Без любви мы болеем душой

Сидя на диване перед телевизором, Эмма не надеялась, что Реджина придёт сегодня к ней, ведь часы уже показывали одиннадцать ночи, но она продолжала ждать. Несколько часов назад они расстались, а Эмма уже чувствовала непреодолимую тягу увидеть эту своенравную брюнетку. Она была готова пойти в банк, и если бы той не оказалось, она узнала бы её данные — номер телефона или адрес проживания. На какое-то мгновение Эмма даже подумала, что у девушки есть парень, но она сразу же откинула эту идею, ведь ревность начала душить её. К двенадцати она не находила себе места. Нужно было выполнить один заказ по работе, но она не могла сесть за ноутбук и сделать всё точно, ведь образ брюнетки не давал ей покоя. И когда в дверь позвонили, она ринулась в коридор, надеясь, что это Реджина. И как же стало тепло на душе, когда на пороге действительно была брюнетка. — Привет, — робко поприветствовала она и вошла в квартиру. — Послушай, мне неловко, но… Мне больше некуда податься. Можно я поживу с тобой? Плату пополам, как и договорились. — Конечно, — с облегчением выдохнула Эмма и пропустила девушку вперёд. У Реджины смена закончилась ещё в девять часов, но она не знала, что ей делать. Возвращаться в свою квартиру вовсе не хотелось, ведь она знала, что стены начнут давить на неё вместе с мыслями, где же найти деньги, поэтому она решила прогуляться. Она понимала, что жить с другой девушкой — ничего плохого, можно даже найти в этом плюсы, но она никогда не жила с кем-то. И ладно бы если это была просто девушка, но Эмма хочет затащить её в постель, и явно без пошлых намёков не обойдётся. Вспоминая это утро, Реджина улыбалась, стоя перед гладью пруда, в воде которого отражалась растущая луна. Она не чувствовала себя не комфортно рядом с ней, наоборот, казалось, что они лучшие друзья, которые прошли слишком много вместе, но также к Эмме она относилась, как к спутнику. Спутнице. Реджина понимала, что не сможет ходить перед девушкой в одних трусиках, как делала это дома, не сможет спать обнажённой, но она решила пожертвовать этим. По пути к дому Эммы она уже несколько раз успела передумать, но так и не сворачивала в другое место и не пыталась вернуться, и вот теперь она стоит в комнате, немного нервничая и сжимая в руках маленькую сумочку. Эмма так и поняла, что Реджина не заходила домой, ведь одежда на ней была рабочая, да и сумок и чемоданов с вещами тоже не было. Она чувствовала лёгкое напряжение, витающее в воздухе, но не могла в этом винить. — Эм, ты голодна? Я могу что-нибудь приготовить, — предложила Эмма, дав брюнетке немного времени на то, чтобы оглядеться. — Д-да, конечно, — заикнулась Реджина, и её щёки вновь приобрели розоватый оттенок. — Можно у тебя попросить одежду на сегодня? А завтра я принесу сюда часть своих вещей. — Конечно, — улыбнулась Эмма и, оставив свою пошлую шутку при себе, дабы не спугнуть брюнетку, достала из шкафа шорты и майку, в которых Реджина спала прошлой ночью. — Я могу тебе завтра помочь перенести все вещи, что уж оставлять их в квартире. — Было бы замечательно, — Реджина решила, что отказываться от такого не стоит, да и подумала, что Эмме будет обидно. — Ладно, переодевайся. Направившись на кухню, Эмма начала думать, что можно приготовить из того, что есть в холодильнике. Также она поняла, что стоит завтра сходить в магазин, чтобы помимо вредной еды купить ещё что-нибудь нормальное, а то не хотелось выглядеть бомжом в глазах той, которую хочешь заполучить. Пока Эмма чистила картошку, её взгляд иногда падал на переодевающуюся Реджину, но так, чтобы она не заметила за собой слежки. Аккуратно повесив свою форму на стул (видимо, она постеснялась ещё залазить в шкаф), Реджина направилась в кухню, чтобы помочь. — Спасибо, — поблагодарила она за одежду. — Чем я могу тебе помочь? — Можешь порезать картошку, — Эмма указала головой на миску, в которой лежала уже очищенная картошка, и Реджина с лёгкостью начала исполнять своё поручение. Не было никакой неловкости, по крайней мере, Эмма не чувствовала ничего такого, а вот Реджина только привыкла к тому, что жить теперь она будет не одна, но все же молчание немного смущало. — Давно в Нью-Йорке живёшь? — спросила Эмма, разряжая обстановку, и достала из плиты сковороду. — Два года, а ты? — Реджина не понимала, почему её щёки горят каждый раз, когда она смотрит на обнажённые ноги девушки, но и выяснять причину она не собиралась. — Сколько себя помню. Что сподвигло тебя переехать сюда? — Эмма уже закончила с чисткой и решила порезать свежий огурец, которые нашла на полке холодильника. — Сбежала от родителей, — хмыкнула она, вспоминая образ некогда любимых людей. — Они не приняли моего решения и насильно отдали меня в престижный университет. — Оу, дерьмово, — Эмма не знала, почему, но понимала девушку. Она терпеть не могла, когда за неё всё решают. — Вот именно. То, что они для меня желали, было не по нраву мне, и когда я об этом сказала, меня чуть ли не заперли дома, приставляя ко мне охрану, но мне удалось сбежать. — У тебя богатая семья? — Эмма любовалась тем, как брюнетка перемешивает картошку в сковороде. Вроде бы обычное дело, но почему-то Эмму оно завлекало. — Не скажу, что очень. У родителей совместный бизнес, который, скорей всего, перейдёт мне после их смерти, но я не хочу этого. Мне нравится экономика, математика и всё, что с ними связано, но их дело — не моё, — Реджине не доводилось никому рассказывать эту историю, ведь после школы она так и не завела себе друзей. Были знакомые, но они остались в Бостоне; были коллеги, но им она не открывалась. — Сейчас ты не учишься? — Эмму тянуло узнать всё об этой девушке. — Нет, я откладываю деньги на учёбу. Родители перечисляют деньги на мою карту, но я ими не пользуюсь. Не хочу быть зависима от них. — Правильно, в этом я тебя поддерживаю, — улыбнулась Эмма и слегка толкнула брюнетку плечом в сторону, забирая из её рук деревянную лопаточку. — А ты учишься? — Реджина никогда не лезла в карман за словом, но ей было интересно узнать о своей соседке. — Я колледж закончила четыре года назад, — спокойно сказала она, уже представляя, что творится в темноволосой голове. — Ого, — удивилась Реджина. — Получается тебе… — Двадцать девять, — поспешила ответить Свон, дабы не забивать голову молодой девушке. — А тебе? — Двадцать три. — Ещё малышка, — усмехнулась она, а щёки Реджины вновь порозовели. — Ну, как сказать, — ухватив ломтик уже нарезанного огурца, Миллс начала им хрустеть. — Кем работаешь? — Маньяком, — совершенно серьёзно сказала Эмма, переводя взгляд на побелевшую Реджину. Она хотела пошутить, но не думала, что девушка воспримет её слова всерьёз. Причём, та девушка, что давала отпор ей в банке, и та, что сейчас стояла рядом с ней, были абсолютно не похожи. Но в этом нет ничего удивительного. Реджина в скором времени привыкнет к Эмме и ещё не раз покажет свой характер. — Шучу, я типа хакер. Взламываю сайты, аккаунты, могу счёт взломать. Деньги на карту капают. Работа не пыльная, на жизнь хватает. — Вау, то есть я буду жить с преступницей? — посмеялась она, ещё не до конца понимая, что работа Эммы и впрямь не совсем законна. — Да, детка. Если что, будешь меня из тюрьмы ждать? — а вот в ход пошли и шуточки. — Ну уж нет. Зачем мне тебя ждать? Я не по девочкам, — чувствуя себя уже более уверенно, Реджина запрыгнула на кухонную тумбу рядом с плитой. — А вчера мне так не показалось, — подмигнув, Эмма вновь заставила вспомнить прошлый вечер, а именно обнажённое тело, которое было отчасти доступно. — Тебе показалось, — подмигнула в ответ Реджина и перевела взгляд на картошку. — Думаю, уже готово. — Да. Раскладывая еду по тарелкам, Эмма решила, что в этот день поухаживает за брюнеткой, но уже со следующего дня они всё будут делать вместе. Налив в стаканы сок, хотя Эмма жутко хотела бутылочку холодного пива, запрятанного в ящике холодильника, она села за стол. Их мини ужин в первом часу ночи стал чем-то интимным. Во время него Реджина расспрашивала девушку о её родителях, и Эмме пришлось поведать свою историю. Она не очень любила рассказывать о своей семье, ведь боль от утраты близких до сих пор сжимала сердце до остановки дыхания. Родители Эммы погибли в авиакатастрофе, но даже одно это предложение застилало слезами глаза. Увидев, как девушка с грустью и тоской рассказывает о своей семье, Реджина сменила тему, узнавая, как Эмма докатилась до того, что стала хакером. Ужин растянулся на добрый час. В кой-то веке квартира Эммы была наполнена искренним смехом, а не громкими стонами доступных девиц. Быстро приняв душ, Реджина присмотрелась к дивану, который стоял не так далеко от кровати. Она не знала, будет ли уместно ложиться в одну постель со своей соседкой, ведь есть другое место для сна, но Эмма быстро развеяла её сомнения: — Не советую спать на диване. Он жёсткий. На утро будет болеть всё тело, — говорила Эмма, расправляя свою большую кровать. — Что ж… — замялась Реджина, обнимая себя руками и оглядывая комнату в поисках местечка, где бы она могла прилечь. — Даже не думай. Ты не будешь спать на полу. Ложись на кровать, — поиграв бровями Эмма получила в ответ закатанные глаза и цоканье языком. — Не обещаю, что не буду приставать. — Очень смешно, — фыркнула Реджина и все же легла под одеяло на свободную часть кровати, понимая, что вариантов больше нет. — А я не шучу, малышка. — Хватит называть меня малышкой, — попросила Реджина и выключила со своей стороны торшер, наполняя комнату полумраком. — Ничего не могу обещать, малышка, — напоследок произнесла Эмма и повернулась на бок. Засыпали обе с улыбками на лицах, понимая, что впереди у них весёлая совместная жизнь.

***

Реджина всегда в своей семье отличалась чутким сном, и это у неё сохранилось и по сей день, только вот ещё неизвестно стоит ли быть за этот дар благодарной. Лёгкие шорохи начали пробуждать брюнетку посреди ночи, а ведь она планировала выспаться после насыщенного дня, в течение которого её терзали сомнения насчёт переезда. Она попыталась не обращать внимание на странные звуки и, не открывая глаз, поменяла положение, ложась на живот и обнимая подушку, но к шороху добавилось какое-то бормотание, отчего Реджина окончательно отошла от сна. Она была готова закричать, что кто-то спит в её постели, но вовремя вспомнила, что живёт она теперь не одна. Закрыв руками лицо, она сделала успокаивающую дыхательную гимнастику, и паника ушла. До её слуха вновь донеслись какие-то звуки, только теперь со всей уверенностью она могла сказать, что это стоны. Твою мать, — подумала про себя Миллс и, протерев глаза, попыталась найти объект, издающий бесстыдные звуки. Эмма, собственной персоной, лежала в обнимку с одеялом. На первый взгляд ничего такого, и находится она на своей половине, а самое главное спит, а не пристает к брюнетке, но вот то, что она потирается об одеяло и при этом стонет — что-то из ряда вон выходящее для Реджины. И вместо того, чтобы разбудить эту падшую девушку, она продолжала смотреть на это действие с прикушенной губой. Она могла не скрывать своё смущение, выраженное алыми щечками, но она продолжала себя убеждать в том, что ей это не нравится. Ей не интересны женские стоны, от которых становится влажно и горячо. — Мм, да, детка, вот так, — прохрипела Эмма, сжимая в руках подушку. Она уже вовсю двигала бедрами, пытаясь найти давление на нужную точку, пока во сне она вытворяла непозволительные вещи с одной брюнеткой. — М, да. Реджина… Услышав своё имя, Миллс тряхнула головой, пытаясь понять, взаправду ли это. Хотя, не удивилась тому, что сейчас она в главных ролях в её сне, но все же решила немного обломать этот сон, да так, чтобы Эмма запомнила на всю жизнь. Со всей силы она толкнула блондинку руками, отчего та полетела на пол, уже по пути просыпаясь. Грохот от приземления был приятным для слуха Реджины, и она попыталась натянуть на лицо серьёзный вид, вдруг удастся всё свалить на неповоротливость Эммы. — Твою мать, — выругалась Эмма. Хотя, если бы она была одна в квартире, то с её губ слетали бы такие бранные слова, которыми даже моряки не ругаются, но она помнила, что с ней теперь живёт девушка, поэтому немного придержала язык. — Ты упала? — спросила Реджина и хихикнула себе под нос. — Нет, блин, просто прилечь на полу захотелось, — заворчала она, потирая рукой копчик, на который пришёлся весь удар. — Осторожнее надо. — Замолчи, — появившись в поле зрения, Эмма сузила глаза, глядя на Реджину. — Я знаю, что это ты меня столкнула. А теперь вопрос, почему? — А что бы твой сон прервать, — язвительно улыбнулась она и легла на подушку лицом к Эмме. — Засранка, — залезла она на кровать. — Хоть где-то я тебя трахнула. Мм, ты была такой сладкой. — Ещё одно слово и я тебя ещё раз столкну, только в этот раз ногами, — оскалилась она, не подавая виду, что слова Эммы ей приятны. — Ещё одно слово и сон станет реальностью, — приподнявшись на одном локте, Эмма уже была готова наброситься на брюнетку, ведь была уверена, что их словесная перепалка не закончится, но, к сожалению, Миллс замолчала и повернулась спиной. — Спокойной ночи, сладенькая, — засмеялась Эмма и тоже отвернулась. Вся оставшаяся ночь, на удивление, прошла тихо и без всяких стонов и эротических снов. Как бы Эмма не пыталась вернуть те возбуждающие видение, у неё не получалось, и в дальнейшем ей привиделись говорящие кактусы. Уже на утро никто не поднимал тему ночных сновидений. Всё шло своим чередом, и Реджина уже начала привыкать к соседке. Она ожидала худшего, но, слава Богу, Эмма была трудолюбивой и вежливой. В этот день у Реджины был выходной, и она решила разобраться со своей квартирой. Только она собралась уйти, чтобы забрать свои вещи и перевезти их, как Эмма начала расспрашивать, куда та собралась. В итоге, она настояла на своей помощи, и уже через полчаса они стояли в квартире Реджины. Быстро собрав вещи, она кинула тоскливый взгляд на место, которое ей стало домом, и закрыла дверь на ключ, оставляя здесь часть своей жизни. Было очень мило, когда Эмма вызвалась сама понести чемодан и два пакета в теперь уже их квартиру, а Реджина шла налегке. Позднее она встретилась с арендодателем и отдала женщине ключи, надеясь больше никогда не иметь с ней дело, а вернулась она в приподнятом настроении, и никто не подозревал, что именно с этого момента её жизнь приобрела смысл.