***
Стрелка спидометра приближалась к отметке «200», но женщина не обращала, или может, не хотела обращать на это внимания. Свернув в очередной поворот, Китти заглушила мотор и опустила голову на руль. Ложь. Вокруг неё все только то и делали, что лгали. Косач, Григорий. Катерина понимала, что несмотря на то, что прошло время, тайн в её жизни стало больше, и она уже сомневалась, что сможет их когда либо разгадать. — Что мне делать? Господи, за что мне это все? Катерина вновь завела машину, желая в данный момент лишь побыть одной.***
Алексей сидел в кабинете и смотрел на компьютере фото с годовщины. Увидев фото, на котором были запечатлены Григорий и Катя, Косач криво ухмыльнулся. Неверная жена. Они уже столько времени женаты, но он не разу не увидел в её глазах любви. Всё, что она ему дарила — это холод и нескрываемую ненависть. Любящей женой Катерина была, разве что, на светских раутах, но все это заканчивалось, стоило им оказаться подальше от любопытных глаз и фотокамер. А он её любил. Ради неё был готов на все. Только Катерине это все не нужно было. Она не раз ему в глаза говорила, что она его пленница, а он глотал эти слова, и просто любил и мечтал, что однажды она ответит ему взаимностью, но сейчас этой веры почти не было. И виной всему был Червинский. Мэр закурил и зажмурился. — Наш человек звонил. Червинский домой вернулся. Слушайте, Алексей Фёдорович, может нам с ребятами поговорить с ним? — произнес Яков, остановившись около стола. — Твои «методы» разговора не имеют должного эффекта, — мужчина затушил окурок. — У меня есть несколько рычагов давления на Григория Петровича, о которых он даже не догадывается. — Алексей поднялся. — Я поехал!***
Катерина лежала свернувшись клубочком, рядом с кроватью валялись туфли, а рядом лежал телефон, на который уже поступило десять звонков от Панаса, но Катя не хотела отвечать. — Ты дома в такой час? — удивился Алёша, переступая порог спальни и снимая пиджак. Катерина ничего не ответила, глядя как он расстёгивает манжеты. — Кать, с тобой все хорошо? — забеспокоился он, садясь на кровать и проводя рукой по её волосах. На его удивление, Катерина не отодвинулась, как это обычно бывало, а лишь устало на него посмотрела. — Не знаю. Знаешь, вокруг меня все лгут. Все что-то скрывают. Я не могу больше никому верить. Потому что все люди — лживые. В глаза они говорят одно, а за спиной — совершенно другое. — Этот мир лживый, Катерина, но именно ложь и предательство делают нас сильными. Я это знаю, — мужчина коснулся губами её руки. — И тебе нравится такая жизнь? — Катя села на постели, поджав под себя ноги. — А у меня выбора не было. Меня заставили так жить, — он поднялся. — Заставили люди, от которых я этого не ожидал. Катерина закусила губы. О прошлом Косача она знала только то, что он позволял знать ей и окружающим. — Алёш, давай уедем куда-нибудь. Я слишком устала от всего, что творится вокруг меня, — неожиданно попросила она, глядя как меняется его взгляд.***
Забрав Петьку из садика и приехав домой, Натали увидела Григория, который нёс в руках чемодан. — Папа, — Пётр бросился к отцу, вырвав руку из руки матери. — Сынок, — Червинский оставил чемодан и подхватил сына на руки. — Как дела в садике? — Отлично! — засиял мальчик, обнимая отца за шею. — Пап, а мы пойдём завтра на цирк? — К сожалению, завтра не получится. Услышав это, Пётр накуксился, но Натали забрала сына из рук Григория и заглянула в его глаза. — Петь, беги, мой руки, а мы с папой сейчас придём. Мальчик убежал, а Червинская посмотрела на мужа, ожидая объяснений. — Григ, что это значит? — Мне нужно на несколько дней слетать в США, — просто ответил он, одевая пиджак. — Билет удалось заказать на сегодня. Рейс в 19:00. — Что-то с Петром Ивановичем? — испугалась молодая женщина. — Нет. Просто есть одно дело, которое нужно срочно решить. Прости, милая, мне пора, — мужчина взглянул на часы. Поцеловав жену в щеку и взяв чемодан, Григорий ушёл. По дороге в аэропорт Червинский знал, что теперь он узнает от отца все и наконец поставит точку во всей этой истории.