***
Возвращаясь поздно ночью из отдаленного тайного тренировочного полигона клана Учиха, который был не отмечен ни на одной топографической карте Конохи и скрыт за мощными барьерными печатями, которые запутывали взгляд и маршрут путников, если они не знали правильный путь. Из-за особенного расположения позади здания инфраструктуры, но не приближаясь к оборонительной стене селения, эта территория была идеальной для тренировки Мангеке Шарингана без лишних глаз и ушей. — "Мы нашли Саске... Но Хокаге дал указ не контактировать с ним. Парнише надо прийти в себя после того случая..." — тихо пробормотал почти весь забинтованный Тензо. — "Было бы глупостью считать то, что он смог бы сбежать из селения. Оборона Конохи сейчас поднята на самый высокий уровень безопасности!" Если можно было бы охарактеризовать все движущие мысли в голове Саске одной фразой, то не было бы подходящего слова, как "путаница". Поглощенный то холодным гневом, подкрепленным влиянием ненависти к брату, то мечущимся желанием разобраться в судьбе пресловутого, но родного клана, он жаждал первой очередью поскорее разорвать все старые связи, что заставляли его оставаться в селении, которое давало ему слишком мало перспектив для достижении новых целей. Да, Саске становился заметно сильнее, но случайное воспоминание о потенциале старшего брата как будто выжигало жарким огнем весь расписанный прогресс на свитке. Достигнув опустевшей территории клана, к взгляду парня бросились остатки вороньих перьев, небрежно покоившиеся среди растоптанных цветов. Саске заметно нахмурился, а в глазах мгновенно зажегся Мангеке Шаринган и Учиха в последний момент закрыл глаза ладонью, чтобы не обратить поместье в крупный пожар из черного пламени.Несколько дней назад.
Лежа на больничной кровати поздней ночью, Саске не мог принять тот жестокий для себя факт, который произошел не так давно в его жизни. Смерти, предательство, Шимура Данзо и Учиха Итачи — эти темы обсуждались среди всех, кто вел разговор о уже пресловутом клане. Саске было настолько не по себе, что он заблокировал дверь тяжелым платяным шкафом, чтобы избежать гостей и плотно закрыл окна непроглядными шторами, погрузив в постоянную темноту палату. Но невыносимое раздражение ему принес надоедливый звонкий стук в стекло, словно кто-то нагло долбил сенбоном. Разгоняя глубокие однотипные мысли в голове, перед глазами Саске выползла знакомая идиотская улыбка... — Я убью тебя, Наруто... — прорычал Учиха, поднявшись с кровати. Сорвав с глаз тугую марлевую повязку, Саске тут же с болью активировал Шаринган с тремя томоэ, дабы лучше сориентироваться во мраке. Мгновенно отодвинув тяжелую штору, парень сразу обнаружил крупного черного ворона, что прямо установился на Учиху. — Эта птица... ты же! — мимолетное замешательство на лице Саске превратилось в настоящую ярость, от которой глаза парня изменились до неузнаваемости. Темные глаза Ворона также изменились, перевоплотившись в пару ярких Шаринганов с довольно сложным узором, поглотившим внимание Саске. Когда Учиха открыл глаза, то обнаружил себя в иллюзорном измерении, представляющим собой бесконечное ярко-красные ночные небеса с редкими оттенками темного цвета облаков. Саске оперся ногами об твердую землю и вливал большое количество чакры в Шаринган. — Что ты хочешь от меня, ублюдок? — прорычал Саске с нескрываемой ненавистью. — Отвечай. Отвечай! Материализовавшаяся фигура Итачи в воздухе аккуратно приземлились и встала в пяти метрах от Саске. Между двумя братьями образовался широкий контраст эмоций — младший сгорал от смеси ненависти и гнева, старший был полной противоположностью, спокойно изучая взор Мангеке Шарингана в глазах родственника. — Могу тебя поздравить с новым этапом развития Шарингана. Только не злоупотребляй этой силой, — теплый тон Итачи стал более строгим к концу фразы. — Не указывай мне, собака! Как ты можешь быть так спокоен после того, как сделал такое с отцом?! — не выдержал Саске и потеряв контроль над одним из глаз, покрыл тело Итачи с головы до ног черным пламенем Аматерасу. — Как тебе такое, сука?! Какое было удивление для Саске тогда, когда Итачи попросту убрал пламя и Учиха-младший вспомнил, что в данном иллюзорном мире есть только один хозяин. Темно-красные небеса сменились хмурым, но достаточно ясным полднем. Саске был небрежно брошен к обломкам стены, которая была покрыта ярким пламенем. Парень тут же пробежался взглядом по обстановке, сразу догадавшись, что он находится в Конохе. — Теперь тебе не скрыться, ублюдок, — с ненавистью выплюнул слова Фугаку и первым нарушил столь нагнанное молчание. Нежданный голос отца заставил Саске выпучить глаза от изумления. Осмотрев со стороны видимый участок, парень заметил рядом с Фугаку Итачи, который был очень серьезно настроен. Тем временем Саске поднялся на ноги и повернул голову в сторону высокого старика, которого парень вспомнил, как Шимура Данзо. Тот, от которого всегда несло холодом и спокойствием. Если же к Данзо Саске относился либо нейтрально, либо со скрытой неприязнью, то явный конфликт между Шимурой и отцом автоматически заставлял подкинуть пару дров к разгорающему пламени ненависти. — До сих пор лелеешь о власти, Фугаку? Или ты хочешь пролить немного моей крови за прошлое? История Конохи как раз доказывает об обратном — Учиха никогда не будут править селением. Если даже к твоим годам ты не понял такую ясную истину, то мне жаль не тебя, а твой клан, который ты привел на верную гибель своим маразмом... — Подожди... Что все это значит, Итачи?! — недоумевал Саске, быстро уходя от резкого выпада Фугаку, который чуть не сбил своего младшего сына. — Клан Учиха всегда был презираемым со всех сторон из-за наших безграничных возможностей по додзюцу. Мне не изменить историю и не поменять мнение маразматиков, но традиции и обычаи я сохранить попросту обязан... — громко высказался Фугаку. Вновь материализовавшийся из воздуха Итачи встал на противоположную сторону от Саске и стал со своей стороны наблюдать за боем. — Мы с отцом желали разобраться с Данзо и найти ответы на свои вопросы. Нам было интересно узнать многое. И Данзо знал все ответы, — кратко ответил Итачи. Тем временем Шимура отбросил в сторону свою мантию и массивный лоскут ткани, перевязанный множеством ремней, обнажив старую морщинистую руку, схожую с древесной корой. Данзо спешно заблокировал атаку Фугаку и выплюнул воздушный поток в сторону противника, однако последний удержался на месте, укрепил тело чакрой и, вложив еще больше энергии Стихии Огня в лезвие, придал металлу мягкую форму и облил им Данзо. Когда Фугаку обратил внимание на освободившуюся руку Шимуры, то потерял дар речи и этим воспользовался глава Корня, нанеся пронзающий удар в грудь, но быстро появившийся Итачи пинком ноги отправил старика в полет. Саске, которому было все отлично видно из-за удобного угла обзора, уронил свою челюсть к шее, когда заметил огромное количество горящих Шаринганов на руке Данзо. — Как он смог? Да как он посмел?! — яростно прокричал Саске. — Ты чертов ублюдок! Да как ты смел приложить свои дряхлые конечности к нашему богатству?! — ярость Фугаку не знала предела и в этом Саске безоговорочно согласился с ним. Яркая чакра Стихии Огня безостановочно выбрасывалась из тела отца и чуть позже окрасилась в огромную белую фигуру Призрачного Воина Сусанно-Тенгу в тяжелых самурайских доспехах с гигантской катаной наперевес. — Я отправлю тебя в ад, сукин ты сын! Концентрируя огромное количество пламени Аматерасу на конце клинка, мощным замахом руки Фугаку обрушил могущественный меч на Данзо, неожиданно разорвав того на куски, а позже обратив в прах останки. Используя огромный боевой опыт и учитывая все традиции клана, Учиха-старший знал, что собирается предпринимать Данзо, как и Итачи. Неожиданно появившийся Данзо за спиной Фугаку в полном покрове Сусанно, попробовал атаковать плотным воздушным снарядом в сочленение брони гигантского полупрозрачного воина, но и это было учтено и брешь была закрыта резким полуоборотом. — Я уничтожу тебя, испепелю все твои жизни клинком, что обратит все в прах... — яростно прорычал Фугаку. Клинок Аматерасу стал плотнее и внутри очага огня засияла белоснежная энергия, чья температура уже сейчас была сравнима с поверхностью малой звезды. Манипулируя правым глазом с Мангеке Шаринганом, Фугаку не только задавал форму пламени, но делал его ужасно жарким. — Такэмикадзути! — "Вот это мощь!" — удивился про себя Саске. — "Сила отца невероятная!" Данзо боролся и ничуть не уступал Фугаку, чему не мог поверить Саске, считавший старика старым и немощным. Наблюдая за сражением, парень чуть не упустил очень важной для себя детали — Итачи, что сражался бок о бок с отцом, видоизменил свой левый глаз до неузнаваемости. — Но это же не твой Шаринган! Как такое возможно?! — удивился Саске, не понимающий такой простой сути для Итачи. — Если ты помнишь про Шисуи, то его Мангеке Шаринган был через чур уникальным даже среди членов клана Учиха и недоброжелатили желали получить такую мощь в свои руки как можно скорее... — оповестил настоящий Итачи. — Я имплантировал в свой левый глаз Шаринган Шисуи, который он завещал мне незадолго до смерти, и воспользовался таким мощным козырем в битве с Данзо... Саске поднял голову и обнаружил, что набежавшие темные тучи над Конохой стали постепенно сгущаться. Иллюзорный Итачи, который продолжал посылать в небо плотные сгустки огненных шаров, прекратил заниматься этим тогда, когда Данзо переключил внимание на него самого. Вынудив парня последовать за собой и держаться подальше от Сусанно Фугаку, Шимура был действительно проворным по сравнению с гигантским Тенгу-воином. Иллюзорный Итачи прикрыл левый глаз и активировал Мангеке в правом. Данзо не смог уклониться от прямого попадания Аматерасу в упор и автоматически использовал Изанаги. — Техника, что использовал Данзо, называется Изанаги. Мощнейшее гендзюцу, позволяющее стереть грани между реальным миром и иллюзией, тем самым можно будет даже инсцирировать свою смерть... — Итачи дал объяснение шокированному Саске. — К чему вам революция? — напоследок спросил Шимура перед тем как исчезнуть. — Клан Учиха желал революции? Бред... — завертел головой по сторонам Саске. — Никто не обсуждал и близко подобного! Этот пес Данзо слишком многое на себя берет! — Не все так очевидно, Саске... — покачал головой Итачи. — Мы намеренно пускали подобные слухи о готовившемся восстании клана Учиха, чтобы выкурить Данзо и раскрыть дело о пропавших Шаринганах. Но не все так очевидно, Саске. Фугаку резко покинул покров Сусанно со свежей рубленной раной, протянувшейся с левого плеча до границы правого бедра. Данзо застал своего врага неожиданной атакой, появившись прямо внутри гигантского полупризрачного воина. — Итачи, Изанаги также дает ему возможность некоторое время быть нематериальным... — оповестил важной информацией Фугаку Итачи. — На запас техники у него где-то еще восемь-десять Шаринганов и тогда можно будет спустить потроха старику. Итачи, ты уже знаешь, что делать. Аккуратно покрывая бурным пламенем Аматерасу свою вторую катану, доставшую из ножен, Фугаку использовал технику Мангеке Шарингана второго глаза, позволяющую повышать температуру, поглощать и изменять форму черного огня. Способности главы клана Учиха были абсолютом разрушительных способностей. Размышляя о стратегии боя, Данзо понимал, что это будет не тот бой, в котором все оставляют свои козыри на последний ход. Раскаляя только пламя Аматерасу до температуры поверхности Солнца и в тоже время не позволяя огню не выйти за пределы большей границы своего клинка, Фугаку направил свой меч в сторону Данзо и стал посылать в него жаркий воздух, пропитанный мгновенно испаряющейся влагой поблизости. — Такэмикадзути! Яростно кинувшись вперед, Фугаку очень быстро вступил в ближний бой с Данзо и одним ударом разрубил сначала его катану выставленную вертикально, а позже очень быстро обезглавил Шимуру и мгновенно обратил его тело в кучу пепла. Фугаку небрежно сплюнул и поднял свой меч так высоко, насколько смог. Темные тучи покрылись узорами рисованного огня и медленно, словно многочисленные осенние листья, снисходили с небес на землю. Облака, намертво пропитанные пламенем Аматерасу, кружили над Фугаку и повторяли точную копию его меча с рукой, но в огромных масштабах. Растянувшийся на три километра гигантский клинок из темного пламени был готов обратить в прах и оставить в воспоминаниях даже селение Скрытого Листа... — Такэмикадзути: Аматэрасу-Омиками! Гамма смешанных чувств из удивления и сомнения показались на всегда холодном выражении лица Данзо. Итачи впервые наблюдал такую картинку высвобождения эмоций главы Корня, который считал человеческие чувства непростительной слабостью. Не теряя ни секунды, Данзо тихо усмехнулся и резким движением руки сорвал с правого глаза тугую забинтованную повязку и показал широко открытый Шаринган с тремя томоэ. Не теряя времени, Итачи тут же появился перед Шимурой и отцом, встав тем самым на пути между ними. — Данзо провел нас. Перед тем, как я составлял стратегию будущего боя с ним, несколько месяцев назад мне пришлось заручиться помощью членов кланов Хьюга, которые точно помнили чакру Шисуи и могли бы сказать, где расположен его глаз. Они уверяли в том, что глаз находится в своем естественном месте, но Данзо поменял карты после этого, имплантировав кучу Шаринганов в руку и глаз Шисуи в другое место... — рассказал Итачи о фиаско. Иллюзорный Итачи постепенно раскрывая свой левый глаз, при этом раздумывая над тем, почему Данзо так медлит с использованием Мангеке Шарингана Шисуи? Саске уловил эту суть и тоже призадумался. Однако иллюзорный Итачи не догадывался, что стал частью хитрой уловки. Шимура вновь активирует Изанаги и обращает дистанцию между собой и Фугаку в ничто, материализовавшись перед главой клана Учиха. Столкнувшись ненавистными взглядами, Шимура пронзающим ударом меча попытается достигнуть сердце врага. Пойдя на довольно резкий и непредсказуемый шаг, Фугаку точным плевком раскаленного пепла попал в правый Шаринган Шимуры и заставил его мгновенно закрыться. Провернув катану под прямым углом, Учиха-старший заставил огромный меч из пламени Аматерасу повторить похожие действия. С оглушительным грохотом, разрушая на своем пути оборонную стену Конохи, обращая в прах и пепел множество зданий и людей, гигантский клинок достигает Шимуру и сокрушительно сносит его в сторону, с несдержанным криком боли обращая его в кучу темной золы. — Этот громадный клинок из Аматерасу... Но зачем отцу необходимо было пойти на такие крайние меры? Он же убил множество невинных людей и разрушил стен... Подожди! — гнев Саске на отца сменился глубокими размышления им. — Это стена проходит рядом с главными воротами селения. Отец крупно уничтожил ее, также обратил в пепел квартал и кучу людей. Но вид из моей палаты точно выходит на тот район, который был якобы разрушен! Почему там все цело?! Там не могли все починить за такой короткий срок! Итачи ждал такого вопроса и был готов к нему: — Камиенанами. Шисуи владел двумя сильнейшими гендзюцу совершенного уровня. Если же Кото Амацуками формирует внутри разума жертвы определенную установленную программу-реальность, то техника другого глаза, Каминаенанами, позволяет манипулировать внешней реальностью жертвы и одновременно с этим пользователь получает иммунитет к гендзюцу другого глаза. Даже если бы Шисуи лишили глаза с Котоамацуками и попробовали бы использовать его против него же, то закончилось все провалом. Это настоящая мощь и мое Цукуеми и рядом не стояло бы с техниками Шисуи... — рассказал все Итачи. — Но у Камиенанами были жесткие ограничения. Необходимо было бы иметь знания, некоторую подготовку и довольно заметную правдоподобность, да и тем более использовать эту технику можно было бы приблизительно раз в девять лет. Если бы Данзо начал сомневаться в силе наложенного на себя гендзюцу и нашел бы логические несостыковки, то все бы потеряло свою силу. Мне пришлось держать транспортировку глаза в тайне даже от отца, чтобы не допустить и малейшего шанса на раскрытие информации. Через некоторое время Данзо появляется неподалеку и, держась за обожженную правую глазницу, не перестает ухмыляться, глядя на Фугаку и Итачи хитрым взглядом целого глаза. — Так смог так далеко зайти, чтобы попытаться убить меня, Фугаку? Как глава старинного клана, ты зарекомендовал себя опрометчивым и недальновидным человеком... — не переставал ухмыляться Данзо. Неожиданно подняв руку с имплантированными глазами в сторону Фугаку, Шимура заставляет неожиданно раскрыться еще один Шаринган, но скрытый в толстой ладони. Знакомый орнамент Мангеке Шарингана заставляет Итачи опустить челюсть вниз от нахлынувшего шока. — Твой клан — это всегда тяжелое бремя и ноша для Листа. Для жизни селения станет лучше, если вы полностью пропадете из истории и творцом этой истории будешь именно ты, Фугаку! Кото Амацуками! Расскажи всю правду о революции и уничтожь свой клан своими же руками! Фугаку, под действием "Котоамацуками", бешено бросился на Итачи и столкнулся с ним в грубой жесткой рукопашной борьбе. Тяжелый кулак точно попал по лицу сына и разбил ему всмятку нос, при этом отбросив тело куда подальше. — Клан Учиха всегда был презираемым за свою силу. Мы не должны были терпеть к себе такое отношение так долго... — сквозь зубы проговорил Фугаку и крепко перехватил катану. Данзо злобно ликовал в стороне, наблюдая, как двое из двое из клана Учиха ожесточенно сражаются между собой. Итачи резко начинает использовать Сусанно, тем самым вынуждая Фугаку резко отпрыгнуть к Данзо. — Но твоя сила не так мощна, как у Фугаку, Итачи. Тебе нужно было совершенствовать свой Шаринган еще долгие годы, но увы, ты выбрал не ту тропу... — проговорил Шимура и плотно забинтовал серую морщинистую руку. — Я в очередной раз убеждаюсь в том, что лучше все делать собственными руками. Глупец Тоби... Резкий взмах катаной Фугаку и голова Данзо тут же падает с плеч, окропив землю ярким фонтаном крови. Сохранившееся удивленное выражение лица Шимуры стало для главы клана Учиха настоящим наслаждением. Иллюзорный Итачи упал на колени и стер ручеек крови из имплантированного глаза. — Я использовал Камиенанами, чтобы обмануть Данзо тем, что Котоамацуками сработало на отце, а тот был в курсе о том, что я буду использовать довольно мощное гендзюцу, но не имел представление, какое именно. Использовать Камиенанами на определенной жертве можно будет только один раз и до того момента, когда не появятся спорные ситуации. К примеру, если бы я заставил Данзо поверить в то, что Учиха Мадара воскрес и желал уничтожить того, то это было бы слишком спорно. Это также абсолютная иллюзия, но с довольно жесткими рамками. Если бы Данзо использовал Котоамацуками по-другому, то я точно бы облажался... К примеру, Данзо мог заставить отца рассказать то, чего знают только они оба и здесь могла бы быть несостыковка... — рассказал все Итачи. — Но все было не так, как я этого хотел. Тем временем театр Итачи продолжился. Глава клана Учиха подошел к лежащему Данзо и попытался срезать руку с Шаринганами. Вдруг тело старика покрылось крупными черными символами, но Фугаку все ещё пытался добраться до Шарингана Шисуи, о силе которого он знал не понаслышке. В доли секунды остатки Данзо сжались в темный куб и создало рядом источник мощного гравитационного притяжения. Фугаку не унимался и активированным Сусанно попытался вытащить тело Шимуры, но барьерная техника сжала его настолько сильной, что там осталось только куча крови и куски изорванной одежды. Через пару секунд посмертная техника Данзо потеряла свою силу и Итачи обессиленно упал на землю от хлынувшей усталости. — Поднимайся. Теперь настал черед нашего клана править этим прогнившем селением, — резко бросил Фугаку, заставив Итачи заметно помрачнеть. — О чем ты? Мы выполнили свою цель, отец! Отомстили за клан и сделали все, чтобы Шаринган не использовался в чужих руках... — разум Итачи очень быстро понимал, к чему все ведется, но в глубине своей души он надеялся на то, что это ошибка. Вливая максимальное количество чакры в левый глаз, Итачи готовился к новому сражению. — Так значит... все это запланировано! Фугаку не стал ничего говорить, понимая, что Итачи до всего догадался. Но Саске необходима была помощь, чтобы разобраться в такой путанице. Настоящий Итачи решил стать осведомителем происходящего: — Я активно распускали слухи среди "посвященных" членов клана о том, что мы как можно скорее готовим восстание. Но истинное значение такой дезинформации было то, что мы желали "выкурить" Данзо и поймать его с поличным. Отец до последнего скрывал тот факт, что революция проходит действительно по-настоящему и она давно вышла за рамки мести за потерянное наследие. Это был запланированный государственный переворот, который необходимо было бы остановить как можно скорее... — Бред! — с голосом, полным сомнения, прикрикнул Саске. — Почему я этого не знал, Итачи?! Отец бы точно оповестил меня и маму, если набирались бы такие серьезные обороты. Революция — это всегда тщательная подготовка и не осведомлять семью было бы очень глупо! Саске откровенно не разделял такой сомнительной позиции отца, которая выглядела похожей на плохо организованный спектакль от Итачи, чем реальные прошедшие действия. Было слишком запутано и сложно. Последние месяцы часто проходили на тренировках, но Саске не слышал ничего схожего с уст Итачи, который утверждал о том, что активно занимался распространием слухов. — Тот факт, почему ты не был посвящен — моя личная инициатива. Я не желал думать о том, что "революция" может запросто принять серьезный оборот, но хотел позаботиться о том, чтобы ты был в безопасности и не был причастен к темным делам отца. Если бы верхушка селения начала бы активно копать, то под первый удар точно попала наша семья — ментальные мастера проели бы не один кусок твоего мозга, но все равно признали тебя, как стороннего в революции... — вместо краткого ответа Итачи решил развернуто объяснить свою позицию. Саске банально не знал, как ему отреагировать. Иллюзорный Итачи вновь бросился в бой с отцом, но уже с более серьезным оттенком. Фугаку с безразличием посмотрел на сына, но чересчур сильно удивился, увидев у того активированный Мангеке Шаринган Шисуи в левой глазнице. — Этот глаз... Так вот куда делся второй Шаринган. Не жди, что Котоамацуками сработает на мне, ибо, по всей видимости, ты использовал его на Данзо пару минут назад... — высказал свои мысли Фугаку. Он не понимал всей сути, но был довольно близок к истине. — Котоамацуками — техника другого глаза. Мой обладает совсем другой техникой, — оповестил Итачи, но Фугаку не удивился, приняв слова сына за жалкий блеф. — Еще не поздно все отменить! Нам не нужна революция, отец! Фугаку влил побольше чакры в катану и мощным ударом мечом отбросил Итачи к Саске, пролетев сквозь него насквозь и пропахав лицом сухой грунт. — Эта деревня прогнила насквозь, что позабыла о том, насколько сильно сильно клан Учиха был предан ей. Но что мы получили взамен? Ненависть, страх, обвинения за контроль лиса и нападение на деревню, наплевав на то, что восемнадцать лет назад мы потеряли своих людей не меньше, чем те же Хьюго или Сарутоби. Последней каплей стало и то, что Данзо приложил свои грязные руки к нашему наследию... — яростным тоном Фугаку высказал все, что думал об этой ситуации. — Если ты не со мной, то точно против меня, Итачи. Созданное огромное Сусанно послужило материальным доказательством серьезности намерений Фугаку по отношению к Итачи. Последний явно не желал такого настроя и верил до последнего, что можно все изменить, но при этом не впадая в глупые припадки прямолинейного убеждения. Очень быстро использовав Технику Телесного Мерцания, Итачи подобрался вплотную к Фугаку, попробовал выжжеть пламенем Аматерасу тонкую щель, куда можно было пробиться мечом, однако Фугаку резко прошел сквозь слой Сусанно, некоторая часть которого представляла собой очень качественную иллюзию и резким ударом клинком в сердце обрушил сына к земле. — Мы должны оберегать наследие клана, Итачи. Мы не должны позволить грязным псам растоптать наши традиции... Ты был достойным сыном и самым одаренным из всех, что я видел... — чуть смягчившийся тон Фугаку не поскупился на скорбь и признать эти эмоции смогли бы те, кто отлично знал мужчину. Для стороннего наблюдателя только еле-заметная скупая слеза, потерявшаяся в тонком ручейке крови из глаза, могла бы быть доказательством ненастных эмоций Учиха-старшего. Резкий бесшумный удар со спины и Фугаку с широкими глазами смотрит на раскаленное острие катаны, выскользнувшее из его груди, словно она была из мягкого сливочного масла. Выкашляв сгустки крови и слюны, Фугаку из последних сил напряг мышцы шеи и повернул голову назад, предсказуемо увидев живого, но очень измотанного Итачи, чей левый глаз плавно закрывался навсегда. Обливаясь потом и кровью, Учиха-младший слегка поморщился от резкого гнусавого запаха горящей плоти. — Так ты и осознал тот факт, что мастера Мангеке невозможно будет поймать в Изанами из-за видимого эффекта... — тихо прокряхтел Фугаку. Если бы его характер был более раскрепощеннее, то он непременно бы не скупился и на аплодисменты. — И пошел по второй тропе, Итачи. Но что же ты будешь делать с остальными? Десятки воинов клана Учиха уже начинают процесс революции и освободившийся трон может стать твоим, Итачи... — В другой раз, отец, — аккуратно покачал головой из стороны в сторону Итачи. Театр прошлых действий подошел к концу, обратив место действия в однотипный бесконечный мир Цукуеми. Только сейчас Саске вглянулся в глаза Итачи и обратил внимание на то, что узор в его Мангеке Шарингана стал вовсе иным. К узору в виде трехлезвийного сюрикена добавилась тройка черных точек в свободных участках. — Вечный Мангеке Шаринган... — ответил Итачи на немой вопрос Саске. — Но ты еще слишком далек и немощен до этой силы, мой глупый младший брат. Так ты все еще желаешь превзойти меня? Итачи пробудил к себе свежую порцию ненависти, которая бурлила у Саске между гневом и сложности непонимания запутанных действий. Он убил отца, отправил под трибунал большую часть клана, покинул селение и заклеймил себя убийцей и нукенином. Но ради чего? Ради какой цели или выгоды? — Ради силы, Саске... Обретая могущество, которым владел только Учиха Мадара, ты начинаешь по-другому смотреть на мир и не останавливаешься на достигнутом. Мой младший брат, ты настолько жалок и немощен, что оставался позади уже не в первый раз... Разум Саске, сам того не подозревая, вырисовывал очертания фигуры Наруто, который навязывал бой Хаку и без всякого страха сражался с Биджу. В обоих случаях наследнику клана Учиха приходилось быть далеко позади после сыгранной второстепенной роли. От хлынувшей ярости и сгустка ненависти Саске широко раскрывает правый глаз и мощным энергетическим ударом заставляет разрушиться вдребезги иллюзорное измерение Цукуеми, до округлившихся глаз напугав Итачи. — В следующий раз ты будешь жалким и немощным, Итачи...