Ненаписанное

— Ты не понимаешь, — Занзас сжимает руки в кулаки и во всей его фигуре сквозит напряжение. Его слова звучат почти как обвинение, как брошенная в лицо перчатка и приглашение на дуэль. Но между строк… Тсунаеши молчит, но смотрит прямо. Десятый Босс самой влиятельной мафиозной семьи не отводит свой взгляд. И не боится, давно уже не боится. Ни самого Занзаса с его не самым простым характером. Ни его пламени Ярости, способного разнести кабинет Дечимо так, что придется даже стены заново отстраивать. Савада давно уже смесь чисто японской вежливой отстраненности и холодной невозмутимости Прорыва Точки нуля. Это смешно, но всё чаще мужчину сравнивали с его собственными техниками. Иногда ему самому интересно, что же у него творится под кожей и там, глубже, где-то между нервными окончаниями. Руки закрыты перчатками и каждый раз их снимая, он почти готов увидеть что-то другое, а не гладкую кожу, скрывающую мышцы, кости, вены, сухожилия. Всегда кажется, что что-то не так. Будто иллюзорное чувство неправильности. — Блядский Мусор! — выплевывает Занзас и громко хлопнув дверью уходит. Так и не дождавшись ответа. В очередной раз. Тсунаеши быстро смаргивает очередной образ, а потом тихо выдыхает. Шрамы, расползающиеся по лицу Занзаса… Ощутимый жар чужого пламени, от которого воздух становится вязким и сухим одновременно. Руки самого Савады, на которых вены подсвечивает изнутри пламя небесной гармонии. Иней, легкой морозной пудрой осевший на кончиках пальцев. Все это словно есть, но в тоже время и не существует. Нигде кроме его странных ощущений на периферии. Тсунаеши рвано выдыхает. — Ты ничего не знаешь, — роняет в оглушительной пустоте кабинета. Вопреки всему слова звучат устало, ломко и… почти ревниво. Но нет. Десятый босс Вонголы не собирается разбивать чужое незнание. Так безопаснее. Наверно… Может быть. Он на то надеется. Савада машинально потирает запястья. Ни на одном из которых нет метки, как бы ни считал Занзас. В этом и заключается правда. Только рожденный без метки соулмейта может стать боссом Вонголы. Кольцо Неба ревнивое и жадное, оно забирает себе всё и без остатка. Оно не терпит конкурентов и обрекает своего хранителя на жизнь без такой обыденности как родственная душа. Оно выжигает все возможные связи, уничтожает, разрывает их навсегда. Кольцо Тсунаеши получил в четырнадцать. Метки у него тогда не было, а уж после того, как кольцо его приняло, и не могло появиться. Саваду Тсунаеши ожидала совсем другая судьба. Остальные кольца не настолько упрямы, их воля не так ужасающе прочна и сильна, а Занзас… Он ещё найдет свою родственную душу. И как бы не хотелось… Им точно не будет Савада Тсунаеши. Только сильный выдержит ношу и Грех Вонголы. Только совершенный… Только тот, кто цел изначально. Тот, кто выдержит без родственной души, без её присутствия в своей жизни. Человек без соулмейта. Ведь сила это отсутствие слабости, а в их мире этой слабостью всегда была и будет родственная душа. Величие боссов Вонголы соткано из десятка грустных, личных историй. Где каждый герой был цельным изначально и навсегда. Десять боссов Вонголы. Волевые и сильные настолько, что могут прожить жить самодостаточно без родственной души. А Занзас… Он будет счастлив. Без кольца Неба Вонголы и без Савады Тсунаеши. И если придётся, Тсунаеши сделает все для того чтобы так оно и было. Поиск соулмейта Занзаса уже несколько лет, как одна из приоритетных задач Хранителей Дечимо. Но и такие как он, умели любить… Савада Тсунаеши не знал, в какой именно момент это произошло. Много времени ушло и на осознание такого простого, но многоуровневого факта, как собственные чувства к Занзасу. Он просто осознал, что если и не любит, то весьма привязан к Боссу Варии. Савада Тсунаеши не его родственная душа. Он даже пробовать не станет. Не дрогнет, не поддастся желанию прикоснуться и провести по смуглой щеке. Не пригладит угольно-смоляные пряди там, где начинается шея. Не оставит ни прикосновения, ни даже тени его на Занзасе. Но… Он найдёт того, кто сможет сделать Занзаса счастливым. Себя способным на это Вонгола Дечимо не считал.

***

Босс Варии в очередной раз разгромил собственный кабинет, а потом устало осел на пол, уставившись перед собой невидящим взглядом. Он не понимал… Савада Тсунаеши ставил в тупик. Доводил до крайнего бешенства, зло-бессильной ярости и какого-то тухлого ощущения разочарования. И всё это было приправлено тонким послевкусием тоскливого одиночества. Обоюдное желание. Притяжение. Заинтересованность. Всё это как тонкая струна, натянутая между ними двумя. Или чутко настроенный камертон. Вот что это такое. Но мелкий японский мусор всегда отказывался. Словно выстроил стену между собой и Занзасом. Забаррикадировался льдом из пламени, замуровал все входы и выходы, не оставив и лазейки или ещё какого-то шанса. Не почувствовать удивленный вздох на своих губах, который обязательно вырвется из Савады, если его удастся поцеловать. Не подобраться. Не ударить даже, кулак сам опускается. Не укусить. Не прикоснуться. Не присвоить… Не сделать своим. Занзас был уверен, что они соулмейты. Иначе даже думать отказывался. И плевать, что метку Вонгола скрывал со всей, поистине параноидальной тщательностью. Занзас… чувствовал.