Чудо оборачивается проклятием.

РЕБЯТА, СПАСИБО ВАМ ЗА СОТКУ Q_Q СПАСИБО КАЖДОМУ. Я ВАС ВСЕХ ЛЮБЛЮ. СПАСИБО! СПАСИБО! Акаши наперед знает – это будет несложно, стоит ему только захотеть. Пары звонков вполне себе достаточно, чтобы решить проблему. «Кто еще?» - грубый и уставший женский баритон в трубке. - Сацуки, собирайся. «А… Акаши?» - что-то звонкое ударяется о кафель. – «Сколько лет, сколько зим», - она говорит глуше, видимо поднимая голову к потолку, однако в голосе прослыла прежняя беспечность. - Оставим сантименты. Адрес я тебе выслал десять минут назад. «Куда на этот раз и по какой причине? Меня позабавило в прошлый раз заметать следы твоего грешка~». - Ты сама сказала, что хочешь получить развитие своих навыков. Я лишь предложил способ. «Не суть», - Момои меняется. Для всех, кроме двух людей в ее жизни. Точнее, она начала показывать то, что всегда было в ней заточено. - «Так по какому поводу мне так срочно нужно приехать?» - Тетсуя... «А? Тетсу-кун? Чего ж ты сразу не сказал!» - Не прерывай меня, - низкий баритон заставил студентку умолкнуть. - Тетсуя хочет отметить семилетие основания «Поколения Чудес», - только сейчас понимает, что по привычке зовет Куроко по имени. А бывший менеджер молчит. - Можешь говорить. «Скоро буду». Вопрос улажен. Однако Сейджуро чувствует, что что-то не так. К тому же, он вспоминает недавний разговор с голубоглазым в какой-то комнатушке. Что же это такое? Что скрытный Тетсуя утаивает столько лет? "Я хранил то, чем нельзя дорожить", - эта мысль ненавязчиво вытесняет остальные в рыжей голове. Из Куроко определенно вышел бы хороший психолог с его редкими словами, так часто западающими в душу. Акаши настолько углубился в свои мысли, что и не заметил, как столкнулся с кем-то. - Извините, - пробормотал тихий голос, готовясь убежать. Он держал учебники и смотрел в сторону, опустив голову немного. - А ну постой. Хватает парня за руку, не давая тому убежать. Дергает, разворачивая к себе лицом. Закат только-только подступает, а потому лицо студента можно отчетливо рассмотреть. Как Акаши и ожидал, то был Тетсу – объект множественных дум. - И куда мы так быстро убегаем? - словно хищник, заманивший в свои лапы невинную жертву. - Акаши... - будто сквозь стон, отчеканил холодный голос. - Дай, пожалуйста, пройти. Мне нужно спешить. - Твоя комната находится в другой стороне. - Я не к себе. - Гормоны шалят? - ...А к Мидориме-куну. - Даже так. - Тебе не следует быть таким пошлым. - Прекрати дергаться, - им позволено так разговаривать. Лишь Куроко допускает к себе такое отношение, лишь Акаши интересуется его душой. - Мне неудобно. Смотрит глаза в глаза. Словно где-то там, на поверхности внутреннего мира, все покрыто отмерзшей корочкой льда. И он это видит в голубых глазах настолько четко, что гусиной кожей покрываются руки. - Что у тебя на лице? Куроко касается его рукой, но на ощупь не находит ничего подозрительного, даже после того, как Акаши пальцем указал место на своем лице. Приходится Сейджуро самому нагнуться и вытереть белую пудру с щеки. При более тщательном осмотре было выяснено, что это мука. Это не интимные прикосновения, нет. Просто те, кто не ведали долгосрочной дружбы, не знают, каких ошибок допускать нельзя. И для обоих это приятно: не отрывать друг от друга взгляда, чувствовать чужое лицо в сантиметре от своего, чтобы ощущать горячее дыхание, пылкой волной захватывающее извне. Все это отговорки. Они еще не понимают, почему так приятны случайные касания и отчего так бережно стараешься хранить моменты, связанные с ближним по духу. Это естественно, но покажется слишком странным, если признаться. Они так и застыли, отделившись от того, другого мира. Акаши все сжимал руку Куроко, щеку Тетсуи жгло в том месте, где касался Сейджуро. И не он один хотел, чтобы это было вечным. - Я... - Пока, Акаши. Он касается холодными пальцами чужой руки, призывая разжать запястье. Чуть кивает и убегает, не встречаясь взглядом. Грань проведена. *** - Где Аомине-кун? - Отсыпается. - А Мурасакибара-кун? - Готовит. - Почему в маске? - Не хочет капать слюной на еду. - А Мидорима-кун не забыл свой талисман? - Я... - шарит по карманам. Важный вид сменяется раздосадованным: губы в полосу разместились ниже обычного, в глазах – затравленность, да и сама аура словно посерела. - Посмотри на тумбе, а я пока открою дверь, - Тетсуя понимающе улыбнулся, следуя в сторону двери. Шинтаро всегда не возражая отвечал на вопросы двух людей: Акаши и Куроко. Сейджуро – потому что... Тут и объяснять не имеет смысла, в вопросах Тетсуи зеленоволосому нравилось, что призрачный игрок совсем по-детски добавляет перед вопросом частицу «а». И моменты, когда он не скрывает истинные эмоции, безусловно стоят того, чтобы их вспомнить. Мидорима глядит в карманное зеркальце и вздыхает. Будь Куроко девушкой, не заметить его было бы сложнее. - А? - Что там, Куроко? - Мидорима-кун, подойди сюда, пожалуйста Тот, кто стоял на пороге, удивил Шинтаро. Он только открыл рот, чтобы что-то удивленно вымолвить, как был прерван. - Кто это? - Хватит говорить в третьем лице, пока я здесь, - раздраженно фыркнул брюнет. - Кто это, Мидорима-кун? - разворачивает голову к "снайперу" и большим пальцем указывает на гостя, сохраняя отчужденное выражение лица. - Эй! - Кхем, - поправляет очки. - Рады Вас видеть, Ниджимура-семпай, - Шинтаро знает как уладить ситуацию. - Ниджи... - поворачивается обратно. - Ниджи... А недавно аниме сняли, где из животного-ниджи выведен человек. «Куроко...» - мученически стонут Мидорима и Шизоу в мыслях. - Нэ? Правда? А как называется? - «Карнавал», Кисе-кун. - Тетсу, говорят там девушки отменные. Это так? - Да. И Цукумо как раз мой тип. - А что там вкусненького? - Ну... Ничего сказать особо не могу, так как десятой серии не смотрел еще. Но манга в любом случае лучше. - Лучше чем? - недовольствовал любитель хентая. - Чем аниме. Тишина не желала наступать, прерываемая спором Куроко и его бывшего "Света". Пока не пришла еще одна беда. - Ой бля... Что тут еще за сходка гомосеков? - Ты че сейчас сказал?! - взбунтовался Дайки. - О, Хайзаки-кун. - Почему ты его помнишь, а меня - нет?! - Сэр, пожалуйста, будьте тише в чужом доме, - Куроко после нескольких реплик смекнул, кто перед ним, но до сих пор разыгрывает спектакль. - Куроко... - как хранитель талисманов все же рад, что не является объектом издевательств голубоглазого. Он слышит шум на кухне. - Что там еще, Мурасакибара?! Куроко, Ниджимура-семпай, разберитесь с Хайзаки, а я пойду и улажу остальное. Действительно, творилось в комнате черти что: железная посудина с молоком оказалась разлита, фартуки валялись в углу, в муке, яйцах и прочего содержимого холодильника. А о баскетболистах и говорить нечего – Атсуши толкал вон Дайки, пытавшегося заполучить немного съестного, из-за чего у них и завязалась драка, Мидорима их разнимал, не забывая кричать, почему ненароком ему тоже немало доставалось. В гостиной также кипели страсти: Куроко не успел ничего толком и сказать, как начал получать подколы от Шого по поводу своей "неизменно пидорасской внешности", Ниджимура тем временем в никуда объяснял, что белобрысый - его пациент, старший брат которого решил спихнуть обузу на плечи капитана, а сам смотался за границу. Собственно, в этом состоянии помещение и застал Акаши, держащий в руках пакеты с продовольствием, рядом с которым шла Момои. Девушка на секунду прикрыла рот руками, увидев сложившуюся картину. Но позже опомнилась, помчавшись здороваться с Тетсу-куном. Тот, словно инстиктивно чувствуя опасность, исчез, внезапно возникнув за спиной Шинтаро. Тот отвлекся от того чтобы разнять сокомандников. - Куроко? - Там Момои-сан. Я пока тут постою. - Что такое? - Позже объясню. - Тетсу-кун!! Где ты?? - Сацуки, глаза шире раскрой, - произнес Сейджуро, выдергивая Тетсую за руку к себе. - Акаши, - обреченно. - Тетсу-кун! - Момои-сан, - когда розовласая надвигается – отступает. - Прекрати прятаться за спинами других от женщин. - Ты ведь ничего не знаешь. - Именно. Поэтому-то, Тетсу-кун, я и примчалась. Прошу, прости меня! Это были ошибки молодости, я не хотела так с тобой поступать... - Ладно. - А что случилось-то? - вся эта неразбериха выносила Шинтаро мозг. И Сацуки стала объяснять. На самом деле, еще во времена старшей школы, после зимнего кубка, она пришла поздравить своего любимого человека. Конечно, она его нашла не сразу, потому и пошла в раздевалку. Однако вывело Момои из себя другое – парень любезно общался с особой женского пола, обещая ей бросить все дела и сходить на днях в кафе. Естественно, хрупкое девичье сердце этого не выдержало. Сацуки в слезах выбежала из комнаты. А ведь Куроко обещал ей после победы сходить в кино и даже поцелуй в щеку. После, при каждой их встрече, Момои отвешивала ничего не подозревающему парню пощечины, а в глазах у нее нестерпимо щипало. Но однажды, когда девушка решила провести собственное расследование, – на этой части рассказа Сейджуро прокашлялся и предложил "Фантому" пройтись – она напоролась на тот факт, что вышеназванная девица встречалась с А... Назовем его субъект «А». Собственно, в последствие их соития девушка забеременела, а на отца ребенка выйти так и не смогла - не отвечал на звонки. Вот после того случая, следуя указаниям субъекта «А», Момои узнала, что вышеуказанная девица – двоюродная сестра голубоглазого, и на тот момент она только оправилась от операции по удалению раковой опухоли. Следовательно, Куроко, как человек чести по отношению к дамам и просящим, не мог не порадовать единственную близкую сестрицу, столь искренне любящую его. С того момента девушка и не находит себе места. - Вот как... - Тетсу вернулся! - Ака-чин~, моя еда~. - Акаши, я могу с тобой поговорить наедине? - пожалуй, один Шинтаро догадался о личности загадочного субъекта «А» и хотел подтвердить свои догадки. - Нет. Как известно, на нет и суда нет. - Ладно, - Акаши похлопал, призывая сборище к порядку. - Шого и Ниджимура-семпай пойдут и оплатят счета в магазинах, Дайки пойдет убирать, Атсуши – готовить еду, Куроко и я... Мы найдем чем заняться, а ты, Шинтаро, поди, отдохни на правах хозяина квартиры. - А я! А я, Акаши-чи! - Просто умри. - Аомине-чи! - Я позже отдохну, - вклинился парень. - Тогда выброси мусор. Дайки, закрой рот и глазам придай прежний размер; теперь иди за тряпкой и ведром. Атсуши, не плачь, а соберись и начинай готовить; в процессе разрешаю перекусить и дегустировать больше положенного. Куроко, иди за фартуками. Сацуки, следи за тем, что будет происходить и докладывай мне. - Эм... Акаши, могу я спросить? - Только быстро, - отозвался Сейджуро, взглядом контролируя ситуацию. - Вы с Тетсу-куном, - шепчет. - Встречаетесь? После осмысления вопроса глаза Акаши округлились, а мозг начал лихорадочно метать мысли. - Что? - Ахах, просто шутка, - как-то вяло и несмело. - Эй, Акаши, закрой рот и придай глазам прежний размер! От участи быть проткнутым ножницами Аомине спас Мурасакибара, который, придя чтобы забрать фартук, оттащил темнокожего, дернув его назад за майку. - Не кидай ножницы в мое окно! - прикрикнул Мидорима, одевший перчатки. Он ненавидел скрежещущие звуки и боялся за стекло. Куроко осмотрел обстановку. Мурасакибара болтал с Аомине на компромиссную тему – сисястая повар в одном переднике, Мидорима неудачно бросил Акаши перчатки и сейчас они застряли на потолке, на вентиляторе, Кисе жалуется Момои, а та в свою очередь хлопает товарища по плечу, успокаивая. А еще, Куроко не мог не заметить, что Акаши действительно и сам немного счастлив от всей этой суматохи. А потому и сам немного неуклюже улыбается в сторону. Если опустить следующие безосновательные действия, то можно сказать, что в конечном итоге ничего не вышло: торт подгорел, яйца оказались на стене, мука – на полу и в воздухе, ребята перепачкались чем только можно и нельзя, включая фломастеры из универмага, принесенные Хайзаки, между последним и Дайки завязалась драка, из-за Шизоу Куроко и Акаши снова оказались в каверзной ситуации, во время которой Сацуки покрылась румянцем, до побеления костяшек сжав руку Кисе, у которого выступили слезы на глаза. В общем, было весело. В наказание, после генеральной уборки, прошедшей под строгим руководством Сейджуро, рядом с которым маячил Тетсуя, Аомине и Хайзаки более студенты, за исключением Куроко, Момои и Акаши, связали и привязали к стульям. Гетерохромик заставил их есть сгоревшее блюдо, отдав плитку шоколада Атсуши, дабы тот не унывал. Потом, выпроводив семпая с его пациентом, Сейджуро было собрался уходить, но Мидорима его остановил. - Может, останешься? - замялся он, подправив очки. - Все уже решили, где будут спать, да и вообще... Ты тоже весь перепачкан, а мой сосед по комнате только под утро вернется. - Уже начал по клубам ходить, так сказать, студенческую жизнь вести? - Нет. В библиотеке. Я следил, - отчитывается как в старые добрые времена. Чуть усмехаясь, Акаши возвращается обратно. Можете ли вы догадаться, с кем Сейджуро был вынужден делить раскрытый диван? Приняв это за подколку судьбы, Акаши лег почти на край, отвернувшись. Это было лишним, ведь лежащий комочком Куроко никому не мешал, занимая таки малую площадь. Мокрые носки лежали рядом, а ноги парня свисали с кровати. Сам Тетсуя сопел во сне, чмокая губами. Словно он не рос и вовсе. Сейджуро уснул позже, все равно оказавшись напротив лица Куроко. - Спокойной ночи. И ему стоило немалого труда не поднести руку к мягким волосам, зарывшись в них. Невольно последней мыслью прослыло: «А ведь если бы мы и встречались, мало чего изменилось».