Я люблю тебя

Спустя неделю пребывания в поместье я узнал о своих родственниках очень много. Элизабет, глава семьи, стала мне как сестрой. Мы во всем друг друга поддерживали, и вообще, мы очень подружились. Она с удовольствием мне объясняла смысл той или иной вещи, защищала от своего брата (да-да, с Роджером мы все-таки не сошлись) и сближала с детьми. Роджер меня избегал. А я избегал его. Мы сторонились друг друга. При встрече могли обмолвиться парой слов «о погоде». Кэролин постоянно подшучивала надо мной. Иногда рассказывала, как обращаться с женщинами, но ее советами я почти не пользовался. Виктория… Мы мило общались, иногда переглядывались и прогуливались по пляжу. Иногда читали книжки вместе… С Дэвидом мы подружились. Замечательный мальчик. Мы могли проводить вместе очень много времени. Джулия Хоффман? О, да. Она не упускала возможности посмотреть на меня вызывающим взглядом, и, хотя мы ни разу не общались с глазу на глаз, мы здоровались и даже иногда улыбались друг другу. Тем октябрьским днем мы всей семьей сидели за столом и уплетали бифштекс. Элизабет три раза в день давала мне по стакану крови (не знаю, откуда она ее брала), и подавала их во время трапезы заместо томатного сока. Вот и в этот раз я сидел и потягивал из своего стаканчика, периодически засовывая в рот маленькие порции мяса. Неожиданно в нескольких метрах от меня отвалился кусок колонны. Да что там кусок! Отпало полстены! Я вздрогнул. Все остальные Коллинзы, раскрыв рты, сидели и смотрели на меня. ― Нам срочно нужно делать ремонт. – промямлила Кэролин. * * * Спустя несколько дней поместье было не узнать. Я, довольный, ходил по гостиной, рассматривал фрески на стенах и мило беседовал с Вилли. ― Нужно отобрать у Энжел Бэй все рыбные фабрики. – неожиданно изрек он. Я кивнул. А ведь пропойца прав. И вот мы уже стояли возле таверны, где сейчас находился управляющий компании Энжел Бэй. ― Капитан Кларк здесь? – стали спрашивать мы у прохожих. ― Да, он внутри. – ответили нам. Мы вошли внутрь. За столом сидел капитан. Я кивнул в знак приветствия и присел на соседний стул. ― Капитан Кларк, позвольте представить, Барнабас Коллинз. – пробормотал Вилли, указывая на меня рукой. Мужчина отложил кружку пива и приподнялся. ― Коллинз? Чего ради Коллинз пришел говорить со мной? ― Хочу предложить Вам контракт. – вежливо улыбаясь, пояснил я. ― У меня уже есть контракт. С Энжел Бэй! – капитан нахмурился. ― А если я предложу Вам лучшие условия? – хладнокровно продолжил я, не сводя глаз с мужчины. Бедный, он даже не знает, во что встревает… ― Тогда, мистер Коллинз, я предложу прогуляться по пирсу подальше отсюда. – Кларк настаивал на своем. – В нашем деле существует такое понятие как «верность». ― Понимаю. – я кивнул, продолжая улыбаться. И тут я кое-что придумал. Гипноз. ― Мистер Кларк. – я поднял руку, и взгляд капитана припал к ней. – Вам безумно надоело работать на Энжел Бэй. Более того, Вы бы скорее продали душу дьяволу, чем хотя бы еще одну рыбку Анжелике Бушар. Понимаете? – я обильно жестикулировал руками. ― Я… понимаю. – медленно прохрипел Кларк, смотря из – под полуопущенных ресниц на мою руку. ― Очень хорошо. А теперь будьте так любезны, представьте меня некоторым из капитанов. ― Да… - прошептал тот. Мне было жалко старика. Но семья ждала от меня чего-то. И я сделал это. Солнце уже постепенно начинало уходить за горизонт, когда мы подъехали к дому. Я сразу же выскочил из машины и побежал к себе в спальню. Я не хотел оглядываться, я хотел побыстрее оказаться у себя в комнате. Я уже проходил мимо комнаты Кэролин, как вдруг… Мое внимание приковал сосуд, в котором медленно плавали сгустки крови. От страха я припал к полу, продолжая наблюдать за таинственным предметом. Сзади меня послышался голос: ― Барнабас, что Вы высматриваете в комнате Кэролин? (Боже Всевышний, это же доктор Хоффман!) ― Что это такое? ― Это лампа. – как ни в чем не бывало ответила Джулия. ― Похоже на урну с пульсирующей кровью. – дрожащим голосом сказал я. ― Думаю, пора мне показать Вам свой кабинет. – после секундного молчания пробормотала женщина. Как же мне в тот момент было стыдно! ― Хорошо. – я встал и повернулся к ней. Мы смотрели друг на друга не более пары секунд, после чего доктор развернулась и пошла к себе. Мне ничего не оставалось, как пойти за ней. Войдя, она включила свет и закрыла дверь. ― Ложитесь. – сказала мисс Хоффман, указывая рукой на койку (очень странную, между прочим). Сама она села и, закинув ногу на ногу, спросила: ― Вы знаете, что такое «психиатр»? ― Сожалею, но это слово мне не знакомо. Могу предположить, что это какой-то американский деликатес. ― Это доктор, который занимается расстройствами умственной деятельности. Я – психиатр. – со смешком объяснила Хоффман, делая глоток из стакана (предположительно, там был налит коньяк), – Скажите, где Вы родились? ― В Ливерпуле. – уж тут-то я точно не облажаюсь! ― Можете описать мне его? ― Мерзкий. На улицах всюду сажа и зловоние от только что опорожненных ночных горшков. Запах мочи пропитывает воздух. Женщина нахмурилась, глядя на меня: ― Вы когда-нибудь умели делать гипноз? ― Я нахожу его крайне полезным. – я улыбнулся, глядя в потолок. ― Я согласна. – Джулия приподнялась. – Видите ли, иногда мы создаем мир фантазий, чтобы стереть ужасные воспоминания о прошлом. Я считаю, что гипноз преодолевает эти преграды. Доктор наклонилась надо мной, ее голос стал тише. По моей спине пробежались мурашки, запах алкоголя ударил мне в нос. ― Я использую его с другой целью. ― Могу я загипнотизировать Вас? – вкрадчивым голосом спросила мисс Хоффман. ― Мадам, я не уверен, что у Вас это получится. Прежде, чем я успел произнести это, мое тело провалилось в сон. Когда я проснулся, женщина все также сидела, склонившись надо мной. ― Долго я проспал? – спросил я, потягиваясь. ― Пару часов. ― Все это время Вы были рядом? – тихо спросил я, глядя ей в глаза. Это… хороший шанс! ― Да. Ладно, Коллинз. Вставай. Вот что я придумала. Женщина вкратце изложила мне план действий. Все это время я слушал ее, иногда кивая. Она терпеливо объясняла мне, что означают слова «капельница», «укол» и «переливание крови». В конце концов я вскочил с места и воскликнул: ― Гениально! На том мы и порешили. С завтрашнего дня я в обязательном порядке должен был приходить к ней и переливать кровь. Мы оба были не против. Мне нужно было стать человеком. А ей… ей просто нужно было чем-то заняться! Не сидеть же целый день взаперти, в конце концов…