Протянуть руку помощи

      Часы ритмично тикали, отмеряя ход времени. Ярослава взволнованно ходила туда-сюда по узкому коридору. За окном уже был вечер, темнота будто пыталась вместе с тёплым воздухом проникнуть внутрь сквозь форточку, смешаться с тенями от приглушённого света напольной лампы. Обычно гостиная была ярко освещена, но сегодняшнему гостю нужны были особенные условия, поэтому вся квартира была погружена в полумрак. Наконец дверь ванны скрипнула. Вэл осторожно выглянула, проводя полотенцем по мокрым волосам, стараясь выжать из них всю влагу.       — Всё хорошо?       Принцесса утвердительно кивнула и мягко улыбнулась, поправляя пояс банного халата. Не ответить на улыбку было просто невозможно. Девушка видела её раньше, точнее, статую. Но в реальной жизни Вэл оказалась намного более... красивой. Какой искусной не была бы работа мастера, камень не способен передать блеск ярких миндалевидных глаз или гибкость линий стройного тела. Она завораживала лёгкостью и плавностью движений, статью в гордой королевской осанке. Даже несмотря на слабость после воскрешения, улыбалась, сохраняя оптимизм.       На кровати получилось целое уютное гнездо из подушек, одеяла и пары тонких пледов. Ярослава постаралась, чтобы принцесса чувствовала себя максимально комфортно. Всё-таки детские навыки строительства шалашей из диванных подушек с простынями не были бесполезными. Только это было ещё не всё. Света старого ночника совсем не хватало, зато была вероятность наткнуться на угол кровати или запнуться о кресло. Вэл нужно отдыхать как можно больше, лишние травмы здесь ни к чему. Включать люстру - не лучшая затея. Пришлось изобретать велосипед и рыться в коробке с новогодними украшениями. Вскоре гирлянда с большими жёлтыми лампочками украшала изголовье. В целом получилось немного забавное сооружение.       — Хочешь пижаму или лучше большую футболку?       Вэл снова улыбнулась, жестом показывая второй вариант. Пальцы скользнули по ровной стопке, выбирая самую приятную на ощупь, пока в итоге выбор не пал на одну из отцовских. Даже попытка поменять стиль не заставила выбросить их, и ещё кучу других рубашек и футболок не по размеру.       — Если что-то понадобится, то не стесняйся. Я буду в гостиной.       С этими словами она попыталась покинуть комнату, чтобы Вэл смогла наконец отдохнуть. Мягкое прикосновение к плечу остановило у самых дверей. Изящные руки было не так хорошо видно в полумраке, однако зрение привыкло к нему достаточно, чтобы разглядеть последовательность жестов.       «Может, останешься в своей комнате? Я бы не хотела тебя стеснять»       — Ну что за глупости. Ты мой гость, к тому же, у тебя был трудный день. Отдыхай.       «Спасибо»       — Я только рада.       Тихо прикрыв за собой двери, осторожно прокралась в сторону гостиной, где уже ждал Моргарт. Ему тоже пришлось отмываться, ведь из Энвелла он вернулся с обессиленной принцессой на руках, весь покрытый какой-то не то слизью, не то соком какого-то растения. Это что-то было довольно липким, имело очень сладкий запах, настолько сладкий, что аж кружилась голова. Сейчас от него пахло только мылом и чистой кожей. Ярослава плюхнулась на противоположный край дивана. Уже завтра, если всё пойдёт по плану и Вэл будет себя хорошо чувствовать, все они отправятся в поселение целителей. Лениво потянувшись к телефону, увидела кучу непрочитанных сообщений от друзей. Как же давно они не виделись, уже наверно месяц. Конечно, каждый на каникулах был занят своими делами, но у Ярославы не было времени или сил даже иногда отвечать на звонки. Хотелось поговорить с ними, обсудить последние новости. Вместо того чтобы открыть групповой чат, со вздохом начала писать сообщение Вику.

***

      Спать на диване было немного непривычно. Возможно, именно поэтому Ярослава проснулась чуть раньше, чем обычно. Большие окна напротив были закрыты шторами, а яркие лучи света всё равно проникали сквозь щели, касаясь кожи и играя в золотистых волосах. Более-менее протерев глаза, протяжно зевнула. С кухни доносился голос Моргарта. Так как привычки размышлять или читать вслух у него не было, вариант оставался один - он говорил с Вэл. Пытаться подслушать бессмысленно, ведь у него острый слух, замолчит как только она сделает хоть шаг. Однако, когда девушка положила ладонь на дверную ручку, голос не затих. Любопытство пересилило. Вместо того чтобы просто зайти и поздороваться, лишь заглянула в комнату.       Они сидели за столом и что-то обсуждали. Вэл разглядеть было сложно, она сидела спиной к дверям. А вот Моргарта видно прекрасно - он опирался локтями на стол, крепко вцепившись пальцами в ткани своей одежды, при этом легонько постукивая по столу. Его брови были чуть сведены к переносице, кончики длинных ушей слегка опущены. Это не было похоже на волнение, скорее на лёгкое беспокойство. Он продолжал говорить, но Ярослава всё ещё не могла разобрать, о чём именно, только видела движение тонких губ. Вэл ему отвечала, активно жестикулируя. Получалось разобрать только пару жестов, которые по отдельности значили одно, а в предложении - совсем другое, как иероглифы, поэтому переводить их без контекста не стоит. Вдруг коснулась его ладони, накрывая своей. Моргарт едва заметно улыбнулся.       Острый укол ревности розовым шипом воткнулся куда-то в грудь, отзываясь комком в горле. Ярослава прикрыла рот и нос ладонью, чтобы никто не мог услышать шумного выдоха, сорвавшегося с губ. На мгновение зажмурилась, будто надеясь, что это лишь какой-то обман зрения и ничего на самом деле не было. Собственные мысли казались ужасными. Нужно срочно смыть это всё. Чуть прикусывая губы, плеснула себе в лицо холодной водой, надеясь, что действительно сможет вымыть это неприятное ощущение, покрывшее изнутри, словно липкая пыль. Она не имеет права на эти эмоции. Влюблена или не влюблена - только её проблемы, разбирать спутанный клубок эмоций нужно самостоятельно. Лицо начало краснеть ещё ярче, будто бы вместо умывания холодной водой опустила голову в кипяток. Что же это такое. Жгучее чувство зависти разгоралось внутри как кострище, обжигая внутренности и заставляя щёки пылать. Что бы сказал Моргарт, если бы видел её прямо сейчас? Наверно, был бы разочарован. Ярослава сама в себе разочарована. Умывание не помогает, значит нужен душ. Ледяной душ, чтобы кроме собачьего холода ни о чём другом не думать.       Взгляд упал на собственное отражение. Она ощупала торчащие ключицы и тазовые кости, провела тонкими грубыми пальцами по бокам, пересчитывая рёбра. Приблизившись к зеркалу едва ли не вплотную, осмотрела едва светлые шрамы, заметные только если искать их специально. Три тонкие полосы, напоминающие кошачьи царапины, были самыми свежими - от когтей марионетки в их самую первую встречу. Они практически зажили, наверно ещё через пару месяцев вовсе пропадут. Девушка разочаровано выдохнула, на миг оставляя туманное пятно на стекле. Некоторым людям удавалось принять своё тело таким, какое оно есть, довольно рано, другие же не могут сделать этого до конца жизни. Наверно, она относится ко второй категории. Нет, Ярослава не считала себя уродиной. У неё были привлекательные черты, например, большие зелёные глаза или пышные волосы, многие говорили, что миниатюрность и аккуратность её фигуры напоминает фарфоровую статуэтку. Но иногда казалось, что этого недостаточно. В такие моменты в голове возникала единственная мысль - неплохо, но могло быть лучше. Например, как Вэл.       После холодного душа Ярослава почувствовала себя чуть лучше, глупые мысли будто правда смыло. Всё-таки сколько себя не жалей, невозможно просто включить редактор внешности, как в четвёртом Симсе. Да и заставить кого-то себя любить тоже никак. Оставалось лишь смиряться с ситуацией. Крепко затянув волосы в хвост, наконец направилась в сторону кухни, на этот раз намеренно громко топая и даже тихонько насвистывая.       — Доброе утро!       — Доброе, — Моргарт приветственно кивнул.       Вэл обернулась, татуировка в виде красивой бабочки сияла тёплыми тонами жёлтого. Вчера такого не было. Значит ли это, что восстановление прошло успешно? Девушка невольно улыбнулась. Противоречивые чувства отходили на второй план, уступая место мыслям о том, как лесной народ будет рад видеть свою принцессу живой и здоровой, и как она сможет наконец снять с себя обет молчания.       — Как ты себя чувствуешь?       «Всё замечательно, спасибо»       — Это отличные новости! Значит, ты скоро вернёшься домой...       Как ожидалось, возвращение Вэл стало поводом для самого настоящего праздника. Целители смеялись и плакали, поглаживая по волосам и целуя тонкие руки. Они громко кричали, скандируя имя дорогой принцессы, хлопали в ладоши, крепко обнимали друг друга. Даже растрогавшейся Ярославе пришлось украдкой вытирать слёзы, наблюдая за этой абсолютно счастливой картиной. Все сражения с марионетками, боль от ран, ужасная усталость стоили того. Она ни капли не жалела о том, что ввязалась во всё это головокружительное приключение, хоть для этого пришлось расстаться с Героями. Ну, по крайней мере, не со всеми. Вик тоже был рядом и, наверно, обнимал её крепче всех, не желая расставаться ни на секунду. Их татуировки сверкали ярче любых лампочек, переливаясь золотистым и розовым, отражая всю нежность, что они испытывали друг к другу. Они выглядели как воплощение самой искренней любви.       — Ярослава!       Голос у Вэл правда был очень приятным. Звонким и жизнерадостным, особенно когда её пронзительные бирюзовые глаза сияли от переполняющего счастья.       — Я бы хотела тебе кое-что показать.       Принцесса привела к группе парящих островов, находящихся в пределах деревни. Похожий на парящий в воздухе кусочек поля, покрытый густой травой и выглядывающими из неё простенькими, но по-своему очаровательными полевыми цветами. Напоминало о детстве. Именно в таких местах она любила подолгу валяться, наблюдая за пчёлами и серыми ящерками, изредка пробегающих в траве.       — Вэл, это...       — Моргарт сказал, что ты любишь полевые цветы. Я подумала, что смогу хоть немного отплатить тебе за всё, что ты сделала для меня и моего народа, показав это место. Можешь приходить сюда в любое время.       — Спасибо. Спасибо большое!       Ярослава не могла сдержать счастливой улыбки. Самое настоящее чудо. Жизнь в Питере всем была хороша - большой перспективный город, продаётся и покупается что угодно, множество самых разных людей. Но его шум и бесконечно бурлящая жизнь иногда давили. Девушка не стала терять время, спешно скидывая обувь, косуху и портупею, ложась посреди поляны. Запах мягкой травы и полевых цветов смешивался со свежим летним ветром наполняя лёгкие, чуть кружа голову. Лицо грели солнечные лучи, заставляя довольно щуриться. Казалось, она попала в замерший во времени, полный света и беззаботности осколок детства. Над ухом гудели пчёлы. Они были похожи на ожившие золотые брошки с тоненькими блестящими крыльями. Одна из них уселась прямо на рубашку, спутав цветочный принт с настоящими жёлтыми цветами. Ярослава никогда не боялась пчёл, поэтому лишь приветливо улыбнулась, протягивая руку неожиданной гостье. Пчела не испугалась, из любопытства переползая на её пальцы. Всё-таки насекомые Энвелла куда более храбрые. Она подняла руку вверх, будто пытаясь коснуться безграничного неба, а пчела, чуть шевеля чувствительными антеннами, забралась на самые кончики её пальцев, взлетая.       Большие пушистые облака медленно плыли над головой, то скрывая, то снова открывая взору солнце. Было похоже на сон. Очень спокойный и счастливый. Но это было самой настоящей реальностью, из-за чего Ярослава стремилась впитать каждое тёплое мгновение, наслаждаясь каждым из них. Губы чуть двигались, едва различимо нашёптывая слова песни, первой пришедшей в голову. Постепенно они звучали всё громче, пока бормотание себе под нос не превратилось в мягкое напевание. Она так увлеклась, что не заметила шорох шагов совсем рядом с собой. Или дело в том, что Моргарт очень тихо ходит?       — Ты не против, если я присоединюсь?       Девушка взглянула на него, улыбаясь. Она, наверно, никогда не прекратит сравнивать его глаза с небом, ведь они были такими же глубокими и светлыми, такими же невероятно голубыми и завораживающими.       — Конечно.       Моргарт присел на траву в некотором отдалении. Плечи и спина были расслаблены, тонкие пальцы перебирали траву. С прикрытыми глазами он подставлял бледное лицо тёплым лучам солнца. Казался таким умиротворённым. Наверно, не одной ей казалось, что это чудесное место прямо таки располагает к расслаблению. Снова прикрыла глаза, прислушиваясь уже не только к копошащимся в траве насекомым, но и к мерному дыханию совсем рядом.       — Почему ты не в деревне? Я думала, целители приняли тебя?       — Не хочу портить им настроение. Большинство моих действий приводило к трауру, а не к празднику, который сейчас готовится, — он усмехнулся.       — Ты и на него не планируешь оставаться?       — Скорее всего нет.       Вполне ожидаемый ответ. Девушка приподнялась на локтях, пытаясь лучше рассмотреть его лицо и понять, что же творится у него на душе. Может быть, до сих пор чувствует вину перед целителями за всё, что сделал? Даже если и так, то никогда не признается. Она попыталась коснуться его руки, но не решилась, вместо этого лишь вплела пальцы в мягкую траву совсем рядом.       — Моргарт, почему ты сказал Вэл про полевые цветы?       — Мне показалось, что вас обеих это обрадует. Она смогла сделать для тебя что-то приятное, а ты просто любишь такие места, не так ли?       — Я сама тебе об этом сказала?       — Конечно. Я же не умею читать мысли, — он хмыкнул, переводя взгляд на неё. — Не то чтобы прочесть тебя очень сложно.       — Но когда?       — В начале апреля, после того презабавного случая на катке.       Девушка страдальчески закатила глаза и накрыла лицо руками, надеясь, что это её спасёт. Она хорошо помнила этот день, хоть пыталась всеми способами избавиться от всех неловких воспоминаний.       — Кажется, тогда мы с тобой впервые разговорились. Я болтала до тех пор, пока у меня не заболела челюсть... И как ты всё это запомнил?       — Я помню всё, что ты говоришь.       Ярослава удивлённо затихла, смотря на него во все глаза. Скорее всего он имел ввиду свойства своей памяти, но эта фраза прозвучала так... смущённо отвела взгляд, делая вид, что её очень интересует пчела, ползающая по плечу. Какая она всё-таки глупая. Моргарт негромко рассмеялся, наблюдая за тем, как краснеют кончики её ушей.       — Расскажи мне что-нибудь.       — Ч-что-нибудь?       — Например, о море. Мне всегда было интересно спросить тебя об этом.       Солнце постепенно катилось к закату, меняя свой цвет от золотистого к тёплому рыжему. Пчёл вокруг становилось всё меньше, они улетали, унося с собой драгоценный нектар. У самого горизонта небо начало приобретать розовые оттенки, будто бы какой-то неосторожный художник случайно оставил пару ярких капель на свежей акварели. А Моргарт и Ярослава всё ещё говорили. От одной темы тут же переходил к другой, казалось, за это время их было больше сотни. Иногда дыхание сбивалось от количества слов, которые она произнесла. Заворожённая внимательным взглядом его глаз, рассказывала всё больше и больше, выкладывая картину своей жизни яркой мозаикой воспоминаний. После сегодняшнего дня Моргарт наверно будет знать о ней всё, если не больше. Но он всё это время не молчал, пусть был осторожней и сдержанней в этом плане. Говорил о своих впечатлениях о реальном мире, рассказывал про создателей, о том, каким Энвелл был раньше, пару лет назад. Звучание бархатистого голоса было таким мягким и ласкающим слух, что не хотелось пропустить ни слова, впитывая малейшую крупицу информации.       Челюсть просто не выдерживала такое количество болтовни и уже просила отдыха. Но Ярослава просто не могла остановиться. Почему-то ей было так спокойно, что могла рассказать ему про всё на свете, не боясь. Не понимала, почему чувствует нечто подобное рядом с ним. Это тепло, обволакивающее и согревающее саму душу. Этот покой. Чувства были похожи на нежнейший шёлк, она практически ощущала его кожей. Сердце отбивало быстрый ритм, но это не было чем-то вроде смущения, заставляющих паниковать и искать пятый угол, чтобы спрятать красное лицо. Это было что-то волнующее, что-то, что заставляло всё нутро трепетать.       — Мне так хорошо рядом с тобой.       Слова чуть ли не сами сорвались с языка. Ярослава сама от себя не ожидала. Моргарт едва заметно нахмурился, явно собираясь что-то сказать, но она его опередила.       — Т-то есть! Я знаю твой ответ и уважаю его. Просто...       Ну вот она и вляпалась. Теперь придётся думать, чтобы описать всё, что творилось у неё на душе. Девушка не была уверена, что на свете существуют такие слова. Но должна была. Искренне хотела, чтобы он знал, что может вызывать не только страх или злобу.       — Знаешь, я видела кое-что утром.       Моргарт заинтересованно перевернулся на бок, подпирая голову одной из рук. Взгляд внимательных глаз неотрывно следил за её эмоциями. Кажется, ей удалось по-настоящему его заинтриговать. Она взволнованно прикусила губы. Отступать уже попросту некуда.       — Видела, как Вэл... коснулась твоей ладони. И вдруг мне стало так завидно. Из-за того что она близка к тебе, а я - нет, как бы сильно этого не хотела, — девушка взглянула ему прямо в глаза. — Но сейчас понимаю, что это не так уж и важно. Просто быть рядом уже достаточно.       То чувство ревности было неприятным, неправильным. Это желание обладать, а не любить. Даже если они никогда не станут лучшими друзьями или парой, это ничего не меняло. Какой смысл в этих ярлыках и надуманных статусах, если прямо здесь и сейчас, рядом с ним, её сердце поёт? Влюблённость наполняла изнутри, из-за чего мир вокруг казался ярче. Она давала силы идти дальше. Конечно, жаль, что между ними скорее всего не будет чего-то большего. Значит, просто не судьба. Значит, нужно ценить то, что у неё есть сейчас. Рано или поздно это пройдёт, так что будет намного лучше, если она наполнит воспоминания о Моргарте теплом и нежностью, а не будет страдать из-за разбитого сердца.       — Даже несмотря на то, что я сделал? Я ведь не раз причинял вред окружающим. Даже тебе. И целители? Мне казалось, после того, как ты узнала об этом, твоё отношение ко мне немного поменялось.       — Да, пришлось о многом подумать. Но то что случилось уже случилось, нет смысла тебя судить. Если я начну ненавидеть, прошлое от этого не изменится, только буду хуже себя чувствовать. Любить намного приятнее. Я хочу... любить тебя.       Ярослава не выдержала и отвернулась, обращая взгляд в бездонное небо над головой. Это было самое настоящее признание в любви. Первый раз в жизни ей удалось сказать о своих чувствах вслух, прямо в глаза своему предмету обожания. Настолько честно и ярко. И больше никакого стыда.       — Не жалеешь, что произнесла это вслух?       — Нет, ни капли. Просто не думала, что когда-нибудь мне хватит смелости сказать что-то подобное.       Моргарт рассмеялся. Чуть щурясь, приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть её лицо. И улыбнулся. Хотелось навсегда сохранить в памяти этот момент. Тёплый свет постепенно угасающего солнца касался его бледной кожи, окрашивая её в розовые и золотистые тона. Свежий ветер слегка трепал волосы, пропитавшиеся запахом полевых трав, высокую траву, заставляя её издавать тихий шорох, напоминающий мелодию. Его улыбка была сдержанной, но по-настоящему искренней. Именно поэтому на неё хотелось смотреть бесконечно.       — Я польщен.       Она хотела было ответить ему, но тут послышались шаги. Вик быстро преодолел дорожку из маленьких островков и запрыгнул на поляну. На его голове красовался венок из ярких цветов, явно сплетённый кем-то из поселения. Скорее всего самой Вэл.       — Вы тут что, весь день провалялись?       — Вроде того, — она наконец села, чувствуя, как спина чуть заныла.       — Ну и ну, — парень беззлобно усмехнулся. — Там почти всё готово к празднику. Вы идёте или разобьёте лагерь здесь?       Моргарт фыркнул и поднялся, протягивая руку Ярославе. Та не стала медлить ни секунды, касаясь его мягкой ладони.