Сюрпризы Волшебной Вселенной

Анна перечитала письмо от мамы, которое состояло из четырёх страниц, написанных аккуратным, практически каллиграфическим почерком. На пятой почти пустой была небольшая приписка от папы: «Береги себя. Мы тебя очень любим!». Девушка слегка улыбнулась, её родители были в своём репертуаре. Сёма, дожидаясь ответа, играл в догонялки с Деем. Очень хотелось спать, но отпускать Домового обратно без ответного письма было бы некрасиво. Она подошла к рабочему столу, где лежали несколько чистых свитков, стояла полная чернильница и на деревянной подставке возвышалось пишущее перо. Подобной канцелярией раньше пользоваться не приходилось, но попробовать стоило. Анна начала выводить ответ, стараясь писать разборчиво. У неё был достаточно мелкий почерк, а с пером становился практически нечитабельным, но она старалась. Разумеется, пара клякс всё же украсила пергамент, зато письмо от заблудшей дочурки было готово. Нужно ещё написать хоть пару строк Лоле, её наверно разрывает любопытство, и она ждёт хоть маленькой весточки. Когда бумажная работа была выполнена, Сёма получил необходимые инструкции и отправлен восвояси с наилучшими пожеланиями и приветами для получателей. Сон безапелляционно подступал. «Я совсем сбила свой график. Ночью шастаю непонятно где, днём сплю. Неудивительно, что я не встретила никого из учеников. Я бодрствую, когда у них занятия или уже отбой. Хотя директор же хотела, чтобы я сильно не светилась… Но восстанавливать режим нужно, сейчас посплю пару часиков, а вечером ровно в одиннадцать в кроватку. И никакое очередное удивительное создание или событие не заставит меня изменить своим планам!». Вся её решительность сошла на нет, стоило коснуться головой подушки, она провалилась глубоко в царство Морфея, где для неё уже был приготовлен сюрприз. — Любимая, скорее! — Я остаюсь. Я не могу. Барабанные перепонки разрывало от неистового детского плача. Ничего вокруг видно не было, одна сплошная, тягучая темнота. Девушка в панике крутила головой, чтобы зацепиться взглядом хоть за какие-то подсказки. Безуспешно. Слишком темно. — Только с тобой! Только вместе! Слышишь? Я смогу спасти всех нас! Мужской низкий голос разрывался отчаянием. Ребёнок не унимался. Крики эхом разносились по пространству. — Это невозможно, ты же знаешь. Женский голос был такой тихий, такой спокойный и одновременно наполненный глубокой печалью. — Беги! Спаси наше наследие! Я всегда буду рядом… И однажды мы вернёмся… Издалека стремительно приближался какой-то грохот, Анна почувствовала удушающий страх, дрожь пробегала по всему её телу. А вокруг всё так же царил непроглядный мрак. Опасность близко, но её не разглядеть. Остаётся только ждать. Внезапно темнота озарилась цветными вспышками, они ослепляли и сбивали с толку. Грохот усилился, слышались чьи-то крики и стоны. Всё громче. Всё неистовее. Ярко-зелёный луч исподтишка пронзил девушку, проходя через всё тело, насквозь. Резкая, обжигающая агония. На горле почувствовалась холодная, костлявая рука. Она перекрывала шанс ещё слабо теплящейся надежде. Это конец. Анна вскочила с кровати, жадно хватая воздух. Из глаз неконтролируемо текли слёзы, тело сводило мелкой судорогой, а руки старались стряхнуть этот мнимый отпечаток на шее. Дей обеспокоенно прыгал рядом, не зная, как помочь. — Госпожа, успокойтесь! Ниффи вас защитит! — маленькая эльфийка от страха вновь перешла на старое обращение. Её огромные глаза обеспокоенно уставились на девушку. — Ниффи позовёт Хозяина! — Не надо, — прохрипела Анна. Вот кого ей сейчас точно не хватало, так это Араи. «Это был просто кошмар. Очень реалистичный, но кошмар», — успокаивала она себя, восстанавливая дыхание. На часах было около десяти утра. По понятным причинам спать больше не хотелось. Девушка, стряхнув с себя остатки сна, направилась в душ. Зайдя в гостиную, она сразу же заметила сову, сидящую на спинке дивана. Эта удивительная птица терпеливо перебирала свои рыжие пёрышки, ожидая, когда на неё обратят внимание. Анна подошла ближе и аккуратно взяла записку, привязанную к лапке. Письмо от директора школы. «Ну, не исключат же они меня за купание в озере. Я ведь даже не учусь здесь». В послании было сказано, что девушку хотят видеть на собрании касательно её будущего ровно в полдень. Пароль: «Кошачий глаз». «Почему обязательно нужно навести туману? Почему нельзя сразу написать, что безобразное поведение и систематическое нарушение правил ставят под вопрос моё пребывание в стенах этого учебного заведения? А теперь думай оставшееся время, что же там за будущее со мной хотят обсудить…» Сова явно чего-то ждала. Она пристально всматривалась и многозначительно выпучивала глаза. — Что? Я должна что-то сделать? Написать ответ? Погладить тебя за ушком? Анна растерянно смотрела на посланницу. — Она ждёт угощений, — подсказала Ниффи. — А у нас есть угощения? — удивлённо отреагировала девушка. — На камине, в мисочке, — аккуратно прошептала эльфийка. Получив желаемое, бессовестная птица улетела, проскользнув через приоткрытую входную дверь. Оставалось чуть больше часа до назначенного рандеву. Чтобы использовать это время с толком, Анна в очередной раз попросила накрыть ей в гостиной, а сама принялась выписывать на доску новые факты о своей цветочной метке. На часах было без пяти двенадцать, когда она вошла в уже в знакомый круглый кабинет, директор и деканы факультетов уже ожидали её. По центру помещения стояло кресло, которое девушка поспешила занять, предварительно поприветствовав всех присутствующих. — Что ж, Анна, нам нужно обсудить несколько важных моментов. Давайте приступим, — тихо произнесла МакГонагалл, — Во первых, сегодняшний инцидент с озером. Купание в этом водоёме запрещено правилами школы. Вы подвергли себя опасности, что крайне неблагоразумно с вашей стороны. Чем вы руководствовались, позвольте узнать? — Кхм, мне ничего не угрожало, директор. Как вы знаете, после потопа в подземелье у меня появилась на запястье Кувшинка. Я сидела у себя в комнате, когда меня позвала Мэрид. — Вы знаете русалочий язык? — бровь пожилой волшебницы слегка приподнялась. — Насколько мне известно, нет. Просто я слышала её голос у себя в голове. Когда я оказалась в воде, то выяснилось, что благодаря, так называемому, благословению, могу дышать и разговаривать под водой. В кабинете раздались удивлённые возгласы. — Меня никто не обижал, и уж тем более мне никто не угрожал. Я бы хотела попросить вас разрешить мне плавание в Чёрном озере. Мне кажется, что там есть разгадки на некоторые аспекты моей ситуации, — спокойно и уверенно продолжила девушка. Наступила пауза. — Директор, позвольте. Я был там, когда Анна появилась из воды. Могу с уверенностью сказать, что она была в полном порядке. Может действительно имеет смысл позволить ей это небольшое отклонение от наших порядков? Тем более, что она уже ни раз показала нам, что требует индивидуального подхода, — уверенным баритоном прогремел МакЛаренс. Последние два слова он как-то особенно выделил интонацией. Минерва сняла очки и слегка потёрла переносицу, не сдержав уставшего вздоха. Было видно, что её очень утомляют все эти непредвиденные обстоятельства, требующие рассудительности и терпения. Она хотела доработать на своём посту в тишине и спокойствии, а тут такое… Женщина внимательно посмотрела на девушку, в её взгляде читалась строгость и кажется немного жалости. Её опыт подсказывал ей, что впереди их ждут ещё бóльшие потрясения, а этой юной особе придётся не сладко. Но зачем раньше времени пугать девочку. Минерва не похожа на предыдущего директора, который был способен бросить на амбразуру чью-то жизнь, чтобы решить ту или иную проблему путём сложных манипуляций. Нет. Ей всегда не нравились его методы. Она постарается помочь и защитить это невинное дитя. Это её обязанность. Это её жизненная позиция. — Что ж, могу предположить, что будет легче так и сделать. Только убедительно прошу вас перенести все встречи с русалками на ночное время, чтобы наши ученики не подумали, будто и им можно пренебрегать своей безопасностью, — тихо произнесла директор. — Благодарю вас. Я обещаю, что буду очень незаметной, — кивнула Анна. — Только информируйте о своих вылазках профессора Араи, пожалуйста, — добавила волшебница. Сэтоши, всё это время стоявший в тени колонны, сделал шаг вперёд и кивнул. Он выглядел спокойным и невозмутимым, каким он и был обычно. Пожалуй, было бы глупо ожидать от него какого-то смущения или неловкости после утренней мизансцены. Они были взрослыми людьми, а не впечатлительными подростками. То была глупая ситуация, о которой лучше забыть и сделать вид, что ничего не произошло. Так будет правильнее. К чему усложнять и так запутанную ситуацию. — Разумеется, — спокойно произнесла девушка, — А что насчёт моего обучения? Вам передали мою просьбу? — Да, это следующий пункт. Я всё обдумала, посоветовалась с профессорами, и мы пришли к выводу, что это весьма разумное решение. Как уже сказал профессор МакЛаренс, вам необходим индивидуальный подход, поэтому вы не будете посещать общие занятия. Мы составим расписание частных уроков, которое будет обновляться по мере ваших успехов. — Это чудесные новости! — просияла Анна, — Благодарю вас! — Вашим первым преподавателем будет профессор Филторн, он поможет подобрать вам палочку и научит азам магии, — после этих слов директора, Захария расплылся в улыбке и присел в реверансе. Девушка театрально склонила голову в участливом немом диалоге. — Ещё кое-что… Скоро школа наполнится студентами. Не сочтите за грубость, но я бы очень попросила вас постараться минимизировать любое взаимодействие с ними. Чем меньше глаз и ушей будут знать о вашем присутствии, тем лучше. Я, разумеется, не прошу вас запереться в собственных покоях, но, тем не менее, не бродите по школе в дневные часы. — Как скажете, директор, — пробурчала Анна. Ей не особо импонировала мысль прятаться по углам от вездесущей молодежи, но причины такой просьбы были весьма понятны и даже разумны. — Тогда на сегодня всё. Благодарю. Все свободны. Девушка только успела подняться с кресла, как к ней подскочила, как всегда милая, Селеста Варни. — Душенька, я так рада, что вы уже освоились у нас. Это такое удивительное чудо, всё, что с вами происходит сейчас. Просто невероятно. Помните, что мы все готовы предоставить любую требующуюся помощь и содействие, — она растеклась в медовой улыбке, от которой у Анны даже свело челюсть, настолько эта женщина казалась ей приторной. — Благодарю, профессор, — выдавила из себя девушка. — Ну, какая же вы прелесть! — создалось ощущение, что женщина еле удержалась, чтобы не потеребить щёку своей собеседницы. Как всегда вовремя подошёл Захария. — Анна, такие прекрасные новости нужно отметить! Заодно обсудим план ближайших занятий, — хитро прищурился он. — С удовольствием, но вы могли бы подождать меня в коридоре? Я бы хотела кое-что спросить у директора наедине… — Хм, конечно. Столько, сколько понадобиться, — в его взгляде было заметно лёгкое подозрение, но он быстро повернулся к Варни, — Селеста, пойдёмте, я как раз хотел кое-что у вас уточнить… Взяв под руку сияющую в блаженной улыбке женщину, он направился к выходу. Девушка, дождавшись, когда все посторонние покинут кабинет, обратилась к МакГонагалл. — Прошу прощения, но я хотела бы задать вам вопрос, если позволите, — робко начала она. На неё обратились строгие зелёные глаза Минервы. — Я вас внимательно слушаю… — Почему же история о Хогвартсе стала известна всему миру? Волшебница тяжело вздохнула и откинулась на спинку своего кресла. — Что ж, это хороший вопрос… За всю эту публичность можно поблагодарить через чур болтливого волшебника и кощунственное попустительство работников Министерства Магии! — эта тема явно вызывала негодование, если не гнев, — Мистер МакКеллен всегда имел некоторую слабость к не волшебникам. В 1990 году он путешествовал из Манчестера в Лондон на поезде, где на соседнем кресле от него сидела молодая женщина, магл. У них завязалась беседа, а старый дурак совсем не умел держать язык за зубами. Ему захотелось впечатлить новую знакомую, и он решил рассказать ей о магии и о печальных исторических фактах нашей истории. Тогда волшебный мир только-только сумел отойти от первого падения Тёмного Лорда, все говорили о Мальчике-Который-Выжил. Гарри как раз должен был прийти на первый год обучения в школу. Когда МакКеллен заметил искренний интерес собеседницы, его уже было не остановить. Все два часа до Лондона он выкладывал всё, что знал, а знал он предостаточно. Как потом выяснилось, они подружились и периодически встречались на протяжении нескольких лет, где он в подробностях рассказывал о всех злоключениях мистера Поттера. Его племянник тогда тоже учился в школе, так что… Можно сказать, информация была практически из первых уст. Об их встречах никто не знал, и, когда первая книга появилась на полках магазинов, Министерство не обратило на этого должного внимания. Когда произведение стало чрезвычайно популярным, то исправлять что-то было поздно. Ну, не Обливиэйт же накладывать на весь мир? Подумали, что всё само уляжется. Но нет… И волшебникам всего мира было немного не до этого, так скажем. Волан-де-Морт набирал силы, всё внимание было обращено на те события, о которых вы читали… После Войны уже решили ничего не менять, лишь усилили защитные и скрывающие чары, а волшебников попросили тщательнее прятать свои способности в магловском мире. Хотя в каком-то смысле эта известность сыграла всем на руку, смешанных браков стало больше, к маглам стали относиться лучше. Случаи превращения детей в Обскуров снизились, так как родители не волшебники стали спокойнее реагировать на всплески магии, а значит её не нужно уже подавлять в себе. В общем, у всего есть свои плюсы… Анна слушала директора с раскрытым ртом. — Надеюсь, я дала исчерпывающий ответ на ваш вопрос… Что-то ещё? — Нет, благодарю вас. Я, пожалуй, пойду… — немного заторможено ответила девушка. — Всего доброго, Анна. — До свидания, директор.