После крушения

Удостоверившись, что с сестрой всё в порядке, Бун, следуя посылам своего доброго сердца, решил по возможности помочь кому-то. Его внимание привлекла пожилая темнокожая женщина, лежащая без сознания. Встряхнувшись, и достав из глубин памяти остаточные знания по оказанию первой помощи, юноша поспешил к пострадавшей. Нужно сказать, что спасатель из него был так себе, так что, он стал делать искусственное дыхание неправильно. Видя, что привести женщину в чувства у него не выходит, Бун уже было отчаялся, но тут к нему подбежал мужчина в костюме, который пару минут назад успокаивал находящуюся рядом беременную девушку. Мужчина буквально оттолкнул Карлайла от пострадавшей и принялся реанимировать ее сам. Буну же в это время пришла «гениальная» идея о трахеотомии и он озвучил ее деловитому мужчине: — Может, пробить отверстие? Ткнуть ей ручку в горло? — показав на себе, спросил молодой человек. — Это мысль! Иди, найти ручку! — запыхавшись, кивнул ему мужчина, который, по мнению Буна, вполне мог быть парамедиком, пожарным или спасателем. Вскочив на ноги, Бун, сломя голову, помчался вдоль береговой линии, спрашивая всех подряд. Вот, ему попалась растерянная девушка в красивом платье, которая лишь непонимающе покачала головой в ответ на просьбу. Вот, рыдающая женщина без видимых повреждений, которую Бун даже не стал спрашивать. Вот, молодой мужчина в костюме, который тут же протянул юноше желаемый предмет. Не понимая, зачем он продолжает поиски, хотя одна ручка у него уже есть, Бун продолжил свой забег по пляжу и остановился, заметив только, что у него в руках уже с десяток канцелярских принадлежностей. Молодой человек оглянулся, но не увидел ни пожилой женщины, которой он так хотел оказать помощь, ни рьяного мужчины в порванном костюме, пославшего его за ручками. Немного переведя дух и придя в себя, Бун пошел ближе к кускам фюзеляжа и тут же заметил того самого мужчину, облокотившегося на железки и выглядящего крайне подавленным и расстроенным. — Я не знал, какая лучше, — протягивая мужчине охапку ручек, сказал Бун. — Всё хорошо, спасибо, — всё ещё сбивчиво дыша, ответил тот, и медленно отошел, направившись к разбросанным чемоданам. Бун остался стоять у куска самолёта и только сейчас осознал, что произошло. Он смотрел на обломки и не мог поверить, что выжил в авиакатастрофе. Что все эти люди на пляже выжили тоже. Юноша присел на колени и, отдохнув несколько минут, пошёл искать свою сестру. Крайний раз он видел ее истерящей посреди пляжа, никаких повреждений на сестрице не было. Обнаружил он ее довольно далеко от горящих обломков, девушка выглядела более-менее адекватной. — Как ты? — заботливо спросил Шеннон Бун, уже предвкушая какой-нибудь язвительный ответ. Но та подняла на него наполненные слезами глаза: — Нормально. Я в порядке, — ответила Шен, и тут же зарыдала, приобняв своего сводного брата. Всё время, пока он бегал в поисках ручек и еще как-то пытался кому-то помочь, Шеннон успокаивала лишь себя. Выйти из шокового состояния и перестать отчаянно кричать ей удалось только через пятнадцать минут. Немного взяв себя в руки, девушка решили отойти от эпицентра катастрофы на безопасное расстояние. И, хотя заботилась она только о себе, вид раненных людей и сам факт крушения самолета подействовал на нее довольно сильно. Поэтому сейчас она была рада выплеснуть свои эмоции (еще раз) и поныть на плече у опекающего братца. Они посидели, обнявшись, несколько минут, и Шеннон, вытерев потёкшую тушь, отпрянула от Буна. Ее лицо приняло обыкновенное, немного надменное выражение, что, с одной стороны, порадовало Буна, а, с другой, позабавило. — Ладно, Шен, побудь здесь. Я пойду, посмотрю, может, кому-то еще нужна помощь, — поднимаясь, произнес юноша. Шеннон в ответ только кивнула. Она действительно посидела на месте некоторое время, подождала, пока вся паника уляжется, и решила поискать хотя бы ручную кладь. «Выгляжу я сейчас, наверное, ужасно», — подумала она. Начинало темнеть, поэтому найти вещи надо было как можно быстрее. На удивление, ее крупная серебряная сумка лежала на весьма заметном месте, а содержимое саквояжа не разбилось и не рассыпалось. Приободрившись, девушка присела неподалёку от разведенного уже кем-то костра, посмотрела на себя в зеркальце, убедилась, что ее лицо не пострадало, и решила… сделать педикюр. «Это успокаивает. Да и будет чем заняться, пока спасатели летят», — решила Шеннон. Бун в это время помог нескольким выжившим и успокоил ту самую рыдающую женщину (оказалось, что она летела одна и не пострадала, просто находилась в шоке от самой авиакатастрофы). Он заметил в одном из раскрывшихся багажей шоколадный батончик и, переступив через себя, решил его взять. Поискав глазами Шеннон, юноша увидел ее совершенно спокойно красящей ногти на ногах. Он подошел к ней и показал шоколадку. — Думаешь, я буду есть шоколад? — последовал равнодушно-надменный вопрос. — Может, мы здесь надолго, — резонно отметил молодой человек. — В самолете была рация. Они знают, где мы, и уже летят, — закатив глаза, продолжила девушка. Бун более настойчиво протянул ей шоколад. Шеннон вспылила: — Я поем у спасателей. Тот в ответ приподнял бровь. — Я! Поем! У! Спасателей! — окончательно разозлилась Шен. Подумав про себя: «Она неисправима», Бун пожал плечами и сам откусил чуть подтаявший шоколадный батончик.