Истории с района

— Открой, с-сука! Х-холодно же! Предатель! — Ваня, закрытый минуту назад на балконе, яростно и негодующе бьёт рукой по пластиковой перегородке двери, отделяющей его сейчас от тёплой квартиры… И нагло ржущего лица Данила, сидящего прямо напротив. — А ты хорошо подумал над своим поведением? — Данил смеётся ещё задорнее и еще хитрее улыбается, когда видит такие разозлённые Ванины глаза за стеклом. Ну, а оно и логично, что злые — стоять в минусовую температуру на холодном балконе, так еще и в одних только трениках — удовольствие, мягко сказать, не для всех. Ну, не для Вани так точно. В особенности, после странной шуточной ссоры, начавшейся с совершенно пустого места. — Данил, я тебя урою, или дверь разобью! Пусти! Холодрыга под минус двадцать, а я в одних труханах на улице! — И ведь серьёзно стоит, дрожит, зубами стучит. А в глазах дикая, почти неконтролируемая ярость. И вот как с ним с таким себя вести? — Не гони, не в труханах ты, я ж не слепой, да и не полный зверь, чтобы тебя так на лоджию! — Данил на пару секунд отводит взгляд куда-то вбок вниз, после чего тянется туда рукой… И уже через пару секунд у него в лапах оказывается невинно мурчащий Кот, подставляющий растрёпанную мохнатую макушку под нежные поглаживания! Такой подставы Ваня точно не ожидал. — Предатели! Оба вы… Я д-даже слова подобрать не могу! Пусти, козёл! — он прижал руки к груди, пытаясь оставить себе хоть немного тепла. Не удивительно будет, если соседи начнут орать что-нибудь и со своих балконов, стремясь утихомирить разбушевавшихся молодых людей — стены картонные, балконные- не исключение, даже ещё тоньше раза в два. Спасибо дешевым однушкам на окраинах — все стопроцентно в курсе чужой личной жизни, если даже им и наплевать и в принципе знать не должно. Данил, отстраняясь от поглаживания мягкого кошачьего пуза, снова посмотрел на несчастного мерзнущего сожителя. Н-да, ссора ссорой, а воспаление лёгких — это вам не шутки, и даже Ваня, которому порой стоило остудить пыл, такого стопроцентно не заслуживает. «Ну, щас будет веселуха…» шепнул Данила прямо на ухо Коту, и начал осторожно, бочком подходить к стеклянной двери, чтобы выпустить на волю несчастного Ваню, параллельно следя взглядом за приоткрытой дверью ванной. Щелчок ручки, секунда тишины… — Иди сюда, скотина! Ваня в одно движение широко распахнул застеклённую дверь, чуть не втащив ей по лицу почти тут же начавшему сбегать с места происшествия Данила, и не утруждая себя в том, чтобы закрыть дверцу как следует, сразу помчался за ним, перемахнув через диван. Увы, Данил, хохоча и держа испуганного Кота в руках, скрылся за дверью ванной раньше, чем его настиг суровый кулак правосудия… И замёрзшего Вани, у которого уже зуб на зуб не попадал, после всего лишь пары минут, проведенных вне квартиры. Вот оно какое, суровое Питерское лето! — Зассал, а, чёрт?! Зассал?! Иди сюда, по-человечески поговорим! У-у, сука, выебу! — Вань, ты сначала погрейся, вон, футболку хоть надень… Выебешь, когда успокоишься, тихо ты там! Соседей всех разбудишь! — Кота хоть отдай, чёрт блять! Ваня злобно ударил в запертую деревянную дверь кулаком и отошел к небольшому телевизору, стоящему у стены напротив дивана. Вроде, домашняя футболка должна быть тут где-то… между приволоченной Ваней от Ксюши приставкой и старым Даниным видаком… Вот, лежит, родимая, мятая, белая! Ваня быстро надел несчастную футболку и вернулся обратно на свой новый пост, перед этим прихватив с дивана старый коричневый клетчатый с неаккуратными «кисточками» плед. Ночь, как-никак, ожидалась долгой, а от злосчастной двери отходить было опасно — вдруг враг сбежит, как крыса, из ванной, а Ваня начеку! — Коть, ты там в порядке? — Да, Вань, не считая того, что ты ломишься… — Я не тебя спрашивал, дебил! Отдай кота! — Ваня аккуратно устроился перед дверью, то и дело прислушиваясь к копошению за ней, и задумался. И что с этими двумя предателями делать? Ну, для начала, выманить. А как их выманить? Как бы поступил… — Да-ань, хочешь историю расскажу? — Ваня ехидно улыбнулся прямо в закрытую дверь, ещё более настороженно прислонившись к ней, и, ехидно самодовольно улыбаясь, выключил свет, нажав кнопку на небольшом белом выключателе на стене. Раздался тихий щелчок, из щелочки под дверью перестал бить свет. — Вань? Ты че там творишь? — Послышалось из-за двери после долгого молчания. Голосу Данила вторил боязливый нервный «Мяу». — Короче, слушай… Был первый день весенних каникул. Девочка осталась дома одна. Мама ушла на работу, а девочка стала развлекаться: играть в куклы, мазаться маминой косметикой, смотреть телевизор. Там как раз шли какие-то новости… — Вань, ну ты угараешь? «Гроб на колёсиках»? Ты меня ЭТИМ напугать хочешь? — Не отвлекайся, — Ваня подсел ближе к двери и начал говорить более заговорческим тоном, быстро облизнув губы. — Ну так вот, на чем я остановился… Ах, да! Так вот, по новостям показывали кладбище… — Вань, Вань, не хочу тебя расстраивать… — Донёсся из- за двери смешок Данила, видимо, просёкшего гениальнейшую мысль разгневанного стратега. — Ну ты же понимаешь, что если к нам в квартиру кто-то вломится, первым убьют тебя? А про меня не подумают даже… Ваня на секунду оторопел. В его мыслях в одну минуту промелькнули все самые ужасные моменты из всевозможных фильмов ужасов, на просмотр которых Данил его смог уломать под разными предлогами. Его сердце пропустило удар, взгляд панически начал метаться по комнате, будто даже кровь в жилах резко стала холоднее. — Дань, ну ты и сука, конечно… — Одними губами произнёс он на выдохе, панически прижимаясь спиной к двери и начав панически дёргать лязгающую ручку. — Всё, харе, выходи… — Чё, трухнул? — Пошел ты! Всё, выходите давайте… Обещаю, пиздиться не буду. Выходи, блять, Дань! От открытого балкона всё также тянуло холодом по полу, с каждой секундой становилось всё более неуютно. Тем более, спасибо, Данечка, удружил с атмосферой. — Дань, пусти… Мне страшно тут одному. — Ваня уже почти начал царапаться в дверь ногтями, как обычно это делал кот, как вдруг… Искра, прямо из люстры. Целый чёртов ворох искр полетел от люстры, заставив и так до чёртиков испуганного Ваню закрыть глаза… Перед погружением в темноту. Квартира осталась полностью тёмной, не освещённой, как назло, совершенно ничем. — Да-ань! — Голос Вани дрогнул, он чуть ли не слился со стеной в попытке сжаться ещё сильнее, и начал по- настоящему панически стучать рукой по двери, быстро озираясь по сторонам, пытаясь одновременно уследить взглядом за всеми самыми тёмными углами квартиры. — Данечка, хороший мой, пожалуйста, ну открой блять ты эту дверь ебучую! — Ванечка, я бы с радостью, — Начал Данил шутливым тоном… После чего резко перешел на максимально напряженный и серьёзный. — А вдруг ты уже не Ваня? Почему я должен тебе верить?! Отвечай! — Блять, ну Дань! — Чуть не плача ответил ему жалобный голос, полный отчаяния взрослого парня, пытающегося сжаться в как можно более крохотный комочек. — Дань, хорош выебурить, открой пожалуйста, признаю я, был не прав — пидор, гнида, мразь, гандон, кто ещё там… Пожалуйста, открой! В ответ последовало только молчание и полная тишина. Даже ветер будто перестал завывать на улице, как в самых конченых ужастиках перед началом самой конченной ебанины… Щелкает замок, дверь неспешно и совершенно бесшумно приоткрывается на небольшую щель, в которой сразу блеснула пара ярких зелёных кошачьих глаз. Ваня рвано выдохнул, с его нервно подрагивающих губ сорвался жалкий смешок. Наверное, ещё никогда он не был рад этой наглой роже и Коту так сильно, как в этот чёртов момент. Данил спокойно вышел из ванной, выпустив кота с рук, дав ему возможность убежать вглубь квартиры, слегка постукивая коготочками по линолеуму. После этого он с мягкой улыбкой обернулся на уже поднявшегося на подрагивающие от страха ноги Ваню… И, резко по- звериному зарычав, быстрым движением потянулся прямо к нему… Скорее всего, Ваня орал так всего трижды — когда появился на свет, когда Тёма решил им раскрыть свою настоящую личность Зоны в очень смешной шуточной манере… И в этот вечер без ебаного света. Но вот полностью пересекал квартиру с такой огромной скоростью единственный и неповторимый раз во всей жизни.

***

— Вань, Ва-ань… Бляха-ха! — Данил, сгибаясь от смеха напополам, облокотился о диван, чтобы не упасть, в то время как Ваня забился в угол. Он, убегая от неожиданно появившегося «врага-шутника», даже оружие успел схватить… Правда, что первое под руку попалось — подушку Данила с дивана и кошачью погремушку, валявшуюся до этого там же в углу. Погремушка, кстати, издавала тихие шуршащие звуки, что в очередной раз подтверждало уровень Ваниного страха. Его буквально трясло. — Вань, ну чего т-ты… У-ху-ху, сука-а, не могу! — Иди нахер! — Громко и отчетливо разделяя слова буквально кричал несчастный Ваня, закрывающий лицо подушкой. Голос его дрожал и срывался на очень высокие ноты… Возможно, «гроза района» сейчас плакал, но Данил решил не обострять внимания на этом факте. — Ну Вань, я… — Ты идешь нахер. — Нет, ты просто… — На-хер. — Да послушай меня уже! — Да нахер иди уже! — Нехер нахер, Вань! — Нахер нахер! — Ванечка, ну чего ты испугался то так? Я же пошутить хотел, ну! — С мягкой улыбкой на лице начал Данил спустя пару минут, садясь перед ним на одно колено. Ваня не отвечал, но даже в темноте видно было, что его очень сильно трясло. Данил закусил нижнюю губу — видимо, он на этот раз не просто перестарался, а потерял кредит доверия на ближайший месяц. — Тихо, Вань, ну тихо, пожалуйста. Я это, я, Данил, настоящий, живой, человеческий, успокойся, убери всё… — Начал тихо он, двигаясь к тому всё ближе. Ваня кое-как смог разжать пальцы, чтобы Данил смог со всей возможной деликатностью забрать у него чертову подушку и, наконец, взглянуть на его лицо. Глаза мокрые, на губах кривая улыбка, выражающая крайний испуг, который через пару секунд, если не прекратить, иногда перерастал в чертову истерику. — Ну, всё, всё, спокойно, я рядом. Данил осторожно расставил руки, принимая дрожащего как лист на ветру Ваню в объятия, и, мягко улыбаясь, коротко поцеловал того сначала в обе щеки, а после в шею, в висок и в макушку. Было слышно, как короткие подобия всхлипов прекращаются, и от Вани уже начинают доноситься фразы в его привычной, ворчливой манере. — Ну, всё, харе, Дань, заебал! Разнежился, блять. Фу, хуйня это всё твоё… Неожиданно на кухне раздался торопливый шорох, коему последовал громкий короткий «Мяу» и звук падения картонной коробки сначала на тумбочку, а после на пол. В ту же секунду Ваня обратно прижался к Данилу, цепляясь пальцами за чужую одежду. — «Хуйня это всё моё», да? — Самозабвенно пробубнил Данил укда- то Ване в макушку, на что в ответ поступило закономерное и очень ёмкое «Заткнись». — Тогда, за пушистым дебоширом завтра утром убирать будем, и наказывать тоже его будем завтра. Сейчас у нас функция света недоступна… Опять. — Харе трепаться… Пожалуйста. — Буркнул Ваня снова, поднимаясь из угла на ноги. — Давай сейчас, как минимум, закроем балкон.