Sweet Home Arkanis

Бен вошёл в домик и, не снимая одежды, окликнул Хакса. Хакс медлил с ответом, хотя Бен слышал, что тот довольно громко возился на кухне. Их последняя стычка произошла всего несколько часов назад, а Хаксу нравилось срывать агрессию после ссор на ни в чём не повинных столовых приборах и посуде. Бен прислушивался к звону тарелок, которые бесцеремонно кидали в раковину, пока, наконец, не раздался ответ Хакса, раздражённое: — Что? — Можешь выйти наружу на минуточку. Хочу тебе кое-что показать. — Я занят. Бен вздохнул, закрыл глаза и, посчитав до семи, распахнул их снова и сжал поводок Палпатина в руке. Довольный щенок сидел рядом, хоть и был немного сконфужен тем, что его до сих пор не спустили с привязи. Бен взглянул на него и подумал, что приучение к поводку проходит достаточно успешно. Палпатин только за сегодняшний день трижды чуть не придушил сам себя. — Пожалуйста, — наконец сказал Бен. Именно тогда громкая возня затихла, и Хакс, выйдя в гостиную, посмотрел на него. Он вытер мокрые руки кухонным полотенцем и спросил, почему Бен до сих пор одет. — Просто надень ботинки и пальто, и пойдём наружу. Хакс покачал головой, но смягчился, когда Бен снова употребил слово «пожалуйста». — Хорошо, — страдальческим тоном произнёс Хакс. Бен воздержался от комментариев насчёт его интонаций, терпеливо ожидая, пока Хакс оденется. Тот зыркнул на Бена, проходя мимо, открыл дверь и шагнул в холодную темноту. Палпатин, сообразив, что они снова идут на улицу, восторженно залаял и потянул поводок, желая ринуться за Хаксом как можно быстрее. — Палпи, — выпалил Бен максимально властным голосом. Щенок заскулил, но прекратил борьбу и, дождавшись, пока Бен поравняется с ним, снова потрусил вперёд. Хакс уже добрался до почтового ящика и, скрестив руки, нетерпеливо притопывал ногами по замёрзшей земле. Временами Бену хотелось нагнуть Хакса над чем-нибудь и шлёпать, пока его настроение не улучшится. Впрочем, в данный момент их отношения были довольно хрупкими, и Бен, ускорив шаг, сообщил, что они идут на холм за домом. — Но там же столько снега, — посетовал Хакс. — Потом мы можем принять горячий душ. Серьёзно, тебе давно пора бы привыкнуть к здешней жизни. Ну, типа, зима иногда длится до конца апреля, — заметил Бен и, подхватив Палпатина на руки, обнял его. Ему не хотелось, чтобы щенок пробирался через снежные завалы после долгой прогулки. — Это не… — начал Хакс, но не закончил фразу. Лишь тряхнул головой и зашагал вперёд, топая вверх по холму с впечатляющей скоростью, будто желая доказать мужу, что ему плевать на снег по колено. Бен поспешно двинулся за ним, и через несколько минут оба достигли вершины. В небе висела полная луна, и Бен видел, как раскраснелись у Хакса щёки. Он хотел протянуть руку и прикоснуться к ним, но вместо этого ещё сильнее зарылся пальцами в мех Палпатина, проверяя, всё ли с тем в порядке. — И? — спросил Хакс. — Что такого важного ты хотел показать, что мне пришлось отвлечься от посуды? — Оглянись вокруг, — произнёс Бен и, опустив Палпатина на снег, широко раскинул руки. Хакс с довольно озадаченным видом проследил за его жестом. Оглядел окружающую белизну и деревья, ветви которых прогнулись под тяжестью снега. — Подними глаза, — слегка возбуждённо добавил Бен. Хакс безучастно уставился вверх, а потом изогнул уголки губ в подобии улыбки. Бен тоже посмотрел вверх и улыбнулся, потому что звёзды сияли потрясающе ярко. — Прекрасно, правда? — спросил Бен, сделав шаг к Хаксу. Тот кивнул, продолжив смотреть в ночное небо. — Да. Бен, после недолгого колебания, обнял Хакса за плечи и притянул к себе. Хакс не стал возражать, и Бен посчитал это своей маленькой победой. — Ты когда-нибудь видел более красивое ночное небо? Ты любишь звёзды. Если бы ты родился в другом мире, то, вероятно, провёл бы всю жизнь на борту звёздного корабля. Хакс фыркнул. — И к чему это? Я видел здешнее ночное небо миллион раз… — Ну, знаешь, — сказал Бен, — ты не увидишь такого роскошного неба и такой природы в здоровенном городе вроде Нью-Йорка… Он даже не успел закончить — Хакс тут же отпрянул от него, недовольно зыркая. — Природа не поможет мне получить образование, Бен, — сердито выпалил Хакс. — И зачем ты опять завёл об этом речь? Из-за своего упрямого нежелания покидать этот городок? Я всё понял, Бен. До меня дошло. Боже, и поэтому ты притащил меня сюда? Доказать свою точку зрения? Снова сообщить, что не поддерживаешь меня? — Я только хотел показать тебе… — начал Бен, но Хакс отмахнулся и, отвернувшись, потопал вниз по заснеженному склону. — Отстань. Я устал и замёрз. Не желаю это обсуждать. Я вообще не желаю больше это обсуждать с тобой. Я не этого хотел. Совсем не этого… Бен смотрел ему вслед, слушая его сердитое бормотание, пока тьма не поглотила Хакса. Оставшись наедине с Палпатином, он вздохнул и, вновь подняв его на руки, зарылся носом в собачью шерсть. — Я не это хотел сказать… Щенок лизнул его в бровь, и Бен покачал головой. — Почему он так злится на меня? — спросил он пса. Палпатин завилял хвостом и на этот раз лизнул его в подбородок. Бен вздохнул и тоже побрёл вниз, ощущение красоты ночи ушло. Когда он добрался до домика и вошёл, внутри было темно, а из спальни не доносилось ни звука. Бен сидел на холодном полу гаража и прихлёбывал виски из бутылки. Он даже не потрудился взять стакан. Он никогда не утруждался этим. Впрочем, он только начал. Всего пара глотков в попытке поймать верное настроение для его нового шедевра. Но никакая принудительная концентрация или алкоголь не могли отвлечь его от того факта, что Хакс в данный момент находился в городке (их городке) и сочетался браком с парнем, который был во всех отношениях лучше Бена. Сердце сжалось, и Бен, засопев, откинулся назад. Голова коснулась твёрдого пола, и он закрыл глаза. Его мир кружился — и определённо не от выпивки. Он шевельнул рукой и, дотронувшись большим пальцем до безымянного, потёр кожу. Он чувствовал себя абсолютно беззащитным и обнажённым без кольца. Он жалел, что снял его на глазах у Хакса. Ему очень хотелось по-прежнему носить его и притворяться, что он всё ещё состоит в браке, у них с Хаксом просто тяжёлый этап, вследствие чего тот уже десять лет живёт на другом конце континента. Бен никогда не терял надежды, что Хакс вернётся к нему, осознав, что они созданы друг для друга. Что они принадлежат друг другу. Какая-то предательская частичка его души до сих пор так считала. Но Бен был уверен, что забудет Хакса. Не скоро, конечно. Не в ближайшие десять лет. Но, может, хотя бы его последняя мысль на смертном одре будет не о Хаксе. Шансы были семьдесят на тридцать. Бен застонал и попытался сделать глоток из бутылки. Виски плеснуло в лицо. Он не хотел больше иметь дела с этой дрянью. Не сейчас. Поэтому он опустил бутылку. Ему не удалось поставить её ровно, бутылка покачнулась, опрокинулась и покатилась прочь, расплёскивая виски на пол. Бен вздохнул и вытер лицо тряпкой, которую вытащил из кармана. Вероятно, следовало встать и пойти принять душ, иначе он будет смердеть, как алкоголик, но любое движение казалось ему в данный момент непосильной работой. Чуть приподняв голову, Бен посмотрел на поблескивающий напротив кусок металла. Повинуясь импульсу, он натянул на лицо сварочную маску, как будто за ней можно было спрятаться от всего мира. И, простонав, опустил голову на пол. Лежать здесь становилось всё более неудобно, несмотря на два обогревателя. Озноб пробирал до костей, но стало ещё холоднее, когда Бен подумал о том, что именно в эту минуту Хакс говорил «согласен» другому человеку, не ему. Улыбался, обнимал и выглядел счастливее, чем на своей первой свадьбе. Бен прикусил губу, приказав себе подавить слезы, скопившиеся в уголках глаз. Он понятия не имел, сколько пролежал так, терзаясь жалостью к себе, словно глупый подросток. Возможно, минуты, часы, дни. Но потом двери гаража резко отворились, и Бен вздрогнул от порыва пронизывающего ветра. Интересно: он просто задремал или замёрз до смерти? Потому что, вне всяких сомнений, перед ним никак не мог внезапно возникнуть Хакс, смотревший на него со смесью беспокойства и радости. — Что за дела? Сдвинув маску с лица Бена, Хакс вцепился в его руку и помог подняться. Бен подчинился, отвлечённый мыслями о тепле его ладони и о том, что Хакс одет в очень милый смокинг. Разве Хакс не должен быть сейчас в городе и разрезать торт? — Что за дела? — повторил Бен, озадаченный. Хакс улыбнулся, а потом заключил его в объятия, уткнувшись лицом в плечо. Бен стоял как вкопанный, его руки безвольно свисали по бокам. Он боялся ими шевельнуть и потрогать Хакса, ведь тот мог раствориться в воздухе, словно грёза. Хакс обнял его крепче и надломленно всхлипнул. Руки Бена взметнулись вверх, и он обхватил Хакса. Хакс был настоящим. Осязаемым. И он не исчез. Хакс удовлетворённо вздохнул, когда Бен обнял его в ответ и прижался щекой к его голове, мысленно задаваясь вопросом: «Что происходит?» — Ты что здесь делаешь? — спросил Бен спустя некоторое время. — Разве ты не собирался замуж? — Я уже замужем, — раздался приглушённый ответ. Бен стиснул плечи Хакса. Тот понял намёк и слегка отстранился, чтобы они могли взглянуть друг на друга. Хакс улыбался. — И? — спросил Бен. — Ты сыграл свадьбу и вернулся сюда… ради чего? Сыпать соль на рану? Показать мне своё кольцо? А он там снаружи? Ждёт, когда можно будет тоже войти, чтобы вы посмеялись надо мной вдвоём? — Он не собирался повышать голос в конце, но не смог совладать с собой. Разве вчера он не порвал с Хаксом окончательно? Хакс сбежал десять лет назад, а потом целую вечность клянчил развод, чтобы уехать в закат со своей новой любовью. И вот теперь он был здесь, всё ещё одетый в смокинг, и обнимал его. Нет. Это чересчур. Чего он ждал? Ебучей поздравительной открытки? Хакса ошеломила эта вспышка — он выглядел смущённым. Его щёки окрасились в розовый, что было для него нехарактерно. Бен сжал кулаки, ногти вонзились в ладони. Было больно, но недостаточно. — Зачем ты здесь? — снова спросил он. — Почему не можешь просто оставить меня в покое? Ты получил всё, Хакс. Я подписал бумаги. Ты разведён. Ты избавился от меня. Зачем ты здесь? Встряхнув головой, Бен отпихнул Хакса. Точнее, попытался. Крепко обхватив пальцами его бицепс, Хакс не позволил себя оттолкнуть и покачал головой. — Ты не понял, — наконец произнёс он, взглянув на него широко распахнутыми глазами. Бен не выдержал взгляда этих зелёных глаз и отвернулся. Но Хакс поднял руку и, дотронувшись до его щеки, мягко подтолкнул. Бен вновь посмотрел на него. — Я не смог, — сказал Хакс с нежностью в голосе. — Бен, я знаю, что причинял тебе боль. Все эти годы. Я думал, что хочу жить вдалеке от тебя. Но теперь, проведя с тобой эти несколько дней, я… Я не подписал бумаги, Бен. И даже не осознал этого. Просто не подписал. Ты понимаешь? Я не хочу разводиться с тобой. У Бена голова пошла кругом, и он медленно покачал ею — ведь это не могло быть правдой. — Ты перепробовал всё, чтобы я подписал их, и внезапно до тебя дошло, что ты не хочешь? Да что с тобой не так? Почему не позволяешь мне начать с чистого листа? Почему ты всегда всё отнимаешь? Ждёшь, что все будут плясать под твою дудку, что в конечном итоге и происходит. И что вдруг случилось с этим богатеньким парнем из Нью-Йорка? Почему ты… — Он не ты! — громко прервал его Хакс. — Прости. Мне очень жаль, Бен. Я был… слишком упрям, чтобы понять… Боже, мы были так молоды. Почему мы никак не могли усвоить, что общение — это ключ? — Хакс наклонил голову. — Я не подписал их. Бен напрягся, его предательское сердце пыталось отринуть надежду. Он не знал, что сказать. Да и не хотел ничего говорить. Он страшился, что это было очередным сном. О том, как Хакс вернулся к нему и заявил, что совершил ошибку, и спросил, сможет ли он простить его, чтобы жить долго и счастливо. Но это был не сон. Бен легонько ущипнул себя за локоть, но Хакс не умолкал, будто ещё недостаточно разрушил своими словами весь его мир. — Я видел твою скульптуру перед… До Бена дошло, что Хаксу не хотелось говорить, где именно. Хакс умолк, не желая напоминать ему, что чуть не вышел за другого мужчину (возможно, гораздо лучшего мужчину), чтобы пощадить его чувства. Впервые. Раньше они никогда не сдерживались во время ссор. Но это не являлось ссорой, осознал Бен. Хакс раскрылся перед ним. И пытался сказать… — Она прекрасна, Бен. В ней и правда что-то есть. Я… Так вот чем ты занимался всё это время? Искусством? Создавал прекрасные произведения искусства? А я даже не догадывался. То есть я вообще никогда не видел тебя с карандашом, если не считать выполнения домашки. Бен невольно рассмеялся и пожал плечами. — Мне… мне хотелось сжечь все твои вещи, когда я разбушевался после твоего… ухода. Собрал всё: прибамбасы для рисования, университетские буклеты — всё. Но вместо того, чтобы сжечь, сложил в коробку. Хотя я сломал один карандаш. Ощущения были странными, никакого удовлетворения. Я таскал эти две половинки с собой несколько недель. Хотел понять, что же такого особенного в… Ну, ты знаешь. Ради чего ты оставил меня. И я начал малевать крохотные фигурки… тем обломком карандаша. Мне понравилось. Казалось, что ты по-прежнему рядом. Но этого было мало. Я всё ещё злился. Но вместо того, чтобы крушить домик и лес вокруг него, я принялся рисовать более абстрактные вещи. А когда и этого оказалось недостаточно, я понял, что хочу увидеть то, что создал сам. Как и ты, полагаю. Я вдруг осознал, что ты жаждал обучаться, чтобы воплощать в жизнь собственные произведения. Ты хотел творить. И я перешёл на металл. Результат мне понравился . Бен снова пожал плечами, ощутив неловкость из-за того, что поделился этим. Но Хакс стоял перед ним заворожённый, словно Бен являлся самой драгоценной вещью, которую тот когда-либо видел. И почему-то это пробуждало желание продолжать. Хотя рана была ещё свежа — он не хотел, чтобы Хакс знал обо всём этом. Хакс бросил его. Хакс… Хакс был единственной причиной, по которой он всё это затеял. Всё всегда сводилось к Хаксу, верно? Бен открыл рот, не зная, как продолжить. По телу побежали мурашки. И не потому, что Хакс оставил дверь гаража открытой настежь. — Когда я показал Рей несколько работ… Ей понравилось. Она посоветовала мне попробовать продать их, хоть я и не верил, что люди захотят платить за мои труды. И платить больше, чем я зарабатывал на насосной станции со всеми двойными сменами. Поэтому у меня вроде как… не осталось выбора. Бен ждал развязки, ждал, что Хакс посмеётся над ним, но этого не произошло. Вместо этого Хакс приблизился и взял руки Бена в свои. Придерживая из за запястья, он поднёс их к губам и поцеловал костяшки. У Бена перехватило дыхание, но он не отстранился. — Я так горжусь тобой, — произнёс Хакс. Он выглядел таким серьёзным, внезапно напомнив того мальчишку, в которого влюбился Бен. Мальчишку с яркими, умными глазами, прожигающими до самого нутра. Хакс гордился им. Вот оно. Вот чего он жаждал всё это время. — Я делал это ради тебя, — проговорил Бен, выдавливая слова, практически спотыкаясь о каждое из них. Это являлось правдой, прозрением, резким, словно пощёчина. — Я хотел стать лучше. Для тебя. Хотел быть достойным твоей любви. Думал, если добьюсь чего-нибудь, чего-нибудь настоящего, чего-нибудь серьёзного… Я думал, может, тогда ты вернёшься ко мне. Бен вздрогнул, когда Хакс протянул руку и коснулся его щеки. Его влажной щеки. Он даже не понял, что расплакался. От облегчения. — Тебе никогда не следовало так думать, — сказал Хакс, он выглядел потрясённым. — А я не должен был убегать. Нам следовало больше разговаривать. Следовало преодолеть всё это. Но, боже, мы были молоды. Слишком молоды… Внезапно Бен устал злиться на Хакса. И он не желал снова сердиться на него из-за этих слов. Если кто и виноват в пиздеце, в который превратился их брак, то это он. Он и его идиотские взгляды на идеальный брак. Его упрямство. Его гнев. Он обхватил Хакса руками и крепко обнял его, прижавшись щекой к рыжим волосам. Хакс судорожно вздохнул и вцепился Бену в плечи — для устойчивости. — Ты простишь меня? — прошептал Хакс прямо в ухо. Бен, едва не рыдая, зарылся носом в его шевелюру и вдохнул запах. Блядь, он скучал по этому. — Ты простишь меня? — спросил Бен. Хакс влажно хохотнул ему в плечо и, отстранившись, посмотрел на него. Бен взглянул на него в ответ и взял его лицо в ладони. Хакс сделал то же самое, и Бен, наклонив голову, прильнул щекой к тёплой руке. А потом обхватил запястье Хакса и поцеловал его ладонь. Хакс бросил взгляд на левую руку Бена и прикусил губу. Прежде чем Бен успел поинтересоваться, что случилось, Хакс спросил: — Где твоё кольцо? Бен улыбнулся и поманил Хакса пальцем. И когда лицо Хакса оказалось прямо перед ним, наклонился и мягко поцеловал в губы. Всего лишь лёгкое прикосновение, но Хакс задрожал всем телом, словно этот поцелуй забрал у него способность дышать. Бен поверить не мог, что Хакс по-прежнему реагирует на него подобным образом. Потому что это отличалось от их неистового траха несколько дней назад — жалкой попытки вернуть Хакса обратно. — Оно в спальне. В твоей тумбочке. Рядышком с твоим, — ответил он, и глаза Хакса расширились. — Ты всё ещё хранишь моё кольцо? — Ну конечно. Я же сказал, что не смог избавиться от твоих вещей. Несколько секунд Хакс молчал, переваривая новую информацию. Бен ждал, его сердце билось в бешеном ритме. — Отведи меня туда, — наконец произнёс Хакс, и Бен медленно выдохнул. — Пойдём, — сказал он, взяв Хакса за руку. Выключив обогреватели и освещение гаража, Бен повёл его в домик. Не удосужившись зажечь свет в гостиной, он потащил Хакса прямо в спальню. Там он включил только лампу на комоде, тусклое сияние которой создавало приятную атмосферу, и подошёл к той стороне кровати, где раньше спал Хакс. Бену никогда не удавалось там заснуть. Даже спустя десять лет он спал на своей стороне, не смея передвинуться на середину из опасений, что получит пинка. Открыв верхний ящик, Бен достал свою обручалку, которую закинул туда вчера вечером, и, пошарив немного, извлёк кольцо Хакса. Простенькое золотое колечко, принадлежавшее его деду. Он дунул на кольцо, а затем потёр гладкую поверхность пальцем и смахнул десятилетнюю пыль. Все эти годы он не решался взглянуть на него. — Вот, — сказал Бен и протянул Хаксу кольцо. Тот уставился на него практически благоговейно, но не сдвинулся с места. Бен вдруг почувствовал лёгкую неуверенность. — Бренн, — произнёс он умоляюще. Неужели тот снова передумал? — Надень его на меня, пожалуйста, — ласково сказал Хакс и протянул левую руку. Теплая волна затопила Бена, хотя его пальцы слегка подрагивали, когда он надевал кольцо. Оно по-прежнему было чуточку велико, но как только тонкий золотой обруч занял своё место, рука Хакса вновь обрела идеальный для Бена вид. Без кольца она казалась ему оголённой. — Теперь твоё, — произнёс Хакс и взял обручалку с ладони Бена. Бен соскучился по ней за те двадцать четыре часа, которые провёл без неё. Он облегчённо вздохнул полной грудью, когда кольцо скользнуло на палец. Будто нечто тяжёлое упало с души. Нечто, что грызло его изнутри с того самого дня, как Хакс ушёл. — Хакс, — пробормотал он, ощущая себя сломанным и восстановленным одновременно. — Хакс… Бренн, пожалуйста… Он даже не знал, о чём просит. Но Хакс, кажется, понял, потому что в мгновение ока прижался вплотную и, помассировав Бену плечи, толкнул его на кровать. — Ш-ш-ш, — прошептал Хакс. — Я с тобой. Обещаю. — Правда? — спросил Бен. Лёжа на матрасе, он чувствовал себя беспомощным ребёнком, пока ладони Хакса оглаживали его тело, а потом проникли под свитер и коснулись кожи живота. Бен прикусил губу, когда они двинулись вверх и прошлись по соскам. Убрав ладони, Хакс — тёплый и осязаемый — навис над Беном, и тот, обхватив его руками и ногами, притянул поближе. Хакс был настоящим. Бен не расплачется. Нет, не расплачется. Хакс поцеловал его в шею и, лизнув языком по едва заметной щетине на подбородке, чуть прикусил нежную кожу. — Хакс, — повторил Бен, стиснув его задницу. Он пытался прижать его ещё теснее, хотел стать с ним единым целым. Он хотел. — Ш-ш-ш, — вновь пробормотал Хакс и, отстранившись, улыбнулся ему. — Я же сказал, что буду рядом. Поверь мне. Прошу, поверь. Бен кивнул и подавил всхлип, потому что Хакс снова был слишком далеко. Хакс провёл пальцем по его губам, и Бен, слегка приоткрыв рот, вобрал палец внутрь. Обвёл языком и застонал, потому что жаждал большего. Хакс протолкнул палец дальше и довольно выдохнул. — Я скучал по твоим губам. Твоим пухлым губам. Знаешь, они у тебя совершенно непристойные. Я скучал по их прикосновениям к моему рту, моему телу и моему члену. Хакс вытащил палец, но лишь для того, чтобы толкнуться обратно сразу двумя. Бен застонал, ощутив их тяжесть на языке. Он жадно обсасывал их и вскидывал бёдра, давая понять, что уже возбуждён до предела. Он заворчал, когда рука вновь исчезла, и попытался её поймать. Хакс потянул его за свитер, и Бен сел, чтобы избавиться от одежды. Хакс оседлал его колени и сделал то же самое. Хотя выбраться из костюма было немного сложнее. Бену хотелось сорвать с него этот грёбаный смокинг. В конце концов Хаксу удалось освободиться от пиджака и рубашки. Бен коснулся веснушчатой груди и, ущипнув розовый сосок, был вознаграждён довольным стоном. — Так, значит, мой план сработал? — поинтересовался Бен, пока оба пытались избавиться от штанов. — Это минет у обеденного стола напомнил тебе, что ты соскучился по мне и моему рту? Бен облизал губы, когда член Хакса возник перед ним — такой же возбуждённый, как и его собственный. Он до сих пор не мог поверить в происходящее. Не мог поверить, что Хакс вернулся к нему в тот день, когда должен был выйти за другого мужчину. — Блядь, — вырвалось у Бена, и он вцепился Хаксу в бёдра. — Блядь, скажи, что всё дело в моих губах. И в моих сексуальных талантах. И в руках… Но тут Хакс накрыл его рот своим и скользнул языком между губ, прервав бормотание. Бен застонал, когда Хакс принялся вылизывать его рот, и удержал его на месте, обхватив широкими лапищами поясницу. Прервавшись, Хакс ухмыльнулся, довольный, что нашёл столь эффективный способ заткнуть оппонента. — Дело в тебе, Бен. Только в тебе. Он произнёс это таким нежным голосом, что Бен моргнул. Разлившееся по телу, вплоть до кончиков пальцев ног, тепло вскоре сменилось жаром, сконцентрировшимся внизу живота в тот момент, когда Хакс толкнул его обратно на кровать и устроился поудобнее между разведённых ног. Их члены соприкоснулись, и Бен прошёлся ногтями вдоль спины Хакса, а потом обвил его ноги своими и притиснул к себе вплотную. Они тёрлись друг о друга, обдавая друг друга дыханием и целуясь — жадно и лениво одновременно. — Смазка, — выдохнул Бен, когда сухой палец дотронулся до его дырки и, дразня, слегка надавил на вход. Хотел бы Бен, чтобы существовал способ взять его прямо так. Вся эта подготовка отнимала столько времени. Слишком много, когда речь шла о попытке помириться со сбежавшим мужем. Хакс хохотнул и, облизав его сосок, сомкнул зубы вокруг него. Бен зашипел. Хакс снова лизнул его, извиняясь, и поцеловал, прежде чем переключиться на второй и повторить процесс. Кажется, от ногтей Бена останутся алые следы. — Давай её сюда, — потребовал Хакс. Бен, потянувшись всем телом, умудрился добраться до тумбочки. Хоть и с трудом. Нащупав бутылочку смазки, он уронил её пару раз, поскольку Хакс использовал этот момент, чтобы соскользнуть вниз и оставить несколько отметин на внутренней стороне бёдер. — Блядь, — пробормотал Бен. Похоже, он мог выдавить лишь одно слово за раз. — Блядь, перестань. Или два. Схватив Хакса за волосы, он оттащил его от покрытой засосами кожи и вложил бутылочку в его ладонь. Хакс принял её, хотя не сдвинулся с места; его ноги свисали с кровати, практически упираясь коленями в пол. Казалось, его совсем не заботила столь неудобная поза. Он ещё шире развёл ноги Бена и, раздвинув ягодицы, посмотрел на тугое отверстие. — Как же ты… Ты преисполнен желания, — благоговейно произнёс Хакс. Бен прикусил палец, когда Хакс наклонил голову и, легонько лизнув кольцо мышц, прижался к нему губами. И отстранился только потому, что Бен попросил его наконец приступить к делу. — Я хочу твой член, пожалуйста. Ёбаных десять лет, Бреннан. Хакс выглядел слегка изумлённым. — Ладно-ладно, — согласился он, поцеловал Бена в пупок и выдавил лубрикант на пальцы. Бен наблюдал за ним — заворожённо, поскольку уже очень давно не бывал свидетелем такого зрелища — Хакс между его ног смазывает пальцы, готовый протолкнуть их вглубь. Бен не солгал. Для него прошло десять лет. Если учитывать, что только Хаксу было дозволено подобное. Похоже, Хакс тоже понял это, толкнувшись внутрь одним пальцем и застонав от невыносимой тесноты. — Боже. Когда ты в последний раз… — начал Хакс и, умолкнув, нахмурился. Бен догадался, что Хаксу не хотелось думать о его прошлых партнёрах, которые делали то же самое. — Десять лет назад, — ответил Бен, пытаясь расслабиться. Он надеялся, что мышечная память вскоре вернётся, ведь всё, чего он хотел — член Хакса. И разочарованно фыркнул, когда палец просто замер в нём. — Хакс, — жалобно протянул он и глянул вниз. Хакс смотрел прямо на него, румянец растекался по его щекам. Какой же он милый. И всё же Бену хотелось придушить его бёдрами, потому что тот делал совсем не то, что требовалось. — Хакс, — повторил Бен и слегка стиснул бёдра вокруг его головы. Хакс вырвался из хватки и, словно получив стимул, вновь накрыл Бена собой, выбивая из него дух поцелуем. Он целовал его грубо, почти агрессивно и, упираясь левой рукой в кровать, размеренно трахал пальцем. — Больше, Хакс, прошу, больше. Хакс прихватил его нижнюю губу зубами и чуть оттянул. А потом добавил к первому пальцу второй — и слегка развёл их, прежде чем согнуть. Бен довольно выдохнул, наслаждаясь удовольствием с лёгкой примесью боли. Хакс выпустил его губу и поставил засос прямо под левым ухом. Бен вздрогнул и застонал, когда пальцы снова задели простату. — Трахай меня, да. Трахай. Вот так. Подготовь меня к своему члену, Хакс. Не останавливайся, блядь. — Не припомню, чтобы ты бывал таким разговорчивым, — пробормотал Хакс, и Бен почувствовал, как тот прижался своей разгорячённой щекой к его щеке. — Ты просто затолкал всё это на задворки памяти, иначе бы вернулся ко мне после первых нескольких ночей в Нью-Йорке, — проворчал Бен. Хакс фыркнул, но отрицать не стал. Проложив дорожку поцелуев вниз, он оставил метку на груди Бена — прямо над сердцем. Скользкие пальцы двигались внутри с пошлым звуком, Бена охватил жар. Сперва начали гореть уши, потом щёки, а когда Хакс добавил третий палец, в груди запылал настоящий пожар. Подавшись вперёд, Бен вцепился Хаксу в плечи и всхлипывал прямо в ухо, пока тот делал всё возможное, чтобы подготовка была приятной. Пальцы Хакса всегда сводили его с ума. Но ощущения, которые они дарили спустя десять лет, были практически невыносимыми. — Хакс… Хакс… Хакс… Бен был уверен, что голосит хуже, чем во время их брачной ночи. Хакс слизнул каплю пота с его виска и прикусил мочку уха. Бена пробила дрожь, его член дёрнулся. — Кажется, ты собрался кончить? Всего-то и нужно, что коснуться тебя там. Или, может, подышать на твой симпатичный член, и дело сделано. Блядь, Хакс был прав. — Нет, — невнятно выдавил Бен. — Нет… Хочу тебя внутри… Прошу, трахни меня… Хакс вздохнул, поцеловал Бена в пересохшие губы и, усевшись, вытащил пальцы. Раскрытая дырка медленно сомкнулась, и Бен разочарованно застонал. — Терпение, любимый. Упираясь локтями в кровать, Бен наблюдал за тем, как Хакс увлажняет себя. Его очаровательный возбуждённый член выпустил смазку, и если бы Бен до безумия не желал заполучить его внутрь — мигом бы насадился на него и сосал до тех пор, пока Хакс не отдал бы ему всё, что имел. Позже. Хотя его сбивало с толку то, что теперь существовало «позже». Оба растеряли все слова, когда Хакс надавил головкой на вход и подался вперёд. Медленно, но уверенно. Ощущения стали иными. Прежде Бен был ведом отчаянием. Он отчаянно желал вновь завоевать Хакса, доказав ему, что они созданы друг для друга. А сейчас он чувствовал, что… Всё закончилось. Потому что Хакс вернулся. Он вернул его. Хакс тоже умолк, утратив игривость. Опустив глаза, он наблюдал за тем, как его член постепенно проникает внутрь. И когда Хакс пробормотал «Идеально», мир вокруг Бена закружился. Он тихо застонал, и Хакс немедленно накрыл его губы своими, взял их в плен, смяв безжалостным поцелуем. — Трахни меня, — выдохнул Бен ему в рот, когда они отлипли друг от друга. Кивнув, Хакс закинул ногу Бена себе на плечо и скользнул глубже. Оба застонали в унисон. Хакс взял устойчивый ритм, не слишком быстрый, не слишком медленный, достаточный, чтобы свести Бена с ума. — Дотронься до меня, пожалуйста. Мне нужно кончить, блядь… — вскоре взмолился Бен. Как бы приятно ни было происходящее, осознание, что он сможет всё повторить, заставляло его отчаянно жаждать оргазма, чтобы чуть позже пойти на второй заход. Ответом ему стало рычание, и Хакс послушно исполнил приказ, обхватив болезненно налитый член и растерев смазку по головке. Он слегка изменил угол в поисках… — Ах, — вскрикнул Бен. Потребовалась всего пара движений рукой в ритм толчкам, и он, излившись Хаксу в ладонь, сжался вокруг его члена. Застонав, Хакс рвано задвигал бёдрами, и Бен довольно охнул, ощутив, как горячее семя заполняет его нутро. Хакс полупридушенно всхлипнул, вяло толкнулся ещё несколько раз по инерции и, рухнув на Бена, тяжело засопел ему в ухо. Бен поглаживал его по спине и улыбался в потолок, словно идиот. Хакс нежно поцеловал его, и оба шумно выдохнули, когда член выскользнул наружу. Хакс поднялся с кровати, а Бен лежал и наблюдал за ним, ощущая, как из него сочится жар. Хакс передвигался по спальне, как будто никогда и не исчезал. Хотя Бен ухмыльнулся, когда тому потребовалось время, чтобы найти выключатель в ванной — он сменил его местоположение после ремонта. Он почти задремал, убаюканный звуками возни из ванной комнаты: Хакс, мурлыкающий что-то себе под нос, шум воды из-под крана. Блядь, как же он скучал по этому. Почувствовав прикосновение влажной ткани между ног, Бен снова открыл глаза и увидел Хакса. Тот выглядел отрешённо, если не сказать растерянно. — Что случилось? — спросил Бен, задаваясь вопросом, что могло пойти не так в момент, подобный этому. Хакс поднял взгляд, успокаивающе улыбнулся и пожал плечами. Сложив использованную тряпочку, он пристроил её на тумбочке. — Я просто задумался, есть ли какая-нибудь возможность наладить здешнюю сеть получше, чтобы после возвращения сюда я мог каждый день общаться с Нью-Йорком. Рисовать я могу везде, но быстрая связь довольно полезна для скайп-конференций с ателье и прочими… Бен охнул, сердце чуть не выпрыгнуло из груди — он так давно жаждал услышать «возвращение сюда». — Я ценю твоё намерение, Бренн, — начал Бен и медленно уселся, игнорируя жжение между ног. Откинув влажные пряди с лица Хакса, он поцеловал его в висок. — Но ведь в Нью-Йорке удобнее? Нет смысла создавать новейшие направления в моде, если сидишь в грёбаной глуши. Где ты будешь черпать вдохновение? У Маз? Хакс хохотнул, но потом отрицательно помотал головой. — Не хочу больше оставлять тебя. Я могу работать здесь. Мне только нужно съездить в Нью-Йорк, чтобы привести дела в порядок, а потом я вернусь… Бен улыбнулся, порадовавшись тому, что Хакс задумался о возвращении к нему. Но теперь была его очередь позаботиться о том, чтобы муж не сбежал снова. Его очередь сделать Хакса счастливым, как тот и заслуживал. — Не переживай так. При условии, что у меня будет студия для работы, я смогу жить где угодно. Хакс посмотрел на Бена с явным удивлением. — Но Арканис твой дом, Бен. — Ты мой дом. Дом — это человек. Мой любимый человек. И я не собираюсь вновь потерять тебя из-за собственной глупости, Бренн, — серьёзно произнёс Бен. Хакс моргнул. — Хах, — вырвалось у него, и он широко улыбнулся. — Ты слышал? — Слышал что? — Мы обсуждали, где будем жить, без повышенных тонов, без споров. Хакс выглядел довольным. И беззаботным. Бен широко осклабился и повалил его обратно на кровать. Они оба хихикали так же, как в брачную ночь. Хотя Бен мог поклясться, что чувствовал себя счастливее, чем двенадцать лет назад. Пусть даже самую малость. (Только после второго захода Бен осознал, что на телефон пришло сообщение от отца. Хан организовал спонтанную свадебную вечеринку у Лэндо. Когда Бен через пару часов перенёс Хакса через порог бара, тот не жаловался и не просил поставить его на ноги. А, радостно сияя, поцеловал Бена, после того как Хан, под аплодисменты семьи и друзей, поприветствовал мистера и мистера Соло.)

Год спустя

— Может, хватит уже? Бен поднял глаза от миски с хлопьями и застыл с набитым ртом. — Хватит что? Я ем. — О чём и речь, — посетовал Хакс. Он просматривал программу своего сегодняшнего вечернего показа и выглядел так, словно собирался блевануть. Бен вздохнул. Он с трудом затащил Хакса в кровать прошлой ночью и был абсолютно уверен, что тот, взволнованный предстоящим крупным показом, улизнул прочь, как только он заснул мёртвым сном. Бен оставил хлопья, поднялся на ноги и, обойдя кухонный стол, приблизился к Хаксу, который примостился на стуле, запустив пятерню в немытые волосы. — Выдохни, детка. Всё пройдёт в лучшем виде. Ты знаешь об этом. Я знаю. Твои друзья знают. И твои миньоны… — Не называй их так, — в энный раз напомнил Хакс. А Бен продолжал: — Эта неделя завершится так же потрясающе, как и началась. — Тот факт, что ты продал ещё одну свою работу, не означает, что мой показ будет успешным. Сумасшедшие манхэттенские богатеи жаждут твоих поделок, и это уже даже не смешно. Тяжело вздохнув, Бен закатил глаза, а потом поднял Хакса со стула и крепко обнял. Когда и этого оказалось недостаточно, он наклонил Хакса и вовлёк в затяжной поцелуй в духе голливудских киношек пятидесятых годов. Хакс выглядел совершенно ошеломлённым, когда Бен отстранился и помог ему выпрямиться. — Вы справитесь, мистер Соло. Я в вас абсолютно уверен. Хакс облизал губы и улыбнулся Бену. — Ну, тогда буду довольствоваться вашей верой. Потому что она — самое главное для меня. Бен расчесал пальцами рыжие пряди и ухмыльнулся. — Вот и здорово, — сказал он, и оба посмотрели вниз, услышав скулёж. Палпатин, убедившись, что привлёк их внимание, потрусил к входной двери и принялся царапать её. — Как тебе идея? Ты выгуляешь Палпатина, а когда вернётесь, я приготовлю тебе шикарную горячую ванну. А ещё помою тебе голову и сделаю маникюр. Подготовим тебя к твоему грандиозному показу. Можно даже покрасить тебя в какой-нибудь модный цвет. Будешь круче всех. Хакс закатил глаза, но не смог сдержать улыбку. Он довольно промурлыкал и кивнул. — Звучит здорово. Согласен. Немного свежего воздуха не помешает. Верно, Палпи? Пёс гавкнул, и Хакс рассмеялся. Стиснув в знак благодарности плечо Бена, Хакс оделся, сгрёб со столика у двери ключи и бумажник и, взяв Палпатина на поводок, сообщил псу, что прогулка займёт не больше получаса. — Не торопись. И не звони Фазме! — крикнул Бен ему вслед. Махнув рукой на прощание, Хакс звякнул ключами и вышел из квартиры. Через закрытую дверь до Бена донеслось «Палпи, нет», и он хохотнул — судя по всему, маленькая пуделиха из апартаментов 7А тоже отправилась на прогулку. Он вернулся к своим размякшим хлопьям и включил планшет. Пролистал новости Аляски и открыл новостной сайт Нью-Йорка. Наслаждаясь кофе, он читал заголовки, а потом кликнул на один, привлёкший его внимание. Прочитав статью, которая сопровождалась фото счастливых лиц По и Финна, Бен улыбнулся и послал её Хаксу. По и Финн сочетались узами брака, и нью-йоркские сайты сплетен сошли с ума, потому что обожали эту звёздную парочку. Ответ Хакса состоял из вереницы весёлых смайликов. Он был невероятно счастлив, обнаружив, что По наконец обрёл свою истинную любовь в лице Финна. (А Бен порадовался тому, что По больше не являлся угрозой.) От Хакса пришло ещё одно сообщение, в котором было сказано, что Палпи закончил свои дела. А ещё Хакс требовал, чтобы Бен использовал романтическую бомбочку. Бен в ответ отправил смайл с ехидной усмешкой, отложил телефон в сторону и допил кофе. Его ждали дела. Наполнить ванну. Порадовать мужа. Бен улыбнулся самому себе и по пути в ванную прикоснулся к их старой свадебной фотографии, висящей на стене.