Без названия

Я писала. Как назло вдохновение пришло сейчас, когда мне нужно идти в школу. Сегодня первое сентября - день, когда начнутся мои пытки одиннадцатым классом. Лето прошло так быстро, и в нём было столько запоминающихся моментов, особенно в августе. Это лето я запомню на всю жизнь. Сегодня Таша станет первокурсницей, а мне это светит уже в следующем году. Родители вчера прислали открытки с поздравлениями и извинениями, текст как всегда гласил о том, как же много у них работы и о том, как сильно они нами гордятся! Мне начинает это надоедать? Я ведь не так много прошу, только чтобы они приехали на один день, всего один несчастный день! Уже полвосьмого. Нужно собираться. Я закрыла ноутбук, положила на диван и начала одеваться. Поскольку школьной одежды у меня не было, я просто надела белое облегающее платье, ну такое, "обозначающее грудь", так сказать, потому что чуть выше колен и до груди оно было белым, а вот потом уже чёрным. Я посчитала, что оно более-менее подходит для школы. Не беда. В обычные школьные будни я просто хожу в футболке и джинсах, у нас в школе за этим не особо следят. Пока я нашла чёрную сумку, свалила в неё всё, нашла чёрные туфли на небольшом каблуке, расчесалась и вообще приготовилась, уже было без десяти. Как раз доехать до школы. Оказавшись перед дверью, за которой находился мой класс, я, как обычно, остановилась. Почему-то с самого первого класса и по сей день я так волнуюсь перед встречей со всеми. За лето я не сильно-то и изменилась, просто стала чуть женственней, ну и ещё есть одно изменение, о котором мои "любимые" одноклассники никогда не узнают... Воспоминания о той ночи, проведённой с Демоном, долго не выйдут у меня из головы. За эту неделю я уже триста раз подумала о случившемся, подумала, какая я идиотка и как я вообще могла такое предложить, но, тем не менее, сейчас у нас в отношениях всё наладилось. С Адой и Августом я так и не виделась. И не хочу, если честно. Наконец я вздохнула и вошла в класс. Ничего не поменялось за лето. На задних партах, как всегда, расположились лентяи-идиоты, которые считают себя мачо и душой компании. Сохранилась и кучка гламурных девушек в дорогих платьях и на высоченных шпильках, фоткающихся вместе, вытянув губки, на дорогие телефоны. Честно сказать, я не знаю, что заставляет их одеваться так, как будто они из стрип-клуба пришли, а потом обратно пойдут. Я закатила глаза и заметила ещё одну часть класса. Это тихие девочки, в основном отличницы, живущие в своём мире, которые общаются со всеми, но в основном молчат. Я, скорее, отношусь к ним. Ещё есть несколько странных личностей, которые есть в каждом классе, поэтому я обсуждать их не буду. Я подошла к своему обычному месту, в конце у окна. Поскольку я учусь хорошо, все всегда у меня спрашивают, и меня это уже достало, поэтому классе так в третьем я пересела на эту парту и из года в год сижу за ней одна. Туда всё равно никто и никогда не садится, поэтому, когда я прихожу, она всегда свободна. Но сегодня - нет. За ней сидел явно новенький, которого я раньше нигде не видела. Ну надо же, я знаю половину района и всё равно нигде его раньше не видела. Незнакомец томно смотрел в окно, ему явно было скучно здесь и поскорее хотелось уйти домой. У него были каштановые волосы и янтарные глаза, и выглядел он неплохо, так скажем. Но он сидел на моём месте это раз, а два: он мне почему-то сразу не понравился... Я с усилием воли нацепила лёгкую улыбку и встала рядом с ними. - Прости, не мог бы ты освободить моё место? Он повернулся и долго оценивающе осматривал меня. Потом как-то пафосно улыбнулся и наконец ответил: - Если хочешь познакомиться, так сразу и скажи. Хоть у меня и есть девушка, меня на двоих хватит. Урод. Моральный. Самый настоящий. Ненавижу таких. Я упёрлась рукой в стол, и моя улыбка стала уже скорее угрожающей, чем доброжелательной. - Больно ты мне нужен. Свалил отсюда, пока хуже не стало. Чёрт. Я не то сказать хотела. Хотя ладно, так тоже нормально. Как ты со мной, так и я с тобой! - Какие мы грозные, - сощурившись, сказал он. - А больше ты ничего не хочешь? - Разве что убить тебя. - Ого-го! А ты ничего, даже мне нравишься. Люблю таких, как ты. Этот диалог начинал мне надоедать. - Я что, непонятно выразилась? Тогда повторю для идиотов: свалил отсюда. - Да ладно, ладно, только не просверли меня взглядом. Или ты любуешься? - он подхватил свой рюкзак и ушёл на парту дальше. - Было бы чем. Ну отлично! Теперь он сидит за мной! Чёрт. Это худшее первое сентября за всю мою жизнь... Теперь будет доставать меня каждый урок. Чёрт. Он испортил мне настроение на весь день. Я обернулась, так же смотрит в окно, как и до меня. В его жизни ничего не изменилось, а вот я буду вся на нервах весь оставшийся день! Идиот... Я писала. Как я и думала, сегодня весь день мысли крутились только вокруг того парня. Он так смог задеть меня, что просто не выходил из головы. Эта его пафосная улыбка и его слова... Фу. Аж противно стало. Я даже не переоделась, а сразу бросилась к своему успокоительному, настолько он меня задел. Нет, ну надо же! Ещё специально сел сзади меня! Ну ничего, как-нибудь я верну должок, а сейчас мне нужно просто писать, писать, писать... - Алло? - ответила я, когда позвонил мобильник. - Лисса, ты сможешь придти сегодня? - сказал мой самый любимый голос на планете. Я вся расцвела. Затем тут же оторвалась от ноутбука и прикрыла его. - Да, без проблем. А когда? - Да хоть сейчас. - Да, приду! - Не надо. Я зайду за тобой. - Послышалось молчание, и мне показалось, что он хочет добавить что-то ещё. Потом он дрожащим голосом и почти неслышно добавил: - Люблю. Пока! Он сразу же отключился, а я всё так же сидела с мобильником и прокручивала одно лишь слово, сказанное им. Люблю. Улыбнувшись, я обмякла на стуле. Всё-таки любовь это замечательно! Да, есть свои минусы, не спорю, но ведь есть моменты, ради которых нужно это терпеть. Многие скажут, что в восемнадцать лет не любовь, а так, просто природный инстинкт. Разве ради "природного инстинкта" можно перетерпеть всё, что вытерпела я и остаться счастливой? Не думаю. *** Ровно через десять минут наконец раздался тот самый долгожданный звонок. Я полетела к двери, как ужаленная. Наконец, встав перед дверью, я специально выждала эту паузу. Чтобы поволноваться, чтобы меня окутало нетерпением встречи, чтобы быть счастливее, когда за дверью я увижу знакомые глаза. Я, не то насладившись ожиданием, не то возненавидев его, дрожащими от нетерпения руками открыла дверь... Моё разочарование сложно описать одним словом. Это был миг, полный разочарования не то, что в жизни, это было разочарование в самом моём существовании! Открыв дверь, я увидела Ташу, которая нервно звонила кому-то по телефону. Она, даже не заметив того, что я открыла дверь, ещё продолжала стоять в нервном молчании, а я в гневном разочаровании. Наконец она вошла, и я закрыла за ней дверь, снова вздохнув. Где же Демон пропадает? Я начинала волноваться... Но всё же направилась за сестрой в комнату. Мне было просто интересно, кому это она звонит? Хотя у меня почти не было сомнений в том, что это её парень, всё же надо было убедиться. Человек я такой. Наконец, она дозвонилась, и её лицо просияло. Я прислонилась к стене и стала слушать, в то время как она посматривала на меня с недоброжелательностью. Ну, мне тоже не нравится, когда так вот, в открытую, слушают наш разговор с Демоном. - Алло, привет! - из трубки послышался шум, вероятно, голос говорившего, который я была не в силах расслышать. После минуты молчания и навёртывания на палец одного из длинных локонов, Таша рассмеялась, а потом я решила уйти. Явно ничего интересного. Когда я вышла, всё-таки раздался звонок в дверь. Я, уже не с такой радостью, подошла к двери и открыла её. - Привет, - знакомый голос обжог только недавно успокоившуюся душу. Надо же, такая простая фраза, а столько боли. Я тут же захлопнула дверь, прямо перед носом пришедшего. Вот и зачем он притащился? Я обещала Демону, что ни на шаг не приближусь к Августину, но вот он сам пришёл ко мне. И что мне делать? Он наверняка не отстанет так просто. Он не я и не Ада, не поддастся чувствам и не уйдёт только потому, что я закрыла дверь у него перед носом. Я просто продолжала стоять у двери и пыталась не плюнуть на всё, открыть дверь, рвануться и обнять его, хотя очень хотелось. Он ни в чём не виноват, а досталось ему не меньше нашего. Даже больше, наверное, чем мне. Кто знает, от чего он не спал в ту ночь! Может, его обжигали чувства, колебалась стрелка между ненавистью и любовью ко мне на личных весах души, может, он просто не мог заснуть, может, ему было настолько плохо, что он не смог даже уйти с того места. А я, да и Демон тоже, в это время наслаждались друг другом. Мне было очень жаль Августина, но я не сдвинулась с места. Прости, но это большее, что я могу сделать для тебя, Август! Как я и думала, он всё ещё стоит там, за дверью. Стоит и ждёт. Наконец, он подал голос, такой же серьёзный и твёрдый, как и всегда, только в этот раз я ощущала в нём плохо скрываемую боль и надежду одновременно. - Послушай, Илис, - его голос сорвался, как упал с обрыва. Похоже, он сейчас делал всё, чтобы не уйти или не выбить эту дверь. - Илис, пожалуйста, поговори с Адой. - Я удивилась. Я ожидала всего, абсолютно любой просьбы, вплоть до расставания с Демоном, но... Придти ко мне сквозь боль, сквозь обиду, унижения, сквозь страх и риск, ведь здесь мог быть и Демон! Придти, чтобы попросить поговорить с Адой. Придти, чтобы просто попросить поговорить с Адой. Я поражена и восхищена Августином одновременно. Я ни за что, ни под каким предлогом не пошла бы просить за сестру, какой бы ни была причина! Как я могла отказать ему? Плюнуть ему сейчас в лицо и сказать пойти на все четыре стороны? После всего того, что он натерпелся от Демона не только в тот день, но и раньше. Я больше чем уверена, что Демон уже угрожал Августину, и не раз, наверное. Августин продолжил, неловко заикаясь, голос его срывался, и мне даже в местах казалось, будто он плачет. Я смотрела в глазок и убеждалась в том, что это всего лишь мои догадки. У него просто опять срывался голос. Если соединить всё без пробелов и заиканий, выйдет вот такой текст: - Ада сама не своя с того дня. Я пробовал успокоить её, поговорить, но она только зовёт тебя. Она не хочет никого видеть, даже на сладости не реагирует так, как раньше, она просто зовёт тебя и иногда начинает плакать и говорить, что не виновата. Я думал, что пройдёт, но сегодня... - вот здесь он сделал очень большую паузу. От этого молчания мне стало не по себе, и даже что-то внутри меня свернулось в комочек. Неужели... неужели она совершила самоубийство?! От одной мысли о Аде, лежащей у раковины в крови, с разрезанными венами и безумными глазами, из которых до сих пор льются слёзы, у меня всё перевернулось внутри, и немного затошнило. Я не хотела в это верить... Да даже думать об этом не хотела! Больше всего сейчас хотела, чтобы Августин отверг мои мысли какой-нибудь очередной мелочью, просто безумным поступком Ады, на которой способен только маленький ребёнок. Но слова Августина ничуть не успокоили меня, а наоборот заставили чувствовать себя виноватой всё больше и больше. - Сегодня утром у её кровати я нашёл записку. А точнее... как тебе сказать... Письмо с извинениями. Текст был такой: "Илис, прости меня за то, что я не делала. Вернись!" Последнее слово повторялось снова и снова, на всех свободных уголках листа, и сзади тоже, когда же был исписан один, вероятно, она подумала, что этого недостаточно. Поэтому там... - он опять замолчал. Я уже возненавидела его за эти долгие паузы, но он всё молчал. - Там тридцать таких листов, Илис. - у меня перехватило дыхание. Тридцать? Тридцать листов, адресованных мне, но не отправленных по адресу, на которых повторяется одно лишь слово: "Вернись!" Я облокотилась спиной на дверь и медленно сползла вниз. Тридцать листов... В этот момент мне стало совершенно ясно, что я не просто сломала её, я вырвала её веру в свет с корнем. Сейчас она так похожа на маленькую серебровласую девочку, которая хватается за открытку маленькими ручонками. Девочка, потерявшая надежду, которой действительно плохо, это не я. Это Ада. С самого начала ей было гораздо сложнее. Перед глазами замелькали кадры, но это была не я. Это маленькая девочка, маленькая огненная девочка, пламя которой только разгорается. Она сидит и пишет, пишет, пишет, пишет... Эти тридцать страниц с одним лишь словом, с одной немой просьбой, так сильно кричащей в сердце. Но эта просьба не дойдёт до получателя. Она уже знает, что она не сможет дойти до моего сердца и откликнуться таким же ярким огнём. Поэтому она просто писала дрожащими руками, капающими слезами, прикусывая губу, ломаясь от боли, заканчивая очередной лист, она всё равно писала для того, чтобы успокоить боль. Она даже не надеялась на то, что я откликнусь на её мольбы. Потому что такая как я, отвернувшаяся в тот момент, когда она, рыдая, звала меня, умоляла, извиняясь за то, чего не совершала... нет, такая как я не придёт за ней, отправь она эти тридцать страниц мне. Кто же я после этого? Я бы назвала себя сволочью, тварью последней, если бы этого было достаточно. Надо было бежать к ней, и пусть Демон осудил бы меня, пусть возненавидел бы... Я должна была просто успокоить её. Подойти, погладить по голове и нашептать несколько ласковых слов, а потом просто предложить, к примеру, мороженного. Она бы снова засмеялась чистым смехом, обняла бы меня, и всё было бы хорошо! Но то, что сделала я... Я ненавижу себя за то, что натворила, но этого уже не исправить. Я потушила огонь.