобы тоже не остаться в долгу и открыть какую-нибудь тему для разговора. - Раз ты - дочь пекаря, ты умеешь что-нибудь печь? Казалось, этот вопрос разжёг в ней интерес. - Конечно! Хочешь, чтобы я что-нибудь испекла? - Что? - Ну, не знаю. Что бы тебе хотелось? Печенье, пирожки, хлеб, пирог, булочки... - начала перечислять девушка, зажимая пальцы. - Я могу сделать так, что всё это появится. - Равнодушно ответил Гажил. - Но... Это будет не то! - Почему? - В них не будет души. Блюдо будет вкусным, вещь полезной, а человек здоровым, если ко всему этому относиться с любовью. - Сказала Леви, как будто мудрая бабушка поучает несмышлёного внука. - Давай я испеку тебе пирог с малиной? Сейчас для неё самый сезон! - Хорошо, я тогда посмотрю, как ты будешь это делать. - Согласился бог земли и встал со своего места, - Пойдём. Девушка проследовала за ним, и через несколько поворотов попала в огромную просторную кухню. Она была по площади размером с её дом, не меньше, и Леви даже представить не могла, что такое действительно возможно. - Что нужно для готовки? - Мука, - она зажимала пальцы левой руки, касаясь их указательным пальцем правой. Миска муки появилась на столе, но синеволосая не сразу её заметила, - Яйца, думаю, трёх хватит, - а вот и яйца материализовались. Тут уж девушка обратила на это внимания, но сильно вдаваться в подробности не стала, - Молоко, мёд, малина... - Всё это появлялось перед ней, каждый раз, когда Леви зажимала очередной палец. Список закончился, и девушка приступила к работе. Она уже замесила тесто, когда поняла, что стоящий над душой Гажил делает обстановку довольно напряжённой. - Может, ты тоже хочешь попробовать? - спросила девушка, взглянув на мужчину. Её лицо было в муке, а руки в тесте. Воздух наполнился ароматом малины, а брюнет просто стоял и наблюдал за ней, как будто через зеркало, только наяву. Она вызывала в нём такое же восхищение, какое он вызывал в ней. Мужчина не стал ничего отвечать, просто покачал головой и остался стоять в дверях, наблюдая, как эта девчонка буквально порхает от стола к печи и обратно. Хотелось нарушить эту пекарскую идиллию. Прервать её танец с мисками, лопатками, ингредиентами. Гажил видел многое. Девушки совершали немыслимые движения телом, чтобы привлечь его внимание, при этом их наряды были весьма фривольными; но сейчас ему нравится, его привлекает даже то, что на её левой щеке белеет след от муки, руки липкие и сладкие от мёда и малины, а сама она такая лёгкая, непринуждённая и настоящая. Бог подумал о том, что, либо он изголодался, либо влюбился, и что-то подсказывало, что, скорее всего, второе. Она наконец закончила и достала румяный пирог из печи. От него шёл пар, а по всей кухне распространился аромат запечённого теста и малины. Леви выложила пирог на блюдо, взяла нож и разрезала свой кулинарный шедевр на восемь частей, две из которых переложила на более маленькие тарелки. Одну она передала Гажилу. - Ну вот, - девушка улыбнулась. - Готово. Мужчина взял тарелку и оценивающе посмотрел на свой кусок. Он ничем не отличался на вид от тех, что бог едал раньше. - Только горячий. - Предупредила девушка. - Ну, это я и сам вижу. Брюнет провёл над пирогом рукой, и тот перестал дышать паром. - Теперь нет. - Оповестил он. - - Что ж, давай попробуем, чего ты стоишь. Мужчина взял треугольный кусок в руку и откусил кончик. Это было нечто особенное. И правда особенное. Гажил подумал о том, что на вкус это всё-таки и правда обычный малиновый пирог, но он всё равно был какой-то другой. Она приготовила его для него, надеясь, что ему понравится, что он оценит. Блюдо, сделанное её собственными руками. Девушка нервничала. Брюнет ел, но ничего не говорил, даже почти не смотрел на неё. Не получилось? Не может быть. Всегда получалось. Что в этот раз пошло не так? Однако вскоре от первого кусочка остались только крошки, а Гажил протянул ей тарелку. - Положи ещё. Вид у него был угрюмый. Словно мужчина не хотел признавать очевидного. А Леви улыбнулась, с радостью готовая дать добавку. - Правда понравилось? - всё же решилась спросить она, передавая тарелку назад. - Ну, я же не сказал нет. - Хмыкнул бог земли. Да уж, с таким непробиваемым мужчиной общаться будет трудно, но когда-нибудь ей обязательно удастся пробить брешь в его холодности. Хотя сейчас она была рада даже таким успехам. После этой мысли её посетила совершенно другая и совсем не радостная. "Когда-нибудь...", значит, потребуется время. Время, которого у неё может и вовсе не быть. Вдруг его советник не успеет возвратиться, и Гажил отправит её домой? Синеволосая уже даже не была уверена, что до сих пор так же самозабвенно этого желает. Ведь, если она снова окажется в своей родной деревне, то это будет означать, что больше в её жизни никогда не будет шанса снова увидеть Гажила. И сердце как-то неприятно сжалось. Мужчина заметил, что девушка поникла, и чуть наклонил голову в немом вопросе, на что она в ответ отрицательно покачала головой, заставив себя выдавить улыбку в надежде, что она не была чересчур вымученной. Но, кажется, всё обошлось. - У меня ещё есть дела. - Сказал бог земли, - Встретимся позже, - он развернулся, полы его длинной туники колыхнулись в такт движению, а потом мужчина просто скрылся в дверях. Леви согласно кивала в пустоту, даже после того, как Гажил ушёл из виду, а потом обернулась и заметила, что на кухне не осталось никаких следов готовки, кроме стоящего на столе надрезанного пирога. *** Дело медленно шло к вечеру, синеволосая читала во внутреннем дворике, сидя у фонтана. Иногда до неё долетали брызги, приятно холодя кожу. Книга, лежащая в тонких женских руках, называлась "Мифические легенды разных народов мира". Леви знала, что за пределами её деревни есть и другие люди, но никогда их не видела, а уж тем более не знала, что у них есть своё видение относительно того, кто управляет всеми силами природы. Оказывается, у воинственных племён севера Гажил ассоциировался не столько с плодородием, сколько с войной. Именно Гажил дал людям металлическое оружие и научил им пользоваться. "Я хочу, чтобы ты пришла, - вдруг прозвучал знакомый голос, только девушка не могла понять - откуда. Она вскочила с лавки, закрыла книгу и стала оглядываться, но вокруг точно никого не было. - Быстрее". - Снова он. Но его источник был дочке пекаря так и не ясен. как будто откуда-то из головы, но разве так бывает? Думать об этом не было времени, и синеволосая, прижимая одной рукой к груди книгу, побежала к тронному залу. Бог земли сидел там на троне с каким-то скучающим видом, но оживился, как только в дверях появилась Леви, запыхавшаяся от быстрого бега по коридорам и лестницам. - Что случилось? - спросила она, стараясь контролировать дыхание. - Кто это? - мужчина сделал жезлом круг в воздухе, после чего очертания круга засветились голубым, а внутри него появилось изображение. Девушка оцепенела, её глаза расширились, а книга выпала из рук. Джет. Рыжеволосый парень шёл по пещере, упираясь рукой в стену, постоянно оглядываясь. Взгляд его не был напуганным или затравленным, скорее, пытливым, решительным. Он что-то искал. Или, вернее, кого-то. Её. Леви. - Этот незнакомец уже третий день ходит по моей ритуальной пещере и что-то ищет. - Раздался суровый голос Гажила. - Его одежда похожа на ту, в которой ты пришла ко мне несколько дней назад. Есть какие-нибудь предположения? Девушка не могла вымолвить ни слова. Джет ходит по этим тоннелям уже три дня, пытаясь найти свою возлюбленную, а она здесь. Но ведь она не может выйти к нему и сказать, что всё в порядке. Как же так? - Леви! - громче рявкнул Гажил, поднимаясь с трона. - Я просто убью его, если это неизвестный путник! - Он ударил посохом о мраморную ступень, ведущую к трону, и тут Джет в круге пригнулся, а сверху на него посыпались мелкие камни, как будто пещера содрогнулась. - Не надо! - девушка даже немного дёрнулась вперёд. Тряска прекратилась, а мужчина с нехорошим интересом посмотрел на синеволосую, чуть наклонив голову. - Так-так... Что-то здесь не хорошо. Говори! Она не могла оторвать взгляда от Джета и начала говорить. - Его зовут Сарусуке. Да, это парень из моей деревни. - Голос предательски дрожал, и Леви никак не могла справиться с ним, заставить звучать ровно и спокойно. - Думаешь, он ищет тебя? Интересно, зачем? - фыркнул бог, спустившись ещё на одну ступеньку. Злость так и закипала внутри. - Мы... - нужно быстро что-то придумать. Что-то, что оправдает и её, и Джета, иначе Гажил точно его похоронит под завалами пещеры. - Мы были друзьями с самого детства. Играли, отмечали праздники, бегали по поручениям родителей... - Друг? - ещё раз спросил бог земли, стискивая в руке древко жезла. - Какого рода друг? - Лучший друг. - Тут же ответила Леви, как ей показалось, совсем без колебаний. - Наверное, никак не может смириться с тем, что я здесь. - Он полный идиот, раз решил сунуться туда. Незваный гость никогда не покинет эту пещеру. Мне жаль. - Сухо бросил Гажил и снова ударил скипетром, а на Джета вновь посыпались камни, поднялась пыль. Эта встряска явно была сильнее. - Нет! Прошу! Отпусти его! - Леви побежала, к богу земли, который суровым немигающим взглядом смотрел на изображение, а когда вспомнила, что не сможет прикоснуться к брюнету, то просто рухнула на колени, склонив голову и упёршись руками в пол. Мужчина посмотрел на неё равнодушно и холодно. - Пощадить? С чего бы? Почему ты так сетуешь за этого смертного? - Я должна защищать свой народ! А он его часть! Можешь наказать меня, ведь он сейчас там, потому что пришёл за мной! Не хочу, чтобы проливалась невинная кровь... - Леви смотрела на свои пальцы, которые упирались в красную ковровую дорожку ведущую к трону бога, не смея поднять глаз. Гажил потёр подбородок, глядя, как синеволосая убивается, стоя у него в ногах. Он пощадит его. Но только потому, что ему невыносимо видеть, как она вот так падает перед ним ниц. - Хорошо, я позволю ему уйти. А теперь немедленно поднимись с колен! Ты теперь больше не рабыня. Девушка покорно поднялась и поправила подол юбки. Изображение в кольце растворялось в воздухе, а Леви ловила взглядом каждый момент, чтобы ничего не упустить, но, кажется, тряска прекратилась. - Запомни: с этого дня началась твоя новая жизнь. Жизнь, в которой ты принадлежишь мне, но не как прислуга, а как девушка, которая будет теперь стоять рядом со мной, - он спустился с последней ступеньки и размеренно подошёл к ней, потом наклонился к самому её уху, следя за тем, чтобы нигде не соприкоснуться. - А подо мной тебе дозволено только лежать. Девушка отвернула голову в противоположную от Гажила сторону, чувствуя, как пылают щёки. - Я поняла, - пролепетала дочка пекаря. - Это хорошо, потому что больше ни одной ночи ты не проведёшь в одиночестве. Мужчина смотрел, как она всё больше заливается краской, как нервничает, не зная - куда деть себя, и улыбался в душе тому, какая она скромная и милая. - Можешь идти, - произнёс бог земли, решив, что хватит её смущать, иначе она и вовсе потеряет здесь сознание. Леви вышла из тронного зала, как марионетка: на негнущихся ногах, но как только двери за ней закрылись, мышцы тут же подвели её, став ватными, и она села прямо на пол, прижимая руки к щекам, ощущая, как бешено в груди бьётся сердце.