***
Радостная Ланбао после окончания праздника спешила оповестить Хосока о их просто крышесносящим номере. По пути попадались небольшие кучки выпускников, которым Ю поспешно кланялась, надеясь успеть до закрытия танцевального зала. — ХОСОООК!!! — ворвалась бета в зал, но ее встретила оглушающая тишина и темень. Чувство чего-то неладного, некогда буквально давившее ей на мозги, вновь заполнило все ее мысли. Стараясь сохранять спокойствие, Ю нащупала в зале выключатель и тут же долбанула по нему. — Фух! Паника ненадолго отступила, стоило Ю увидеть лежащего на скамейке парня в наушниках. " Н-да с такой-то громкостью музыки он даже выстрела пушки не услышит.» Решив слегка припугнуть совсем безоружного Хосю, Ланбао подкралась к лежавшему на полу телефону беты и, вбив название «Bring Back The Glory», врубила тому не замедлительно. — ТВОЮ МАТЬ!!! От неожиданности Чон перевернулся со скамейки и грохнувшись на пол, непонимающими огромными глазами уставился на ниоткуда возникшую Ю. — Вы-ха-ха-ха! С добрым утром, Хосок~а! …cause we returned to bring back the glory! — смеясь пропела строчки песни Ю, точнее прокричала. Почесав ушибленный затылок, Чон рассмеялся, и извинившись за свою беспечность, спросил не видела ли она Чонгука. И Ланбао вмиг стало не до смеха. Её буквально ударило чувством паники за этого непоседливого альфу. — Нет… Хосок, как долго его нет? — Где-то минут 15 назад вышел попить. — Черт, нужно его найти! Мне кажется что-то не так. И буквально вылетев из зала, Ю понеслась обшаривать весь 3 этаж, а Чон вдогонку крикнул, что поищет на втором.***
— Хватит! Стой! Прекрати! — чей-то перепуганный крик доносился как будто сквозь вакуум до Чона. Его охватила настолько сильная ярость, что он не мог остановиться, выбивая из этой пародии на альфу все дерьмо. — Чонгук! — его оттолкнули к стене от уже еле дышащего и плюющегося кровью урода. — Чон… слышишь? Посмотри на меня. — трясущиеся руки омеги, опустившие его голову, заставили альфу прийти в себя. — Чимин… Как ты? Все в порядке? Он тебя нигде не… — Идиот! Ты на себя посмотри. — ударив защитника, омега посмотрел в сторону уже без сознания валявшегося бывшего. — Он бы меня не тронул. Только… — Пак замялся, думая стоит ли озвучивать вслух очевидное. — Плевал я на него! Так нельзя поступать с омегами. — Ты… — ошарашенно уставился омега. — Ты и впрямь ненормальный! — засмеялся Чимин. Ему еще не доводилось встречать таких альф, не считающих омег своей безоговорочной подстилкой. Но понимая в какой они оказались ситуации, Пак постарался взять себя в руки и унять внутреннюю панику. — Но запомни благодарностей от меня не жди. Я не просил тебя о помощи. Подбирая свой уже далеко не чистый пиджак, омега собрался выйти из злополучного места на свежий воздух, но был остановлен. — Стой, ты что собираешься так выйти на улицу? — А что не так? Чонгук цокнул, смотря на еле державшийся на парне пиджак и потрепанные штаны. Снял с себя черное худи и, не терпя возражений, одел на омегу поверх его пародии на одежду. Оно было ему большим где-то на размера два, но ни капельки не делала нелепым, наоборот придавало какой-то милости и, если бы не эта ситуация, уютности. — Я же сказал, мне не нужна… — Это не жалость. Можешь оставить себе. — Гук наклонился к лежавшему в отключке парню, скривившись, подумал для чего же Земля таких носит. Подобрав нож, гадко улыбнулся и решил оставить маленький подарок на память, так сказать. Сделав тому огромную квадратную дыру на дорогих джинсах со стороны задницы, макнув один из клочков порезанной блузы Чимина в размазанной по чужому носу крови, альфа нарисовал разбитое сердечко на идеально белых труселях бывшего Пака. Что не могло не развеселить омегу. — Так где ты живешь? — закончив своё художество и спрятав в кармане нож, спросил альфа. На что не получил никакого ответа кроме как захлопывания железной двери запасного выхода прямо перед носом. — Чао Какао, бэтмен~ — Стой, Пак Чимин! Щелчок. Двери автоматически заблокировались. Чонгук выругался, но все же покинул лестницу. В голове осталось стойкое чувство беспокойства, но альфа отбрасывал его, думая что точно поговорит с омегой завтра.***
Ланбао сковало от страха за сохранность друга, когда пробежав весь третий этаж и проверив везде, где только можно, она не нашла альфу. Судорожно выдохнув, она решила посмотреть на 4 этаже, пока Хосок ей не позвонит. Снова обойдя половину коридора, Ю направилась к концу этажа. Впереди виднелся свет, пробивающийся сквозь приоткрытые двери класса. — Ваш сын, мистер Ким, один из лучших учеников нашей школы. Мы очень им гордимся. И я лично хочу сказать вам слова благодарности за то, что будучи нашим самым лучшим выпускником за последние 20 лет, вы оказали нам такую честь, отдав Ким Намджуна в нашу школу. Его список дел не так уж и мал… «Неужели замдиректора? Значит здесь родители Намджуна, но почему он стоит как на похоронах?» И впрямь, президент школьного совета, понурив голову, стоял тихо и даже признаки жизни, кажется, в нем вовсе не проявлялись. Унылая тень того Ким Намджуна, который обычно смотрел прямо и не боялся вступать в разговоры с любыми взрослыми. Пытаясь не выдавать себя, Ю подошла чуть ближе к двери, но стоило ей это сделать, как из дверей уже выбежал шустрый заместитель. И Ланбао ничего лучше не оставалось как притвориться частью мусорки, на ее счастье номер прошел. Мужчина пролетел мимо явно занятый совсем другими более важными мыслями. — Вот значит как один из лучших. — проговорил строгий мужской голос. У Ю мурашки по коже побежали от такого тона. Хотя этого и следовало ожидать от отца Намджуна. Но следующие слова полностью разбили зародившееся у беты чувство уважения к мужчине. — Кто бы поверил! У меня Ким Сынькю, самого лучшего и выдающегося ученика не только этой школы, но и города, и такой неблагодарный сын. Чем ты занимаешься? Почему самым лучшим являешься не ты, а чей-то мажорский сынок?! Воцарилась гнетущая тишина, кажется Мон до конца превратился в безжизненную статую. На столько сильно он поник, стараясь держать при себе крупицы оставшейся стойкости и выдержанности. — Папа, я… — Сколько раз повторять, я не разрешаю тебе обращаться ко мне неформально. Ты не заслужил моего уважения. Лицо президента ненадолго дрогнуло, и возможно это был единственный раз, когда Ланбао видела его таким… опущенным, уязвленным и до глубины души печальным, но лишь мгновение. Сжав кулаки, парень возвращает свою железную маску сдержанного уважения. — Отец, я знаю, что для тебя я не достоин носить фамилию нашей семьи, но Сона, Хиюн и Сеён по тебе скучают. Мама работает не покладая рук, в несколько смен. Когда ты вернешься из Пусана домой? — Намджун с надеждой посмотрел в холодные глаза напротив, как и обычно не замечая в них и капли сочувствия. — Я, кажется, уже говорил тебе, что это от меня не зависит. На юбилей я был направлен от своей организации как представительное лицо, что ты и так знаешь, а приглашение от директора было приятным дополнением. Тон мужчины стал самодовольным или даже восхищенным. " Что за бред? Этот невероятный эгоист — отец Намджуна?!» Ю очень хотелось как минимум выкинуть этого напыщенного индюка из ближайшего окна и как максимум посадить его величество на место Джуна, тогда-то он бы ощутил какая ответственность лежит на плечах его сына. Раздался заезженный звук рингтона самсунга. — Ну что ж, раз это всё, что ты хотел мне сказать, то мне пора. — открыв двери кабинета, Ким старший не дожидаясь ответа, вышел отвечая твердым и властным голосом в трубку. А Намджун так и остался стоять в кабинете. Ланбао не знала что должна сделать в этой ситуации. Но понимала одно — для Намджуна будет ударом ниже пояса, если она сейчас подлетит и начнет докапываться, обещая непременно помочь. От мучительных раздумий девушку спас окрик, отлетевший от стен пустого коридора и неожиданно ударивший по перепонкам, — ЛАНБАО-ТЯН!!! — звонкий голос Хосока порой мог довести до нервного тика, поэтому чертыхнувшись, бета тут же вылетела из-за мусорки и сделав максимально непринужденный вид, направилась на встречу к другу. — Хён, может просто позвонишь нуне? -устало спросил альфа, видимо, уже не раз услышавший за сегодня громкие возгласы беты. — Ои~ Хосок-а, я здесь-здесь! Только не кричи. — помахала ребятам бета. Услышав голос неугомонного лучшего друга, Намджун поспешил собраться с силами и тоже пошел на встречу к собравшимся друзьям. И хотя внешне он старался быть не таким расстроенным и потерянным, внутри все буквально кричало от ноющей боли. И единственный с кем он мог поговорить об этом — Чон Хосок. Но сейчас было совсем не подходящее время. Улыбку друга, которая горела сегодня особенно ослепительно, омеге совсем не хотелось превращать в стянутую полосу, говорящую о сдерживаемом негодовании по отношению к отцу Намджуна. И отчасти Ким и сам понимал, что Чон прав: отец за прошедшие 5 лет ни разу с его повышения не побеспокоился о своей семье, звонил раз в 2 месяца, однотипно задавая одни и те же вопросы, не особо прислушиваясь к пламенным речам младших и просьбам мамы хотя бы на новогодних праздниках приехать домой, чтобы повидаться с детьми. Мама очень любила отца, старалась помогать ему, работая день и ночь, поддерживала его даже когда он снова и снова терпел неудачи на работе, не забывая и про детей, их болезни, праздники и собрания. Первое время отец старался помогать… А потом с Намджуном случилось то, что случилось. И все пошло по наклонной. Ким старший стал пропадать на работе не общаясь и даже не обращая на старшего сына никакого внимания, будто Джуна и вовсе не существовало. Мама была на расхват, пыталась поговорить с мужем, но тот наотрез отказывался разговаривать с сыном, пропадала на работе неделями. Спустя время семейные узы затрещали по швам. Отец сбежал от проблем, свалившихся на семью Ким, на новую работу в другой город. А от былой пылкой и веселой женщины не осталось и следа: уставшая, раздраженная и постоянно срывающая свою злобу на надоедающих родных, грезящих о богатстве, которое должна принести должность ее мужа -замдиректора «Z.K» компании, являющейся одной из лидеров рынка электроники и бытовой техники. Поэтому спустя 5 лет, что даются с таким трудом семье Намджуна, он надеялся что в отце проснется хотя бы капелька сострадания или может совести, но видимо в нем только возрос уровень гордыни и эгоизма. " Что ты хочешь чтобы я сделал? Что мне ему говорить? Что он чертова омега?! Что стоит любому альфе поманить его пальцем, и он тут же расставит ноги?! А потом кто будет нянчиться с этим позором?!.. Нет! Ни за что!!! Знай это я презираю его, тебя и всю вашу лживую семейку!» Будучи еще подростком, Джун остолбенел от услышанного в тот вечер разговора. В гостиной еле горел свет, дверь в коридор, где стоял омега, была приоткрыта, из-за чего пьяные возгласы отца резали по сердцу с каждым упреком и криком сильнее. Хотелось кричать от рвущихся наружу рыданий, но парень лишь стиснул зубы и прижал дрожащие ладошки ко рту. Больше из того разговора Намджун точно ничего не помнит, но то, что отец сказал ему столкнувшись с ним в тот вечер в коридоре, вонзилось в сознание иглой жгучей и каждый раз разъедающей его изнутри, стоит ему лишь увидеть натянутую улыбку мамы или самого отца. " А, это ты, мелкий отброс. Знаешь, ведь я строил такие планы… но вот незадача родилась гадкая омега… Как же я тебя ненавижу.» — … что пошли домой? — до президента дошел лишь конец фразы. И он на автомате кивнул, направившись к лестнице. Ребята переглянулись. — Чон, что это с Намджун-хеном? — Устал, с кем не бывает. — также улыбчиво отмахнулся бета. Но Ю заметила как в его взгляде проскользнуло понимание причины. — Да, думаю всем нам пора хорошенько отдохнуть. — тем не менее поддержала Ланбао и потащила всех вниз за Джуном.