K Side: Green

С давних времён род Годжо был одним из знатных семейств, известных по всей стране. Однако если бы некто прочертил родословную семьи назад к её мирному прошлому, это проиллюстрировало бы факт, что она не была известна в тот период. Она представляла собой не что иное как фамилию, которая просто очень долго не прерывалась и могла быть найдена где угодно. Именно в послевоенное время семья Годжо смогла укрепить своё имя. Годжо были ветвью клана Кокуджоджи. Когда огромное существо по имени Кокуджоджи Дайкаку предприняло попытку сплотить страну, ему потребовались люди, которые могли бы стать в этом его руками и ногами. Те, кто мог бы работать в открытую, и те, кто мог бы делать ходы из-за кулис. Годжо, оказавшиеся кланом, который Кокуджоджи Дайкаку стал использовать «снаружи», в основном, в области политического управления, быстро начали выделяться. Как только к власти в стране пришёл Кокуджоджи Дайкаку, семье Годжо был дарован статус, соответствующий их работе. Большая часть этого клана, включая его главу, занимала национально значимые должности. Сукуна родился как единственный сын в семье Годжо. Из-за обстоятельств своего рождения он до сих пор рос без какой-либо свободы. Бесчисленные слуги давали ему всё, чего он желал и чем интересовался, как аристократу королевской крови. Несмотря на это, Скукна порой хотел улететь из своего дома. Его общение с отцом-политиком было редким, но он никогда не был этим недоволен. Начать с того, что его собственная личность делала для него трудным чувствовать одиночество. Вместо того чтобы резвиться с кем-то, ему было намного веселее закрыться в своей комнате и играть. Проблема заключалась в его матери. В отличие от отца, отношения между Сукуной и его матерью были тесными. Всякий раз, когда Сукуна пытался что-то сделать, его мать всегда вмешивалась. Она находила вещи, о которых мечтал Сукуна, даже те, о которых он не мечтал, и отдавала их ему прежде, чем он что-нибудь скажет. А потом обязательно спрашивала: — Ты хотел это, правда, Сукуна? Вопросы о том, хочет ли он чего-то, являлись для него причиной, чтобы в это поверить. Видя, что Сукуна нерешительно кивает, красные губы его матери удовлетворённо изгибались. Подобные явления охватывали всю повседневность Сукуны. Руки его матери заботились обо всём — о его жизненных потребностях, об учёбе, спорте, увлечениях и даже о человеческих отношениях. Среди того, что делал Сукуна, не было ничего, о чём не знала бы его мать. По мере того, как его ум развивался вместе с ростом тела, Сукуна начал чувствовать удушье. Его мать контролировала всё. Всё было решено заранее, и если бы он попытался хоть немного отступить в сторону, это было бы устранено в считанные секунды. Его мать давила на него «вещами, которые он хотел», и Сукуна становился неспособен понять, действительно ли они были ему так уж необходимы. Независимо от его воли, его жизнь двигали чужие руки. Эта реальность медленно, но неуклонно грызла сердце Сукуны, как будто его горло было набито ватой.