Моё сердце...

Неизвестный номер: Привет:) И выпусти меня из ЧС. Обещаю вести себя хорошо😇 Кларк вышла из душа, собираясь в универ. Она всю ночь думала о развлекательной программе, ведь если откажется, то может вылететь из университета, чего не хотелось. Конечно, ради Алекс. Но насчёт палатки она решила, что спать вообще не будет. Пересидит ночь в лесу или около костра. Одевшись, взяла телефон, чтобы закинуть в сумку, но заметила сообщение и закатила глаза, напечатав ответ. Неизвестный номер: Чего тебе нужно от меня? И сколько у тебя симок? Вообще кто тебе дал мой номер? Неизвестный номер: Слава Богам, мне ответили😉 🙏🏻 Так много вопросов, я хуею. Номер телефона дал ректор😎 Это телефон старшей сестры, но я могу заехать в салон связи и купить еще десяток симок, а потом ещё и ещё, пока меня не перестанут блокировать😪😝 Неизвестный номер: Что! Тебе! От меня! Нужно?! Вудс очень хотелось написать «секса», но она понимала, что этим только профукает всё. Неизвестный номер: Развлекательную программу :) Тут запищал её телефон. Большие сиськи: В универе. Лекса улыбнулась: она добилась, чего хотела, удалила все сообщения с телефона сестры и выдвинулась на учёбу. — Доброе утро! — брюнетка широко улыбнулась, второй день не опаздывая, но пришла позже Гриффин. Та уже сидела на своём месте, а О сидела сзади и волновалась. Голубоглазая, вздёрнув подбородок, отвернулась от сидящей рядом студентки, ничего не отвечая. — Для того, чтобы составить программу для преподавателей, нам нужно говорить. Улыбалась зеленоглазая широко, ведь Кларк никуда не денется от неё. Хотя было странно, что та отталкивала её, ведь все любили Лексу во всех смыслах, даже бывшие, сестры. — Вот и поговорим в обед, а сейчас нет ни малейшего желания, — проговорила блондинка, даже не отводя взгляда от классной доски. Вудс вытянула губы трубочкой: она впервые в такой ситуации, когда с ней даже не разговаривают. — Тебе придётся общаться со мной... Или я ещё что-нибудь выкину, и нам опять дадут совместное задание. Кларк затрясло от злости. Кажется, её лицо стало красным как помидор, и она чуть не сломала шариковую ручку, которая была у неё в руке. Брюнетка видела всё, что творилось с соседкой, добавляя: — Вот и договорились. На этом разговор был окончен, и они принялись записывать лекцию. Правда, Лекса не писала, а что - то рисовала в своей тетради. Девушки остались в аудитории после последней пары, перед обедом. Кларк сказала Октавии, что придёт минут через десять. Шатенка знала, что у них совместное задание (Кларк рассказала накануне), и не настаивала, чтобы та пошла с ней. — Думаю, десять минут нам не хватит. У меня нет ни одной мысли. — Хватит. Смотри, — сказала блондинка, указывая в свою тетрадь и начиная записывать, что надумала ночью. А зеленоглазая склонилась к ней через плечо. — Не дурно, — подумала Вудс, чувствуя приятный аромат сладких духов, такой ненавязчивый и нежный. — В автобусе, пока едем, можно попросить всех напевать песни, песни их молодости, а большая часть преподавательского состава не на много старше нас, поэтому мы с лёгкостью подберём песни. Можем пообещать, что кто лучше споет, тот получит миниподарочек. Например, чупа-чупс или магнитик на холодильник. Брюнетка слушала, улыбаясь и пытаясь сдержать громкий смех, а то Кларк ещё обидется, и придётся Лексе сочинять программу, а она не хотела этого. Но пока Гриффин вещала, Вудс смотрела на розовую щечку, слегка пухлую, точнее, чуть больше её скул. Она осторожненько, почти невесомо прикоснулась губами к этой щеке, как вдруг неожиданно девушка вскочила, начав трястись и пыхтеть от злости или страха, или всё вместе. — Что это было? — потребовала блондинка объяснений. А до той, блин, не доходило, почему её не хотят... Она итак уже проявила нежность, которую ни к кому не проявляла, а просто брала. Грубо, жестоко, хладнокровно, поэтому настроение как-то у неё совсем улетучилось. — Я просто не удержалась и чуть не упала... — соврала она и начала выхаживать по кабинету, скрестив руки на груди. — Вообще все скорее всего поедут на своих машинах. Или просто в одну, две, три машины набьются по четыре человека, не считая водителя. Гриффин успокоилась и расстроенно села на место, приняв ложь за правду. — Так что все будут просто слушать музыку в машине или общаться. Заметив расстроенное лицо, брюнетка добавила:  — Ладно, что у тебя там дальше? — Ничего... Я сейчас опять что-нибудь скажу не так, — пробурчала блондинка честно, как маленький ребёнок. Неужели её сестре нравилось няньчиться с блондинкой? — задала сама себе вопрос Вудс. — На то я и тут, чтобы предупредить тебя, если это будет по-детски, — присаживаясь напротив блондинки, зеленоглазая положила сверху руки Кларк свою. Та опять испуганно отдёрнула. Брюнетка уже закатила глаза, её, честно, уже выводила блондинка из себя: то она набрасывается на неё со словами ненависти, то как маленький зверёк пугается и прячется в свою норку. — Не надо…— проговорила Кларк, и тогда брюнетка вспыхнула, вставая и отталкивая стул в сторону, который полетел с грохотом в неизвестность. — Я, блять, объясняю тебе, как надо! Пытаюсь поддержать тебя, чтобы ты не расстраивалась! Сука, да я не умею этого даже делать! Но, блять, пытаюсь! А ты корчишь из себя принцессу-недотрогу! И похуй, что я по-дружески! — пыхтела от злости зеленоглазая. Её ещё никто так не выводил, не считая разговоров о двойняшке. Лекса заводилась сразу, как только произнесут её имя. — А тебя никто не просил! — закричала блондинка в тон напротив стоящей девушке. — Гриффин! Да иди ты лесом! Разбирайся со всем сама, с меня палатка, — с этими словами девушка схватила свою сумку и вылетела из кабинета. Кларк закрыла лицо ладошками, глубоко вздыхая. Да, ей хотелось сейчас заплакать, ей было обидно, непонятно от чего... То ли от того, что Вудс на неё орала бранными словами, или из-за того, что бросила её одну разгребать всё это, либо... то, что она сама обидела девушку, которая вроде бы как хотела помочь... День закончился никак. После обеда Вудс так и не вернулась в аудиторию, не посетив больше ни одной лекции, а Гриффин всё больше поедала совесть, отчего она даже не могла уснуть. — Алекс... Ты что, против, чтобы я так себя вела с твой сестрой? — заговорила она сама с собой, всматриваясь в темноту своей спальни. — Почему ты мне не сказала, что у тебя есть она? Внешностью копия тебя... А характером полная противоположность... Злой, холодный и жестокий монстр! Она подняла свою руку, посмотрев на неё и вспомнив, как девушка обняла пальчиками её руку. Длинными пальчиками с великолепным маникюром. — Нууу... один раз пыталась быть доброй... Да, многих людей, переживших такие потрясения, клинит, и они начинают разговаривать с умершими, а Кларк просто казалось, что если сердце Алекс с ней, значит, она слышит, хоть и ничего не может ответить. Большие сиськи: Извини... Вудс: Нет. Большие сиськи: Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Вудс: Ничего. Отстань. Гриффин закатила глаза: это надо же быть таким ребёнком, хуже неё! В какой-то степени она начала понимать, как Алекс было тяжело. Большие сиськи: А если я завтра принесу шоколад? Ты какой любишь? Вудс: Никакой. Отстань. — Да что ж такое?! — Гриффин взорвалась. Большие сиськи: Честно, ведёшь себя как ребёнок. Вудс: Ага. Вудс сделала скрин своего телефона и отправила его вместе с последним сообщением. Сказать, что блондинка удивилась – это ничего не сказать. Большие сиськи: Сисю? Вудс: Можно было бы… 😘 Большие сиськи: ...🖍набирает сообщение Вудс: Я шучу😁 Ты прощена. Шоколадку завтра не забудь с миндалём. Сладких снов, Кларки😴 Блондинка глубоко вздохнула: когда-нибудь своими шуточками та сведет её в могилу. Отвечать не стала и, заблокировав телефон, быстро уснула. Вины же больше на ней нет.