Наши в Хогвартсе

Алька, пыхтя и отдуваясь, толкала перед собой тележку, гружёную огромным чемоданом и клеткой с совой. Зачем ей сова, Алька так и не поняла. Посылать письма ей было некому и некуда. Но раз так положено, то почему бы и нет? Профессор Барбридж помогала ей. Черити шла налегке, потому что вещи свои она заранее отправила в замок. На вокзале она присутствовала лишь для того, чтобы сопроводить мисс Северинову к Хогвартс-экспрессу. Заминка случилась перед барьером между маггловской и магической платформами. Алька никак не могла его преодолеть. Она разгонялась с тележкой, но перед самой стеной резко тормозила. Память о пережитой аварии не позволяла Альке врезаться в эту стену. На подступах к ней у Альки начинала дико болеть голова, и девочка замирала на полном ходу, доводя Черити до белого каления. Наконец профессор Барбридж схватила Альку за руку так крепко, что она не смогла вырваться, и они обе проскочили-таки проклятый барьер. Оказавшись на платформе, заполненной народом, они с трудом нашли вагон, где ещё оставались свободные места. Черити помогла Альке затащить вещи в купе, пожелала ей счастливого пути и, взмахнув на прощание рукой, сказала: — До встречи в Хогвартсе. Алька помахала рукой в ответ и перевела взгляд на своих попутчиков. В купе сидели двое мальчишек, судя по всему — тоже первогодки, как и Алька. Один был рыжий, веснушчатый, высокий и нескладный. Второй — черноволосый и в очках. Первый смотрел на второго со странной смесью любопытства и восхищения. Второй, казалось, был смущён его вниманием. — Познакомимся? — Алька решила взять инициативу в свои руки. Мальчишки удивлённо переглянулись. — Ты откуда приехала? — спросил рыжий. — Из России. Что, заметно? — Алька набычилась, готовая к отпору. — Заметно. Акцент ужасный, — рыжий, кажется, не собирался ссориться. — Да знаю я, — Алька вздохнула. — Ничего, это со временем пройдёт. Будешь со всеми разговаривать и привыкнешь, — успокоил её темноволосый. — Надеюсь. Меня зовут Алина, — привычно произнесла она первую выученную по-английски фразу. — Меня — Рон, — представился рыжий. — Меня — Гарри. — Представляешь, с кем ты едешь в одном купе? — Рон не смог сдержать своего восхищения. — С кем? — Алька никак не могла понять, чем оно вызвано, но решила из приличия проявить заинтересованность. — Это же Гарри Поттер! — воскликнул Рон. — И что? — не разделила его восторга Алька. — Ты что, совсем ничего не слышала о Гарри Поттере? — глаза у Рона стали круглыми, как у совы. — Нет, — спокойно ответила Алька, — Чем ты знаменит? –обратилась она к Гарри. Тот пожал плечами. За него ответил Рон: — Ведь это он победил Того-кого-нельзя-называть! Он пытался убить Гарри, но не смог! Наоборот, сам погиб! У Гарри после этой встречи остался шрам на лбу! Как можно этого не знать? — Рон был возбуждён и искренне недоумевал. — Откуда же я могла всё это узнать? — пожала плечами Алька, — и кто это вообще — Тот-кого-нельзя-называть? — У вас что, в России, никто не слышал эту историю? — удивлению Рона не было предела. — Не знаю. Мои знакомые точно не слышали. — Подожди… — Рона вдруг осенила догадка, — ты из магглов, что ли? — Кто такие магглы? — разговор начал утомлять Альку. — Ну, магглы…. Не волшебники. Те, кто не умеет колдовать. — А-а-а… Ну да. Волшебников среди моих родных и знакомых не наблюдалось. — Только ты? –посочувствовал Рон. — И у меня ничего такого не наблюдалось… Пока в аварию не попала, — неохотно произнесла Алька. — Ничего себе! Разве так бывает? — Рон недоверчиво покосился на неё. Казалось, она заинтересовала его даже больше, чем Гарри. Алька молча пожала плечами. Ей не хотелось об этом говорить, поэтому она спросила: — А вы оба из волшебников? У вас все родные — маги? — Кажется, да, — ответил Рон. — Хотя…у мамы двоюродный брат из магглов, бухгалтер, но мы о нём никогда не говорим. — А у меня вся родня — магглы, — подал голос Гарри. — Тётка, её муж и сын. Зато родители — волшебники. — Что-то вы все тут такие волшебные… Даже неуютно как-то, — Алька загрустила. — Ничего. Ты не одна такая, — заверил её Рон. — в Хогвартсе есть те, у кого родители магглы. Знаешь… Если тебя будут обижать из-за этого, говори мне, я разберусь. — А что, могут? — Ну-у-у… Там есть дети из древних и знатных волшебных семей. Особенно их много на Слизерине. Они могут выпендриваться перед такими, как ты, — Рон замялся. — Спасибо, — Альке всё меньше и меньше нравился этот разговор. Оказывается, её перспективы в этой школе волшебства были не столь уж радужными. Впрочем, смотря с чем сравнивать. Интернат для душевнобольных, пожалуй, всё-таки похуже будет, подумала Алька, а вслух добавила, — постараюсь сама справиться. А что такое Слизерин? — Ты и этого не знаешь?! — Рон опешил. — Нет. А что? Рону пришлось прочитать Альке целую лекцию о Хогвартсе, и о его факультетах с личными комментариями Рона по поводу тех, кто на них учится. По всему выходило, что на Слизерин Альке попадать не стоило. Гарри тоже слушал с интересом, и Рон чувствовал себя польщённым. — А как распределяют по факультетам? — поинтересовалась Алька. — Не знаю, — Рон вздохнул, — Фред говорил, что придётся проходить какие-то испытания и это очень больно. Но, наверное, он, как всегда, шутил. А потом Гарри угощал всех сладостями. Альке было жалко есть шоколадную лягушку. Она смотрела на мальчишек и думала, что они вполне неплохие ребята и было бы здорово оказаться с ними на одном факультете. *** Алька вместе со всеми первокурсниками стояла на берегу озера и смотрела на замок. У неё дух захватило от сказочной красоты этого удивительного сооружения. Алька ещё долго любовалась бы этим великолепием, но огромный бородатый мужик велел всем садиться в лодки, и они поплыли к замку. Потом Алька стояла в плотной толпе оробевших первокурсников, ожидая неизвестно чего, пока, наконец, профессор Мак-Гонагалл не привела их в Большой зал. И снова Алька поразилась необыкновенной красоте этого величественного помещения. А когда она отвела взгляд от потолка, перед шеренгой первокурсников уже стоял табурет, на котором лежала старая, потёртая, грязная и залатанная шляпа. Алька вздрогнула, когда шляпа запела. Девочка никак не могла избавиться от ощущения, что она сошла с ума и всё, что с ней происходит — это бред воспалённого воображения. Пока Алька боролась со своими сомнениями, шляпа допела песню, и процедура распределения началась. Мак-Гонагалл вызывала первокурсников по списку. Они по очереди садились на табурет и надевали на голову Распределяющую Шляпу. Вот она уже отправила Гарри на Гриффиндор. Алька заволновалась. Она тоже хотела на Гриффиндор. Не потому, что ей льстило знакомство со знаменитым Гарри. Алька так и не поняла, что такого особенного в этом мальчишке. Просто они с Роном были её единственными знакомыми среди учеников школы, и Алька уже начала понемногу тянуться к ним. — Северинова Эйлина, — с трудом выговорила Алькино имя профессор Мак-Гонагалл. «И эта туда же! — недовольно подумала Алька, — сколько можно коверкать моё имя?» Она понимала, что написанное по-английски, её имя звучит именно так, но… Но ведь собственные имена не изменяются, правда? И если её зовут Алина, будьте добры называть её правильно. Разумеется, она не могла видеть, как посмотрел на неё один из преподавателей, сидящих за столом — мрачный тип с длинным носом и сальными волосами, одетый в чёрное. Странное созвучие имени этой девчонки с именем его матери и её фамилии — с его собственным именем тревожно царапнуло слух. Снейп внимательно пригляделся к Альке. Ишь ты. Спину выпрямила, нос задрала и с гордым видом что-то говорит Мак-Гонагалл. Волосёнки какого-то мышиного цвета заплетены в тоненькую косичку, нос курносый, бледная, невзрачная, а гонору-то… Даже издалека видно. Он не слышал, что именно говорила девчонка, но заметил, как Минерва чуть склонила голову набок и искоса с интересом взглянула на неё. — Меня зовут Алина. А-ли-на, — Алька отчётливо, по слогам произнесла своё имя и взгромоздилась на табурет, нахлобучив на голову эту мерзкую грязную шляпу. — Сли… — Нет! — мысленно выкрикнула Алька, — Я не хочу в Слизерин! — А придётся, — насмешливо прозвучал у неё в голове голос Распределяющей шляпы. — Нет! — Так надо, девочка. Алька готова была поклясться, что эту фразу шляпа произнесла по-русски, голосом, каким говорят суровые, но справедливые милицейские полковники в советских фильмах. Весь диалог происходил у Альки в голове. — СЛИЗЕРИН! — объявила шляпа. Алька слезла с табурета, швырнула на него эту пакостную тряпку и гордо проследовала к слизеринскому столу, где её встретили жиденькими аплодисментами. Снейп ещё раз взглянул на девчонку и переключил своё внимание на Гарри. После ужина первокурсников отвели в факультетские гостиные, а оттуда — в их спальни. Все были слишком утомлены событиями этого долгого, насыщенного дня, поэтому уснули очень быстро. У Альки, расстроенной результатом распределения, не было сил на переживания. Она отключилась мгновенно. «Может быть, мне ещё удастся перейти на другой факультет», — думала она, проваливаясь в сон. *** Поздно вечером профессор Снейп просматривал личные дела первокурсников, попавших на его факультет. Обычные дети, в основном чистокровные. Среди них несколько полукровок, но тоже вполне благополучные. Зато Алькино дело приковало к себе его внимание надолго. Девочка из далёкой неизвестной России. Двенадцать лет. До нынешнего лета никаких магических способностей не проявляла. Обычная маггловская семья. После травмы, полученной в аварии, во время которой потеряла всех родных, у неё открылся мощный магический дар. Откуда и каким образом — непонятно. Снейп недоумевал. Как она могла попасть на Слизерин? «Эта старая дура совсем из ума выжила! — думал он о Шляпе без всякого почтения, — Девчонке тут придётся несладко. Что делать нищей грязнокровке-иностранке среди всех этих богатеньких чистокровных снобов?» Та-ак… Волшебная палочка… Однако… Уникальная, единственная в своём роде. От этой барышни можно ожидать всяких сюрпризов. Год обещает быть нескучным. Как будто ему Поттера мало. Вылитый отец. А глаза… Мерлин, он едва смог заставить себя оторваться от этих глаз. Нет, всё. Хватит с него на сегодня. Снейп потёр виски, потянулся, хрустнув костлявыми конечностями и встал из-за стола. Спать. И постараться не думать о глазах Гарри Поттера. О ЕЁ глазах. *** На следующее утро Алька первым делом попыталась отыскать профессора Барбридж. Стараясь не упустить Черити из виду после завтрака, Алька еле догнала её в коридоре. Толпы студентов, снующих в разных направлениях, едва не помешали ей сделать это. Но она нужна была Альке, как воздух, а если уж ей что-то было нужно, она шла до конца. — Профессор Барбридж! — громко позвала Алька. — А-а-а, доброе утро, Эйлина, — Черити приветливо улыбнулась девочке. Та даже не стала возражать против того, что её имя снова произнесли неправильно. Не до того, и времени в обрез. — Профессор Барбридж, скажите, можно мне перевестись на другой факультет? Я не хочу на Слизерин, — отчаянно взмолилась Алька. Черити удивлённо уставилась на неё. Алька смотрела такими просящими глазами, что ей даже стало немного жаль девочку. — Видишь ли… — Черити замялась, — это невозможно. Если уж Шляпа распределила тебя на какой-то факультет, тебе придётся учиться там до окончания школы. Сердце Альки ухнуло вниз, подбородок задрожал и защипало в носу. — Совсем-совсем ничего нельзя сделать? — спросила она упавшим голосом, уже зная ответ. — Совсем ничего. Не расстраивайся, — Черити потрепала Альку по плечу, — факультет, как факультет. Ничего плохого с тобой там не случится. Черити лукавила. Она, как и Снейп, была крайне удивлена вердиктом Распределяющей шляпы и даже немного опасалась за судьбу девочки. Она понимала, что проблемы у мисс Севериновой явно будут. И они не заставили себя долго ждать. *** В первый день после занятий профессор Снейп собрал первокурсников в гостиной Слизерина. — Итак, я ваш декан. Зовут меня Северус Снейп. Я буду преподавать у вас зельеварение. Надеюсь, вы всегда будете вести себя так, чтобы не уронить честь нашего славного факультета. По всем возникающим у вас вопросам обращайтесь к старостам. Они достаточно компетентны, чтобы помочь вам влиться в учебный процесс. Если возникнут проблемы, которые не под силу решить старостам, можете обращаться непосредственно ко мне. Но запомните, я — не нянька и утирать вам носы не собираюсь. Вы уже достаточно взрослые и самостоятельные люди. В общем, добро пожаловать на Слизерин. Вопросы есть? Вопросов не было. Альке этот декан жутко не понравился. Длинные сальные патлы, огромный крючковатый нос, нездоровый цвет лица…. «Конечно, сидит постоянно в этом подземелье, солнца не видит. И у меня рожа станет такой же зелёной, если я тут поживу с недельку…» — Алька вздохнула. Она уже познакомилась с девчонками-первокурсницами. Миллисента Булстроуд оказалась вполне ничего, а вот Дафна Гринграсс и Пэнси Паркинсон сразу стали хихикать над её произношением. И всё время шептались друг с другом, поглядывая в её сторону. Алька ненавидела таких людей. По-русски она бы уже высказала им всё, что о них думает. Но по-английски ей не хватало словарного запаса. Бледный высокомерный блондинчик с презрительно искривлёнными губами вызывал у Альки брезгливое отвращение. А двое его прихвостней–гоблинов заставляли её руки крепко сжиматься в кулачки. Алька всегда ненавидела тупых злобных дебилов, а этих так и хотелось поколотить. И эти двое отвечали Альке взаимностью. На уроках трансфигурации и заклинаний Альке удалось лучше всех справиться с заданиями. Она не знала, как это у неё получалось. Всё выходило само собой, без каких-либо усилий с её стороны. Профессор Мак-Гонагалл удивлённо и как будто недоверчиво покачивала головой, глядя на Алькины успехи. Профессор Флитвик улыбался ей и не скупился на похвалы. Ответом на это были злобные замечания некоторых сокурсников. Алька мысленно ругала их по-русски, а вслух не могла ничего сказать. К сожалению, репетиторы не учат своих учеников обычной английской брани. Алькино молчание расценивалось недоброжелателями, либо как высокомерие, либо, как проявление тупости. И то, и другое вызывало у них желание разобраться с этой заносчивой выскочкой. Злобные насмешки, косые взгляды, презрительно искривлённые губы и откровенные оскорбления бесили Альку. Запаса английских слов для общения с сокурсниками явно не хватало. Но Алька активно восполняла эти пробелы. Встречаясь в коридорах с Гарри и Роном, она просила их научить её каким-нибудь ругательствам, и мальчишки охотно помогали ей. На память Алька не жаловалась, так что вскоре уже могла кое-что ответить своим недоброжелателям. А вначале, пока у неё не было такой возможности, Алька мстила обидчикам по-своему. В своей прошлой жизни она успела дважды съездить в пионерский лагерь. Было это ещё тогда, когда отец только-только начал заниматься бизнесом, а Союз республик свободных ещё казался нерушимым. Полученные в лагере навыки она стала применять в жизни нынешней. Однажды утром те, кто накануне смеялся над ней и говорил гадости, оказались измазанными зубной пастой. Разумеется, все понимали, чьих это рук дело, но доказать ничего не могли. Алькины недруги регулярно оказывались то пришитыми ночью к кровати, то измазанными зубной пастой. Альке даже удалось устроить Крэббу и Гойлу «велосипед» — засунуть им бумажки между пальцами ног и поджечь их. Хорошо, что мальчишки не имели доступа в девчоночьи спальни, и ожидать подвоха по ночам можно было только от Пэнси и Дафны, но у них не было пионерского опыта, Алька спала чутко, а её соседки по спальне — крепко. В общем, пока Альке везло, и её проделки сходили ей с рук безнаказанно. Какая-то нечеловеческая интуиция помогала ей всегда выбирать для мести момент, когда риск попасться был минимальным. К тому же, у неё появился добровольный помощник. Пивз, наблюдая за Алькиными проделками, кажется, проникся к ней уважением. Почувствовав в Альке «родственную душу», он стал помогать ей в её выходках. Чем жёстче шутила Алька, тем больше радовался Пивз. После «велосипеда» Алька поднялась в его глазах на такую высоту, что теперь он был согласен добровольно стеречь её сон, всегда готовый предупредить об опасности. Теперь Пивз околачивался в подземельях каждую ночь, предвкушая новые развлечения. И Алька оправдывала его ожидания. После очередного замечания Пэнси по поводу «понаехавших грязнокровок», Алька подготовила для неё забаву под названием «змея в постели». Поясок от её халата, лежащий поперёк матраса Пэнси, был незаметен под простынёй. Дождавшись, пока Пэнси уснёт, Алька нащупала кончик пояса, свисающий из-под простыни и стала тихонько тянуть за него, отступая всё дальше от кровати Пэнси, чтобы не навлечь на себя подозрения, когда та проснётся. Пояс тихонько полз под спиной спящей Пэнси, создавая иллюзию, что в постели под ней ползёт змея. Когда до полусонной девочки дошло, что под ней что-то шевелится, она соскочила с кровати, вопя от ужаса, задыхаясь и осматриваясь по сторонам безумными, ничего не видящими глазами. Алька успела залезть в свою постель, спрятать пояс и сделать вид, что она только что вскочила, разбуженная криками Пэнси. Получилось у неё вполне натурально. Ночной переполох списали на кошмар, приснившийся мисс Паркинсон. Пивз радостно кувыркался под потолком и гнусно хохотал, пока его пытались изгнать из помещения. В одну из ночей, когда Алька попыталась сделать «переливание» этому заносчивому Малфою, Пивз в нетерпении подпрыгивал над спящим Драко, издавая звук «пссс», чтобы ускорить процесс. Но на Драко это, почему-то, не подействовало. Зато в луже проснулся спящий на соседней кровати Гойл. В общем, по крайней мере, один союзник у Альки в Хогвартсе был.