Сломанные крылья

      То, что у богов или высших существ нет чувства юмора — Занзас понял сразу, как только вместо абсолютной тьмы, которую он должен был увидеть во время своего сновидения, он увидел в зеркале маленькую девчонку с розовыми волосами и наивными зелёными глазами. То, что это не дурацкий сон, он понял, когда со всего маху ударил по зеркалу и в маленький кулачок вонзились осколки. Громко выматерившись и достав осколки из кожи, зажимая ранки подолом своего красного платья, Занзас осмотрел помещение, в котором находился.       Помещение оказалось небольшой спальней, скорее всего, этой малявки. В ней находились: кровать, шкаф, стол, растения в горшочках на подоконнике и небольшой гобелен на стене с изображением какого-то непонятного знака, похожего на спираль. Он расхаживал по комнате, краем глаза отмечая наличие на столе незнакомого оружия, но больше всего его удивил пейзаж за окном — деревня какая-то с странными зданиями и скачущими как блохи, по крышам, людьми.  — Я что, перепил? — не своим голосом проговорил Занзас, закрывая веки и считая до десяти. Как только счет закончился, он вновь открыл глаза, но никаких изменений не последовало. — Что за чёрт?       На ум ничего не хотело приходить. Да и мозг, кажется, вообще отказался работать и воспринимать непонятную действительность, которая так заманчиво представлялась сном. Вот только жжение в ладошке заставляло отгонять эту мысль поганой метлой, и куда подальше.       А может, это иллюзия какого-нибудь не менее безбашенного, чем Рокудо Мукуро, туманчика? Или может, деяние его самого?       Занзас недовольно поморщился, выпуская своё пламя, но вместо него появилась другая энергия, заставив босса великой Варии уставиться на свои руки. Сколько себя он помнил — его пламя было ярко-оранжевым с переливом красного, но видеть голубоватую энергию было как минимум - странно. А потом руки задрожали и эта энергия исчезла. Он чувствовал всем телом легкую дрожь, а желудок скрутило в спазме, и немного подташнивало. «Не перетруждай себя», — послышался тонкий писклявый голос, заставив Занзаса от неожиданности вздрогнуть. Он удивлённо огляделся по сторонам, но никого не обнаружил. Списав всё на странность происходящего, он подошёл к письменному столу, чтобы хоть что-то стоящего найти и разобраться в ситуации. «Даже если ты там что-то найдёшь, вряд ли тебе это поможет», — вновь прозвучал голос.       На этот раз Занзас, который случайно уронил ручку под стол и полез за ней, приложился хорошенько головой об столешницу. Держась за ушибленное место и поднявшись на ноги с чёртовой ручкой в руках, он злобным взглядом просканировал пространство. Но никого поблизости не было, а злость прям-таки подходила к точке прорыва, после которой обычно Занзас крушил всё вокруг себя в зоне досягаемости.  — Где ты, блядь, прячешься? — прошипел Занзас. «У тебя в голове» — противненько так хихикнул голос. Лицо Занзаса удивлённо вытянулось, и он пару раз хлопнул глазами. — Что? — сипло спросил он пустоту, ну, или голос в голове, который он не хотел воспринимать в серьёз и подозревал, что у него всё-таки начала проклёвываться шизофрения на нервной почве. По другому он никак не мог объяснить ни своё пробуждение, ни этот голос в голове, который явно не принадлежал ему. «Конечно, я не принадлежу тебе», — недовольно пробубнил девичий голос, — «я сама по себе, а хозяйка была отдельно от меня. Проще говоря: две разные личности в одном теле». — Как интересно-то, — фыркнул Занзас, всё же теоретически веря на слово внутреннему голосу. — И где твоя хозяйка затерялась и почему я в этом теле? «Мне откуда знать?» — Занзас представил, как копия этой девчонки в сознании развела руками. Наверняка был недалеко от истины. — «Я сама разобраться до конца не могу. Всё было как обычно, хозяйка легла спать, а потом её затянула непонятная тьма. Я пыталась её вернуть, но безуспешно. А потом появился ты. Всё произошло так быстро и неожиданно, что я до сих пор не могу собрать мозги в кучку и хоть что-то придумать». — А мне что прикажешь делать? — садясь на кровать, широко расставив ноги и поставив на них локти, фыркнул Занзас, зарываясь пальцами в мягкие волосы. Розовые волосы. Сразу вспомнился Луссурия с его экстравагантной причёской и искренней любовью к этому цвету. От воспоминаний его передёрнуло, и, помотав головой, Занзас прислушался к голосу в голове. «Единственное, что я тебе могу предложить — это временное перемирие», — протянул задумчиво голос, — «мы не знаем друг друга, и о доверии говорить нечего».       Занзас одобряюще кивнул. «Но», — вновь сказала Внутренняя, — «Мы в любом случае не сможем существовать вне этого тела, поэтому сотрудничества не избежать. Я помогу тебе слиться с местностью. Ты явно не знаешь этот мир. Я ведь права? Ты не из нашего мира. Это сразу чувствуется. Ты слишком беспечный».       Занзас скептично изогнул бровь, но ничего не ответил. Он слишком беспечный? Тот, кто постоянно держит пистолет под подушкой — беспечный человек? «Так вот», — продолжил голос, — «на мне помощь тебе в освоении, а ты в свою очередь будешь искать возможность вернуть всё как есть». — Лучшего варианта и не может быть, — довольно кивнул Занзас. Он не желал оставаться до конца своих лет в чужом теле. Своё было роднее и удобнее. Пусть он и не был паникёром и повидал на своём веку немало странностей, но его тревожило, что он так быстро смирился со своей участью пребыванию в чужом теле. Хотелось орать, крушить и материться, но вместо этого на душе было абсолютное спокойствие, изредка рябью проходя раздражением, а потом снова прозрачная гладь. Его словно напичкали сильнодействующими антидепрессантами, отключая возможность взбунтоваться. А ещё его клонило в сон, и он чувствовал слабость, накрывающую его с головой. — Сакура! — крикнул высокий женский голос, и в дверь постучались. Нахмурившись, Занзас подошёл к двери и открыл её. На пороге стояла высокая женщина, немолодая, но довольно привлекательная с такими же ярко-зелёными глазами как и (теперь) у него. Женщина была чем-то недовольна, но, увидев заспанное лицо Занзаса, потрепала его по голове и сказала: — Долго будешь тут сидеть, соня? — ласково позвала она. — Пошли завтракать.       Живот недовольно заурчал, и Занзас кивнул, медленными шагами пошёл за женщиной, буравя её спину изучающим взглядом. «Это мама Сакуры, зовут её Мебуки Харуно», — пояснила внутренняя, — «А Сакура — теперь ты»       Занзас недовольно поджал губы. Сакура — как он знал, так называлось вишнёвое дерево в Японии. Чёртов Савада даже сейчас вспоминается. Занзас искренне надеялся, что этот мелкий сейчас так чихнёт, что со своей удачей споткнётся и свёрнёт себе шею. Но вместо этого споткнулся он, не заметив маленький выступ перед лестницей, и покатился кубарем вниз под удивлённый взгляд женщины. Внутренняя, не выдержав, засмеялась, и её смех болью отразился в голове. — Сакура! — обеспокоенно вскрикнула Мебуки, подбегая к нему и помогая встать. — Ты в порядке? — Абсолютно, — буркнул Занзас, про себя вспоминая все бранные слова, которые только мог вспомнить. Не заметить и споткнуться. Бравый мафиози, блин!       Женщина, проигнорировав его протесты, помогла ему сесть за стол, а сама подошла к кухонному гарнитуру, накладывая в тарелки еду.  — У тебя есть предположения, как можно вернуть всё к прежнему состоянию? — прошептал Занзас, надеясь, что его не услышат. Навряд ли эта Мебуки будет в восторге от того, что её дочь разговаривает сама с собой. Хотя, может, она в курсе, что в теле её дочери живёт ещё одна личность. Занзас так и спросил мысленно Внутреннюю, на что получил порцию смеха. «Насчёт предположений, у меня их пока нет», — честно призналась Внутренняя. «Помочь нам посторонний явно никто не сможет?» — подумал Занзас и благодарно кивнул, когда Мебуки поставила перед ним чашку с рисом и какой-то суп. Взяв в руки палочки, которые он терпеть не мог, приступил к еде. «Знаешь», — фыркнула Внутренняя, — «если влезет кто-нибудь посторонний — это будет весьма проблематично. Нас могут воспринять за шпионов и допрашивать часами под пытками, а мы, в принципе, ни в чём не виноваты». «Допрашивать?» — скептично изогнул бровь Занзас. — «Нахера кому-то допрашивать девчонку? Или в этом месте настолько хреново, и они приглядываются к каждому?» «Ну да, не так всё просто», — проговорила девчонка. — «Секретность превыше всего. Это же деревня ниндзя всё-таки». — В каком смысле? — от шока громко вслух проговорил Занзас, не обращая внимание на подозрительный взгляд женщины, которую он теперь вынужден называть матерью. — Сакура, — протянула Мебуки, подходя к нему и наклоняясь так, чтобы их лица были на одном уровне, — ты сегодня сама не своя. Что случилось? «Скажи, что волнуешься насчёт экзамена!» — мигом подсказала Внутренняя. — Я волнуюсь насчёт экзамена! — тут же выпалил Занзас, задумавшись, про какой это экзамен он ляпнул. — Я тоже переживаю, — выпрямившись и скрестив руки на груди, сказала женщина. — Может, всё-таки не стоит. Рановато вас послали на сдачу, стоит ещё годик подождать. Какаши слишком жесток, раз решил отправить генинов, которые пару месяцев назад выпустились с академии. Откажись. — Мам, — протянул Занзас, и его чуть не передёрнуло с непривычки. Пусть он и повторял слова Внутренней в своей голове. — Я понимаю, что будет сложно, но я не хочу сдаваться. Да к тому же мальчики разозлятся на меня. — Ох, уж эти мальчики! — фыркнула Мебуки, сводя брови к переносице. —  Для тебя так важно их мнение?       Занзас ничего не ответил, лишь качнул утвердительно головой, не вдаваясь в подробности, про каких мальчишек они говорят. Ему сейчас было важно узнать как можно больше информации. Ведь каждая крупица важна.       Вздрогнув, Занзас поднял удивлённые глаза на женщину. Её ладошка лежала на его голове и плавно гладила по волосам. На губах женщины растянулась мягкая улыбка, а в глазах искрилось то чувство, которое он видел только в глазах Савады Наны, когда она смотрела на своё чадо и желала удачи, с горечью понимая, что сын отправляется на очередной бой. — Я верю в тебя, — полушепотом сказала Мебуки, и Занзас почувствовал, как сердце сжало непонятным спазмом, а кровь прилипла к щекам. Нехотя он отвёл смущённый взгляд в сторону. — Я, — протянул Занзас, — пойду собираться. У нас сегодня миссия в четыре. — Удачи тебе! — услышал Занзас, когда почти оказался в комнате Сакуры.       Сердце бешено колотилось, не слушаясь хозяина тела, а Внутренняя замолчала, словно её никогда и не было. Занзас прислонился спиной к прохладной стене, опустив голову. Где-то далеко-далеко, на самой глубине души, в нём зародилась искорка зависти, которую он намеревался потушить в ближайшее время. Эта заботливая, пусть немного грубая, но внимательная женщина ему понравилась. Собственную мать он уже давно забыл. Она, ещё когда Занзас был ребёнком, спихнула его на старика Ноно, которого он искренне считал своим отцом. А оказалось, никаких родственных уз между ними и не было никогда. Это одновременно расстраивало и приносило некое облегчение. Но обида оставалась до сих пор и сейчас неприятно кольнула сердце.       Глаза сами наткнулись на собственное отражение в зеркале. Пай-девочка, по-другому не скажешь. Тепличный цветок, к которому хотят многие протянуть свои руки, чтобы обидеть и растоптать.       Занзас передёрнул плечами и, прихватив ножницы со стола, подошёл к зеркалу. Уверенной рукою Занзас отстриг длинный локон, а затем ещё один и ещё-ещё-ещё. Волосы падали к ногам, медленно, словно лепестки розовых цветов. Закончив с усовершенствованием своей внешности, Занзас мысленно зачеркнул свою карьеру парикмахера, ибо он переборщил и недавно длинные ухоженные волосы превратились в причёску этой военной сучки Лал Мирч после снятия проклятия аркабалено, только чуть длиннее, и пару локонов падали на плечи. Фыркнув, Занзас собрал отрезанные волосы, выкинул их и принял душ. После душа он с уверенностью распахнул шкаф и вытащил всё содержимое, что там было. Выбрав чёрные шорты и красную безрукавку, он покопался в небольшой шкатулке на столе и достал оттуда два простеньких стальных браслета и надел их на запястье. Подумав немного, он всё же надел на ноги те заманчивые чулки в сеточку, которые он почти сразу откинул. Внутренняя подсказала, что раз его статус генин (как он понял, самый низкий ранг этих грёбаных ниндзя), то он не имеет право снимать протектор. Выругавшись, Занзас всё же повязал его на манер ленты для волос также, как это делала хозяйка этого тела. Его облик был завершен и совершенен. Теперь он меньше всего походил на милую девочку, которая и мухи не обидит. Была бы ещё грудь побольше, но куда двенадцатилетней девчонке?       Захватив сумку с приготовленными ещё Сакурой вещами, Занзас спустился вниз, натыкаясь взглядом на фигуру Мебуки на кухне. — Что с твоими волосами?! — взвизгнула Мебуки, и с её рук соскользнула небольшая стопка новеньких блюдец, они со звоном разлетелись по полу, но женщина не обратила на это внимания. Она неотрывно смотрела на дочь с широко раскрытыми глазами. Занзас недовольно поморщился. — Решил…а сменить имидж, — непривычно было обращаться к самому себе в женском роде. — И стоило так кардинально? — изогнула бровь Мебуки, внимательно осматривая новую причёску дочери. — Почему бы и нет? — пожал плечами Занзас, перехватывая лямку рюкзака и направляясь к выходу из квартиры. Внутренняя координировала каждый его шаг. — Это из-за Саске, да? — обеспокоенно спросила женщина, прикладывая ладонь к своей щеке. — Он опять тебе нагрубил?       Саске — кто это вообще такой? — подумал Занзас и отрицательно покачал головой, но, заметив укоризненный взгляд женщины, всё же сказал: — Нет, ма… — запнулся он, — ма, всё в порядке. Правда.       Мебуки поцеловала его в лоб.       Смущение накрыло с головой, и Занзас почувствовал, как горят его щёки. Это было не свойственно ему. Он же брутальный мужик, пусть и в теле какой-то малявки, вторая личность которой в сознании противной мухой жужжит и не умолкает. А он стоит как истукан и краснеет, как девица-девственница перед брачной ночью. То, что он сейчас сам девица, Занзас благополучно забывает, и единственное, что он сейчас хочет — чтобы это утро и женщина перед ним оказались сном, от которого он не может проснуться, хоть так старается. На корке подсознания он отмечает, что сон не такой уж и плохой и хотелось бы остаться в нём подольше, а его оболтусы не пропадут. Сжав ладони в кулаки, Занзас отгоняет от себя все мысли и пытается остановить поток чувств. Он уже ощущает, как неприятно жжет ладони и немногие шрамы на теле девчонки, намереваясь увеличиться и расползтись по телу наподобие окраски тигра. — Я пошла, — буркнул Занзас, захлопывая за собою дверь.

***

      Сокомандники не подавали надежд. Один орущий и яркой мишенью скачущий туда-сюда блондинчик, отдалённо напоминающий смесь мусора Гокудеры Хаято и недомерка Савады, только с неугасаемым запасом оптимизма, а второй — самодовольный юнец с чувством абсолютного превосходства, к счастью не граничащий с маразмом, как Хибари Кёя. Недоросль, проще говоря. Так ещё и капитан команды опаздывает без угрызения совести. Занзас, конечно, понимает, что начальство не опаздывает, а задерживается, но его вспыльчивый характер не позволяет ему, как этот Учиха, промолчать. Он бы с удовольствием и отпиздил, чтоб неладно было, но его новая тушка не была пока что достаточно для этого сильна. Что-то умела, много знала, но не больше, к сожалению. — Нам дали миссию С-ранга, — сообщил седовласый мужчина с маской на пол-лица, так к тому же ещё протектор закрывал левый глаз. Спокойствию Хатаке Какаши, как представила его Внутренняя, не было предела, а единственный открытый глаз выражал абсолютный пофигизм. — Круто! — крикнул блондин по имени Наруто, как-то его там. Занзас скептично посмотрел на своего «учителя». Тот никак не отреагировал и продолжил инструктаж: — Суть нашей миссии — сопровождение одной купеческой семьи до ближайшего города. На это уйдёт дня три, не больше.       Какаши ещё что-то говорил, но Занзас благополучно пропустил всё мимо ушей, полностью углубляясь в свои размышления. Значит, они будут телохранителями. Непривычно. Обычно его охраняли как зеницу ока, если, конечно, он сам вероломно не рвался в бой. В своих нынешних боевых навыках он был не уверен, и оставалось надеяться, что в случае чего ему не придётся сражаться. Занзас мысленно стукнул себя по лбу. Позор, увидел бы кто-нибудь его в нынешнем состоянии — засмеяли. Тот, чьё даже имя лишний раз боялись произносить, открестился от ненужного боя. Здравомыслие, которым Занзас никогда не славился, было на пределе и помахало ручкой, но к счастью, пока ещё было с ним.       На автомате он пошёл следом за сокомандниками, задумчиво почёсывая подбородок. Мальчишки поглядывали на него искоса, учитель, уткнувшись в книгу, шёл впереди. — Что-то не так? — раздражённо спросил Занзас, когда блондин в очередной раз запнулся, не сводя с него взгляда. — Да-а, нет, — почесал затылок Узумаки, — ты решила сменить причёску? — Так хреново? — приподнял бровь Занзас, вогнав на мгновение Узумаки в шок. Чтобы Сакура-чан и так выражалась? — Тебе идёт, — закусил губу мальчишка, — но раньше было лучше. — Да? — безразлично бросил Занзас. Парикмахером ему точно не быть. Наруто кивнул, убирая руки за голову. Сакура, как ему объяснила Внутренняя, относилась к Наруто снисходительно и часто отвешивала нравоучительные тумаки за плохое поведение и бескультурие Узумаки. Саске она безмерно любила и старалась окружить заботой, которую он отвергал, а учитель… Это учитель. Ему больше нравилось наблюдать за развитием Узумаки и Учихи, чем слышать тяжелые девичьи вздохи и видеть слёзы на глазах.       На этом всё.       Казалось, сокомандники совсем не знали Сакуру Харуно, раз даже не заметили подмены. Хотя, может, так оно и было. Кого будет волновать влюблённая соплячка с взрывным характером? — О, это же Сакура-чан! — приветливо помахала рукой женщина в теле и кинулась к Занзасу с распростёртыми руками, зажимая в крепких объятиях, — мы так давно не виделись! — разжав свои руки и положив пухлые наманикюренные ладони на маленькие плечи Занзаса, женщина добродушно улыбнулась. Занзас хлопал ресницами, краем глаза заметив не менее удивлённых сокомандников и лихорадочно соображал, кем эта женщина приходится Сакуре. — Здравствуйте, тётя, — нервно хихикнул Занзас. Внутренняя вовремя нашлась, рассказывая краткую биографию женщины и маячащего за её спиной мужчины. Супруги Акаги — одни из знаменитых купцов страны Огня, чаще всего обитают в Конохе и поддерживают дружественные отношения со семьёй Харуно. — Мы тебя так редко видим, — обиженно надула губы Акико-сан, — деятельность шиноби выжимает все соки, да? — Ну, — неуверенно протянул Занзас, — да… наверное.       Какаши о чём-то перекинулся фразами с Тоши-саном, а затем они тронулись в путь, проходя через огромные ворота Конохи. Невольно Занзас разглядывал огромные вековые деревья. Таких он ещё ни разу в жизни не видел, хотя нет, было подобное. Когда он ещё был подростком, Скуало, узнав про самое большое дерево в мире, потащил его в северную Калифорнию, и они с полчаса в парке «Редвуд» пялились на вечнозеленую секвойю по имени Гиперион. Там, конечно, были и другие огромнейшие деревья, внушающие величие, раскинув свои огромные ветви над букашками-людьми. Не было звуков вечно гудящих машин. Занзас бы подумал, что в этом мире технологии его родного мира и вовсе отсутствуют, если бы в ванной не нашёл фен, а на кухне дома Харуно стоял двухкамерный холодильник. Было ещё много чего, но напрочь отсутствовали сотовая связь и средства передвижения; ни поездов, ни самолётов, ни машин. «Как же вы тогда передвигаетесь?» — ещё находясь в комнате, слушая рассказ Внутренней об этом мире, спросил Занзас. Внутренняя пожала плечами и флегматично ответила: «Пешком или на животных».       Занзас искренне недоумевал. Иметь, пусть пока ещё не сильно, развитые технологии и не создать автоматизированное средство передвижения — уму непостижимо. Он никогда не преодолевал большие расстояния на своих двоих, но, похоже, это тело привыкло к долгой ходьбе. Хоть что-то радует.       Акико-сан примостилась слева и ухватила руку Занзаса в свою, словно они давние подружки и идут на чёртов пикник. Улыбалась, о чём-то щебетала, и Занзас и дальше бы не слушал её, если бы женщина заговорчески не ухмыльнулась, вызывая по спине табун мурашек (Занзас и сам не понял почему, но ему показалось, что тело ещё помнило след своей хозяйки и реагировало так, словно она всё ещё в нём).       Неловкость ситуации зашкаливала.       Женщина, не умолкая, болтала в основном о том, какая Сакура-чан была миленькой девочкой, строила убежище в лесу и утаскивала туда свои игрушки, а ещё обещала, что выйдет замуж за мальчика по имени Саске из своего класса (мальчик Саске на это многозначительно приподнял бровь и не менее многозначительно хмыкнул, когда Занзас заметил его испытующий взгляд). Хотелось провалиться под землю, а ещё лучше свернуть этой недалёкой женщине шею. Как же это его бесило. В таком глупом положении он ещё никогда не был, да ещё и этот блондин ржёт без передыху.       Возведя глаза к небу, он думал лишь бы об одном: чтобы эта женщина поскорее отстала от него и чтобы это оказалось сном, про который никто никогда не узнает.       Может быть, Занзас и плюнул на всё с высокой колокольни, послал бы всех куда подальше и забил большой и толстый… болт, но интерес взял своё. Да, ему было интересно, какого чёрта он застрял в этой мелкой тушке и что от него требуется. Но знаков свыше не было и приходилось довольствоваться своими догадками и ехидными примечаниями его соседки по занимаемому телу.       Ниндзя пока его не впечатляли. Он вообще скептично к ним относился и косо поглядывал на их прыганье по веткам и эти их кунаи да сюрикены. Что это вообще за оружие? Вот другое дело — два изящных пистолета тридцать пятого калибра — стрельнешь таким, и дырка во лбу оппонента будет уж очень-то радовать. А особенно если пули будут заряжены его пламенем — красота, не хуже разрывных, а то и лучше.       В своих раздумьях он даже не сразу заметил, как перед его ногами резко обвалилась земля, превращаясь в яму-ловушку, а мадам Акаги испуганно прижалась к нему. Из кустов повыбегали шайка людей разной масти с различным оружием в руках. Занзас потянулся за пистолетом и тут же осёкся. Его у него больше не было. — Техника теневого клонирования! — выкрикнул где-то неподалёку Наруто.       Занзасу показалось, что у него троится в глазах, а может, и того больше и причиной тому — большое количество белобрысого Узумаки. Учиха рядом недовольно что-то пробурчал и запустил кунаи в нападающих, те пытались их отразить, но всё же несколько поймали и попадали наземь с болезненными вскриками. Какаши отцепил от Занзаса Акико-сан и завёл женщину за свою спину, давая ученикам свободу действия.       В ушах резко зазвенело, и Занзас почувствовал, как тело стало легким-легким. Моргнув, он осмотрелся вокруг: всё темно, и лишь большая картинка, как в кинотеатре, менялась, показывая всё то, что он видел мгновение назад, но только с продолжением.       Внутренняя Сакура захватила контроль над телом.       На неё напал бандит с кусаригамой, оцарапав лезвием бархатную щёку. Внутренняя хищно облизнулась, выхватывая из сумки кунай левой рукой, и понеслась на оппонента.       Цепь гремела, рассекая воздух, а серп намеревался разрезать всё, до чего смог бы добраться. Несколько клонов Наруто с громкими хлопками исчезли, но блондин этого даже не замечал. Девчушка яростно атакует нападающих мужчин. Саске грандиозно, словно в танце, кружил вокруг своих оппонентов, осыпая множественными ударами по жизненно важным органам. Занзас со стороны смотрел, как Внутренняя с легкостью уворачиваясь от кусаригамы и подбиралась всё ближе к сопернику. Последний рывок, и, сжав свой маленький кулачок, Внутренняя ударила в дых мужчину, отправляя в трёхметровый полёт до ближайшего дерева.       Занзас моргнул и снова ощутил тяжесть своего тела и саднящую боль разбитых костяшек.

***

      Миссия прошла успешно. На следующий день они добрались до города Нагоя, в который держала свой путь чета Акаги, а затем, покинув город, отправились домой. Путь был неблизкий, и Какаши решил разбить лагерь в лесу. Уставшие дети охотно с ним согласились. Собрав хворост, Занзас лег в свой спальный мешок, погружаясь в собственное сознание.       Вокруг всё было темно, единственный источник света исходил от него и ухмыляющейся девчонки напротив. Та, недолго думая, накинулась на него, как дикий зверь, намереваясь избавиться.       Сколько она ещё будет страдать? Сколько будет ждать своей очереди? Сколько будет сидеть в этой непроглядной тьме и питаться чужими тёмными мыслями, насыщая себя злобой? — Вот сучка! — крикнул Занзас, хватая копию этого тела в сознании. — И почему до меня сразу не дошло, что ты слишком любезной была. — Догадался, значит, — пытаясь расцепить чужие пальцы на своём горле, выдавила Внутренняя. Занзас перед ней предстал в своём облике: высокий мускулистый мужчина с пылающими гневом красными глазами. Шрамы на его теле стали увеличиваться, и Внутренняя почувствовала, что ещё чуть-чуть, и ей не поздоровится. — А как поступил бы ты? — выплюнула она. — Когда всю жизнь находишься в заточении сознания, а как только пытаешься вырваться, тебя подавляет эта девчонка.       Занзас расцепил пальцы, безразличным взглядом наблюдая, как Внутренняя упала на колени и закашлялась. Встав на ноги, она злым взглядом уставилась на него. — Она всегда так делает: подавляет собственное желание сражаться, топит свою жажду крови в слезах и сдерживается! Сдерживается-сдерживается и ещё раз сдерживается, а меня это жутко бесит. Если бы она только раз ослабила мой ошейник! — И ты решила воспользоваться моментом и моей неосведомленностью? — изогнул бровь мужчина. Внутренняя отвела хмурый взгляд, сжимая кулаки, — давай договоримся, — продолжил он, — ты пока оставишь попытки захватить тело, а я по возможности позволю тебе выйти наружу. — С условием, что этому телу ничего не будет угрожать, — вторила ему Внутренняя. От такой наглости брови Занзаса взлетели вверх. Вот нахалка. — Естественно, — процедил сквозь зубы он, — Тогда по рукам! — хмыкнула Внутренняя и протянула ему руку. Занзас моргнул, посмотрел сперва на протянутую руку, затем на лицо девчонки и в каком-то замешательстве пожал ее. Казалось, что более странно ничего не может быть, как его разговор в сознании с Внутренней, так нет, может. Закрыв глаза и открыв их, Занзас снова увидел поляну, на которой они остановились. Наруто дрых без задних ног, разве что не храпел, а Учиха сидел перед костром и точил свои кунаи. Какаши, привалившись к дереву, тоже спал. Потерев шею, Занзас встал со своего спального мешка и пошёл в глубь леса. — Ты куда? — в спину догнал его вопрос Учихи. — Поссать, — буркнул Занзас, наплевав на все приличия и о том, что он теперь девочка и должен выражаться более деликатно. Но было откровенно похуй, как и на подозрительный взгляд Учихи. Он ему не нравился, и Занзас не намеревался играть из себя влюблённую дурочку. Неизвестно, сколько он пробудет в этом теле, а актёр из него хреновый. Пройдя в глубь леса, куда даже отблески огня их небольшого лагеря не доставали, он остановился и закусил губу. — Заебись! — стукнув кулаком по дереву, выругался Занзас, — мало того что я в этой малявке застрял, так и это внутреннее нечто пытается тушку захватить.       Пусть он и пообещал ей, что будет иногда давать ей волю, но пока это не входило в его планы. Он должен был разузнать как можно больше об этом мире и разъяснить ситуацию, в которую влип, а потом уже позволять внутренней сущности вершить свои делишки, и чутьё Занзаса подсказывало ему, что они далеко не светлые. Но отчасти он был рад, что оказался в этом теле с Внутренней, с которой у него было больше общего, чем с истинной обладательницей тела, которая со своей рогатой правильностью, скорее всего, пошла бы до этого старика Хокаге и доложила о том, что в её тушке поселилась ещё одна личность.       Проведя кончиками пальцев по небольшой паутине трещин на коре, Занзас прислонился к прохладному стволу лбом, отгоняя яростные мысли и успокаиваясь на мгновение.

***

      Какаши объявил пять минут на сборы, и по окончании их они направились в сторону Конохи. По деревьям. Прыгали, как блохи по шерсти. С ними он был очень знаком. Он очень любил Бестера и никому не доверял уход за его любимым лигром. Сам лично купал, чесал шерсть и избавлял от этих мелких паразитов, когда Бестер нахватается их в своих трёхдневных прогулках неизвестно где. Хотя нет, иногда известно. Один раз он нашёл Бестера на свалке, рядом с брошенными котятами. Котят забрали, привели в порядок, а затем под печальный взгляд Бестера разобрали все, кто хоть немного любил кошек (даже этот чудик Бьякуран одного выклянчил). Один проживал у Савады Наны и через пару месяцев был похож на шерстяной тяжелый комок.       Ту-дум.       Занзас дёрнулся. Резкая боль молнией пронзила голову, и он, чуть не врезавшись в дерево, замедлил свой ход.       Ту-дум.       Ещё одна вспышка прошлась по позвоночнику, и он соскользнул с ветки, стремясь головой вниз, и ничего не мог поделать. Тело парализовало, и он даже пальцем не мог пошевелить. — Сакура-чан! — выкрикнул Наруто, вытягивая свою руку, пытаясь поймать. Но Занзас не видел, смог ли он, всё заволокло мутной пеленой, и мир погас.

***

      Жгло всё тело, и, казалось, его вывернет наружу, но Занзас пересилил себя и открыл глаза. Тело, казалось, налилось свинцом, и он с трудом встал на ноги. Мурашки табуном пробежались по спине. Его окружало безразмерное пространство, вобрав в себя сиреневые и голубые краски, и повсюду сверкали далёкие звёзды. Здесь не было ни холодно, ни жарко. Он вообще не чувствовал, что хоть на чём-то стоит. Невозможно было определить, где верх, а где низ. Но больше всего удивляло не это. Напротив него стояла девочка с розовыми волосами и большими испуганными зелёными глазами. Точная копия той, что он увидел сегодня утром в зеркале, а сам он был в собственном теле — большом, мускулистым и загорелым. Он несколько раз шокировано моргнул, мысленно взывая к Внутренней, но та не отвечала. Скорее всего, её и вовсе не было в его сознании. — Что за чёрт, — закусив губу, Занзас сверлил девчонку перед собой. Она подняла свои ладошки к груди и поглядывала на него, периодически озадаченно отводя взгляд.       Рядом с ними замерцало рыжим и резко вспыхнуло пламя. Занзас не дрогнул, лишь дёрнул кулаками, но вот девчонка вся сжалась, машинально потянувшись к правому бедру. Занзас прекрасно знал, что там прикреплена сумочка с оружием. Он сам сегодня точно так же повязал её.       Пламя потухло, и вместо него появился человек, наверное… Занзас не мог назвать человеком старика, что появился перед ними. Для начала — у него на лбу росли рога. Белков глаз не было видно, их полностью заполнила бледно-голубая радужка. Одет он был в белые одежды, а в руках зажат чёрный посох. А длинная козлиная бородка и вовсе вызывала смешок. Но самое невероятно — то, что, сидя в позе лотоса, морщинистый старик левитировал. Нет, он, конечно, видел подобное, вспомнить хоть, сколько раз Савада вылетал из своего кабинета в окно и устремлялся в небеса, лишь бы быть подальше от своего репетитора. Но тот, как ракета, на пламени летел, а этот старикан не выпускал ни пламени, ни так называемой чакры. А может как индусы… эти, их гуру! Но и они явно использовали какую-то энергию, а от старика не исходило никаких ощущений. — Приветствую вас, — прогремел своим хриплым голосом старик. — Кто ты такой? — выпалил Занзас. Старик на это снисходительно улыбнулся и вежливо кивнул. — Моё имя Ооцуцуки Хогоромо, — представился он, — но я также известен как и Рикудо Сеннин.       Занзас фыркнул. По его опыту все, кто хоть как-то связан с цифрой шесть, а особенно и с шестью путями — личности весьма экстравагантные и мозговыносящие. Доверие к старику, которое и так было на нуле, резко упало в минус. Краем глаза он уловил Сакуру. На её лице отразился благоговейный ужас. Она поклонилась, а затем, выпрямив спину, сплела пальцы и с трепетом смотрела на старика. Она его явно знала, и уважение к старику било через край. — Это ты нас телами поменял? — хмурясь, спросил Занзас. В глазах девчонки промелькнуло непонимание. Похоже, у неё не было такого же замечательно пробуждения, как у него. Стало немножко обидно, что только он так пострадал. Хотя хрен знает, может, у неё похуже ситуация, или же только предстоит пробуждение в окружении бесконечного количества бутылок с виски и такого же количества идиотов. — Пока что удалось только тебя вместить в тело Сакуры, — вновь подал голос старик, подтверждая догадки Занзаса. — Перемещение Сакуры в твоё тело займёт немного больше времени. — Но для чего это нужно? — подала свой тоненький голос Сакура. — Я хочу, чтобы вы спасли мир.       Глаза Занзаса шокировано расширились, и Сакура явно была не меньше удивлена, чем он. — В каком смысле? — пискнула Сакура. Занзас хотел задать похожий вопрос, но далеко не с культурными эпитетами. Его бесил этот старик, и хотелось хорошенько приложить кулаком по его лицу. В нём было столько официальности, что Хибари Кёя покажется типичным панком по сравнению с ним. — Ваши миры вскоре разрушатся, если ничего не предпринять, — недовольно посмотрев на Занзаса, сказал Хагоромо. Что-то подсказывало брюнету, что старик способен читать его мысли. По-другому его взгляд не понять, — Да, читаю, — хмыкнул Ооцуцуки, вогнав Занзаса в ступор, и тут же продолжил, — Так вот, я являюсь членом древнейшего клана Ооцуцуки, они не являются представителями ни одного из ваших миров. Но они вскоре появятся там. Цель клана Ооцуцуки — захватить как можно больше плодов Божественного древа и подчинить себе всех и всё, до чего они могут добраться. — Но, почему вы выбрали именно нас? — спросила Сакура, не отводя внимательного взгляда от старика. — У меня на то есть причины, — ответил Хагоромо, не дрогнув ни одним мускулом, — и со временем вы их поймёте. — Тогда верни нам наши способности! — скрестив руки на груди, проговорил Занзас. — В этом нет необходимости. Вы оба обладаете грубой силой, и ваши способности схожи.       Грубая сила, да? У этой тщедушной девчонки? Хотя если вспомнить трещины на дереве и драку с тем бандитом, то сомнения отпадают. Стоит развить этот навык. — Я поменял вас телами, потому что так вы сможете лучше раскрыть свой потенциал. В своих родных мирах вы не сможете развить свою полную силу и, дойдя пика, будете угасать, как стареющие звёзды, — снисходительно улыбнулся Рикудо. — Но, попав в другой для себя мир, столкнувшись с препятствиями, даже неосознанно, вы будете стремиться к силе. Я надеюсь на вас. Судьба ваших миров в ваших же руках. — Вы серьёзно так в нас верите? — с раскрасневшимися щеками спросила Сакура, смущённо переминаясь с ноги на ногу. — Нет, конечно, — ответил старик, и Занзас почувствовал, как его лицо вытянулось, — просто мне самому лень и скучно всё это, вот и решил на вас всё скинуть. Авось что и получится! — Что? — одновременно они спросили, но старик лишь довольно хмыкнул и щёлкнул пальцами. Пространство начало искажаться, и тьма подбиралась к ним. Неосознанно, почти на инстинктах Занзас потянул руку к девчонке. Та тянулась в ответ, и в её глазах отчётливо читался страх. — Я буду давать вам подсказки, — голос старика и болезненный вскрик Сакуры — последнее, что услышал Занзас, прежде чем провалиться в темноту.