K Side: Green

Как только прозвенел звонок, учитель поднял лицо и обратил к своим ученикам улыбку, похожую на маску. — Это всё на сегодня. Всем спасибо за усердную работу. — Его фигура с учтиво склонённой головой больше напоминала слугу, чем наставника. Когда учитель убрал со стола свой ноутбук, экран на заднем плане погас. Он зажал его под мышкой, снова поклонился ученикам у выхода из класса и после этого сразу ушёл. Ученики, до сих пор хранившие молчание, начали неторопливо двигаться. В углу классной комнаты, которая раскинулась в форме веера, сидевший у подоконника Сукуна тем не менее оставался неподвижным, с интересом глядя в окно. Сукуна, который с самого начала был оторван от класса, после предыдущего случая уже полностью рассматривался как «несуществующий». Даже когда его одноклассники пошли в свои группы и на переменах принялись дружески болтать, никто из них даже не взглянул на Сукуну. Словно они верили, что стоит им только посмотреть на него, их настигнет проклятье. В некотором смысле это было правдой. Одноклассник, которого побил Сукуна — Ниномия, — перевёлся спустя неделю после инцидента. Сукуна не знал, какие обмены происходили за кулисами этого вопроса. Однако он мог это представить. Короче говоря, авторитет у Годжо был значительно больший, чем у Ниномии. Он цыкнул языком: «Тц». Сукуна побил Ниномию, потому что тот затеял драку. Вот почему он вступил в неё. Он был готов принять ответный удар. Несмотря на это, хотя он ударил первым, он не получил никакого наказания, а Ниномия, единственный побитый, перевёлся в другую школу, словно убегая. Это была отвратительная, неприятная и тошнотворная история. Сукуна не мог думать о Годжо, Ниномии и школе иначе, как о чём-то бессмысленном. Жертва, безропотно сдающаяся без каких-либо жалоб, которая могла бы появиться в третьесортных поэтических драмах о правосудии. И больше чем всё остальное его раздражали мысли о том, что в драме он был бы назван обидчиком — этакий прожигающий жизнь сын, который применил насилие, защищаясь при помощи силы своих родителей. В этот момент сзади его окликнул голос: — Годжо-кун, у тебя есть минутка? Обернувшись, он увидел, что там стоят трое его одноклассников. Он не помнил их имён, но лица были знакомыми. Это были друзья Ниномии, которые стояли позади него во время инцидента. Месть? — такая мысль на секунду пришла ему в голову. Однако этого ни в коем случае не произошло. — В-видишь ли, мы кое-что не поняли на сегодняшнем уроке математики. Годжо-кун, ты ведь не так давно получил за это 100 баллов? Поэтому мы подумали, что ты мог бы объяснить нам, если у тебя будет желание. — Э-это правда, это правда! Кстати, Годжо-кун, ты ведь любишь играть, не так ли? — Мы тоже любим! Если хочешь, может, поиграешь с нами? Уставившись на группу из трёх человек, которые говорили со страстным единодушием, Сукуна дважды моргнул. Вместо растерянности с его губ сорвался честный вопрос: — Разве вы не друзья Ниномии? — Его голос прозвучал громче, чем он ожидал. Троица испуганно замерла. Словно само имя «Ниномия» наложило на них какое-то проклятие. Однако поверх этого выражения на их лицах показались подобострастные улыбки. — Е-его? Забудь этого парня. — Мы ему не друзья, и всё такое. Мы просто тусовались с ним потому, что это было выгодно. — Я уже удалил его электронный адрес. Также удалил его из френд-листа своего приложения. Плюс мы ненавидели его. Он всегда выпендривался из-за своей семьи… Услышав это, Сукуна понял. Они, потеряв Ниномию, пришли к нему, чтобы следом стать его собственными сторонниками. Если Сукуна был «прожигающим жизнь сыном, который применил насилие, защищаясь при помощи силы своих родителей», эти трое были бы «мусором, который стремился нажиться на этом прожигающем жизнь сыне, подлизываясь к нему». Сукуна молча встал. — Го… Годжо-кун? Троица быстро отступила. Может, они подумали, что он собирается побить их, как сделал это с Ниномией? Подавляя желание цыкнуть языком, Сукуна спросил: — Это ваши родители… велели вам стать моими друзьями? Троица придерживала языки, но по выражениям их лиц стало ясно, что он попал в яблочко. Скорее всего, в школе не было ни единого человека, который противостоял бы влиянию семьи Годжо. Как ни странно, прошлый инцидент отлично это доказал. Если кто-то будет дружить с ребёнком из указанной семьи, он в конечном итоге получит громадную выгоду. Глядя на ситуацию сквозь подобные расчёты, отвращение Сукуны стало ещё сильнее. Тем не менее, он криво улыбнулся. — Прекрасно. Я стану вашим другом. — П-правда? — Лицо одного по центру засияло. — Да. Вы можете говорить своим родителям и людям из вашего круга всё, что хотите. Вы можете распространяться о том, что я ваш приятель или лучший друг, как вам угодно. — После этого Сукуна стёр с лица улыбку. — Так что никогда больше даже не заговаривайте со мной, — прошептал он низким голосом, оставив мальчика внезапно потерявшим дар речи. Оттолкнув троицу, чьи глаза были пусты от шока, Сукуна пересёк класс и вышел в коридор. Они не преследовали его.