Инуяша и тэнно нэзуми

      Шу-шу! Шур-шур! — доносилось с мощеной площадки перед маленьким синтоистским храмом на окраине Токио. Девушка, одетая как мико, закончила сгребать листья, оперлась на метлу и мрачно сказала:        — Ненавижу праздники!        — Что ты такое говоришь, сестренка?! — удивился мальчик, идущий по энгаве следом за стариком в старинном одеянии жреца.        — Сота, не отвлекайся! — шикнул он на внука.        — Но она… Но как можно…        — Тебе еще многому надо научиться! Этот ритуал является традиционным…       Их голоса удалялись, а девушка фыркнула:        — Так и можно!       Смеркалось. Мегаполис, морем окружающий храмовый холм, наливался сияющими предпраздничными огнями.        — Кагоме, — мягкий женский голос оторвал девушку от этого гипнотизирующего зрелища. — Не расстраивай брата. Не мешай ему получать удовольствие от праздника.        — А я мешаю? — в последнюю секунду Кагоме удалось не огрызнуться. — Это для него всё игрушки, а мне не отдохнуть, не с подругами погулять! Ходи в этих дурацких тряпках, — она брезгливо оттянула широкий рукав белой рубахи, — а после ярмарки уборки целая пропасть.        — Не ропщи! — донеслось издалека суровое дедушкино. — Зато за эти дни храм зарабатывает больше, чем за весь остальной год!        — Да знаю я, знаю, — вздохнула Кагоме.       Для семьи Хигураши их небольшое святилище было единственным источником доходов.        — Если ты закончила, помоги мне украсить додзё, — предложила мама. — Что бы в этом году придумать интересного?       Каждый Новый год храм Хигураши выставлял на обозрение ценности из своих хранилищ — старинные ткани, посуду, свитки и прочие реликвии. В додзе собирались члены общины, проходили турниры по го, тосенкё, ставились маленькие спектакли бунраку и прочие традиционные развлечения. Неудивительно, что Кагоме возмущалась — работать всей семье приходилось много. Девушка предпочла бы нарядить елку, как все её одноклассники, получить подарок, а не бегать, как оглашенная, в дурацких красных штанах!        — Может, в этом году поставим ёлку? — неуверенно предложила она. — Кажется, мы уже все выставляли.        — Никаких ёлок! — дедушка выскочил из храма. — Мы что-нибудь придумаем! О! Вот! Именно! Конечно! Как я мог забыть!        — Да запросто, — хихикнул Сота, пока старик отпирал хранилище.        — Сейчас, сейчас, — доносилось оттуда. — Ага! Нет! Да где же оно!        — Пойдемте в дом, — предложила госпожа Хигураши. ***        — Вот! — На кухонный стол со стуком опустился сундучок.        — И что там? — скептически спросила Кагоме, обходя по кругу пыльный раритет.       Дедушка смутился.        — Честно говоря, плохо помню, — признался он. — Эта вещь попала в наш храм во время войны из одного из сгоревших святилищ. Я знаю, что мой дед смотрел, что там, и мне запомнилось, что это что-то особенное, но вот что, я не припомню. Но в любом случае, это что-то несомненно древнее и ценное! — вновь воодушевился он.        — Деда, — подергал его за край суйкана Сота, — а почему тут кругом офуда наклеены? Может, — он сглотнул, — может там… жуткое? — последнее слово он произнес шепотом.        — Сота, какой же ты трусишка! — закатила глаза Кагоме. — Ну, что там может быть опасного? Запечатанный демон? Бу-га-га! — засмеялась она зловещим голосом.       Сота взвизгнул, дедушка нахмурился, а пестрый кот Буйё, решив, что трепещущая под потоком воздуха из кондиционера полоска офуда является вызовом конкретно для него, прыгнул на стол и сорвал когтями бумажки.        — Полагаю, теперь уже всё равно, — заключила госпожа Хигураши, шлепком сгоняя кота на пол. — Кагоме, открывай.       Девушка приподняла крышку и заглянула в сундучок.        — Игрушки? — воскликнула она в изумлении. ***        — Никогда ничего подобного не видела.       Госпожа Хигураши одну за другой доставала фигурки из сундука и раскладывала их на столе.        — Непонятные они какие-то, — с опаской протянул Сота, не спеша дотрагиваться до странной находки.        — Да что-тут странного? — скорей из чувства противоречия возразила Кагоме. — Смотри, вот это явно буддийский хоши, — она взяла одну из кукол.        — А почему он не бритый? — возразил брат.        — Вот это — крестьянка, — не обращая внимание на его вопрос, продолжила девушка.        — А что это за здоровенная кривая штука у неё за спиной? — тут же спросил Сота.        — Вот это котенок, — Кагоме упорно не давала втянуть себя в спор.        — С двумя хвостами?        — Сота, ты чего добиваешься? — разозлилась девушка. — Зачем ты все усложняешь?        — Усложняю? — младшекласник посмотрел на старшую сестру, как на умалишенную. — Если все так просто, то кто ЭТО? — и передал девушке очередную фигурку.       Кагоме машинально взяла, взглянула и оторопела.       Одетая в ярко-красное каригану, фигурка отличалась длиннейшими белоснежными волосами и мохнатыми собачьими ушками на макушке. Кагоме не поверила своим глазам и поднесла куклу к лицу. Вблизи уши не исчезли, зато стали видны вышитые золотом глаза с черными зрачками черточками и намеченные буквально парой стежков выступающие клыки. Казалось, игрушка, сведя к переносице черные брови, с вызовом смотрит на девушку.        — Я не знаю, — дрогнувшим голосом призналась Кагоме. — Дедушка? — воззвала она к семейному неистощимому источнику преданий и легенд. Но старик лишь растерянно почесал затылок под такаэбоши.        — Не припомню что-то, — сказал он. — Дед мой, кажется, что-то рассказывал, но я… — старик смутился.        — Слушал его так же, как Кагоме тебя! — засмеялся внук.        — Сота! — упрекнула его мама. — Откуда бы не были эти фигурки, они сделаны с уникальным мастерством. Даже шелк для кожи подобран разных оттенков и обратите внимание на их одежду!        — И правда, — Кагоме дернула за завязки красной куртки. Под ней обнаружилась белая рубаха, а под сасинуки фундоси. Кагоме распутала крохотный узел и…        — Эти куклы… — выдавила она, — сделаны просто невероятно реалистично!       Сота с любопытством посмотрел на багровеющее лицо сестры:        — Что, правда? — и потянулся к подолу кимоно «крестьянки».        — Сота! — взвизгнула Кагоме. — Не смей!        — Тише, тише! — успокоила их мама. — Мы можем сделать с ними небольшую выставку и заодно, возможно, узнаем, кто же это такие.        — Да, — пробормотала Кагоме, глядя на фигурку в своей руке. — Мне ужасно интересно, кто же ты такой!