***
Маринетт быстро пожалела о своем решении пойти дальше пешком. Высокий каблук после пары шагов провалился в глубокий снег и, кажется, там застрял. Она наклонилась, чтобы вынуть его, но завитые в небольшие кудряшки (по настоянию Альи) волосы закрыли ей обзор. Она едва не повалилась в сугроб. — Вот это класс! — пробормотала она, оглядываясь по сторонам в поисках помощи. Но вокруг не было ни души. Маринетт откинула со лба мешающий локон, который тут же зацепился за ее левую сережку. Тщетно подергав застежку и волосы, она поняла, что так просто не освободится. — Да что за?! Блин! Ауч! — воскликнула Маринетт, случайно резанув мочку уха. Волосы только сильнее намотались на сережку. — Что случилось? — из приоткрытой сумочки выпорхнула красная квами. — Я запуталась в волосах, — обреченно заявила Дюпен-Чен под тихий смешок Тикки. — Да чтоб тебя Бражник побрал! — тихо ругнулась Маринетт на камень Чудес, но тут же спохватилась: — Нет, только не Бражник. Пусть уж я к ней буду вечно привязана. Ой, — она резко дернула головой, вновь поцарапав ухо. — Ти-и-иккки, можно я на секунду сниму ее? — Конечно можно. Только аккуратно, — посоветовала квами. — Хорошо, — кивнула Маринетт и, дернув застежку, благополучно уронила серьгу в снег. — О, нет! Тикки! Но маленькая квами яркой искоркой скользнула за талисманом и исчезла где-то в сугробе. Нет! Маринетт упала на колени и бросилась разгребать руками холодный снег, силясь рассмотреть в нем родную красную точку. Но она не видела ничего, кроме пластов слепяще-белого снега. Ледяная корка раздирала кожу, оставляя на медленно теряющих чувствительность ладонях красные полосы. Пальцы дрожали. Она раз за разом подносила их ко рту, надеясь хоть чуть-чуть согреть сбивчивым дыханием, вырывающимся из синеющих губ. Руки уже зачерпывали мерзлую землю, что забивалась под ногти и безжалостно ломала их. Сережка до сих пор не показывалась. Тогда Маринетт двигалась левее или правее, разгребая сугробы на метр вокруг себя. Взор застилали слезы, а в голове назойливо крутились ненужные мысли, одна ужаснее другой. Она больше никогда не увидит Тикки... Отныне никто не подбодрит ее в самый тяжелый момент, не скажет, что все будет хорошо, и каждый день она будет возвращаться в свою опустевшую комнату, а после засыпать в полной тишине. Без задушевных бесед с маленькой подружкой, без ее милого ночного сопения Маринетт будет банально отключаться просто для того, чтобы суметь держаться на ногах завтра. Чтобы продолжать как-то жить дальше. Париж погрязнет в хаосе из-за непозволительной халатности и роковой ошибки его главной защитницы — Ледибаг. Кот Нуар сумеет победить злодея, но акуму не очистит никто, кроме героини в красном. Но она не придет. Тогда темная бабочка очернит наполненное любовью к глупой Леди сердце Нуара. И Бражник победит. Он заставит Кота отдать ему кольцо Неудачи и убьет его. Потому что напарник не сумеет ничего ответить на вопрос: «Где серьги Удачи?!» И все это произойдет по ее, Маринетт, вине...***
— Да-да, Хлоя, еще раз с Рождеством! — дежурно улыбнулся Адриан и поскорее надавил на газ. Целый час, проведенный в гостях у месье Буржуа, его мысли так или иначе возвращались к Маринетт. Он винил себя. Все-таки не стоило отпускать красивую молодую девушку куда-то в ночь совершенно одну. С ней могло случиться что угодно! А Агрест даже не нашёл минутки, чтобы позвонить ей и убедиться, что все в порядке! — Кстати, еще не поздно, — сказал сам себе Адриан и набрал подругу. Но ответом ему послужили длинные гудки и голос автоответчика. Агрест сбросил вызов. Пожалуй, стоило заехать по пути домой к Дюпен-Ченам и убедиться, что все в порядке. Ну, и попробовать, наконец, тех самых круассанов, о которых так восторженно отзывался Нино. Адриан свернул с главной дороги вправо, к пекарне, и вдруг резко затормозил. Благо, дороги оказались почти пустынны, иначе было бы невозможно избежать аварии. — Маринетт?! Он выскочил из машины и помчался к сидящей на снегу знакомой фигуре подруги. — Маринетт! Маринетт, ты слышишь меня?! Что случилось?! — закричал Агрест, сильно встряхнув Маринетт. Она подняла на него потерянный взгляд васильково-голубых глаз и не сумела ничего сказать. Заледеневшие слезы поблескивали на ее щеках в свете уличных фонарей. Вся одежда и волосы покрылись снегом. Она дрожала. — Так, все хорошо! — неестественно весело воскликнул Адриан, стараясь успокоить заодно и себя. — Сейчас я тебя согрею. Скорее. Возьмись за шею, я донесу тебя до машины! Маринетт протянула к нему замерзшие ладони, но они безвольно рухнули вниз. Испугавшись за подругу, Адриан сам подхватил ее на руки, рывком поднял с земли и поспешил к автомобилю. В тепло. — Ад-др-риан... — Маринетт слабо дернула его за воротник куртки. — С-стой... Нельз-зя уходить... В с-снегу, там... — Тише-тише, скоро ты будешь дома, — Агрест покачал ее на руках, как маленькую. Он не понял, что прошелестел ее тихий голосок. — Я н-не м-могу уйти, — чуть громче повторила Маринетт, когда Адриан усадил ее на заднее сидение машины. — Я пот-теряла... — Что ты потеряла? Что-то важное? Телефон, ключи? — С-сережку, — она коснулась ледяной рукой пустой мочки уха. — Сережку? — удивился Агрест. Его взгляд скользнул по дешевой бижутерии, которую Маринетт таскала еще со времен коллежа. Неужели она стоила целого часа безуспешных поисков на морозе?! — Я куплю тебе еще сто таких же! Или золотые. Хочешь? Только поехали скорее! Ты вся замерзла! — Н-нет! Она оч-чень важна для меня. Мне подарил ее од-дин человек... важный для меня человек... — Хорошо, я найду ее, но сначала отвезу тебя домой, к родителям. — Найди, пожалуйста, с-сейчас. Я уже согрелась. Я помогу, — Маринетт попыталась встать, но Адриан не пустил ее, хотя и заметил, что дрожать она стала гораздо меньше. — Сиди здесь. Сейчас принесу твою сережку, — заверил Агрест, прикрыв дверь машины. — Эй, Плагг! — он выпустил квами из кармана. — Нужна твоя помощь. Придется немного искупаться в снегу. На удивление Плагг даже не стал ворчать (а спокойно попросил небольшой сырный завод) и послушно нырнул в сугроб. Вздохнув, Адриан опустился рядом на колени, несмело сдвинул первый слой снега и — о чудо! — совсем рядом блеснуло что-то красное. Через секунду он бережно держал в руке красную с черными точечками сережку-гвоздик. — Нашёл... — Вот верно говорят — дуракам везет, — саркастично заметил Плагг, выныривая из сугроба. — Но, подожди, — Агрест даже прищурился, чтобы получше разглядеть найденную вещицу. — Это не сережка Маринетт. Это... Это похоже на серьги Удачи Ледибаг! Но, тогда... значит, Маринетт — Ледибаг! Я же прав?! Это ведь она?! — окрыленный неожиданным открытием, Адриан, кажется, забыл, как дышать. — Да мало ли девушек теряют в снегу украшения... — Это она, — выдохнул Агрест. Сомнений не оставалось, пазл сложился, а образ Ледибаг слился с родным образом бывшей одноклассницы. — Маринетт Дюпен-Чен... — он пробормотал ее имя, словно пробуя его на вкус. — Моя Леди... О, Боже, это лучший подарок на Рождество! — Влюбленный идиот, — совершенно беззлобно, с широкой улыбкой на черной усатой мордочке, констатировал факт Плагг. Поддавшись эмоциям, Адриан рванул обратно к автомобилю. Он широко распахнул заднюю дверцу, схватил уже немного потеплевшие руки Маринетт и порывисто поцеловал ее в губы. — Ой! Адриан, ч-что с тобой? — С Рождеством, моя Леди!