Коварный план

Пока разъяренный Виктор долбит в дверь, вспоминая все ругательства и создавая из них многоэтажные конструкции, Юри отворачивается к окну. Услышанное от Юры повергло его в настоящий шок. Он пытается осознать это... Никифоров его избранный! Это не укладывается в голове и его накрывают воспоминания. *** Метка еще не проявилась. Он сидит на футоне с Минако, смотрит очередную серию Гран-При. Когда на лед выходит русский фигурист, японец забывает дышать. Кумир на льду как всегда невероятно прекрасен. Кажется, что вся программа дается ему легко и непринужденно. Юри смотрит на него с завистью и восхищением, мечтая выйти на один лед с великим Виктором Никифоровым. *** Юри пытается вспомнить тот момент, когда метка проявилась. И сейчас ему кажется, что впервые он ощутил ее, когда Виктор явился в Ю-Топию с предложением стать тренером молодого японца. Но тогда Юри был настолько в шоке от происходящего, что метка — это последнее о чем он тогда думал, поэтому списал дискомфорт на коже на очередной синяк от падения на льду. Кацуки так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил как Виктор бросил бесполезную долбежку в дверь и подошел со спины. От опустившейся на плечо ладони он чуть не подпрыгнул. - Юри, то, что сказал Плисецкий, правда? Твоя метка… Она проявилась? — голос Никифорова дрогнул, что удивило Юри. Виктор всегда такой уверенный, такой напористый. А тут… Японец опустил голову, сжался весь, не в силах признаться даже самому себе в том, что прикосновение мужчины вызвало теплую волну, которая прокатилась по всему телу, а метка неожиданно перестала болеть. Как же давно Юри мечтал о том, чтобы найти своего соулмейта… Но он запрещал себе даже мечтать о том, чтобы избранным оказался Виктор. Ведь такие как ОН не могут быть с такими как Юри. От мыслей его снова отвлек голос, от которого мурашки побежали по коже — Юри… Пожалуйста. Так и не добившись от ученика ни слова, Виктор отступил и сел на кровать, оперевшись локтями о колени. Он решил, что Юри будет легче, если он первым расскажет обо всем. Смотреть на сгорбленного и зажатого Юри было почти физически больно, поэтому он отвел взгляд. — Моя метка проявилась давно. Еще в Петербурге, — Виктор заговорил тихо, надеясь, что Юри слушает его. — Я не понимал, кто мой соулмейт. Искал его чуть ли не в каждом встречном. Я тогда так двинулся на этом, что Джакометти ржал надо мной, говорил, что я готов перетрахать все, что движется, в поисках того самого. — Виктор усмехнулся, уходя в воспоминания. — А в какой-то момент, знаешь, как отрезало. Перегорело. Я перестал искать. Во мне что-то погасло… Именно тогда я и решил перестать кататься. Видимо, именно потому, что среди тысяч людей на трибунах не было того единственного, для кого все это стоило делать. А тут как раз твоя пьяная просьба быть тренером, - Виктор усмехнулся. - И я решился. Решился изменить свою жизнь, чтобы снова найти то, ради чего стоит вставать по утрам. Виктор не видел, но почувствовал как подошел Юри, как опустился рядом прямо на пол, оперевшись спиной о кровать. Его близость уже привычно отозвалась теплом. Никифоров вздохнул, поборов в себе желание прикоснуться, боясь спугнуть и продолжил. — Я решил тренировать тебя потому, что ты меня зацепил тогда, когда исполнял мою программу. А потом… А потом все это время меня не отпускало чувство, что это правильно. Знаешь, когда делаешь что-то и знаешь — это правильно. — Когда ты понял, что я твой… избранный? — Юри споткнулся на последнем слове и покраснел буквально до кончиков ушей. Виктор, обрадовавшись, что монолог наконец-то становится диалогом, переместился на пол, чтобы быть на одном уровне с японцем. — Не знаю. Я постоянно пытался рассмотреть на тебе метку, но не находил ее. Мы же столько раз вместе были в источниках. Я хотел знать, кто же тот счастливчик, которому суждено провести жизнь с таким чудом, — Виктор поборол в себе желание прикоснуться к Юри, ведь тот наконец поднял взгляд на своего тренера. — Я надеялся, что ты мой. Но понимал, что если сделаю хоть что-то, то просто отпугну тебя. И никогда не узнаю этой тайны. Поэтому я предпочел сохранять дистанцию. Я надеялся, что ты расскажешь мне, когда метка проявится. Я же твой тренер! И вообще… Как случилось, что ты не заметил мою метку, Юри? Я ходил перед тобой без одежды миллион раз! — Виктор заглянул в глаза Кацуки, чем снова смутил его.  — Я не смотрел туда… Я не мог разглядывать тебя… там. — Юри закрыл пылающее лицо ладонями, а Виктор не выдержал и расхохотался. — Не смущайся. Расскажи мне лучше, когда у тебя проявилась метка и почему ты ничего не сказал мне? Неужели ты не чувствовал, что твой избранный я? Юри поднялся и снова отошел к окну. Сидя так близко к Никифорову, он не мог и двух слов связать. Мысли путались, а руки просто чесались прикоснуться и укрепить связь. — В Барселоне. Уже после того, как я подарил тебе кольцо. Она проявилась и болела. Я решил тогда, что это знак, что я сделал что-то не то. Я убедил себя, что ты не можешь быть моей парой. Тогда я решил, что буду с тобой столько, сколько это возможно. Пусть и просто в качестве ученика, раз уж большее мне не светит. Видимо из-за того, что я отрицал связь, не принимал ее, я доставил боль не только себе, но и тебе. Я видел, как ты хромаешь иногда… Господи? Виктор! Это из-за меня ты падаешь на простых прыжках. Я видел обезболивающие в твоем шкафчике! Это все из-за меня — Осознание этого так шокировало Юри, что обернуться и взглянуть на Виктора не хватило сил. Он сжал подоконник до побелевших костяшек. — Прости. Я накрутил себя. Убедил себя, что не достоин такого соулмейта… Я и правда тебя не достоин. Не став дальше слушать, Виктор вскочил с пола и за долю секунды оказался рядом с японцем. Развернул его к себе и заглянул в глаза. — Не смей больше говорить, что не достоин меня! Никогда! Ты тот, кто смог вдохнуть в меня жизнь, кто вдохновил меня, тот ради кого я снова вышел на лед! — В голубых глазах фигуриста разгорался огонь. — Ты лучшее, Юри, что случилось со мной за долгие годы. Видя, что Юри снова пытается что-то сказать, видимо опять сомневается в себе, Виктор притянул его к себе, запустив пальцы в волосы и накрыл губы парня поцелуем. И впервые это было так правильно, так естественно. Виктор чувствовал как по телу разливается тепло, как отпускает напряжение. Он понял, что Юри чувствует тоже самое, по тому как японец задрожал в его руках и начал робко отвечать на поцелуй. Отстранившись, Виктор улыбнулся: -Ты ведь тоже чувствуешь это… И знаешь что, мы не будем торопиться. Не бойся меня. Я не прикоснусь к тебе, пока ты сам этого не захочешь. Но спать отдельно ты больше не будешь, так и знай, — Виктор снова коснулся губ Юри невесомым поцелуем и отстранился. В попытках переварить информацию, эти новые чувства и ощущения, Юри отошел и опустился на кровать. Матрас прогнулся под тяжестью тела и из-под подушки показался бутылек. Юри машинально протянул руку и достал несколько квадратиков и бутылочку. Осознав что это, густо покраснел и сунул обратно, не зная куда деться от стыда. А Виктор расхохотался, только сейчас заметив, что комната явно приготовлена для свидания: вино, свечи, а находка Юри должна была помочь в продолжении вечера. — Вот же мелкий извращенец. Неужели он думал, что мы займемся этим прямо тут, на их с Алтыном кровати? - Отсмеявшись, Виктор посмотрел на Юри, а тот встал и подошел к мужчине, обнимая: — Витя… поцелуй меня. От того, как прозвучало собственное имя из уст Юри, у Виктора буквально ноги подкосились. Он притянул к себе парня, обнимая и тихо шепнул на ушко: — Мне нравится как ты меня назвал. — Улыбнувшись нежно, он коснулся губ брюнета нежным поцелуем. Они так и стояли, обнимая друг друга, сливаясь воедино в неторопливом поцелуе, купаясь в ощущении единения и чувствуя, как с соединяется энергия от их меток, буквально окрыляя обоих. Их прервал тихий стук в дверь и звук открывающегося замка. Отабек приоткрыл дверь, тактично не заглядывая в комнату. — Ребят, если вы… закончили, то может присоединитесь к нам за ужином? Юра приготовил мясо по дедушкиному рецепту. Виктор взглянул на Юри: — Не знаю как ты, а я голодный как волк — Чмокнув еще раз в припухшие от поцелуев губы, Никифоров за руку потащил своего избранного на запах еды. Остаток вечера прошел в теплой атмосфере с вкусной едой, вином и дружескими разговорами. Отабек и Юра с удовлетворением наблюдали как Виктор при любой возможности пытается тискать Кацуки, как тот смущается, но льнет к мужчине. Уходя, Виктор приобнял Юру и тихонько шепнул «Спасибо», на что Плисецкий хотел было съязвить, но был одернут Отабеком, который кивнул Виктору, мол «пожалуйста». *** Юри разморило еще в такси, поэтому домой он вернулся отчаянно зевая. Сжалившись над парнем, Виктор отправил его ложиться спать, а сам взял поводок и отправился гулять с МакКачином. Вернувшись минут через двадцать, мужчина вошел в тихую квартиру. Юри было не слышно. Покормив собаку, Виктор заглянул в комнату к своему ученику и обнаружил, что постель пуста. Он выключил везде свет и прошел в спальню и не смог сдержать теплой улыбки. Юри не проигнорировал его слов про «спать вместе» и свернулся под одеялом на кровати своего избранного. Быстро раздевшись, Виктор нырнул под одеяло и прижался со спины к Юри, удовлетворенно выдохнув тому между лопатками. «Мой», — подумал Никифоров и провалился в сон. Засыпать рядом со своим соулмейтом оказалось на редкость легко и приятно.