Протянуть руку помощи

      Радостный и звонкий смех разливался по площади, сливаясь с шумным топотом. Маленькие целители кружили вокруг Ярославы, в последний момент ловко ускользая из её хватки. Не то чтобы она очень уж старалась их ловить. Обычно тихие, как лесные хищники, дети леса, сейчас издавали очень много шума, взбудораженные игрой. Поэтому даже с завязанными пёстрым платком глазами, было хорошо понятно, в какую сторону двигаться и насколько близко её жертва. Вот и сейчас, издав наигранно грозное: «Ага, попался!», она обняла воздух в паре сантиметров от оказавшейся близко девочки. Девочка рассмеялась и отскочила, из-за чего тонкие цепочки на её поясе зазвенели. Сзади послышался цокот небольших каблучков, но и их обладательница легко ускользнула. Мальчик с несколькими тонкими, позвякивающими при ударе друг о друга браслетами на руках оббежал её пару раз, будто пытаясь запутать или отвлечь, и Ярослава послушно закружилась на месте, следуя за звуком.       — Не поймаешь! Не поймаешь!       — Ещё как поймаю! — в доказательство своих слов попыталась схватить кого-то поблизости, снова промахиваясь.       При помощи магии и лекарств целителей её рука быстро приходила в норму, но даже так требовалось некоторое время для полного восстановления. И стоило всего один раз болезненно ойкнуть, и тут же попала под своеобразный домашний арест. Однако вновь оказаться в тылу не так уж и плохо. Сейчас здесь требовались любые свободные руки. Многие целители оказались вовлечены в строительство оборонительных сооружений, запланированных Моргартом. Кто-то строил, кто-то добывал материалы, кто-то делал снаряжение. Многие ещё вдобавок успевали выходить в патрули. Поэтому Ярослава занимала детей, помогала с готовкой, сбором трав и другими бытовыми вещами, на которые у целителей сейчас попросту не хватало времени или сил. Или и того, и другого. А иногда вовсе игнорировала запреты на тяжёлую работу и втихаря помогала таскать тяжести. Да и говоря на чистоту, лишний раз биться с шахтёрами или монстрами, которых в окрестностях леса стало подозрительно много, совсем не хотелось. Лучше уж вагоны разгружать.       Раздался странный звон, похожий на грохот ящика со столовыми приборами. Она заинтересованно остановилась и приподняла платок, надеясь рассмотреть источник столь странного шума. А им оказался уже знакомый ей целитель по имени Эридан. Никогда бы не подумала, что увидит высокого и сильного подмастерья кузнеца, легко управляющегося с раскалённым металлом и тяжёлыми кувалдами, с таким виноватым и напуганным лицом, совсем как у нашкодившего ребёнка.       — Всё нормально?       — Кирса меня убьёт, — сокрушённо вздохнул он. — Я должен был отнести ей это ещё утром, но отвлёкся на другие поручения и вспомнил только сейчас....       Кирса могла. Ярослава сначала растеряно оглядела ящик, а потом посмотрела на окна замка принцессы, за которыми и находилась королевская кухня, пытаясь понять, может ли помочь избежать кары небесной.       — Давай я отнесу? Меня Кирса не тронет.       — С ума сошла! Он тяжёлый, ты пополам сломаешься, — он сурово нахмурился и с силой боднул головой, невольно взмахнув длинной толстой косой.       — Ну... тогда я пойду с тобой и отвлеку её!       Эридан оглядел её и по-доброму усмехнулся, закатывая глаза, будто очарованный её неловкими попытками исправить положение. Его татуировка мягко загорелась тёплыми тонами жёлтого, выдавая доброжелательное отношение молодого кузнеца.       — Ладно, пойдём.       Они довольно быстро пересекли деревню и оказались в высоких коридорах замка Вэл. Внутри было довольно тихо, однако чем ближе к дверям кухни, тем громче шум посуды и громогласный голос Кирсы. Эридан страдальчески поморщился, а его татуировка приобрела голубые оттенки.       — Тяжёлый день?       — Можно и так сказать. С утра от наставника нагоняй получил, теперь ещё от Кирсы.... ну ладно, сам виноват. Потерплю.       Ярослава вздохнула. Сейчас они со старшим кузнецом были завалены работой, каждый день требовалось ковать кучу вещей, из-за чего оба ужасно уставали и к вечеру были почти никакие. Если к этому добавлялись дурацкие упрёки и чтение моралей, то становилось совсем тошно. Она хорошо помнила, как становится неприятно, когда тебя отчитывают словно школьника. А Эридан давно не школьник.       — Может всё же я занесу?       — Не отдам, надорвёшься.       — Да там буквально минутка! А ты пойдёшь заниматься более полезными делами, чем слушать гневную тираду, — она попыталась зацепиться за ящик и вытянуть его из рук кузнеца, но куда там.       — Яра....       — Я крепче, чем ты думаешь!       Она попыталась продемонстрировать свою невероятную мощь, сжав бицепс. Эридан, конечно, остался поражён. Настолько, что едва не выронил свою ношу, закатившись смехом.       — Ладно-ладно, убедила, — он тепло улыбнулся. — Спасибо. Заходи как-нибудь в мастерскую, угощу чаем.       Внутри всё кипело и бурлило. Яркий одурманивающий запах трав и тушёных овощей пропитал жаркий воздух вокруг, даже открытые окна не могли справиться с ним. Все вокруг суетились. Раздавались торопливые постукивания ножей о деревянные доски и звон посуды. Ярослава кое-как приоткрыла двери плечом, вваливаясь внутрь с громыхающим ящиком. Эридан не преувеличивал, когда сказал, что она сломается, если попытается его куда-то унести. Сейчас будто руки отстегнутся. С тяжким вздохом и грохотом поставив ношу на ближайший стол, она размяла занывшее плечо и огляделась, пытаясь найти взглядом получателя посылки.       Полноправная хозяйка королевской кухни, чудесная женщина и строгая, но справедливая начальница. Благодаря тому, что дворец и его население были относительно небольшими, Кирса успевала организовывать едва ли не всю прислугу, ещё и заниматься своим любимом делом, готовя восхитительные блюда. Вот и сейчас она ловко вальсировала между столами, контролируя процесс готовки и попутно раздавая советы или отвечая на возникшие вопросы. Широкие плечи и внушительный рост выдавали в ней сильную воительницу, однако после возвращения из заключения в теле марионетки она решила оставить прописанную создателями программу и заняться делом по душе. Наконец заметив Ярославу среди мельтешащих работников, спешно двинулась к ней, при этом недовольно нахмурившись.       — Ты его сама от мастерской тащила?!       — Нет! Только совсем чуть-чуть!       — Где Эридан?! Живьём закопаю когда найду! Совсем обнаглел свою работу на других перекладывать!       — Не надо никого закапывать! Особенно Эридана! Я сама у него ящик утащила. Помочь хотела...       Горящие справедливой строгостью глаза Кирсы очень напоминали мамин взгляд. Они обе были волевыми, упёртыми и ответственными женщинами из серии «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт», а ещё «самостоятельно найдёт виновника переполоха и привлечёт к ответственности за причинение вреда животным и порчу имущества». Уверенность и профессионализм, с какими мама, будучи администратором гостиницы, заведовала горничными, очень похожи на то, как Кирса командовала прислугой замка. Возможно, поэтому Ярославе так нравилось проводить здесь время и наблюдать за ней.       — Хотела! А вот это не хотела? — с этими словами Кирса демонстративно дёрнула пустой завязанный в узел рукав рубашки, безвольно висящий на остатке её плеча. — Тебя почему в поселении оставили?       — Чтобы я не нагружала руку чрезмерными физическими нагрузками во время сражений и экспедиций, пока рана окончательно не затянется...       — А ты что делаешь?       — Нагружаю руку.... я больше не буду!        По-хорошему, Герои не брали её с собой не из вредности, а из-за беспокойства о ране. И были правы. Но иначе просто не могла, товарищей на растерзание не оставляют. Заметив, как она поникла, Кирса вздохнула и добродушно потрепала по макушке, словно маленькую накуксившуюся девчонку, словно стараясь сгладить резкость своих слов.       — Смотри мне, — с напускной на этот раз суровостью хмыкнула она. — Чем быстрее рана заживёт, тем быстрее вернёшься на передовую. И если так сильно хочется, найду тебе такое задание, что к вечеру свалишься. В замке полно работы!       Звучало довольно угрожающе. Она знала Кирсу не так давно, а уже ни капли не сомневалась в исполнении приговора в случае чего. Да и верилось в эти слова охотно — если на кухне столько дел, то страшно подумать, насколько много за её пределами.       Вдруг в кухню со всего разбега влетел молодой целитель, едва не вышибая собой двери. С виду немного младше Героев. Она часто видела его в поселение дни, но так и не спросила имя. Быстро и нервно оглядевшись, он расслабленно выдохнул, заметив Ярославу.       — Там это! Моргарт просил найти тебя и позвать вниз, к парящим беседкам.       — Передай, если он зовёт её не на свидание, то не отпущу!       С этими словами Кирса демонстративно нахмурилась, выразительно смотря на Ярославу искрящимися от веселья глазами, из-за чего та мгновенно покраснела и надулась. Ещё одна! Сначала Миша с Марусей, потом Арт, Никсен, Саламандра... кто ещё считает, что это очень смешно?! Вот только паренёк от волнения явно не понял шутки и послушно рванулся обратно к дверям, из-за чего целительнице пришлось резко схватить его за шиворот рубашки, с силой притягивая обратно.       — Да шучу я, глупый! Чего дёргаешься?       — Д-да он так глазами сверкает, попробуй не подёргайся! — тут же возмутился парень.       Он едва подавил вздох, спеша на выход. Как бы хорошо не шли дела, целители всё ещё справедливо опасались Моргарта и относились к его затеям с большим подозрением. Не то чтобы у них не было на это причин. Каждое его появление на пороге их дома так или иначе приводило к большим проблемам. Но кажется Ярослава переживала об этом больше, чем сам Моргарт. Невольно вспоминались злые, к сожалению, правдивые слова одного из шахтёров: «Сегодня помогает, а завтра снова перережет половину, если понадобится». И это так. Если дела вдруг пойдут плохо, он не побрезгует вновь ударить в спину и так настрадавшийся от его рук народ лесных жителей.       Стоило выбежать из замка и вдохнуть свежий воздух, в голове появились куда более приятные и волнующие мысли. Оказалось, кроме помады Ив положила ей в инвентарь ещё один подарок. Обычную на вид золотую монету, каких в Энвелле полно. Эта отличалась только лёгким перламутровым напылением. Вроде мелочь, а на деле - жетон для бесплатного обновления внешнего вида. От одежды до цвета языка. Герои ещё с утра успели использовать их и отправились на задание уже в созданных самостоятельно костюмах. Кира, правда, не удержалась от комментария, что помпадур Фила виден за километр и делает из него живую мишень. Ярослава же совершенно не умела подбирать одежду, поэтому даже и не знала, как распоряжаться щедрым подарком. Но и у неё бывают хорошие идеи. Пришлось немного поуговаривать, прежде чем Моргарт со вздохом согласился посетить Ив на обратном пути со своего задания, приняв монету.       Обычно ходил в своём старом костюме, только снимая куртку дома. Говорил, одежда не имеет для него особого значения. Но ведь он давным-давно не просто какой-то персонаж со статичным дизайном, который придумали какие-то люди кучу лет назад. Сейчас мог выбирать сам.       Моргарт обернулся, ещё издалека услышав звонкое постукивание её каблучков, заставляя двойные полы сюртука без рукавов слегка качнуться. Его облачённая в тёмные одежды фигура выделялась на фоне пышно цветущих гроздей глицинии, оплетающей всю беседку. Ярослава и хотела бы сразу выдать какой-то комплимент, а так и замерла с приоткрытым ртом, попросту растеряв все слова. Жилет холодного аметистового цвета одновременно контрастировал и с тёмными фиолетовыми тканями брюк, и с белоснежной рубашкой, подчёркивая талию. Рукава на одной паре рук были закатаны до локтя. Небольшой аккуратный зажим шейного платка сочетался с серебряными острыми носами и небольшими каблуками блестящих классических туфлей. Даже снаряжение претерпело изменения, став более тонким и изящным, больше похожим на украшения. Ему так всё это шло. Он такой красивый, что аж воздуха не хватает.       Моргарт довольно щурился, наблюдая, как стремительно краснеет её лицо. Затем медленно шагнул ближе, проводя ладонью в рокерской перчатке по витому, покрытому лианой ограждению беседки.       — Нравлюсь?       — Очень...       — А что насчёт нового костюма?       Она на мгновение совсем растерялась, чувствуя, как сердце взволнованно подскочило. Конечно, безумно нравился, но вот такие вот фразы заставляли едва ли не расплываться в донельзя смущённую лужицу, которая не умеет выдавать адекватные членораздельные звуки. Когда он научился флиртовать?!       — Тоже.       Дыхания на более распространённые предложения совсем не хватало. Сердце словно выбивало из лёгких весь кислород, беснуясь в груди, из-за чего она могла только краснеть и шумно дышать, смотря на него во все глаза, как на какое-то чудо света. Моргарта такое положение дел вполне устраивало. Эта хитрая искорка, пляшущая в глубине его глаз, словно огонёк свечи, эта провокаторская полуулыбка, обнажающая острые белоснежные зубы. Хорош, и ни капли в этом не сомневается. Неужели он позвал её только покрасоваться и узнать её мнение о новом образе? Если так, то...       — Моргарт, можно... тебя поцеловать?       Новая волна смущения накрыла с головой, жаром опаляя и без того красное лицо, пальцы сами собой вцепились в ткани плотной юбки. Получилось как-то внезапно. Моргарт не смог скрыть удивления, из-за чего сердце подскочило в приятном волнении. Казалось, этого он ожидал меньше всего. После секундной паузы, словно до конца осознав просьбу, коротко усмехнулся, хитро щурясь.       — Да.       Пусть она очень хотела это услышать, всё равно снова растерялась, не зная, как действовать дальше. Это ведь их первый поцелуй. Если не считать прошлый. Хотя, его и так никто не считал. Моргарт решил действовать первым, ловко обхватывая её талию и, словно пушинку, перенося на кованные, оплетённые цветущей лозой перила беседки. И даже так ему пришлось немного наклониться, чтобы их лица оказались на одном уровне.       Так его чуть светящиеся в тени глубокие голубые глаза оказались совсем близко. Они словно пронзали насквозь, заглядывая в самую душу. Ярославе казалось, она вот-вот утонет в них, словно в чистейшем океане. И совсем этому не сопротивлялась, а наоборот, будто стремилась, чуть подавшись вперёд. Не решившись всей ладонью сразу, а лишь подушечками пальцев, трепетно провела по чуть впалой щеке. Солнечные лучи проникали сквозь густую листву и ароматные гроздья глицинии, бросая на его бледную кожу размытие пятна солнечных зайчиков. Хотелось сполна насладиться и надёжно закрепить в памяти каждую секунду. Моргарт её не торопил, лишь чуть прильнул щекой к её руке, будто поощряя дальнейшие действия, всё так же не отрывая внимательного взгляда. Хорошо это или плохо, Ярослава не была настолько терпелива, чтобы до невозможности растягивать момент, каким бы особенным он ни был, ведь и без того ждала очень долго. Уж слишком сильно хотела наконец его поцеловать. Поэтому, ласково обхватив лицо ладонями, сократила расстояние между ними до ничтожного минимума. И в последнюю секунду затормозила, вновь встречаясь с ним взглядом и словно уточняя, не передумал ли.       — Можно, — едва слышно шепнул он.       Ярослава закрыла глаза, стараясь сосредоточить все свои ощущения на коже, наконец осторожно и ласково прильнув к нему. Приятный и ставший таким родным запах озона словно окутал с головой. Его губы, казавшиеся такими холодными и жёсткими в момент их первого поцелуя, оказались удивительно мягкими и бархатистыми. От одного только осознания, что они сейчас так близко друг к другу, всё внутри словно вибрировало, эмоции бурлили и накатывали горячими волнами. Ведомая этими волнами, она потянулась ещё немного, с нежностью поглаживая скулы. Хотелось с головой окунуться в тепло и нежность. Ладони будто сами скользнули дальше, ближе к затылку, стремясь прижать Моргарта ещё ближе. Его собственные в это время надёжно сжимали талию. Тонкие пальцы впились в неё чуть сильнее, словно он боялся выпустить её из рук. Ярослава всегда верила, что прикосновениями можно сказать куда больше и понятнее, чем словами. Поэтому сейчас стремилась донести до него свои чувства, целуя с бесконечной нежностью. Будь её воля, она бы крепко-крепко обвила его шею руками или обняла за плечи. Она бы не ограничивалась одними лишь губами, хотя и их вполне хватало, чтобы удовольствие уносило её куда-то далеко. Зацеловала бы его всего, каждую черту любимого лица. Вместо этого мягко отстранилась, прежде чем желания захлестнули с головой. Всё-таки это его первый поцелуй.       И Ярослава была готова поклясться — Моргарт понятия не имел что делать. Чувствовала, как он неловко замер, лишь поддаваясь её ненавязчивым прикосновениям. Сжал её, не зная куда ещё деть руки. Пусть и старался делать вид, что всё под контролем, но уж в поцелуях её точно не обманешь. Надо же, великий и ужасный злодей, мастер на все руки, гениальный гений не умел целоваться и растерялся. Эта мысль почему-то показалась ужасно смешной, из-за чего она не могла сдержать хихиканья.       — А я нашла.       — Что?       — Помнишь наш шахматный уговор? — по страдальчески закатившимся глазам стало ясно. Прекрасно помнит. — Ты оказывается совсем не умеешь целоваться!       — Ну вот посмотри на себя — нашла мою маленькую слабость и сразу же злорадствуешь. Какая жестокость!       — Дай насладиться моментом!       — Конечно-конечно, радуйся, пока можешь, — проговорил он своей напускной злодейской интонацией, а затем вдруг чуть наклонился и понизил голос, продолжив с хищной улыбкой, — но не забывай, я очень быстро учусь.       И снова его взяла. Радостное ликование моментально сменилось очередной вспышкой смущения. Близость его тела из такой приятной и желанной вдруг стала ужасно смущающей. Ярослава по привычке попыталась отстраниться, напрочь позабыв о том, что сидит на перилах парящей в небе беседки. Успела лишь на долю секунды ощутить спиной далёкую пустоту где-то внизу, прежде чем Моргарт снова плотно сомкнул ладони на её талии, не дав кувыркнуться вниз. От неожиданности зацепилась за его одежду, рывком прижимаясь к широкой груди.       — Это ты так попыталась избежать неловкого момента?       Ярослава издала невнятный страдальческий звук и уткнулась лицом в белую рубашку, стараясь спрятаться от насмешливого взгляда. Моргарт рассмеялся, а она почувствовала, как горят кончики ушей.       — Ладно! Один-один!       — Я бы сказал «я-уже-сбился-со-счёта-который-раз»—один.       Теперь уже и она сама начала смеяться, сминая пальцами ткань жилета. Что правда, то правда. Вдруг откуда-то со стороны стройки раздался грохот. Ярослава успела разглядеть только поднявшийся от падения чего-то тяжёлого клуб пыли. Она испуганно вздрогнула и, к своему удивлению, моментально почувствовала осторожное поглаживание по спине. От осознания его жеста стало неожиданно тепло, и это чувство быстро оттеснило тревогу о произошедшем на второй план.       — Там что-то упало?       — Похоже на то. И я даже знаю, что именно, хотя предупреждал их об этом.... — Моргарт раздражённо вздохнул. — Я пойду проверю, не сломалось ли чего. Не хотелось бы выбиваться из графика.       — Я пойду с тобой! Вдруг кто-то пострадал?       — Хорошо. Только не сильно геройствуй на месте, береги руку.