Седьмая жертва

Эта ночь была до боли светлой и приятной, чтобы стать роковой для их расставания. Звёзды мерцали так ярко, а ветерок насыщал прохладой. Сверчки стрекотали в траве, и кроме их песен больше не было никаких звуков. Бог и смертная ехали на лошадях через лес, удаляясь от замка с каждым шагом. Леви не верила тому, что это и правда на самом деле. Удивительно, как все изменилось лишь за несколько дней. Ещё неделю назад она никак не могла принять тот факт, что действительно попала в обидеть Великого бога земли, что действительно влюбилась в него, и что он сам тоже влюбился в неё. А теперь придётся расстаться с этой сказкой. Вернее, она расстаётся с ней прямо сейчас. Гажил молчал, напряжённо и угрюмо глядя вперёд, а Леви печально смотрела вокруг, мысленно прощаясь с местом, где обрела новое счастье. Казалось, даже лошади тоже чувствовали тяжёлую, томную обстановку. Животные шли, опустив головы, иногда фыркая. Девушка глянула на брюнета, надеясь, что всё ещё можно изменить, однако он ни на что не реагировал и продолжал сжимать поводья. - Гажил... - тихо позвала синеволосая, жалобно посмотрев на мужчину умоляющим взглядом. Он не посмотрел на неё в ответ, потому что знал, что если сейчас увидит её, то держаться будет ещё сложнее. Он обязательно найдёт способ вернуть девушку обратно, а сейчас нужно выполнить обещание. - Всё будет хорошо, - произнёс он, и оба продолжили путь. Замок уже скрылся за деревьями, и Леви боялась, что они находятся уже за пределами божественных владений. И как только она подумала об этом, как вдруг ощутила какой-то странный толчок. Как будто им пришлось пройти сквозь невидимый барьер. - Нет, всё! Это ерунда! - в сердцах воскликнула синеволосая и повернула лошадь назад, однако теперь ощущение прохода сквозь стену больше не было. Гажил остановился и просто ждал, когда девушка успокоится. Она обернулась к нему через плечо вопрошающим взглядом. - Так ты не вернёшься, - сказал мужчина, вздохнув. После этих слов Леви поникла, осознав, что обратного пути действительно нет. Всё, что остаётся - смириться. Девушка медленно выдохнула, опустив глаза и сдалась, снова продолжив путь. Пара двигалась через ночной лес ещё около получаса, прежде чем вдали показались силуэты домов. Гажил остановил лошадь и спешился, после чего стал придерживал Левиного коня, пока та тоже спускалась на землю. - Вот и всё, - выдохнул он, глянув в сторону деревни. Девушка только помотала головой, не желая соглашаться. - Тебе пора. Иди. Теперь ты свободна. - Я не хочу. - Почти плакала синеволосая. - Не хочу быть свободной. - Она смотрела на мужчину снизу вверх и чувствовала, как слёзы подступают к глазам, как они щиплют нижние веки. - Пожалуйста. Бог присел присел перед ней на корточки и посмотрел во влажные, блестящие в свете Луны глаза. - Когда-нибудь я обязательно вернусь за тобой. - Когда? - тут же спросила Леви голосом, полным надежды. - Не знаю. - Покачал головой мужчина, - Но я обещаю. А обещание бога - закон. - Он постарался улыбнуться и встал на ноги. Девушки кивнула в ответ, утирая глаза запястьями. Гажилу так хотелось самому смахнуть слёзы с её щёк, но знал, что не может сделать этого. - А теперь идти. Гажил подошёл к своему коню и забрался на него. - Давай, - мужчина кивнул в сторону деревни. - Иди. Это приказ. - Бог постарался сделать голос жёстче и твёрже. Леви попятилась, затем развернулась и поплелась к родной деревне, слыша, как сзади шуршат кусты и постукивают лошадиные копыта. Она прошла лишь несколько шагов и сразу же сдалась, бросившись вслед за мужчиной, однако, как только девушка вернулась на место их прощания, то увидела, то кроме деревьев и травы больше ничего не осталось. Гажил испарился вместе с жеребцами, словно их тут и не было, словно ничего этого сейчас вообще не было. Синеволосая застыла на месте, ощущая, как ком в горле мешает глотать и дышать. Он ушёл. Растворился. Исчез без следа, оставив после себя лишь пустоту. - Гажил... - пролепетала Леви, оглядываясь, - Гажил! - позвала она чуть позже, бросившись к тропинке, по которой они ехали буквально пять минут назад. Ничего. Никого. - Гажил! - крикнула девушка ещё раз, вытянув руку вперёд, надеясь, что сможет дотянуться до него даже через бездну. Леви упала на колени, уперевшись ладонями в землю, опустив голову, и дала волю чувствам. Однако ничего не менялось. Он не появлялся, как бы сильно девушка не рыдала, умоляя мужчину показаться ей ещё раз. - Хватит шутить надо мной! Выходи! Выходи, Гажил! Это больше не смешно!.. - причитала синеволосая, понимая, что её плач ничего не изменит. Глаза уже болели от слёз, а ночь клонила в сон. Леви не ощущала ни холода, ничего. Ничего, кроме отчаяния и горя. Она так и заснула, лёжа прямо на земле под успокаивающие звуки дующего ветра, шелеста листвы и перекличек сверчков. Гажил слышал её зов. Он ехал, и его сердце сжималось при каждом жалобном крике. Мужчина слышал своё имя произносимое с надрывом, со сдерживаемыми рыданиями, из её уст и ненавидел себя за то, что делал. Но выбора у него не было. Слово бога - нерушимо, однако он обязательно вернёт её себе. Да, Леви больше не могла его видеть и чувствовать, но вот его никто не освобождал от подобного. А потом рыдания прекратились, стихли, и брюнет, тяжело вздохнув, заставил себя продолжать путь домой. Девушка проснулась, когда занимался рассвет. Её разбудил холод, который её тело больше не могло игнорировать. Ни разу не спав на улице, её организм не привык к ночлегу на твёрдой почве. Леви разлепила глаза и сразу поняла, что, скорее всего, они ещё немного красные от слёз. Она поднялась и осмотрела себя: взъерошенные волосы, опухшее лицо с выражением безграничной печали, запылившееся мятое платье. Да уж, когда её увидят жители деревни, то сразу придумают себе, что она была в плену и буквально еле вырвалась оттуда. Ах, как бы она хотела вернуться в этот плен. Но сидеть и куковать в лесу было бы не лучшей идеей, поэтому девушка встала и поплелась к поселению. Казалось, прошла не неделя, а целая вечность. Вдруг уже сменилось несколько поколений жителей, и её даже не узнают или примут за нищенку? Её заметил какой-то мужчина, который уже в такую рань куда-то толкал телегу со свежескошенной травой. Он остановился, приложил ко лбу руку козырьком, чтобы солнце не слепило, и пригляделся. Тут же к нему присоединилась какая-то женщина с тазом белья. Леви всё приближалась, и уже могла слышать знакомый гул шумной деревни, где все были заняты своими делами. - Да не может быть! - донёсся но нее мужской голос. - Говорю тебе! - отвечали ему. - Эй! Все сюда! И стали прибывать другие люди. Кто-то бросал свои дела, а кто-то бежал, держа в руках ложки, корзины, шляпы, собранные овощи в подоле фартуков, игрушки... Леви тут же обступили, когда она вошла в деревню. - Ты же дочка пекаря? - Леви? - Это и правда ты? - Я же своими глазами видел, как тебя уносили! - Ты сбежала? - Неужели ты действительно снова дома? - Сбегайте кто-нибудь в пекарню! Быстрее! - Что на тебе за платье? - Тебя мучили? И ещё миллион вопросов. Взрослые глазели и причитали, дети просто таращились то на неё, то на окружающих, не понимая, из-за чего весь сыр-бор. - Расступитесь! - грубый голос перекрикивал все остальные, и Леви тут же узнала голос отца. Все расходились перед ним, пропуская вперёд, а он проталкивался через толпу собравшихся. Мужчина застыл на месте, когда увидел родную дочь собственными глазами. Дочь, которую не так давно скрепя сердце, кладя на него тяжелейший камень, отдал на волю бога земли. И вот она перед ним. Мужчина не раздумывая сгрёб её в объятия и прижал к себе так сильно, что девушке показалось, она задохнётся. Синеволосая тоже обняла его в ответ, чувствуя, что снова начинает плакать. На этот раз от счастья, что снова смогла воссоединиться с семьёй. - Дочка... - выдохнул отец, заглянув девушке в глаза. - Похудела-то как! (на самом деле не очень) Скорее! Скорее пошли домой! У всех оставался ещё как минимум миллион вопросов, но жители решили поубавить свой пыл, всё равно рано или поздно всё узнают. А пока уже начали строиться безумные теории о том, что девушка, наверняка, победила бога и теперь сама богиня. Или что смогла сбежать, но теперь за ней будет охота. А, может, и нет никакого бога, и бедняжка целую неделю скиталась по горам и лесу, пытаясь найти родную деревню. Мужчина не отпускал дочку всю дорогу, приобнимая её за плечи. Те, кто ещё не видел девушку, вставали столбом и провожали обоих удивлёнными взглядами, не веря своим глазам. Отец привёл Леви домой и пропустил внутрь. Девушка ощутила знакомый аромат хлеба, доносящийся из пекарни, которая была смежной с домом, запах парного молока и летних трав. Ничего не изменилось. Всё осталось по-старому. Мама стояла возле стола и медленно нарезала овощи, в котелке в печи уже закипала каша. Женщина казалась такой уставшей, потерянной. Она вряд ли смирилась с потерей единственной дочери, поэтому до сих пор была в трауре. Когда дверь хлопнула, женщина подняла глаза и уронила нож на стол, а затем стала медленно садиться на ближайший стул, не сводя глаз с мужа и девушки, стоящей рядом с ним. - Леви?.. - прошептала она, - Это ты?.. - Да, мама, - стараясь говорить чётко, произнесла синеволосая, тоже не переставая смотреть на мать. Та, как и отец, бросилась обнимать родное чадо, принявшись поглаживать девушку по голове. - Девочка моя... - всё не переставала повторять женщина. когда она наконец отпустила Леви, то тут же повела её к столу. - Голодная небось! Сейчас! Сейчас всё готово будет! О, Небеса всемогущие! - и мама принялась кружиться по кухне, делая завтрак. - Сейчас поедим, и ты всё нам расскажешь, милая. - Она говорила даже, скорее, с самой собой, нежели с дочерью. Семья уже заканчивала утреннюю трапезу, как дверь в их дом резко распахнулась, и на пороге возник рыжеволосый парень, который пытался отдышаться после долгого бега. Да, ферма находилась далековато от пекарни. Он выпрямился, выровнял дыхание и решительно посмотрел на сидящую за столом Леви. Та тоже смотрела на него, чувствуя, как сердце колотится в груди, но не от нахлынувших чувств, а, скорее, от стыда и страха. Им предстоит долгий разговор. Удивление и радость в глазах Джета трудно было описать словами. Он лишь стоял в дверях и не мог наглядеться на синеволосую девушку, которую любил. - Ты всё-таки вернулась... - с облегчением выдохнул он. *** Гажил тоже вернулся в замок, отправил лошадей в стойла и поднялся в тронный зал. Мужчина буквально кожей ощущал, как здесь стало пусть без неё. Ещё хуже, чем было когда-то. К хорошему привыкаешь быстро, и когда у тебя это резко отбирают, остаётся только зияющая дыра там, где раньше было счастье. Скорее всего, ему придётся вновь сообщать свою волю жрецу... Хотя, можно просто прийти и забрать её - но этот вариант уже совершенно крайняя мера. Нужно дать ей возможность попрощаться с близкими как подобает. Да и, если подумать, она могла бы навещать свою семью хотя бы раз в месяц. Однако, когда девушка вернётся обратно, то Гажил непременно одарит её вечной жизнью, иначе в чём вообще будет смысл их союза? В том, как она будет медленно смотреть на возлюбленную, которая будет медленно умирать? Нет, к такому нельзя быть готовым, и такой судьбы он бы не хотел. Но нельзя подарить вечную жизнь всем. Возможно, тогда именно Леви будет обречена на подобное: будет наблюдать, как уходят из жизни жители её деревни, родственники, родители... Нужно будет обсудить с ней этот вопрос. Когда-нибудь. А для начала, первостепенное дело - выяснить, в чём же причина такой её "неприкосновенности". До обеда ждать ещё очень долго, но у Гажила было время. Стрелки часов, казалось, специально двигаются медленнее, чтобы нервировать его. Десять утра. Мужчина всё же решил позавтракать, а потом пройтись по внутреннему дворику. Он думал, что прошёл уже минимум час, но оказалось, что стрелки прошли лишь половину циферблата. Проклятое время! Но бог стоически выдержал испытание ожиданием и, когда дело шло к обеду, Гажил направился в тронный зал, чтобы встретить своего помощника там. На одном месте сидеть пришлось не очень долго (не дольше, чем ждать, когда наконец наступит обед), и вот мужчина уже ощущал, как кто-то пришёл в замок, а затем послышались уверенные, чёткие шаги. Отчеканенная походка звонко отскакивала от стен, гость стремительно приближался. Двери тронного зала распахнулись, на пороге появился высокий, статный, человекоподобный чёрный ягуар, или проще сказать пантера. Он был в плаще и доспехах, а как только предстал перед богом, тут же опустился на одно колено и склонил голову, предварительно сняв с неё шлем и прижав его к груди. - Господин, - произнёс помощник, - Для меня большая честь снова вернуться к Вашему двору. Гажил молчал. Он смотрел на Лилейного и думал, что лучше сказать? Притвориться, будто всё хорошо? Рассердиться? - Наконец-то, - фыркнул он наконец, - Я уже думал, моя правая рука никогда не вернётся в замок. Неужели дела были столь серьёзными, что пришлось так надолго задержаться? - в голосе Гажила сквозил упрёк и нарастающее раздражение. - Прошу прощения, господин. Ситуация и правда была сложной. Я готов предоставить вам отчёт... - начал оправдываться пантера. - В топку отчёты! - вспылил Гажил и вскочил с места, ударив посохом об пол. Это заставило Лилейного подняться на ноги. Он выпрямился по струнке смирно и смотрел на бога. - Из-за твоих проволочек всё пошло под откос! - Я не понимаю. - Ты же знаешь, что я потребовал девушку у жителей ближайшей деревни, - Гажил направился прямо к помощнику. - Да, господин. - Мне досталась весьма недурная особа, и я пожелал оставить её себе. Живой. - Уточнил мужчина, решив опустить всё остальные подробности. - Однако, вот незадача! - съязвил он, - Какая-то сила так и не позволила мне к ней даже пальцем прикоснуться! - Гажил уже стоял напротив Лилейного. - Я надеялся, что ты сможешь разрешить проблему, но у него, видите ли, дела на окраинах! - Господин, Вы сами направили меня... - выдержав все нападки брюнета начал было пантера. - Я знаю! Но я дал тебе на всё ровно одну неделю. Ты отправился в путь рано утром, а в тот же день можно ночью ко мне явилась девушка. И Я НЕ СМОГ К НЕЙ ПРИКОСНУТЬСЯ! - Гажил снова ударил посохом об пол, и стены задрожали. - Чем я сейчас могу помочь? - Мне нужно знать - как избавиться от проклятия? И что это вообще за проклятие такое? Я не сталкивался с таким ни разу. Древняя магия? Ведьмовство? Что это?! - Я не вижу девушку. Как я могу помочь? - спросил помощник. - Этот вопрос тебе следовало бы задать хотя бы вчера вечером, - съехидничал Гажил, - А теперь придётся ориентироваться на авось. Ткнуть пальцем в небо, - мужчина изобразил слова соответствующим жестом. - Давай, гений! - и бог пошёл обратно к своему месту. Лилейный последовал за ним. Когда Гажил сел, пантера остался стоять у подножия трона. - У Вас у самого были мысли на этот счёт? - Сначала я подумал, что она ведьма, затем, что она - просто потомок древней сильной ведьмы, но, как оказалось, к магии она не имеет никакого отношения. Даже в её окружении не было никого, кто мог бы посодействовать. Повисла небольшая пауза, Лилейный потёр подбородок, а потом чуть сощурился. - Господин, а девушка была... чиста? Вы можете быть в этом уверены? Возможно, узы брака так проявили себя - Исключено! - рявкнул Гажил, - Говоря с друидом я выражался предельно понятно. Тем более нет такой практики, чтобы замужних девушек приносили в жертвы. Это ерунда, - фыркнул мужчина. - На ней были кольца или браслеты? Может, она была помолвлена? Ещё невинна, но уже не свободна. Теперь уже пришла очередь Гажила молчать. Он упёр локоть в подлокотник трона и положил подбородок на ладонь. - У неё был кулон. - Кулон? - удивился пантера. - Да. Какой-то старый орлиный коготь на верёвочке. Я видел его, но от этой штуки не исходило никаких волн, не было никакой энергии. Пока она сама не показала мне эту побрякушку, я даже не знал, что у неё такое есть. - Размышлял Гажил. - Всё, что у неё было с собой из дома - кулон из орлиного когтя? - Да. - И он не вызвал у Вас подозрений? - Нет. - Буркнул мужчина и с недоумением посмотрел на помощника, так как не совсем понимал его логику. - Если это единственное, что могло вызвать подобный эффект, то это оно. - Но он же... - Как к ней попал этот предмет? - Дядя подарил его ей много лет назад. - Ответил брюнет. - А что? Хочешь сказать, теперь все когти, зубы и рога становятся оберегами от богов? Чушь какая-то! Чтобы заставить подобный предмет так работать, его нужно как минимум заговорить. - А откуда Вы знаете, что он не был заговорён? - с неким подколом спросил Лилейный, - Господин, вы прекрасно знаете, что слова несут в себе мощную энергию. Необязательно произносить заклинание, чтобы наделить вещь магическими способностями. А проклятия так и вовсе могут начинаться с простого "Чтоб...". - Говорил помощник. - Возможно, девушка просто не придала значение словам, которые в своё время сказал ей дядя, даря кулон. - Даже, если так, - оборвал его Гажил, - Неужели каких-то слов крестьянина достаточно, чтобы помешать действиям самого бога? - Чей, Вы сказали, был коготь? - Орлиный. - Тут же ответил мужчина, и в его голове тут же всё сложилось, как пазл. - Орлиный... Коготь обитателя небес... - Гажил говорил сам с собой, себе под нос, но Лилейный его слышал. - Наделённый энергией коготь неподвластной Вам птицы всё это время был надет на Вашу жертву? - спросил пантера так, словно немного насмехался над тем, что его господин так прокололся. Мужчина тут же подскочил и буквально помчался прочь из тронного зала. *** Леви всё рассказала Джету, кроме зародившихся чувств к Великому богу. Он всё норовил взять её за руку, пока они гуляли вдоль речки и полей, но девушка всё время одёргивала руку, да и вообще старалась не смотреть на парня. - Ты изменилась, - сказал рыжий, заглядывая Леви в лицо. Для этого он даже остановился и перегородил синеволосой дорогу, - Что-то ещё случилось? - в его глазах читалась тревога. Девушка покачала головой и отвела взгляд. - Нет. - Знаешь, я так счастлив, что ты вернулась! - улыбнулся он. - Знаешь, сначала даже испугался, что ничего не выйдет, - парень смущённо усмехнулся, почесав затылок. - Дня два выпытывал у старца, как добраться до пещеры, а потом искал тебя. От подобного откровения у Леви сжималось сердце. Она настолько ему небезразлична, но у неё больше не получалось отвечать парню взаимностью. - Спасибо, - только и смогла выдавить она, буквально физически ощущая, как разговор становится всё труднее. - Это очень... смело... - Скорее, тупо и безрассудно! - усмехнулся Джет. Они продолжили прогулку. - Там начался обвал, и мне пришлось убираться оттуда. Вход завалило, как только я выбрался на свет. Мама сказала, что я разозлил богов. "Да уж... Это у тебя получилось", - подумала Леви в этот момент. - А мне наплевать! - вдруг выкрикнул он, - Пусть знают, что я на что угодно готов пойти! - Джет, - тихо сказала девушка, он посмотрел на неё с интересом, готовый слушать, но она почему-то притихла. - Что-то не так? Тебе плохо? Может, пойдём домой, отдохнёшь? - забеспокоился рыжий, пытаясь заглянуть синеволосой в лицо. - Нет, не нужно, - мотнула головой Леви, - Просто...Джет... Мне нужно сказать тебе кое-что. - Да? И всё никак не получалось. В голове крутилось много мыслей и при этом ни одной подходящей. Извинения, объяснения, попытки описать чувства, оправдания, страх и желание перенести разговор. Но, если его переносить, то он так и не состоится. Девушка посмотрела на Сарусуке и перед глазами он превращался в мелкого мальчугана, с которым они играли в жениха и невесту, в которым убегали к лесному ручью, с которым прятались в стогу сена, когда играли с другими ребятами в прятки. А потом уже в этом стогу они прятались от взрослых, подолгу смотря друг другу в глаза. - Ты очень красивая, - шептал Джет, и Леви смущалась, закрывая щёки руками, а он не давал ей этого сделать. Будучи подростком, он вечно таскал ей что-нибудь с фермы. - Эй! Лев! Яблоки заказывала? - усмехался взъерошенный пацан, лет двенадцати с щёлкой между зубами. Он тащил целую корзину. - Нет, зачем приволок? - фыркала синеволосая девчонка без всяких женских форм, ей же тоже было двенадцать. Она смотрела на него сверху со второго этажа, и ветер развевал её волосы с вплетёнными в них жёлтой лентой. - Тебя спросить забыл! Ешь давай! - мальчуган поставил корзинку на порог, отбежал от дома, ещё раз обернулся и показал девчонке язык. - А вот не буду! - крикнула в ответ Леви, высунувшись из окна на половину, упираясь руками в подоконник. - Ещё как будешь! - и тут он врезался в проезжающую мимо телегу. Возничий стал ругаться, Джет пристыженно пятился, чтобы тихонько убежать, а Леви хохотала в голос, наблюдая эту картину. А теперь она смотрела на него и не могла поверить, что между ними столько всего было. Конечно, она ценила каждый день, каждый миг так много значил для неё, но теперь, кроме приятного тепла, не вызывал в ней больше ничего. Ей нравилось вспоминать те дни, но теперь хотелось создавать новые воспоминания. С новым человеком. Возможно, если бы не Гажил сейчас, то кто-нибудь другой потом. Просить прощения показалось ей очень глупым решением. От этого будет только хуже. Сарусуке почувствует себя жалким, а ей хотелось совершенно не этого. Ей бы хотелось, чтобы он просто понял её и отпустил. - Ты любишь меня, - постаралась улыбнуться Леви, - Я знаю это. Я знаю, что ты был в пещере, и я знаю, что ты прекрасный человек. - Она вынула из-под платья кулон. - Ты не снимала! И правда не снимала! Девушка покачала головой. Да, она не снимала его ни разу. - Ты прав. Всё это время твой подарок висел у меня шее. изо дня в день, из ночи в ночь... - вздохнула Леви и, заведя руки за спину, начала развязывать верёвку. Глаза Джета наполнялись недоумением и тревогой. - Что ты... Как только концы верёвки разошлись, девушка почувствовала маленький укол, тронувший кончики пальцев. Она не заметила, и никто не заметил, как дрогнул воздух, когда печать пала. - Но теперь мне пора вернуть его тебе. - Синеволосая протянула парню коготь, - Он защищал меня всё это время, но я больше не нуждаюсь в защите. Джет не понимал, что здесь происходит, поэтому Леви пришлось самой вложить кулон в его ладони. - Леви?.. - Ты прав, я изменилась. Но ты здесь совершенно не при чём. - Вздохнула она. Парень держал коготь в руке и не чувствовал, как тот тяготит кисть. Он смотрел в пустоту её карих глаз, где раньше видел столько веселья и нежности. Всё закончилось. В этот день для них всё закончилось. - А в ком тогда дело?! - в сердцах выкрикнул парень. - Наверное, во мне! - раздался раскатистый баритон, от которого задрожала земля. Леви встрепенулась и стала оглядываться. И почва разверзлась, неведомый свет, вырывавшийся из расщелины, озарил всё вокруг. Сияние стало обретать форму: гордые лошади, фыркающие, пышущие жаром, огромная золотая колесница, от блеска которой болели глаза, и мужчина в парадных доспехах, который восседал в ней. Он смотрел на людей сверху вниз. Девушка отметила, что он был раза в три больше, чем на самом деле. И не только сам бог, но и кони, и колесница. - Гажил?.. - только и смогла выдавить из себя Леви, не веря своим глазам, и не в силах налюбоваться на всё его величие. - Что ты... - она не договорила, так как мужчина жестом руки приказал ей молчать. Потом открылась одна из дверок колесницы, приглашая синеволосую залезть внутрь, и та повиновалась, забираясь в роскошную повозку. Леви с восторгом взирала на бога, а тот, в свою очередь смотрел на рыжеволосого парня внизу, который обессиленно рухнул на колени, тоже глядя на всё происходящее. - Теперь она моя. - Грозно произнёс Гажил, отгораживая девушку своим золотым жезлом. Синеволосая умоляюще смотрела на Джета, и тот в конце концов кивнул. Колесница исчезла так же быстро и неожиданно, как и появилась, не оставив после себя и следа, только теперь на дороге рыжеволосый парень был один. - Я же говорил, что вернусь за тобой, - усмехнулся Гажил, держа в руках поводья. Леви улыбнулась и коснулась кончиками пальцев мускулистой руки бога. Того снова ударило током, но не от проклятия, а он удовольствия. Мужчина поднял эту руку, отпустив поводья, приглашая девушку сесть ближе, что она и сделала, тут же прильнув к сильному торсу, обхватив Гажила за талию двумя руками и положив голову ему на грудь. Брюнет расплылся в довольной улыбке. Наконец-то.