Протянуть руку помощи

      Сегодняшнее утро было наполнено звонками и сообщениями, оповещения не замолкали ни на минуту, будто стремясь перекричать друг друга. Ярослава только и успевала одной рукой печатать людям в социальных сетях, при этом другой отвечать по телефону. В конце-концов, она ухнула спиной на кровать, радостно прижав подушку к груди чувствуя, как сильно бьётся сердце. Не успев толком проснуться, получила весточку от всех одногруппников, знакомых с параллельных групп, даже несколько родственников уже успели отметиться. Особенно радовало то, что даже родня со стороны отца не забывала про неё, пусть даже они сейчас толком не общались, лишь обменивались открытками на Пасху и Новый год. Девушка невольно покосилась на посылку, лежащую на комоде. Мама говорила не открывать её раньше времени, но руки так и тянулись хоть немного приоткрыть заветные картонки, хоть одним глазком увидеть, что же лежало внутри. Это желание появилось ещё пока она несла посылку по пути с работы домой, но всё-таки внутренний ребёнок был побеждён, позволив коробке спокойно дожидаться своего часа.       Пустой желудок недовольно забурчал, привлекая к себе внимание. Радостная кутерьма накрыла её с момента пробуждения, так что Ярослава едва привела себя в порядок одной рукой. А вот о еде немного забыла. Девушка выкрутила громкость ноутбука на максимум, чтобы его можно было услышать из любого угла квартиры, и всё-таки направилась на кухню. Сегодня хотелось чего-то особенного. Чтобы удовлетворить внезапно проснувшегося гурмана, она полезла на самую верхнюю полку кухонного шкафчика. Из-за того, что они были высоко подвешены, время от времени приходилось примерять амплуа альпиниста - влезать на столешницу и уже оттуда искать нужную вещь. В этот раз объектом поисков стала старая турка. Тонкая девичья ладонь осторожно стёрла слой пыли с медного бока, осторожно поглаживая объёмные золотистые узоры, поблёскивающие на свету.       Турка тоже отцовская, вот только досталась не вместе с квартирой, как и многие другие вещи, а в качестве подарка на новоселье. У неё была целая романтическая история - по рассказам родителей, они купили её на память где-то на берегу Чёрного моря, во время первого совместного отдыха в качестве пары. А пока они ждали рождения Ярославы, в их жизни появился вкуснейший рецепт с мёдом. Неизвестно, сам ли отец додумался до правильных пропорций, или же по своей везучести нашёл решение в какой-то книге или передаче. Турка долгое время была чуть ли не ещё одним членом семьи, а традиция воскресного завтрака сохранялась вплоть до момента, когда в отношениях родителей не появилась трещина. Кажется, Ярославе тогда было лет одиннадцать, может быть уже двенадцать. Когда в семье настали сложные времена, турка была убрана в дальний угол и несколько лет пролежала в закрытом ящике, пока не перекочевала к новой хозяйке. Возможно, мама не хотела натыкаться на неё во время очередной уборки. Но сейчас не хотелось зря грустить, ведь прогресс в игре был, и возвращение блудного отца в семью становилось всё ближе. Сейчас стоило заняться завтраком.       Заранее достала две кружки - свою, и Моргарта. Да, у него была. Обычная, ничем не примечательная белая кружка, правда почти полулитровая, но на самом деле это не особо удивляло. Девушка вообще порывалась предложить ему чашку-супницу. Гренки зашкворчали на сковороде, наполняя кухню соблазнительным запахом и смешиваясь с нотками кофейных ароматов. От такого сочетания живот снова требовательно заурчал. Ещё даже десяти нет. В последнее время Моргарт уходил куда-то с рассветом и возвращался как раз в то время, когда девушка уже гремела посудой на кухне, так что последнюю неделю они стабильно завтракали вместе. Говорил, что просто гуляет, но в «просто» уже никто не верил. В прошлый раз, когда он вот так «гулял» где-то, Питер оказался захвачен. В любом случае, с расспросами она не приставала. Во-первых это было бесполезно, а во-вторых, особого желания настойчиво влезать в дебри его души не было. Всё шло своим чередом. Неловкое напряжение между ними постепенно исчезало, диалоги перестали состоять из одних только коротких отрывистых предложений. И Ярослава была счастлива, осознавая это. Кажется, она идёт в верном направлении.       Как по волшебству, как только готовый завтрак оказался на столе, входная дверь хлопнула. Кофейная магия в деле.       — С возвращением!       — Доброе утро. Приятный запах, это кофе?       — С мёдом. Ты как раз вовремя - завтрак готов.       Моргарт на ходу сбросил маскировку,проводя ладонями по голове и приглаживая щупальца словно волосы. С лёгким кивком благодарности он принял кружку, касаясь ароматного горячего напитка губами. Ели они обычно в молчании, но и без разговоров она искренне наслаждалась такими небольшими тёплыми моментами, занимающими особое место в сердце. Солнце щедро заливало небольшую кухню, сверкало в волосах девушки и скользя по бледной коже Моргарта, превращало мирную посиделку во что-то по-настоящему особенное. На миг прикрыла глаза и будто бы переместилась куда-то в детство, в одно светлое воскресное утро. Будто солнечные лучи проникли сквозь кожу и наполнили её изнутри.       — Сегодня какой-то особенный день?       — В-вроде того. Сегодня мой день рождения.       — О, вот как. Поздравляю.       — Спасибо.       Вдруг на всю квартиру сработало оповещение о входящем видиозвонке. Девушка спешно бросила кружку и чуть ли не бегом поспешила в свою комнату, чувствуя, как сердце подпрыгнуло в груди. За сегодняшнее утро она получила много поздравлений, но самый главный звонок был ещё впереди. На экране появилась знакомое лицо с мягкими округлыми чертами, единственными острыми линиями которого являлись выступающие скулы. Мама мягко провела тонкими пальцами по лбу, убирая мешающиеся пряди коротких тёмных волос и заправляя их за ухо. Она ласково улыбнулась, из-за чего тонкие морщинки вокруг её зелёных глаз стали чуть глубже.       — С днём рождения, капустка!       — Ну ма-а-ам!       — Я уже двадцать три года мама. Давай, открывай посылку! Надеюсь, ничего не испортилось.       Девушка послушно перетащила тяжёлую коробку на кровать, начав спешно срезать несколько слоёв скотча, убедившись в том, что мама может наблюдать за процессом. Внутри посылки оказались холодильный бокс из пенопласта и цветастый пакет с чем-то мягким внутри. Внимание естественно привлёк холодильник, как же иначе. Спешно открыла крышку, чувствуя, как руки обдало лёгкой прохладой. Какая-то матрёшка из упаковки получилась. Ярослава радостно ахнула, увидев, что холодильник полон разнообразных сезонных фруктов и ягод, которыми она объедалась, живя вместе с родителями на юге. Кроме обычных для края черешни, ежевики, персиков и других вкусностей, от одного взгляда на которые рот наполнялся слюной, там каким-то образом оказались манго, грейпфруты и даже небольшое помело.       — Ого! Как здорово! Так много... М-мам, я думала, отправлять фрукты даже такой доставкой нельзя?!       — Ну, кому нельзя, а кому-то, у кого есть друзья в нужном месте, очень даже льзя, — она хитро подмигнула, довольно улыбаясь. — В конце-концов, доставка заняла всего два дня и они были в холодильнике, ничего бы не случилось.       — А если бы...       — В истории не существует сослагательного наклонения. Ешь и радуйся!       И она радовалась. Обычно день рождения проходил дома, но в этом году идёт не по плану совершенно всё - бросать всю эту ситуацию с ребятами и Саламандрой совсем не хотелось. Но мама даже так не оставила её без фруктов, по которым Ярослава так скучала в Питере. Конечно, здесь была не пустыня, ягоды из магазинов никуда не делись, но они не сравнятся с теми, что были собраны из сада. Ну, кроме манго и его экзотических собратьев, это точно из магазина.       — А теперь посмотри в пакет.       В пакете оказалось платье - синий облегающий лиф, напоминающий платье-чулок, с серебристой пачкой. Оно было приятным на ощупь и выглядело очень мило. Напоминало ту кучу цветочных платьев в стиле бэби долл, которые она так любила носить с кожанками в старшей школе. Но Ярослава не была уверена, что сможет надеть что-то такое снова, при этом не дёргаясь и не смущаясь каждые две минуты.       — Не нравится?       — Что ты, н-нравится, очень! Я просто...       — Яр, у тебя хорошая фигура. Или хочешь быть как твои одноклассницы? Вспомни свой выпускной - из всего твоего класса только ты и ещё пара девчонок выглядели как школьницы, а не как члены родительского комитета.       — Ага, я выглядела и буду выглядеть как ребёнок! Как тощий нескладный подросток...       — Нашла из-за чего расстраиваться. Через лет двадцать будешь благодарить за такую наследственность.       Ярослава смущённо скользнула пальцами по лицу, убирая мешающиеся пряди. Многие люди на самом деле говорили ей об этом и жаловались, что мечтали быть такими стройными, как она. Невольно перевела взгляд на своё тонкое запястье, вздыхая. Тощая корова ещё не лань... Но сейчас не об этом.       — А как у тебя дела?       — Людей полно, солнышко им головы печёт. В итоге мы получаем толпу дурных морских котиков.       — Сильно устаёшь?       — Я-то нормально, а вот горничных совсем загоняли. То полотенце не то, то мыло не так пахнет, то уборку номера не так провели. Приходится бегать и отбивать девчонок, — она недовольно фыркнула. — Почему-то наши постояльцы думают, что покупают человека, а не услугу.       Девушка невольно улыбнулась. С такой защитницей горничным точно ничего не грозит. Мама всегда была сильной, серьёзной и несмотря на внешнюю хрупкость была способна горы свернуть. Она всегда выдерживала все испытания, а может быть умело скрывала свои настоящие эмоции и находила в себе силы не расклеиваться прямо перед людьми. Даже для Ярославы иногда оставались загадкой её истинные намерения и чувства. Они не виделись уже больше года, хотелось уже обнять, почувствовать тепло родного человека, побыть рядом. Время от времени появлялось сильное желание прижаться к ней, спрятаться, чтобы мама погладила по голове и сказала, что всё будет хорошо. Наверно, просто-напросто скучала.       — Ладно, мне пора. У жильца из пятнадцатого номера опять что-то случилось... пришли мне фото в платье!       — Обязательно. Люблю тебя, ма!       — И я тебя.       Ярослава удовлетворенно вздохнула. Теперь можно было со спокойной душой допить глоток своего праздничного кофе. Она подцепила холодильный бокс и потащила его на кухню, всё ещё поражаясь, каким образом и через каких знакомых маме удалось протащить это всё. С шумом поставила пенопластовую коробку на столешницу, оглядывая всё это добро. Нужно ведь это как-то вымыть и запихнуть в холодильник? Моргарт заинтересованно оглядел всю эту картину, поднимаясь со своего места.       — Привет из Родного края, — Ярослава довольно хихикнула, чуть щурясь.       — Вот это я называю «хороший подарок».       Девушка улыбнулась. На ходу допив свой кофе, начала выкладывать фрукты на стол и вскоре он стал похож на очень аппетитный натюрморт, переливающийся сочными цветами в лучах света. Ярослава закатала рукава рубашки, решительно намериваясь перемыть всё это добро. Влажные бока ягод игриво поблёскивали, призывая как можно скорее закончить с муторным занятием и закинуть в рот целую пригоршень малины или откусить большой кусок сладкого персика. Однако от этого чудесного момента её отделяло ещё несколько килограмм.       — Позволь я помогу.       Не успела Ярослава согласиться или возразить, как Моргарт мягко отстранил её от раковины, самостоятельно принимаясь за работу. Ей оставалось удивлённо хлопать глазами, наблюдая за процессом. В четыре руки дело пошло намного, намного быстрее, вскоре место рядом с раковиной начало заканчиваться, и только-только вымытые фрукты грозились упасть прямиком на пол. Девушка начала спешно раскладывать всё по пакетам, чтобы еда не была разбросана по всей кухне. Она покосилась сначала на четыре бледные ладони, сверкающие под потоками воды, а потом медленно, скользя взглядом по худым рукам, добралась и до лица. Он выглядел спокойным, собственно, как и все люди, занимающиеся подобными совершенно обыденными домашними делами. Несмотря на свой грозный внешний вид, сейчас он казался самым безобидным существом на свете. Хотя, безобидным Моргарт точно не был. Внезапно всплывшее в голове воспоминание о холодной ладони, крепко обхватившей её шею, заставило на миг замереть. Она подавила желание коснуться места, где раньше красовались синяки, стараясь затолкать этот неприятный эпизод как можно глубже в подсознание. И чего вдруг вспомнила? Тот случай был чем-то из ряда вон и сейчас ей ничего не угрожает, но всё-таки такой «сюжетный поворот» не мог так легко быть выброшен из головы. Ярослава прикусила губу, снова переводя взгляд на руки Моргарта и сосредотачивая на них взгляд, стремясь рассмотреть, запечатлить их такими. По-домашнему тёплыми и мокрыми, а не холодными и жёсткими.       — Ярослава, от твоего взгляда у меня руки чешутся, — он усмехнулся. — Что-то не так?       — А? Что? Нет, и-извини! Всё нормально. Просто задумалась... — она смущённо сделала паузу. — Спасибо за помощь.       — Ну что ты, это не помощь. В конце-концов, я тоже здесь живу, уж от работы по дому руки не отвалятся.       Моргарт на самом деле был очень опрятным и аккуратным, иногда даже казалось, что аккуратнее самой Ярославы. Та улыбнулась, возвращаясь к упаковке фруктов по пакетам. Наверно, стоило потом заморозить часть из них, чтобы продлить удовольствие, а то она себя знает - слопает всё за выходные.       — Я хотел спросить...       — Да?       — Откуда такое домашнее прозвище?       Девушка не сразу поняла, о чём он спрашивает. Но в следующую секунду щёки стыдливо вспыхнули, а сердце подскочило в груди от неожиданности. Конечно, поставить звук на максимум, чтобы услышать входящий звонок это хорошо, но вот убавить его во время разговора, чтобы он не звучал на всю квартиру, было бы ещё лучше. Ну вот как так можно было? Ярославе потребовалось некоторое время, чтобы собраться в кучу и развязать свернувшийся в узел от смущения язык. Моргарт, казалось, только веселился, смотря как её лицо меняет свой цвет.       — Ну... папа в детстве на мой вопрос «откуда берутся дети» тут же наплёл про капусту, из-за чего я разворошила всю бабушкину капустную грядку. А чуть позже проявилась моя любовь к многослойности в одежде, особенно в холодную погоду, из-за чего и прицепилось...       — Вот как.       Он довольно усмехнулся. Вообще, девушка и не была против поделиться какими-то воспоминаниями из детства и подросткового возраста - Моргарту стоило только спросить - но вот начинать раскрывать своё прошлое с такого неловкого момента это как-то слишком. Ярослава недовольно надула раскрасневшиеся щёки, стараясь хоть немного успокоиться, а то по цвету от малины не отличается. *** День начался тепло и мягко, а вот закончиться обещал чем-то бурным и весёлым. По крайней мере, на это намекали грохочущая музыка, смешанная с чьим-то ужасно фальшивым пением, мигающие огни гирлянд и дружный смех. Маруся обхватила девушку за шею, притягивая ближе к себе и делая на ходу несколько селфи, слепя глаза вспышкой. Отмечать день рождения в караоке-баре было именно её идеей, чему Ярослава была рада. Сама бы она ни за что не решилась на что-то подобное.       — Улыбочку, именинница!       Миша самозабвенно дудел в праздничную дудочку, прямо в ухо Андрею, чем неимоверно раздражал последнего. Казалось, парень собрался дудеть пока голова не закружится, останавливать было бесполезно, как и отбирать игрушку, поэтому все только хихикали над ситуацией. Детский сад, ей-богу. Паша, который и принёс дудочки, смущённо чесал затылок, улавливая недовольные взгляды Андрея.       — Он меня потом прибьёт....       — Да ладно тебе, вам ещё доделывать проект. Кстати, как ваше выступление?       — На следующей неделе. Мы вообще-то готовы, осталось только исправить все шероховатости, — он улыбнулся. — Ты придёшь?       — Конечно!       Из-за шума и надрывного фальшивого пения приходилось сидеть практически вплотную, чтобы нормально слышать друг друга. Ярослава смущённо тянула подол, стараясь закрыть колени, хоть платье прекрасно справлялось с этой задачей без её вмешательства. За этот час Маруся успела уже трижды одёрнуть её, но руки так и тянулись к правому колену. Вот и в этот раз, заметив как пальцы сжимают серебристую ткань пачки, подруга попыталась её отвлечь.       — Так, мы в караоке-баре или где? Ты петь собираешься?       — А-а? Да, конечно!       — Давай, вперёд!       Девушка залпом допила своей безалкогольный коктейль и с готовностью выскочила из-за стола, направляясь прямиком к стойке. Она порывалась к ней ещё с самых первых минут, но вместо того чтобы надрывать глотки в караоке, ребята болтали и вспоминали, как они все познакомились, рассказывали об этом Паше. Маруся говорила о том, что лишь случай свёл их - обычная на первый взгляд девичья солидарность привела к дружбе длинной в три года. Миша вспомнил, как они пересеклись на городских крышах, а потом вместе влезли в неприятности, из которых вместе же и выпутывались, как едва не попали под влияние местной банды. Андрей не без смеха припомнил всем то, как кинул в Мишу муляж черепа во время репетиции «Гамлета», из-за чего парни чуть позже подрались, а девчонки потом, причитая, обрабатывали их синяки и разбитые носы. Историй и смешных ситуаций было настолько много, что они не заметили, как прошло больше двух часов, а люди вокруг них становились всё пьянее и веселее, из-за чего пение превращалось в крики и хохот. Поэтому Ярослава собиралась петь столько, сколько хочется, всё равно окружающим было не до этого. Благодаря влиянию отца она отучилась в музыкальной школе, и пусть не обладала каким-то невероятным талантом, хорошо попадала в ноты. Этого было вполне достаточно, чтобы у окружающих не шла кровь из ушей, а большего она никогда и не хотела. Ну, если не учитывать период, когда они с друзьями детства пыталась выступать с «рок-концертами» на улице лет в пятнадцать. Об этом лучше не вспоминать.       — Ярослава, постой! Ты не против дуэта?       — Что ты, буду только рада! Только учти - петь будем старьё.       Паша довольно улыбнулся. Они выбрали первую композицию, и пока играло вступление, Ярослава не могла сдержать счастливой улыбки, напрочь забыв про своё колено. Внутри разливалось тепло, но не такое, как утром. Это было похоже не на тёплые солнечные лучи, мягко и тепло касающиеся кожи, а на искрящийся фейерверк, наполняющий тело светом и бурлящей энергией. Хотелось петь во весь голос, кричать, танцевать и девушка была счастлива, что ей есть с кем разделить эти чувства.       За прошедшие пару часов она успела спеть почти все свои любимые песни, большую их часть с Пашей, но и другие ребята тоже не смогли сидеть в стороне. На счету Ярославы за этот вечер были «Eye of the Tiger» вместе с Мишей, «Sweet dreams» c Марусей, и сразу несколько песен из классики русского рока вроде «Группы крови на рукаве» с Андреем. Остальной десяток они пели с Пашей, начав с динамичного «Holding out for a hero» Бонни Тайлер и заканчивая лиричным «Веретеном» от группы Алиса, спетого чуть ли не в обнимку. Остальные посетители бара уже давно не пытались что-то выбрать, лишь наслаждались зрелищем и бурно хвалили их за любую исполненную песню, как полагается, с аплодисментами и свистом. Последние три песни образовавшийся зрительский зал уже обходился без микрофонов, подпевая всем известные строчки. Стрелки часов неумолимо двигались к полночи, Ярослава чувствовала, как глаза постепенно слипаются. Голос то и дело проскакивал мимо нот, что выдавало её усталость.       Ярослава невольно покосилась на Пашу. Тот ответил на взгляд, хитро сощурив светлые глаза и мягко улыбаясь. Пальцы юноши осторожно подцепили её тонкую ладонь, легонько сжимая, будто стараясь поддержать её в исполнении последней песни. Он прав. Нужно было собраться с силами и уйти красиво, всё-таки это Ария, с ней нельзя фальшивить! Девушка, сама того не заметив, чуть сжала его руку в ответ, будто бы находя опору, чтобы оттолкнуться и спеть последние куплеты.       Когда пришло время последнего поклона, Ярослава не стала отказываться от компании Паши по дороге домой. В тот раз она была рассержена и пьяна, а вот сейчас точно не дошла бы, не дёргаясь и не вздрагивая от каждой тени. Казалось, город никогда не спал, даже глубокой ночью Питер поражал активным движением, снующими туда-сюда людьми, проносящимися машинами. Казалось, прохожие даже не догадываются, что на часах почти два часа ночи, продолжая заниматься своими делами, как это происходит днём. Но чем ближе они подходили к тихим старым жилым районам, где жила Ярослава, шум постепенно стихал, яркие огни вывесок - пропадали. Будто бы кто-то потихоньку убавлял звук с помощью пульта, пока вокруг не стало совсем тихо, лишь негромкая болтовня двух молодых людей. Казалось, что её челюсть в любую секунду просто хрустнет и отвалится, но с Пашей было так легко и приятно говорить, что замолкать не хотелось. Однако, когда они поднялись до тяжёлой железной двери, им пришлось остановиться и неловко затихнуть.       — Н-ну... спасибо. За всё спасибо, мне было очень весело. Лучший день рождения за последние пару лет!       — Да, мне тоже очень понравилось. Уже сто лет ни с кем не пел.       — Правда? Так и не скажешь, так здорово вышло!       — Хе-хе, да, точно...       Снова воцарилось молчание. Ярослава неловко потянулась к домофону, понимая, что иначе они будут топтаться у порога пока не взойдёт солнце, не решаясь попрощаться. Как подростки... хотя, смотря на Героев, девушке казалось, что современные подростки куда более храбрые. Вдруг Паша перехватил её руку, буквально в сантиметре от домофона. Не успела она спросить, что случилось, как парень осторожно притянул её к себе и накрыл губы лёгким поцелуем. Паша пах лимоном и древесной корой, а его прикосновения были ненавязчивыми и мягкими, Ярослава могла бы запросто оттолкнуть его или отойти. Сердце подскочило от неожиданности и будто щелчком переключателя заставило тело замереть. Девушка не знала, что ей делать и как действовать дальше, смущение накрыло с головой и заставляло щёки пылать. Поцелуй продлился совсем недолго, казалось, Паша только-только коснулся её, а уже испуганно отскочил, смотря на неё округлившимися глазами.       — О Боже, извини! Я не... я не хотел, — он вдруг запнулся. — Т-тоесть, хотел! Хотел, но поторопился! Я такой дурак...       — В-всё нормально, правда! Не волнуйся!        «Не волнуйся» стоило сказать самой себе, ведь внутри всё перемешалось. Губы, казалось, горели, храня мягкое тепло чужого тела. Ярослава не знала, что чувствует прямо сейчас. Она испугана? Смущена? Ей приятно? Неловко? Сердце билось о грудную клетку, сама того не заметив она крепко прижала ладонь к тому месту, где оно бесновалось, будто и правда боясь, что оно просто-напросто выскочит. Девушка спешно ткнула в домофон, на этот раз открывая тяжёлые двери.       — Извини, я...       — Всё хорошо. С-сейчас нам обоим ужасно неловко, так что д-давай поговорим об этом чуть позже. В субботу, н-например?       — Да, да, точно. Ты права. До субботы...