Рыжий арахнид

Ожидание бесило. Дроу не мог сбежать из дома сразу — сначала требовалось дождаться результатов ЖАБА, а потом устроиться на работу и разобраться, что к чему. Он, конечно же, стал лучшим — все его проекты по рунам были зачтены, и несколько Алхимиков и исследователей пригласили его к себе. Старшие братья тоже были готовы замолвить за него словечко — гоблины и драконьи заводчики были заинтересованы в человеке, великолепно разбирающемся в нанесении рун и с хорошими результатами. Все приглашения сулили много работы и мало денег, а также полную безвестность и забвение. Дроу, разумеется, послал всех к Ллот — теперь, когда в его первоначальные планы вмешался Поттер, он собирался найти уютное местечко в Министерстве и пользоваться славой Мальчика-Который-Выжил. Удача улыбнулась ему на второй месяц поисков — один из его постоянных клиентов из Слизерина узнал, что в Департамент международного магического сотрудничества требуется секретарь, и намекнул на это «самому адекватному из Уизли». Дроу дорого заплатил за эту информацию, расшив защитными рунами чужую мантию, и вцепился в возможность руками и ногами. Отец ничем не мог ему помочь, так что он сохранил своё потенциальное назначение в тайне. Он отправил около пятидесяти заявок, расписывая свои заслуги, приехал в Министерство Магии за полчаса до назначенного времени и надел свою самую шикарную мантию. Первые три этапа прошли успешно — дроу буквально жил в холле, делая всё, чтобы другие претенденты не добирались до собеседования. Должность, на которую он претендовал, была высокой и очень вкусной — ради такой вполне можно потратиться на проклятие и яд. Последним этапом стала встреча с будущим начальником — Барти Крауч был сильным, твердолобым волшебником, который явно имел склонность к педантичности и формализму. Дроу считал его за две секунды, и всё собеседование строил из себя ответственного юношу, выполняющего поручения в срок и следующего правилам. Он был настолько успешен в этой роли, что его приняли бы на работу немедленно — это стоило ему полной смены гардероба, самых скромных серёжек на свете и строгого пучка. Какое счастье, что краденая заколка была способна выглядеть скромно — дроу, знаете ли, залил туда первоклассный яд. Дроу легко справлялся с новой работой, находя время на то, чтобы завязать знакомство с другими отделами. Он всеми силами пытался откреститься от неудачника-отца, и делал это настолько усердно, что стал объектом насмешек со стороны младших братьев. — Ну что, Министерский Секретарь, как продвигаются твои расчёты толщины стенки котлов? Дроу только улыбался. За ту бумажку ему выдали премию — столько же, сколько Артур Уизли получал за год, а Департамент магического хозяйства был готов взять его под крыло, вздумай он сменить род деятельности. Так что смейтесь, дорогие братья — тем приятнее будет посмотреть на ваши лица, когда он покинет этот Дом. Но пока, к сожалению, надо ждать — работать над репутацией, обхаживать чиновников и быть идеалом работника в глазах Барти Крауча. С Гарри Поттером они пересеклись на Чемпионате Мира по квиддичу, куда дроу попал абсолютно бесплатно. Он буквально разрывался, чтобы выполнить свои обязанности и успеть мелькнуть рядом с Мальчиком-Который-Выжил. Алаквен, прекрасно помнивший его уроки, в этот раз подошёл к Малфою сам — дроу тут же воспользовался своим положением и выразил уважение самому влиятельному человеку Британии. Усилия увенчались успехом — Люциус Малфой едва заметно кивнул ему, и это видели абсолютно все. Гарри явно грустил от того, что они не будут проводить время вместе в этом учебном году, но дроу пообещал много писать, а в экстренном случае аппарировать в Хогсмит. Мальчика это успокоило — он пообещал и дальше прилежно учиться, изучать руны, тренироваться во владении кинжалами и навещать пауков. Дроу даже подарил ему паучий браслет — краденую драгоценность из того же комплекта, что его заколка, и Алаквен тут же нацепил его на руку. Отлично — мальчик защищён и теперь не сбежит. Яд Арагога не даёт искать волшебника привычными способами — этот браслет станет маячком, за который дроу сможет зацепиться в любое время. Турнир Трёх Волшебников, проводимый в Хогвартсе, стал для дроу полной неожиданностью, но он почти сразу получил от Крауча предложение его сопровождать. Отлично — маленький паучок в шаговой доступности, можно присматривать и наблюдать. В том, что Гарри Поттер не бросал имя в Кубок, дроу был уверен — ведь он был тем, кто строго-настрого запретил ему нарываться, и пристально следил за ним всё это время. Что же, ситуация мерзкая — однако, её с лёгкостью можно было обернуть в свою пользу. Бойкот, который Хогвартс объявил Гарри Поттеру, никак не повлиял на Алаквена. Дроу столько раз твердил ему, что предавший однажды предаст снова, и так сильно убеждал его в том, что Гриффиндор не стоит верности, что Мальчик-Который-Выжил встретил всеобщую ненависть с воистину паучьим спокойствием. Бартран наконец-то увидел, что семена, которые он сажал, взошли. Он очень много времени проводил с Гарри Поттером, но ребёнок всё равно оставался взбалмошным, безрассудным и любителем сначала делать, а потом думать. Вина, конечно же, лежала на его друзьях — сейчас, когда весь мир отвернулся от него, характер, созданный дроу, предстал во всей красе. Алаквен не оправдывался — он молниеносно сориентировался и сразу сделал вид, будто всё идёт в соответствии с его задумкой. Когда Хогвартс высказал своё недовольство, юный паук выдал им ядовитое: «О, какая прелесть. Но есть ли моя вина в том, что среди наших семикурсников не оказалось никого достойнее «выскочки, жадного до славы»? Сочувствую, но испытание было честным. Или вы думаете, что второй чемпион от Хогвартса настолько слаб, что проиграет мне? Хорошо, уговорили — я дам фору Седрику Диггори». После этого он ходил по школе, гордо вздёрнув подбородок, и со стороны казалось, что это он игнорирует окружающих, а не наоборот. Единственным факультетом, который полностью поддерживал Поттера, был Слизерин, и это было целиком и полностью заслугой Драко Малфоя. Бартран довольно скалился, видя благодарные взгляды Алаквена — видишь, паучонок? Не зря твой любимый старший брат заставлял тебя общаться с напыщенным павлином, ох не зря. Эта поддержка усилила ненависть остальных факультетов — но психологическое давление работает только в том случае, если жертве вообще есть дело до мнения тех, кто пытается давить. Алаквен подошёл к происходящему со всей серьёзностью — он активно общался с профессорами и другими чемпионами, давал огромное количество интервью, в том числе и иностранным издательствам, и так ревностно следил за тем, что уходит в печать, что репортёрам не удалось изменить ни строчки. Это тоже полностью было заслугой дроу — они тратили часы, создавая «Мальчика-Который-Выжил», и теперь миру предстал чистый, немного наивный, верный своим идеалам и очень светлый волшебник, решивший посвятить своё участие в Турнире памяти родителей. Алаквен сделал всё, чтобы именно его считали «первым чемпионом Хогвартса», а Диггори выглядел тем самым «выскочкой-вторым». Юный паук полностью сосредоточился на своей победе, и дроу был единственным, кому выпала честь помочь с прохождением Испытаний. Алаквен, правда, написал Сириусу — дроу позаботился о том, чтобы письмо не покинуло пределов Хогвартса. О том, что Первым Испытанием будут драконы, дроу узнал сразу, беззастенчиво воспользовавшись своим положением. Он моментально слил эту информацию Алаквену, и они вместе ходили в загоны — это не было проблемой, ведь среди сотрудников заповедника был Чарли. План был прост, как разум хобгоблина — Ал затесался в число укротителей и сутками жил с драконами, давая им возможность привыкнуть к себе и изучая их привычки и особенности. Помимо этого юный паук специально сшил себе мантию, заполнив её огнеупорными рунами — если дракон попытается его сжечь, у него ничего не выйдет. На всякий случай был изготовлен даже специальный кинжал, которым можно было бы разрезать драконью плоть — в критической ситуации Алаквен метнёт его, атакуя противника. С такой подготовкой Испытание не могло быть не успешным — народ с замиранием сердца наблюдал, как Гарри Поттер сначала переживает прямой залп драконового огня, а потом проявляет чудеса приручения. Алаквену досталась венгерская хвосторога — он легко приманил тушу барана, которую протащил для него дроу, и даже почесал животное по голове, вызвав восторженный рёв. Его прохождение было самым быстрым, самым аккуратным и самым гуманным, что полностью соответствовало кристально-чистому образу «Мальчика-Который-Выжил». И, разумеется, он получил высший балл — это моментально подарило ему гордость и расположение всего Хогвартса. Гарри Поттер улыбался, конечно же. Дроу лично убедился — Алаквен не забыл и не простил. Юный паук не стал тратить время на разгадку тайны яйца — в конце концов, дроу был одним из тех, кто придумывал стихотворение. Это стоило ему двухсот галеонов — именно столько ушло на драгоценности, чтобы очаровать одну из волшебниц. Логического продолжения это очарование не получило — дроу даже ни разу не взял её за руку. Помилуйте, его просто стошнит! Так или иначе, задача была ясной, а также самой простой в исполнении. Руны обогрева, «боевой круг», который позволит дышать под водой, и милая просьба к магическим водным паукам — любимцы Ллот охотно указали путь, а водоросли легко поддались кинжалу. Алаквен прошёл это испытание медленнее, чем мог бы — он признался дроу, что сначала хотел вытащить Габриель Делакур вместо Рона Уизли. Это могло бы стать прекрасным жестом, но юный паук не стал рисковать и портить собственную репутацию. И да, они всё равно были в ссоре — потому что Гарри Поттер пошёл на Святочный Бал с Дафной Гринграсс, которая училась на Слизерине и которую предложил Драко Малфой. Рон смертельно обиделся, что его друг выбрал женщину, которую советовал Малфой, хотя он даже не пытался предложить собственную альтернативу. Дроу был в полном восторге — с самым младшим братом у него категорически не складывалось. Впрочем, это было неважно — у дроу появились собственные проблемы. Выяснилось, что пропал Барти Крауч — дроу, исполнявший указания из его служебных записок, внезапно оказался в самом удручающем положении. Ему невероятно повезло, и он смог выпутаться, но протекция прямого начальства лопнула, как пузырь, и карьера дроу оказалась под угрозой. Из-за этого Бартран полностью пропустил Третье Испытание — он буквально жил в Министерстве, пытаясь ухватиться за что-нибудь и остаться на плаву. Он как раз думал, что же ему делать, и отчаянно метался во все стороны, когда Алаквен отправил ему переполненное паникой письмо: «Он вернулся, Барти! Волан-де-морт вернулся!». Стоило дроу это прочитать, как по его лицу расползлась довольная улыбка. Тот-кого-нельзя-называть, говорите? Всё слишком очевидно.