Девятихвостый лис

Кицунэ, лишенный сил, может вернуть их, если найдёт и лишит жизни столько человек, сколько есть у него хвостов. Подойдёт не любой — судьба предназначит особенных людей, и они должны будут согласиться отдать жизнь добровольно. Только если все условия соблюдены, силы вернутся к кицунэ. Эпоха Мэйдзи сменилась эпохой Тайсё, настроения в обществе вновь царили воинственные. Юри убежал из Токио в Киото и под именем гейши Юрико принимал мужчин в чайных домах, развлекая их танцами и песнями. Юри нравилось быть гейшей, пожалуй, больше всего из того, чем он занимался раньше. Все вокруг признавали невероятную красоту и талант двадцатилетней гейши-чужачки из Эдо и она заняла достойное место в киотском мире ивы и цветов. К тому же, умение творить иллюзии позволяло Юри выглядеть и танцевать чуть лучше, чем на самом деле. Особенный человек вновь нашел его сам. Юри чувствовал, что тот где-то рядом, и когда мама спросила у него, пойдет ли он развлекать военных, он, чувствуя человека рядом, согласился. Сослуживцы звали его Ямада Чуи, это был молодой лейтенант. Юри встретился с ним взглядом и... Нет, это было не совсем то чувство, что он испытывал обычно, находясь рядом с людьми, назначенными судьбой. Сердце сначала замерло, а потом пустилось галопом — этот молодой мужчина не только был рождён для того, чтобы он с его помощью вернул свои силы, он был рождён для того, чтобы кицунэ полюбил его. Юри знал, что может полюбить человека, много столетий назад такое уже случалось. Тогда это был рыбак, они жили на юге до самой его смерти. И вот он вновь перед ним — теперь уже военный, все такой же красивый и скромный, с добрыми глазами. «Рёске...» — одними губами прошептал Юри и решительно направился к нему, игнорируя правила, приличествующие чайному дому. Он подошёл к нему, одетый гейшей в семь слоев кимоно, и накрашенный белым и красным. «Не узнает», — пульсировало в голове лиса. Но тут лейтенант повернул голову и встретился с ним взглядом. Юри приблизился к нему и взял за руку. — Ты помнишь?.. Лейтенант часто моргал, стараясь не дать пролиться слезам, навернувшимся на глаза. Конечно, он помнил. — Я знаю тебя... — он вглядывался в лицо Юри, — не помню, откуда... Наверное, это было в прошлой жизни... Юри, не говоря ничего, повел его вниз, туда, где были отдельные маленькие комнаты, игнорируя удивленный взгляд хозяйки. Завтра его здесь уже не будет, а сегодня он убьет любого, кто посмеет им помешать. Рёске покорно шел следом, не отпуская его руки, и, как только Юри задвинул за ними дверь, с силой обнял его, водя руками по телу, по лицу, не обращая внимания на косметику, будто наощупь стараясь вспомнить. — Рёске... Рёске... — шептал Юри его имя, чувствуя, что ещё немного и он сойдёт с ума, — сними... Рёске, не скрывая слез, развязал пояс и тот легко скользнул на землю, а следом метры и метры дорогого шелка, обнажая стройное тело Юри. — Ты... — Рёске касался его голой кожи. Юри усилием воли стёр с лица косметику. — Юри!.. — воскликнул Рёске и кинулся его целовать. Юри подставлял свое лицо под поцелуи и чувствовал соленый вкус его слез, такой же соленый, как и море, возле которого они жили давным-давно. Юри всегда знал, что в следующей жизни Рёске найдёт его и вспомнит, но как же долго пришлось ждать. Моргнув, Юри избавил Рёске от одежды и повалил на циновки, усаживаясь сверху. Его тело ждало этого так долго... Без всякой подготовки насадившись на член Рёске и вызвав у того долгий стон, Юри принялся медленно подниматься и опускаться, дрожа всем телом от осознания того, что его любовь снова с ним. Рёске все гладил его, впитывая тепло его тела и вспоминая его очертания. — Полюбить кицунэ — это навсегда, — со счастливой улыбкой сказал Рёске, касаясь члена Юри и проводя по всей его длине. Юри выгнулся и застонал, материализуя шесть пушистых лисьих хвостов. — Почему... — Реске тяжело дышал, — только шесть?.. — Меня лишили... Сил... Нужно найти девять людей... И убить... — Юри двигался все быстрее, — ты — один из них... Рёске поднялся и, не выходя из Юри, перевернул того на спину, нависая над ним: — Значит, это наша единственная ночь? — Нет... Ты родишься заново, очень скоро, — Юри протянул руки и обхватил ими лицо Рёске, — я найду тебя и наши ночи больше никогда не закончатся. Реске низко застонал и ускорился: — Делай... Что... Нужно... — Ты будешь жить... В этом теле, в другой жизни... И дарована будет тебе большая сила... Прими смерть от меня и возродись в другом времени, и стань рядом со мной, продолжением своим, продолжением моим... Они оба были на грани, глядя друг другу в глаза, двигаясь в унисон. Юри обхватил руку Рёске, которую тот держал на его члене, и кончил с протяжным стоном. — Я тоже... Сейчас... Юри чувствовал, как заполняется Рёске, тот закрыл глаза и схватил его за руку. Кицунэ приподнялся и, выпустив длинные когти, впился ими в грудь Рёске, туда, где было сердце. Раздирая плоть, он схватил быстро пульсирующий орган и с силой вырвал его. Рёске в последний раз сжал ладонь Юри и обмяк, упав на него. Сердце в руке Юри все ещё сокращалось, кровь Рёске заливала его тело, а глаза застилало пеленой слез. — Любимый... Мы совсем скоро будем вместе и никогда не расстанемся. Юри, не в силах совладать с чувствами, сжёг весь квартал дотла.