KARRY. Книга первая. Действительно ли это были ошибки?

      В автобусе люди так таращатся, если говоришь по-английски! Сразу забываешь даже элементарные конструкции, и становится крайне некомфортно. — I can’t believe, — заговорила я, как только мы вышли, — you surprised Kat and changed her mind. Гарри засмеялся. — What’s funny? — Я перевела взгляд с красного человечка светофора на британца. — The green! — Весело сообщил Гарь, когда пара стоящих с нами пешеходов уже сдвинулись с места. Чудной он. Не успела я как следует подумать об этом, в стеклянных дверях торгового центра отразились две фигуры: моя — в сиреневой куртке и шапке с пампушкой, и Гарри — головы на две выше, тёмная, с ярким пятном оранжевой шапки. Автоматические двери разъехались в стороны, и мой холодный нос уловил соблазнительный запах выпечки из ларёчка с надписью «Хлебный Дом», но едва мы прошли через вторые двери, аромат исчез — так же быстро, как появился. Вот только мой голод остался. Я взяла курс на магазин музыкальных инструментов, а за спиной донеслось: — Lena… wait. Он же рядом шёл. Что случилось? Гарри остановился у скамейки напротив входа. — I need to go somewhere, — сказал он, как только я приблизилась. Охранник неподалёку бросал на нас чересчур заинтересованные взгляды. — To go whe-e-ere? — Протянула я устало, а потом сообразила: — Oh, clear. Shall I show you the way? На лице Гарри появилась такая усмешка, словно я сморозила глупость. — No, I’ve been there once. Очевидно, вчера, когда смылся поутру из дома. Надеюсь, он не перепутал тогда женскую дверь с мужской. Стулес уже развернулся, когда я запустила в след вопрос: — With… the guitar? Оладушек снял с плеча и протянул мне чёрный чехол. — Meet you here… — прошелестел он, — or in the shop. As you like. — Okay. Я проводила взором его высоченную фигуру до конца коридора и вдруг обратила внимание, что стою рядом с витриной, за которой выставлен одетый в коричневые брюки и клетчатую рубашку манекен. У него и галстук есть — совсем как у моего энергичного гиперэмоционального одногруппника Вани. Пойду-ка я отсюда. Проплывая под вывеской «Пирамида», я тут же забыла обо всём:справа моему взору открылась стена, увешанная новыми блестящими ГИТАРАМИ. Я подошла ближе. — …оказалось сложнее, чем я думал. — Неторопливо и размеренно звучал чей-то ровный голос на другом конце Стены. Кроме его обладателя и меня — никаких посетителей. Он, кажется, разговаривает по телефону, хотя какая разница? Передо мной ГИТАРЫ! — Н-но тут же много… — пауза, — …видов. Я медленно сделала шаг-другой вдоль Стены Счастья. Жаль только, сюда не завозят гитары «вида» Taylor, которые коллекционирует Тейлор Свифт. — Там ничего стоящего. — Теперь голос звучит громче. — Здесь возможность гораздо выше. Выше может быть вероятность, чувак, а возможность — лучше. Я вот тоже думаю, что буду покупать гитару здесь. Если буду. Мне для этого нужно хорошо окончить первый курс: таков договор с родителями. — Я и сам бы купил следом и укулеле, но времени нет играть. Знакомый голос. — Да, Костян то-о-очно будет в восторге! Он и не ожидает. … Вот, кстати, белое укулеле очень своеобразно, но я бы предпочла обыкновенное. — … У меня это просто… — незнакомец сделал короткую паузу, — м-м-м, так сказать, … — ещё одна пауза, — лёгкое увлечение. Это недолгое «М-м-м» — я знаю этот голос! Откуда-то. Я повернула голову и увидела высокого мальчика с прямыми светло-каштановыми волосами. Он стоял ко мне в профиль, и внимательно рассматривал укулеле на стенде. Затрудняюсь с определением возраста; может, потому что сама в семнадцать выгляжу на четырнадцать. Наверное, ему как раз лет четырнадцать-пятнадцать. — Да-да-да, — ответил он в телефон (чёрный, как его куртка) — я понимаю. Семья — это важно. Он снял с плеча тёмно-серую сумку и оставил её на софе рядом. — Ладно, давай. Впервые вижу человека настолько же бледного, как я. Только меня эта бледность делает ходячим мертвецом, а этого паренька — светлым или даже светящимся. Он ослабил обёрнутый вокруг шеи чёрный шарф, обернулся на пустой магазин и, немного помедлив, взял одно из укулеле. Мальчик-свет присел на софу и стал что-то прерывисто наигрывать. Овальное с тонкими чертами лицо, прямой заострённый нос — его как будто нарисовали. Он взял второе укулеле. — Lena? — Раздалось над ухом, заставив вздрогнуть. Гарри. — I’m back. — Удовлетворённо доложил англичанин, улыбнувшись. Рядом с Бледнокожим появился смуглый брюнет лет двадцати шести, в красной жилетке. — Вам помочь? — Да, пожалуйста, было бы не лишним, — отозвался мальчик всё в той же лёгкой текучей манере речи. — Если вы выбираете меж… — Do you know him? — Спросил Гарри. Я на секунду взглянула в зелёные глаза. — Who? Him? No, I don’t. И направилась к пустующей кассе. Боковым зрением я видела, как Гарь задумчиво смотрит на меня. — What’s up? — Поинтересовалась я. Гарь медленно провёл большим и указательным пальцами от уголков нижней губы к центру. Я старалась не смотреть налево, где, по другую сторону софы, стояли сотрудник магазина и красиво говорящий мальчик; на красной жилетке первого я заметила белую надпись «ИГХТУ». — You have just been… — он вдруг умолк. — Добрый день, — произнесли за кассой. — Эм, здравствуйте. — Поздоровалась я. На меня глядел с виду обычный мужчина средних лет, но что-то в нём было не так. — Мой друг брал у вас гитару напрокат… За спиной зазвучала стандартная мелодия сотового и «Я отойду на минуту…» первого продавца. Я сняла с плеча чехол с гитарой, покосившись на бледного мальчика, оставшегося наедине с одним из укулеле. — Помню-помню, он приходил к нам недавно! — Заговорил мужчина за кассой под звуки гавайской гитары. — Не говорил по-русски. Поняла, что с ним не так: его эмоции неискренни. — Да, — усмехнулась я, отдавая инструмент, — было с ним такое. — So how is your lover? — С едва заметным акцентом спросил кассир и расстегнул чехол. «Lover», простите??! Гарри расплылся в улыбке: — She’s good. It’s all done. — Наш романтик? — Произнёс вернувшийся первый продавец с улыбкой — настоящей, в отличие от улыбки его коллеги. Прекратившееся на пару секунд треньканье укулеле возобновилось. — Так точно, — с фальшивой добротой ответил тот, что был за кассой, осматривая гитару (ей посчастливилось побывать в руках самого Гарри Стайлса). — Мы рады знать, что всё удалось, — сказал нам искренний продавец и обратился к Бледному: — Это самый маленький размер — сопрано. — Он взял инструмент побольше, из белого дерева. — Вот это мощнее, его верхняя дека выполнена из... — Excellent, — заключил второй продавец, устанавливая гитару на подставку в углу. — Now cold you… — он достал лист бумаги, — sign here… Стулес взял ручку. Неведомая сила заставила меня обернуться, и в тот же миг мой взгляд встретился с взглядом глаз ярко-карего оттенка — как у лесного ореха. — …and here? Паренёк положил укулеле и взял другой. Он словно вышел из какого-то мультфильма. Или нет — из аниме, точно. — Thanks. — Thank you. — Отозвался Гарри. Мальчик-свет отвлёкся на него от колок музыкального инструмента — треньканье стихло. На его лице отразилось что-то, что я не могу интерпретировать. Хотя постойте. Я же тут разгуливаю со звездой. Чёрт, он узнал Стайлса! — Good luck, — бросил последний и направился к выходу. Вдруг Гарь поймал взгляд Бледного и помахал ему большой пятернёй. Паренёк улыбнулся волшебной улыбкой, став ещё больше похожим на человека из другого мира. — Удачно выбрать укулеле, — пожелала я. — Спасибо. Такому неземному созданию надо было что-то сказать. Уже шагая к выходу, я услышала жужжание вибро-звонка и следующее за этим: — Алло. … Нет,… — тут Гарри кашлянул в кулак. — …Ань. О, круть! Жду тебя. Может, на том конце провода была Аня или Саня, или Даня — это уже не важно. Разве что… — Where do you know him from? — Спросила я Стулеса, подняв подбородок. — He asked me for a photo in the mass mall, don’t you remember? Я отрицательно покачала головой. — Before the New Year. — А-а-а! — Припомнила я столкновение у аптеки. Мы вышли на улицу. Я тогда и лица-то этого юного Дирекшионера не видела — только очень бледную кожу, контрастный чёрный шарф и рыжие ботинки. Втянув морозный воздух, я задала Гарри ещё один вопрос: — If you met him, why did you ask me if I know him? — You… I found you busy staring at him. Как это объяснить? — He is… I don’t know, he’s light… and charming… — Нахмурившись, я покачала головой, отгоняя слишком уж сказочный для правдивого образ. — Forget it.