***
— Но… нет! Я не хочу быть демоном! — кричал молодой черноволосый ангел, размахивая руками и вырывая на себе волосы. Глаза его застилали слёзы, а во рту был металлический привкус крови. — Но ты заслужил того, Рихард. Я не могу поступить иначе, — убийственно-спокойным голосом проговорил Всевышний, — Ты единственный провинился, и… — Я лучше умру, чем стану..! — Ты сможешь снова стать ангелом, если кто-то добровольно пожертвует собой ради тебя. Но ты останешься на Земле. — Да кому я нужен! — Рихард нервно усмехнулся, но, кажется, успокоился. — А кому-то, глядишь, и понадобишься. — Чувствует моя зад… Конец фразы потонул в невообразимом шуме, глаза застелила чёрная пелена, и спустя несколько секунд молодой ангел был уже… на Земле?***
— Рихард Цвен Круспе, очнитесь! — верещала фрау Фишер со своей кафедры, — Я Ваших родителей в школу вызову! Я поднял голову. Чёрт… Так задумался, что пропустил тот момент, когда меня заметили. Одноклассники многозначительно переглядывались и хихикали. Чуяли, собаки, что будет что-то интересное! Не успеет пройти пяти секунд, уже вся школа знать будет. Я открыл рот, и на меня сразу уставилось пару десятков любопытных глаз. У каждого во взгляде читалось: «Что он сейчас скажет?». Прибить их охота за чёртово любопытство. — Извините, фрау Фишер, я просто задумался, – я с неподражаемым мастерством сделал милое и наивное лицо, добавив и каплю сожаления за своё поведение. Да, актёрского мастерства у меня хоть отбавляй. Пожилая учительница смягчилась. — Ладно, Рихард, но повторять я не буду. Конспект у Тилля спишете, он точно сделал, – и в подтверждение своих слов она посмотрела на Линдеманна. Тот кивнул и вновь уставился на меня. Его взгляд единственный в классе был сочувственным, так смотреть могут только друзья. Ещё я бы мог рассчитывать на поддержку Шнайдера, но он сегодня в школе не появлялся. Опять бухает или приболел? Хотя, может, и дела важные есть, кто его знает… Учительница по-прежнему смотрела на меня, видимо, ожидая ответа. — Хорошо, фрау Фишер, можете продолжать. Она удовлетворённо кивнула и уже было открыла рот, но звонок помешал ей полноценно окончить урок. — Ваше домашнее задание – параграф двадцать шесть и вопросы письменно… устно, — лишь бросила она, вздохнув и прекрасно понимая, что делать это никто не будет. Одноклассники медленно и лениво, потому что им нахер ничего не надо, закидывали сумки на спину и, словно амёбы, выползали из душного кабинета. Я помню, как ещё в классе шестом-седьмом мы резво и весело выбегали с занятий навстречу приключениям. А сейчас уже десятый стукнул. Это был последний урок, и я собирался взять у Тилля на день тетрадку по этой грёбанной истории, но его уже и след простыл. Я бегом направился в раздевалку и застал того спешно натягивающим куртку. — Ммм… дашь списать историю? – Линдеманн мутным взглядом посмотрел на меня и словно очнулся. — Историю? – он нахмурился. — Да, точно. Извини, но мне нужно бежать. Только завтра смогу дать. — Он похлопал меня по плечу и, махнув на прощание, выскочил из раздевалки. Ну окей, завтра истории всё равно нет. Я неспеша оделся и вышел. Вдохнул свежий воздух и достал сигарету. — Круспе, стойте! — Меня остановил голос фрау Фишер. Ох, чует моя задница… Я медленно обернулся. Она ткнула указательным пальцем в меня и выдохнула. — Что б сегодня в шесть принесли мне конспект на проверку, а то знаю я Вас! — и та скрылась в дверях моего «любимого» учебного заведения. Вот бля-ать… Вляпался опять на свою голову хренову. Философ ёбну… — Эй! Круспе! Да заебали, а! Я обернулся. На меня смотрел мой одноклассник и, кажется, друг Тилля. Пацан сразу подтвердил мои предположения: — Линдеманн просил дать тебе конспект и передал извинения. — Окей. — Меня Пауль, кстати, зовут. Пауль Ландерс. Несколько минут мы шли в полном молчании. Наконец я остановился. Он с непониманием уставился на меня. — Ты будешь мне конспект давать или нет? – с лёгким раздражением в голосе спросил я. — Я дойду с тобой до дома и там отдам. — Это ты у меня так ненавязчиво адрес спросил? — Нет. Просто прогуляться охота. Я с подозрением оглядел этого Пауля и двинулся дальше. Ландерс не отставал от меня ни на шаг. Когда мы вошли в подъезд, он с интересом стал оглядываться. Лифт подъехал быстро, и вот мы уже на пороге моей квартиры. Я похлопал по карманам, посмотрел в сумке… — Чёрт! Ключи забыл… Придётся родителей ждать. — А они приедут в..? — Шесть часов. А мне в это время конспект сдать надо. — Ладно. — Что ладно? — Ко мне пошли. Я удивлённо на него воззрился. — Что? – парня это нисколько не смутило. — А родители? Он поник. — У меня их нет. — Ой… Извини, я не хотел… — Ничего страшного, — его лицо мигом приобрело бесстрастное выражение, а губы сомкнулись в плотную линию. Мы молчали весь путь до дома Пауля. Он провернул ключ и открыл дверь. Прихожая была белоснежной и содержалась в идеальном порядке. Я даже присвистнул. — Нравится? — он был доволен. Атмосфера разрядилась, напряжение ушло. — Очень. Не то что мой срачельник… — мне было стыдно за хаос у себя дома, но что поделаешь. Убирать я не хочу, я люблю свой бардак и гордо именую это «творческим беспорядком». — Пошли, я чай заварю, а ты пока конспект сдувай, – он ухмыльнулся, бросая мне тетрадь. Я поймал её на лету, ухмыльнулся в ответ и скрылся за дверью. Но тут же вернулся. — А где, собственно, твоя комната? — За поворотом первая. Я ничего не сказал, молча вышел. О, а вот и она… Его комната была в чёрных тонах, на стенах висели плакаты многих рок-групп, большинство из которых я слушал, и которые были моими любимыми. А вот посередине одной из стен висела она. Чёрная электрогитара. Я готов был молиться этому великолепию. — Ну как? – в комнату зашёл Ландерс. — Это… — Можешь не говорить, – довольная улыбка скользнула по тонким губам. Я зачем-то кивнул и сел за его стол. Достал свою тетрадь и написал первую строчку.***
— Вот и я о том же! – сквозь смех выдавил Пауль, ухахатываясь с очередной моей шуточки. Я не заметил, когда мы успели стать такими товарищами, но с ним мне было весело и интересно. Да, недооценил я его. Хм, а, может… — Слушай, ты же на гитаре играешь, да? – я покосился на чёрное Божество, висящее на стене. — Ага. — И я тоже. Можно? — Я привстал с дивана и потянулся к инструменту. — Бери. Только осторожно и аккуратно. — А с такой гитарой можно иначе? Когда Королева моей жизни оказалась в руках, меня накрыло восхищение. Я медленно провёл пальцами по струнам. Что-то внутри меня затрепетало. Я начал наигрывать одному Богу известную мелодию, великолепно импровизируя. Пауль шелохнулся от изумления. Он прикрыл глаза и отдался музыке полностью и целиком. Как и я. Я играл не задумываясь, просто выплёскивал свои чувства. И этих чувств было достаточно для незабываемой игры. Я закончил и повесил гитару на место. — Спасибо, Пауль, это был лучший день моей жизни. Но мне нужно идти. Конспект не сдан. И я молнией вылетел из его квартиры, на ходу забрав сумку и пальто.