Жертвенник

      Утро в альтернативе с уклоном на точные науки проходило штатно. Ну как, если постоянные звуки от взрывающихся пробирок и резкий запах химических реактив можно назвать штатной, то только для этой вселенной. Тут жило множество светлых умов, по-настоящему хорошо разбирающихся в разных отраслях. Некоторые знатоки в химии, другим нравится ядерная физика, а третьим — высшая математика. Но у всех хорошо развито аналитическое мышление, иначе, кто бы химичил в лабораториях? И именно в такой занятой атмосфере и обитал очередной друг Инка — Саенс. С ним Творец познакомился так же, как и с большинством альтернативных версий себя же. На вселенную напал Эррор, итог: прибежал Художник, прогнал Ошибку и занялся восстановлением альтернативы. Ну а любопытный во всех смыслах Саенс начал расспрашивать Инка о произошедшем. Так и познакомились. Для этой ситуации, желательно, так же упомянуть и то, что и сам Творец был не из робкого десятка в плане науки. Он вполне мог тягаться на равных с оригинальной Альфис, в области знаний. И все равно науке предпочитал искусство. Творить его работа, как-никак.       В лаборатории самого низкого из местных скелебратьев все кипело, жужжало, искрилось и шипело. Проводился очередной, вполне возможно, что неимоверно опасный, опыт. А Саенс даже и защитной одежды никакой не надел. «Ну и хрен с ним. Оторвет руку — все равно после перезапуска все станет на круги своя», — думал ученый в явно слишком длинном для него белом халате и очках. Постоянные перезапуски явно надломили разум этого любителя пробирок. Но с этим, увы, уже ничего не поделаешь. Если конечно ты не имеешь сил прекратить мучения этого мира.       Саенс не так давно обнаружил интересную вещь, пока проводил опыты с магией. Если в пространстве будет находиться достаточное скопление магии, оно начнет сжиматься до того момента, как не станет размером с кулак. Изначально, получив такой результат, ученый не особо удивился. Что интересного в том, что магия сжимается? Это логично, иначе как ему еще создавать кости и использовать их при атаках? Но со временем странное свойство данной материи начало удивлять тем, что она не просто превращалась в объект, а в ткань, оболочку. Вот это уже действительно стоило того, чтобы начать новый блокнот для записей и описания проведенных опытов по этому интересному открытию. Чем Саенс поспешно и занялся. Но не особо преуспел в этом. Он больше ничего не выяснил, буквально. Так что сжег к чертям блокнот и забил на открытие, никому ничего не рассказав. И это стало его серьезной ошибкой.       Инк всегда приходит так же неожиданно, как и шутит. Не вовремя, сильно мешая, заставляя сердиться одним только своим присутствием, вынуждая прожигать его недобрым взглядом. А в ответ Творец лишь мило улыбался. Да, криво, но так естественно. Да, не по-настоящему, но так природно, что было ну прям очень похоже на него. Скрывать бесчувствие и бездушие под улыбкой и разноцветными красками. Но вот он, Хранитель во плоти и крови, что живет только из-за того, что живут миры вокруг него. Вот он, что защищает их только из-за того, чтобы выживать самому. Тошно, не правда ли?       Саенс поприветствовал друга поднятой кверху мензуркой, предлагая выпить кофе из пробирки — другого чистого сосуда для напитка в лаборатории попросту не было. Ну и Инк согласился, почему бы и нет? Никогда не выпивал кофе из посуды, в которой несколько минут назад, вполне возможно, была такая ядреная смесь, что, выпив ее, целая сотня таких же Хранителей, как и он сам, сляжет тут же, где и стоит. — Как ты? — коротко спросил ученый, что уже давно знал о плохом состоянии духа и мозгов у друга. — Неважно, — не менее коротко ответил Художник. — Дрим заставляет думать о том, о чем думать абсолютно не хочется.       А вот жаловаться — это абсолютно не в его стиле. — Житие-бытие? — Что-то вроде того, — неестественно мило улыбнулся Чернилка, хлебнув из пробирки кофе.       «Магия начала восстанавливаться, ты готов?», — какой противный голос.       Инк испуганно вздрогнул и резко начал оборачиваться туда-сюда, глазами ища источник звука. Безрезультатно. Саенс на это лишь махнул рукой и продолжил опыты, съехавший с катушек Защитник вселенных это не его профиль. — Так чего пожаловал-то? —Хранитель вселенных, и плевать, что бывший, в гостях без причины — крайняя редкость. — Хотел поговорить на более спокойные и менее щепетильные темы, — яркие зрачки в глазницах загорелись смятением, говоря о задумчивости хозяина. — Надоело голову ломать, отдохнуть захотел. — Ах отдохнуть, значит, — коварно произнес один из немногих очкастых Сансов. — Хрен ты у меня отдохнешь, помогать с опытами будешь, лишние руки мне крайне нужны.       Инк на это лишь коротко кивнул, самому не хотелось сидеть без действия. Скучно. Художнику и так надоело сидеть дома и буквально не делать ничего, кроме сидения на диване в гостиной и разговора с бывшим врагом-номер-один. Кстати, именно это занятие оказалось самым интересным в жизни шизофреника. Узнавать в Эрроре с каждым днем что-то новое внезапно оказалось таким занятным.       И жизнь в лаборатории ученого закипела в дважды быстрее. Ее хозяин суетился с показаниями от замысловатого опыта, а гость — метался из угла в угол, перенося с собой горы листов с записями, чертежами и прочими радостями лауреата какой-нибудь премии, если таковы имелись и делалось, выдавались в подземелье. Да и эта помощь по работе косвенно помогала и самому Творцу. Он отвлекался от своих раздумий, был сосредоточен на том, что делает именно сейчас. Не думает о таком запутанном в его памяти прошлом. Ему следует почаще так разгружать себя, а то и глядишь, да выздоровеет. По крайней мере, он очень надеялся на это. И не только он. И не только Дрим.       Как только помощь ученому была указана, Инк поторопился отлучиться по делам и сбежал из лаборатории. На самом деле, ему просто надоело делать все то же самое. Хотелось разнообразия. И более приятного общества. И, черт, Эррор и стал этим самым приятным обществом. Как грело «душу» ощущение полного понимания и полного принятия чужих изюминок в виде прогрессирующей шизофрении. И Инка не презирали за его фобии. Да, Глюче все еще считал Творца ошибкой программы, которая должна быть стерта, но сны его конкретно замучили. Сил больше разрушать не осталось, вот он и приехал на заслуженный, как он считал, отдых. Даже разрушитель вселенных нуждается в отпуске. Эррор откровенно устал быть гадом всея мультивселенная, даже не взирая на поставленною собой когда-то цель — уничтожение всех аномалий, то есть вселенных, альтернатив и таймлайнов. Должен остаться только один истинный мир с тремя путями прохождения. И эта цель сделала из него садо-мазохиста. Однажды такой простой процесс, как удаление информации о различных вселенных стал рутинным, и он начал убивать и калечить жителей миров собственноручно. Заодно и уровень резни поднимается, чем не жизнь психа? Но и это со временем достало. И теперь он играет в детектива с Творцом, а не с чужими душами в смерть. «Но ведь это же нечеловечно!», — кричат ему сотни голосов вслед, наблюдая за тем, как он своими руками вырезал подземелья. «А я и не человек», — отвечал он сотням голосов в голове и продолжал. Желания озвучивать свои мысли не было. У него с душой тоже все плохо, вот и причина отсутствия совести и сожаления на лицо. И скупость эмоций. Лишь дьявольски-сумасшедшая улыбка была яркой и настоящей, до дрожи в костях, пугающей. А смех только и заставлял душу саму покинуть тело, жаль только, что в руки прямо этого урода. Выродок антипустоты.       Быстро сбежав из лаборатории и воспользовавшись своей кистью, Инк уже стоял в гостиной, вспоминая, что же хотел записать на шарф. Так и не вспомнил, забил. А зря. — Погулять вывели? — ехидный оскал озарил лицо Ошибки. — А где же твой проводник? — Домой сбежал, с парнем лобызаться, — Инк улыбнулся, показывая миру белоснежные зубки, даже небольшие клыки виднелись. — А если серьезно, он решил оставить меня одного, решив, что мне стоит подумать. — И о чем же, если не секрет? — Не секрет, — кисть была поставлена в угол комнаты, а радужная задница Художника усажена на диван. — Дрима озарила небольшая, к слову, весьма интересная и полезная идея, что, возможно, поможет в нашем маленьком расследовании. — Рассказывай.